Анна Акчурина. Преодоление
В последний день опустошенья,
иль средь Пальмиры, на пиру,
томясь избытком наслажденья, -
отринь незрячих чувств игру,
как славу ветхую Шираза.
Синай, что древний ящер, спит.
В том сне немая протоплазма
переплавляет жар в санскрит:
Безвидное рождает форму.
Дух - меч, обернутый в вуаль.
Вступают в хор небесный Норны,
и звук священен как Грааль.
Здесь воплощается творенье
и каждый миг неповторим.
Пусть мир весь - только дуновенье,
что извлекает пилигрим,
там, подле рдеющего глаза
костра, в пустыне, в час Быка,
под мертвою стеной Шираза,
из неживого тростника... -
Скажи об этом - на латыни,
любым из нищих языков,
чей синтаксис подернул иней
голодной ревности веков.
Скажи! И пусть Ермон воспрянет,
и разрешится немота
камней и Ангелов. И пламя
коснется глиняного рта.
Другие статьи в литературном дневнике:
