Волошин прятал белых от красных и красных от белых.
Но красные - белые презирали таких мягкотелых.
Таких поэтических, в греческих балахонах,
таких бородатых, как в церквях на иконах,
таких, живущих среди книжек под курчавыми облаками,
с видом на море, которое Бог сотворил своими руками.
Красные, белые, умирали и убивали,
не глядели с балкона за горизонты, за дальние дали,
не прибавляли в весе, не старели, не слушали птичьи трели,
не рисовали бесчисленные киммерийские акварели.
У кого-то был царь, у кого-то красные флаги
у всех во рту привкус крови а также сивушной браги.
И всех друг от друга нужно спрятать надежно.
Лучше бы всех, навсегда, но это вряд ли возможно.
