Скандинавы тяжеловесны и депрессивны, французы элегантны и психофизиологичны, американцы гламурны и респектабельны, а мексиканцы – просто безумны. Это я о режиссерах. Хочется в Мексику. Хотя знаю-знаю, заводная латина, драйв и искрометные идеи – это все в кино. Это все далеко от жизни так же, как далеко от жизни наше новое русское кино со сказками про черный бумер и докфикшеном Волкодав.
Вчера посмотрели «Вавилон» Алехандро Иньярриту. Того самого, чтя «Сука любовь» не давала мне спать несколько дней назад.
Когда режиссер использует похожий прием, то обычно больше нравится тот фильм, который ты увидел первым. Может быть, поэтому показалось, что «Вавилон» не дотянул до уровня «Суки любви». А может быть, есть еще субъективизм в предпочтениях – «Любовь» была локальной историей о человеческих эмоциях, чувствах, о человеке. «Вавилон» - это глобально, (см. название). О странах, о конфликтах между странами и о том, как эти конфликты калечат обычные маленькие жизни. С сильным антиамериканским акцентом.
Меня восхищает не только режиссер с его яркими и дикими образами: обнаженная девочка и мужчина в черном на балконе последнего 31 этажа многоэтажного токийского Титаника (и вместо романтики Титаника – обнажившаяся боль сложного подростка). Меня восхищает сценарист – Гильермо Джордан. Вот кто мастер на поразительные сочетания. Когда абсолютно локальные, абсолютно законченные в себе истории вдруг оказываются связанными, связанными логично и обоснованно между собой. И в итоге получается сложный клубок, в котором индивидуальное и мировое безумство равноправны. В котором очень трудно установить границы вины и ответственности и в котором не понятно, где грань между шуткой, чудачеством, безрассудством, неведением и … преступлением. По сути, в фильме есть преступления, но нет преступников. Есть просто люди с их проблемами – оказавшиеся вдруг связанными одной цепью, протянувшейся через океан.
В «Сука любовь» был безумные эпизод, когда в новой квартире собака провалилась под пол в дыру, которую забыли заделать строители, и заблудилась там. Через этот маловероятный, но такой убедительный эпизод режиссеру и сценаристу удалось с легкостью ужать психологическую драму отчаявшейся женщины, из красавицы превратившейся в инвалида, и ее мужчины, который только что из-за нее оставил жену и двух дочерей, но вместо гламурной истории любви получил страдающую женщину и заблудившегося под полом пса.
Вавилон же по насыщенности нерешаемых проблем, которые не дают сюжету двигаться дальше и препятствуют спасению, превосходит и «Любовь». Здесь все проблемы с одной стороны могли бы быть легко решены, а с другой – не решаются по вполне понятным и «законным» причинам. И эти маленькие и законные причины – женщина не хочет пропустить свадьбу сына или перенести ее на другой день, она же боится не вернуться домой вовремя (понятные человеческие слабости); к раненой иностранной туристке не едет скорая из-за того, что главы государств выясняют отношения (понятные политические «переговоры»); девочка не может высказать себя (она глухонемая, и мир отвергает ее) – заставляют два часа сидеть в напряжении с мыслью: «все могло бы быть так просто, если бы не было так сложно».
Королева в восхищении мексиканским гением.
