Руслан Рафиков rip
Багдад
В Багдаде всё спокойно. Багдаду конец.
Плох генерал, что не хочет разрушить город,
соскребать с гусениц холодец
и намазывать на свои погоны.
Чтобы рядком – со звездою крест
за раскатанные Русановку и Кибальчич.
Чтобы встретил вечнозелёный Лепс,
и подставил живот для поцелуя мальчик.
Этот неотступающий псевдомир
вывернет наизнанку любые войны.
Нет ни хлопков, ни закопанных мин.
Просто кровь, которую сняли Коэны.
Нет фээсбы, добавляющей в будний чай
рязанский сахар или сибирский полоний.
Нет на площади каратирующего Ильича,
нет на посту, нет за репост колонии.
Есть – в достатке – вываренное мясо тиви,
масса в культуру, с разговорником села Батоники.
Есть простёрший крылья двуглавый Кивин
и неминкульченные антонионики.
Есть неглубокие рыбы в судах, нет – в судках.
Есть красный конь, купаемый к любому празднику.
Есть колыбель качающая рука,
сторожко выглядывающая из подрясника.
Есть первачки, использующие анчар.
Есть левачки, которые амбидекстры.
Есть ещё кровь в моче и в крови моча
не отболевших в детстве гладкими текстами.
Кружится шарф (помнится, был "шар"),
пусть хоть лошарик, лишь бы дальше кружился.
Если не шаришь, то и дальше не шарь,
только заткнись про колбасу и джинсы.
Только заткнись про нерушимые кресты,
про красные, золотые, синие звёзды,
когда под горловое пение Элисты
выкрикивают хэппи ****ы.
[это сообщение создано в метро
создателем этого сообщения
к его бедру прижималось женское бедро
в силу толкучки а не с целью общения]
Ничего не осталось, Алёшенька нас простит.
Гуманоид Алёшенька, раздавленный пьяным задом.
Если приложишься к его неземной кости,
вбирая ноздрями инопланетный запах.
Рулевые сгорают без водки или простуд,
в кулуарах, кутузках, клубах, но всё едино
к горизонту событий бессменно ведут
полковник Буданов и генерал Дима.
И если не пусси, то, значит, не слишком райт.
Держатель мошонки держится за мошонку,
пока медоеды передвигают прайд:
на этажерку – в стакан – на шконку.
Только заткнись про свой неумолчный протест,
про яркую рамочку, налепленную на фото.
Когда закончится этот бездарный квест,
братья воткнут в тебя меч – у входа.
Но пока не увезли тебя в фээсбу,
пока не намотало на вертел фсина,
пока глаголет святой Фейсбук,
в Багдаде всё спокойно и выносимо.
Поморгенштамишь в метавселенном лесу,
эзопствуя над расстрельной ямой,
и вместе с кофе по столикам разнесут
твою индульгенцию утренние кыяны.
Что там белеет? – не парус, а порошок.
Это звезда говорит с другой звездою,
о том, что неплохо иметь золотой парашют,
когда выбрасывают из гнездовья.
Кресла на взводе, обивка не может остыть.
Чресла иных поджидают держатели швабры.
Над побережьем тянутся хищно мосты,
чтоб киммерийский пацак не отращивал жабры.
Только звени колокольчиком сбруи своей, –
сани, вы сани! – и оставляй следы от полозьев,
чтобы хватило полфляжки на круг сыскарей,
и не замёрзли нагаечники на морозе.
[это сообщение создано на бегу
создателем этого сообщения
при создании оно вилось паром у губ
но воды в нём вообще нет]
Чёрной кляксой расплывается пистолет,
очки падают в собачью миску.
Так и начинаются десять лет
расстрела без права на переписку.
Благословен имеющий надежду встать.
Надёжен благословлящий вставших.
Сколько ни считай про себя до ста,
просто становишься на сто старше.
Выбери фигуру из множества фигур
(свобода совести и всё такое),
на которую посмотришь в горячем снегу
или у выстроенных в ряд коек.
А можешь, не выбирая, сказать,
что ты остаёшься смертной плотью.
Уже не важны все твои "за",
важнее – все твои "против".
Только заткнись про нерушимые кресты,
про звёзды – красные, золотые, синие.
Под горловое пение Элисты
в следующий раз будут брать Зимний.
[это сообщение создано в порванном пальто
создателем замри бля этого сообщения
он оказался не то чтобы но не совсем тот
посторонние покинули помещение]
Мне подкинут стансы, а тебе – героин,
мы – говорящие головы на стриме.
Нельзя брать на штурм тех, кто троил,
когда другие исправно искрили.
Солнечный свет подбирается к фонарю,
до которого всем (меня не тегай!)...
В Багдаде всё спокойнее трубят зарю
седовласые пионеры Артека.
Стоя под чёрными флагами косух,
плюёмся словами – бесполезными, злыми.
Как тебе такое, Ахмад Масуд?
Мы – вырезанные фигурки на слэме.
Пробивается чужой головой стена,
под сочувственный вопль я/мы.
Но двоих не вынесет Росинант
к сандуновскому басику Сараяны.
Остаётся вечная пачка сигарет,
ручной огонь у стылого переулка,
где приблудившийся вторчермет
завывает по-хозяйски гулко.
Белый снег падает на дворы,
на отыгравшие арфы железных коек.
Бананан покидает засыпанный Крым,
и под сердцем ничего не колет.
Мелькает в снегу – такая игра-серьга –
кинолента улицы: шаурмичная, шарк, игумен.
Бананан смотрит на коченеющие берега,
проводить его некому – Цой умер.
13.11.2021г,
(с) Руслан Рафиков
18 ноября 2022 не стало прекрасного поэта и светлого человека Руслана Рафикова.(13.11.1975 - 18.11.2022)
http://stihi.ru/avtor/rus555older
Другие статьи в литературном дневнике:
