Перечитал главу интереснейшей книги Валерия Шамбарова "Рождение династии" (Москва, АЛГОРИТМ, 2011 г.). А было вот что.
"Заруцкий решил взять Москву до прибытия Пожарского и кинул все силы на штурм. Полезли с нескольких сторон. Но великолепная московская артиллерия и свежие защитники нанесли атакующим огромный урон, и атака захлебнулась. /.../
Главные силы Пожарского с обозами и артиллерией достигли столицы 20 августа. /.../ Именно в эти дни на Москву выступил Сигизмунд III. Но большую армию сформировать не смог. /.../ Пожарский опередил врага всего на день, у него успели подойти 10 тыс. ратников, да у Трубецкого осталось 3-4 тыс. Ходкевич появился 21 августа. Встал на Поклонной горе, а следующим утром нанёс удар там, где его и ждал Пожарский. Польская конница переправилась через Москву-реку у Новодевичьего монастыря... Ходкевич послал в атаку наёмную пехоту. Сражение продолжалось 7 часов. 23 августа прошло без боя. Ночью изменник Орлов провёл 600 гайдуков через посты, и они налётом овладели внутренним острожком. 24 августа Ходкевич нанёс двойной удар. Дорога в Кремль открылась, и гетман сразу двинул туда приведённый обоз в 400 возов. /.../ Гетман практически лишился армии, у него осталось всего 400 конников, горстка пехоты и 4 тыс. запорожцев. И под покровом ночи он ушёл прочь. /.../ Совместное сражение сплотило ополченцев, обе рати объединили силы, и во главе их встал новый триумвират - Трубецкой, Пожарский и Минин. Но польский гарнизон оставался в Москве. Поляки захватили "в залог" оставшиеся сокровища, венцы Грозного и другое. Как можно бросить такие богатства? Грабили и частных лиц. Ворвались даже в дом Мстиславского, избив его, отобрали имеющееся продовольствие и ценности. Обобрали и епископа Арсения Елассонского. Иван Голицын возмутился - и тут же отправился в темницу. Хотя гарнизон был уже обречён.
В сентябре начался голод. Съели ворон, собак, кошек. Первыми вымерли роты Неверовского, прорвавшиеся без денег и собственных припасов. Делиться у "рыцарства" было не принято. В начале октября выпал снег, закрыв ещё сохранившиеся кое-где лебеду и коренья.
И чтобы продержаться до подхода короля, полковники приказали вывести из тюрем и забить на съедение русских заключённых и пленных. Потом стали жрать своих умерших. Потом убивать друг друга. Будила писал: "Пехота сама себя съела и ела других, ловя людей. Сильный зарезывал и съедал слабого". Сожрали гулящих девок, отиравшихся при воинстве. Потом принялись за слуг. Даже торговали в открытую человечиной. Голову продавали по 3 злотых, ступни ног - по 2. Людей хватали на улицах, заготавливая мясо впрок. Правда, русских в крепости осталось мало: одни погибли, другие бежали, третьих выгнали как лишних едоков. Но бояр держали в качестве заложников. И те, недосчитываясь слуг и служанок, вышедших за ворота, сидели по домам в ужасе, как бы и до них не дошла очередь. Этот кошмар довелось пережить и Михаилу Романову с матерью, инокиней Марфой, во время осады находившимся в Москве.
Поляки по-прежнему вели себя дерзко, сдаваться отказывались. Но их части быстро таяли: из 3,5 тыс. бойцов осталось 1,5 тыс. Этим воспользовались казаки и 22 октября со списком чудотворной Казанской иконы Богородицы пошли на штурм. Надёжно прикрыть стены противник уже мог, русские ворвались в Китай-город. Туда торжественно внесли икону. После чего и был установлен в этот день православный праздник. А поляки, стиснутые в Кремле, согласились на переговоры. Сперва, впрочем, ещё хорохорились, выпустив только "лишних" - жён и детей бояр (опять же предварительно обобрав их). Их Пожарский лично взял под покровительство и проводил в свой лагерь. Потом отпустили самих бояр. Но Струсю уже стало ясно, что продлить агонию истощённый и больной гарнизон не в состоянии.
Теперь о свободном уходе речи уже не велось, были предъявлены условия безоговорочной капитуляции. 27 октября остатки поляков сдались. И в Китай-городе, и в Кремле русские увидели жуткие картины загаженных церквей, разграбленных дворцов, обворованных гробниц. И повсюду в жилых помещениях находили чаны с засоленной человечиной, распотрошённые и недоеденные части трупов. В общем, было видно - и впрямь "поганые". Между двумя частями ополчения существовало соглашение о разделе трофеев и пленных. Будила с сапежинцами сдались войску Пожарского - они уцелели все. А солдаты Струся сдавались Трубецкому. И казаки, увидев, что сделали со столицей, большинство своих пленников перебили. А опоганенную Москву пришлось чистить и святить, как место, в котором побывала нечисть. Кстати, перед сдачей "героические" защитники не поленились припрятать лучшую часть награбленного в специально оборудованных тайниках - их нашли, подвергнув пытке Андронова".
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
