Юлия Латынина«Код доступа», Юлия Латынина как всегда в эфире в это время по субботам. И самая главная история на этой неделе – продолжается история Надежды Савченко. И прежде, чем говорить об истории вообще, я хочу сделать два коротких замечания. Вот такие подыстории. Одна – это история с прекращением ее сухой голодовки, когда пранкер Вован написал ей письмо от имени президента Порошенко. И когда я об этом узнала, то у меня был первый вопрос: «А почему это Порошенко не написал письма? Он что, хочет, чтобы Надежда Савченко умерла? Он, действительно, должен был написать это письмо». Ну, и, конечно, самое-то замечательное, пранкер Вован, который удивительно точно чувствует веления времени… Вот, когда в Кремле царит паранойя по поводу того, что американцы финансируют украинскую революцию, сразу пранкер Вован звонит Саакашвили от имени Авакова и спрашивает, где раздобыть американских деньжат на борьбу с русскими. Когда мы поссорились с Эрдоганом, пранкер Вован звонит Эрдогану от имени Порошенко и Яценюка. Ну, вот, я всегда думала, как это пранкер Вован, во-первых, узнает телефоны, а, главное, как он не боится. Но когда стало понятно, что он, в общем, колеблется вместе с линией ФСБ, то… Ну да, понятно, почему он не боится. И второе мелкое замечание – это, конечно, респект ее адвокату Илье Новикову, пост которого я, кстати, вам рекомендую на «Эхе Москвы», который помимо того, что имеет редкое качество для российского адвоката политическое – он занимается не лирикой, а тяжелыми доказательными вещами. То есть он полностью разбил обвинение в суде, и он разбил его не бла-бла-бла-рассуждениями, а конкретными фактами. И сейчас он сделал еще больше – он сделал Савченко частью сначала политики, а потом избирательной кампании США. Заметим, беспрецедентно резкие заявления Керри и Байдена, заявления 4-х из 5-ти кандидатов американской кампании о том, что они требуют освобождения Надежды Савченко. Для тех, кто понимает, что американская избирательная кампания всегда заключена в пределах Америки и внешняя политика в ней практически не играет значения, это, конечно, абсолютно беспрецедентная история. Ну, собственно, вот от этих мелких замечаний перехожу к самому главному, потому что, с моей точки зрения, суд над Надеждой Савченко по обвинению в убийстве российских журналистов имеет такое же отношение к правосудию как суд англичан над Жанной д’Арк по подозрению в колдовстве. Начнем с того, что Савченко – это украинский доброволец, она сражалась на территории Украины против незаконных вооруженных формирований, посягающих на целостность украинского государства. И первый вопрос – это с какой стати и за что ее судить на территории России? Потому что если мы признаем, что люди, против которых сражалась Савченко, это наши агенты, то нельзя судить противника за участие в войне. Знаете, есть Женевская конвенция, военнопленные и так далее. Если мы не признаем этих людей своими агентами, то это значит, что они – боевики и террористы, они полностью соответствуют тому определению террористов, которое дает само российское государство. Вот, человека за борьбу с терроризмом судить невозможно. Но иногда это, наверное, может прийти в голову самому террористу, если он слегка параноик. То есть, в принципе, дело Савченко упирается в одну простую проблему: если ты посылаешь кого-то на территорию сопредельного государства, ты не можешь судить тех, кто сражается против этих боевиков, как убить мирных граждан. И, вот, чтобы обойти эту закавыку, Савченко предъявлено конкретное обвинение: она, украинская военнослужащая, в качестве добровольца сражалась не против засланных на территорию ее страны боевиков, а она 17 июня 2014 года убила двух российских журналистов, Игоря Корнелюка и Антона Волошина. А так как журналисты были убиты, собственно, при минометном обстреле, то чтобы как-то привязать к делу Савченко, заявляют, что она залезла на вышку сотовой связи и с нее корректировала обстрел. Вот тут, собственно, вступает в дело адвокат Илья Новиков, потому что он показал, что это конкретное обвинение полностью высосано из пальца. Савченко была захвачена в плен за час до гибели Волошина и Корнелюка. Это подтверждается биллингами обоих ее телефонов, которые суд отказался принять во внимание. И это подтверждается расположением солнца и теней на видеозаписях, сделанных при взятии Савченко в плен, которые суд тоже отказался принять во внимание, хотя сдуру и приобщил к делу. Кроме того, версия о том, что минометный огонь, кто бы его ни вел, специально велся по журналистам, не выдерживает критики. Волошин и Корнелюк находились в 20 метрах от позиций боевиков, которые тоже вели минометный огонь. Значит, соответственно, вот поэтому всё и случилось. Ну и, наконец, третье – это как вообще Савченко оказалась на территории России. Здравый смысл заставляет меня предполагать, что она была взята в плен сепаратистами 17 июня 2014 года около 10-ти часов утра, передана кураторам, незаконно вывезена в Россию. Значит, соответственно, кто ее вывозил, являются уголовными преступниками и похитителями человека. Вот, чтобы скрыть этот, на мой взгляд, самый очевидный факт, организаторы похищения, которые, видимо, являются одновременно организаторами дела против Савченко, рассказывают нам совершенно дивную историю о том, что после взятия в плен Савченко была отпущена, затем она незаконно перешла границу, где и была задержана. И вот, на мой взгляд, одна из проблем дела украинской Жанны д’Арк – это несоответствие между высоким политическим уровнем, до которого оно поднялось… Ну, потому что, все-таки, когда вы начинаете объяснять Керри и Байдену о том, что Савченко сама пробралась в Россию, то это совсем другое, чем это объяснять там публике Первого канала. И, соответственно, низким интеллектуальным уровнем фальсификаторов, которые всё это делали. Потому что, вообще-то, Modus operandi Кремля заключается в том, что никогда спецоперация не курируется до конца. Она никогда не разрабатывается от и до с помощью профессионалов. Вот, у нас в России дело такое, да? Всегда подлости отдаются в лизинг, чтобы иметь возможность развести руки и сказать «А мы тут причем?» В результате по мере трансляции инициативы деньги, выделенные на нее, не доходят до низовых исполнителей, те оказываются со всем уже фуражом. И, вот, я так предполагаю, что когда следователь Дмитрий Маньшин допрашивал Савченко в Ростове, он вряд ли предполагал, что он допрашивает женщину, которая будет избрана депутатом Верховной Рады и Европарламента, которую потребует освободить Керри, из-за которой создадут список Савченко депутаты Европарламента, причем первым внесут в него президента России Владимира Путина. Вот, не знал следователь Маньшин, что он допрашивает украинскую Жанну д’Арк. Жанна д’Арк не входила в интеллектуальный горизонт следователя Маньшина. © Copyright: Голубева Нина, 2016.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
