***Известный русский поэт Юрий Кублановский в своем интервью газете "Культура" рассуждает о взаимоотношениях либеральной интеллигенции с Россией. Поэт Юрий Кублановский смолоду был диссидентом и либералом, а в зрелости стал придерживаться гораздо более патриотических взглядов. Это во многом закономерная эволюция для мыслящего русского человека. Сегодня Юрий Кублановский — не только своеобычный стихотворец, но и яркий публицист. Он активно высказывается на политические темы, участвует в теледебатах. Большой резонанс получило его открытое письмо Людмиле Улицкой — отповедь либерализму и русофобии. Только что поэт вернулся из Коктебеля, где был председателем жюри Международной Волошинской премии, — вот и повод, чтобы поговорить о вызовах, которые стоят перед Россией, о роли интеллигенции, ну и, конечно, о Крыме. культура: Как это было — Ваш уход в диссидентство и последующее разочарование в нем? Кублановский: Я родился в Рыбинске, отрочество пришлось на хрущевскую «оттепель». Мама была преподавателем литературы. Возможно, поэтому уже тогда я с жадностью читал и поэзию, и прозу, отечественную и зарубежную, выискивал в столичных газетах неизвестные имена. Прочитаешь, к примеру, интервью с Василием Аксеновым — и узнаешь, что были Кафка и Платонов... Подобно литераторам «оттепели», я в 14-15 лет стал противником культа личности Сталина. Но оставался убежденным ленинцем, считал, что во всем виноват Сталин, а первые большевики ни при чем. Но по мере погружения в русскую историю и культуру взгляды мои стали меняться. Много дала работа на Соловках после окончания искусствоведческого отделения МГУ. Там я узнал, что первый концлагерь был организован еще в1918 году. И там же осознал, как много дала нашей истории и культуре русская Церковь. Возможно, мне это открылось еще и потому, что среди моих предков были священники — заговорила генетическая память. Марксизм-ленинизм и диалектический материализм стали мне чужды, это атеистические и богоборческие теории. Тем более, было запрещено публично говорить о жертвах «до-сталинских» репрессий. Я воспринимал это как предательство российских мучеников. Тут, на рубеже 60–70-х годов подоспела самиздатовская публицистика Солженицына. Это было сочетание антикоммунизма с высоким накалом патриотизма. Вот таков генезис моего мировоззрения в ту пору. Его можно определить как либеральный консерватизм. культура: И это привело Вас к эмиграции? Кублановский: В Америке в 1981 году был издан сборник моих стихотворений, подготовленный к печати Иосифом Бродским. В Советском Союзе меня не публиковали, я работал в самиздате, а потом стал печататься за границей. Особенно много — в старейшем журнале русской эмиграции, издававшемся в Париже, — «Вестнике русского христианского движения», где печатался в свое время и Николай Бердяев. В начале 80-х я волей судеб стал самым публикуемым за границей поэтом, живущим в СССР. КГБ меня постоянно дергало и в конце концов выдавило в эмиграцию. Там складывалось поначалу неплохо: я стал одним из ведущих журналистов газеты «Русская мысль» в Париже, на радио «Свобода» вел свою программу «Вера и слово». Но постепенно, по мере хода перестройки в Советском Союзе, я почувствовал сильное расхождение в оценке этих событий с моими работодателями: понял, что они вовсе не жаждут свободной, независимой и дружелюбной России. Только тогда мне, наивному человеку, впервые пришло в голову, что Запад рассматривает мою страну не столько как идеологического, сколько как геополитического противника… И при первой возможности, в конце 1989 года, я вернулся в Россию. культура: Шла перестройка, потом «лихие 90-е». Как Вы оцениваете ту эпоху? Кублановский: Это оказались, пожалуй, самые тяжелые годы моей жизни, годы великой криминальной революции. Ведь я ожидал морального возрождения родины после ее освобождения от идеологического намордника. А уж все остальное, думал я, приложится: и рынок, и повышение уровня жизни. Но тогда власть в России — по точному определению Солженицына — оказалась в руках «устойчивой и замкнутой олигархии», по сути, хунты. А Ельцин был лишь марионеткой в ее руках. Очень непросто складывались отношения с моими, как мне прежде казалось, единомышленниками — со столичной интеллигенцией, не замечавшей ни всеобщего морального разложения, ни судеб сотен тысяч русских, оставшихся за пределами родины в руках народившихся там националистических режимов. Непостижимая слепота! В общем, такого одиночества, как в 90-е годы, я не испытывал даже в эмиграции. Я жил тогда в постоянном гражданском унижении из-за того, что происходило в России, как она вела себя на международной арене. Пиком этого унижения был разгром Сербии при молчаливом согласии России. А в чеченскую войну меня шокировало, что большинство «демократических» СМИ были словно филиалом удуговской пропаганды. Недаром теперь главный тогдашний телевизионщик с НТВ Евгений Киселев обслуживает киевскую хунту. Помню, я включал телевизор, и у меня от стыда горело лицо. От стыда и ощущения круговой национальной измены. культура: К счастью, с 2000-х в стране начались перемены к лучшему. Но это не нравится либеральной интеллигенции, для которой золотая пора — 90-е… Кублановский: Когда оппозиция утверждает, что в нынешней России полицейский режим, что мы стоим чуть ли не накануне нового 1937 года, я не могу воспринимать это иначе как глумление над несметными жертвами тех времен. И в послехрущевские времена инакомыслящие рисковали собой, шли в лагеря, в психушки. А у современных «диссидентов» находят по миллиону баксов в кубышке. Недаром гламурная Ксюша Собчак стала символом нынешней оппозиции. культура: Что за вирус такой — «либерализм», всегда превращающийся в русофобию? К сожалению, Коктебель произвел печальное впечатление. Украина ничего не вкладывала в развитие этого уголка. Все страшно запущено, преследует запах канализации — я даже в море не стал заходить. Россия должна возродить Коктебель, тогда это будет настоящая культурная и природная жемчужина Крыма. культура: В отношении к Западу мы всегда бросаемся в крайности: то становимся его поклонниками, то отгораживаемся железным занавесом. Для Вас Запад — это что? © Copyright: Нина Антюшкина, 2019.
Другие статьи в литературном дневнике:
|