В конце посёлка, через луг —
Железная дорога,
И поезда — тук-тук, тук-тук —
Грохочут понемногу.
Среди снегов, среди дождей
Покорно тащат грузы,
Куда-то вдаль везут людей
Из бывшего Союза.
Куда-то вдаль, куда-то прочь,
Куда-то за потребой ...
Тук-тук, тук-тук — стучится ночь
В захлопнутое небо.
90-е. НАЧАЛО
«... я знаю — саду цвесть ...»
В. Маяковский
Безумие кружило чёрным вальсом,
Корёжа дни до судорог, до смут
Хмельных ветров. И шла страна скитальцем,
Как без вины виновные идут:
Под шепоток, под смех и кривотолки,
Толпе лишь дай живого хоронить.
А звёзды были яростны и колки
И падали, и падали огни.
Судьба рвалась, как писчая бумага,
Как черновик, исписанный вразмах,
С изорванных листов сочилась влага
И леденела коркой на устах.
Сады не принимают постояльцев,
Не принимают жизнь-перекати;
И надо жить, до судороги пальцев
Храня огонь в немеющей горсти.
Когда всё рушится, и нет ночей кромешней,
Когда нет прежней твёрдости в руках,
Поставь свечу на краешек столешни,
И сохрани огонь в черновиках.
* * *
Я видел, как приходит тьма
По наши души:
Незаметно
В нас притупляется вина,
Душа не требует ответа
И медленно уходит вглубь
Самой себя.
Необъяснимо
Порою холодеет грудь.
Сбиваясь с шага, бьётся мимо
И пустоту взбивает пульс.
Тьма шепчет на ухо, что звёзды
Состарились. Шипенье пуль
В том шёпоте пронзает воздух.
И сквозь тебя проходит взгляд, —
До онеменья, до испуга.
И можно только наугад
Шагнуть и вырваться из круга.
Забыться! И послать всё на ...
Но, разрывая пуповину,
Тебя расстреливает в спину
Твоя гражданская война.
* * *
Не задумывай, не загадывай,
День закончится, не итожь,
Может, нынче над печью адовой
Проходил бедолага дождь;
Или черти по околесице
Разбрелись принимать долги.
Жди покуда на чашах взвесится,
А не можешь, тогда беги:
Мелким бесам, что здесь в начальниках,
Сучьей правдою угоди.
Над страною святых молчальников
Очень редко идут дожди.
Расшибайся в лепёшку, в месиво,
На помин души не проси.
Клетка крутится, чёрту весело,
Ой, как весело на Руси!
* * *
Между верой, отчаяньем между,
Гонит время под свист плети
Обескровленные надежды.
Надо быть. И с ума не сойти.
И своих узнавать по молчанию
Глаз, измеривших тишину
Между верою и отчаяньем.
Нам бы встать один к одному:
Верить другу и верный увидеть путь,
И любимых в свете зари
Обнимать. Надо только выдохнуть
Эту боль, что засела внутри.
Но встречаемся реже и реже,
И уходим — вдруг, навсегда,
Точно путники в вихрь снежный,
За собой не оставив следа.
* * *
Кто уцелел? Кто помнит это?
Как, вырываясь из оков,
Страна рванула за монетой,
Давя детей и стариков.
И было воли, много воли,
Испепеляющей до дна.
Летели годы диким полем.
Держись, народ, за стремена!
... держись, народ... . И вновь над бездной
Стоял, шатаясь, человек.
О, сколько муки бесполезной
Ты вынес в тот безумный век.
Мы выжили. Мы были просто,
Как этот свет, как эта тьма.
В кромешном круге девяностых
Мы выжили, сходя с ума. ...
Года идут. Уйдёт в преданья,
С какими безднами в родстве
Мы были частью мирозданья.
Как эта тьма. Как этот свет.
Где не в церквях, а в пошлом пьянстве,
Под горемычное «налей»,
Слышна высокому пространству
Печаль больной земли моей.
* * *
Наследница исчезнувших империй,
На души обречённые взгляни.
В дымах столетий на обломках веры
Горят неутолённые огни.
Горят огни. Печали нет ответа,
Лишь эхом угасающей мольбы —
Мы верили, мы шли с тобою к свету,
Великих дел великие рабы.
Горят огни. За ними сумрак стужи.
Безумие, но надо делать шаг.
Кто выдумал, что не сгорают души?
Сгорает до беспамятства душа.
* * *
Огни, огни. В огне пространство.
И рвётся в небесах печать.
А поезда идут со станций,
Чтоб ничего не замечать.
И нет в ушедшее возврата.
И трепет «завтра» сердцу скрыт.
И всё, любимое когда-то,
В огне бессмысленном горит.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
