О модной болезни метрофобии, графе читали ли вы

МОЁ СТИХОТВОРЕНИЕ?" И НЕОБЫЧНОМ ПРИМЕНЕНИИ ПЕЧАТНОЙ ПРОДУКЦИИ...

Александр Петрович Сумароков, прозванный "Российским Мольером и Лафонтеном", новатор в литературном творчестве 18 века, русский поэт частенько сетовал:

Язык наш сладок, чист и пышен, и богат,
Но скупо вносим мы в него хороший склад.

И ни сном, ни духом не ведал Александр Петрович служа в военной канцелярии, почитывая свои или иные опусы в известном академическом журнале "Ежемесячные сочинения", или редактируя собственную сатирическую "Трудолюбивую пчелу" (а оставил он после себя до сих пор с удовольствием читаемое литературное наследие), что уже летом 1757 года в одной дворянской семье, к слову сказать, им посещаемой с дружескими визитами по причине дальнего родства, родится некий Дмитрий Иванович Хвостов, которого в будущем в отличие от многочисленных родственников будут звать по - простому: граф Хвостов. Дмитрию Ивановичу, впрочем, этакая простота не помешала стать членом Российской Академии в 1791 году, состоять обер-прокурором Святейшего Синода, быть членом Государственного совета, сенатором и даже в возрасте 42 лет получить титул графа, коим и пополнить список графских родов России. Хороший человек был граф - не злобливый, не обидчивый, да просто добрый, энергичный, уважающий чужой труд и ум, да и чиновник хоть и важный (чин тайного советника обязывал!), но вполне доступный окружающим и слышащий просьбы. Одно плохо - был граф Хвостов самым натуральным графоманом. Известен, почитай, всей читающей России! И "плёл стихи" Дмитрий Иванович с превеликой страстностью и весьма производительно, и деньги во множестве спускал на печатание трудов своих большими по меркам того времени тиражами, и на уловки разные пускался, чтобы донести слова свои до читателя. Известности жаждал и, по простоте душевной, принимал "охи - ахи" дружески расположенных к себе людей (а чаще - выгоду, хоть и мизерную имеющих от его доброго расположения) за истинное почитание своего много преувеличенного таланта стихотворца. Себя успокаивал тем, что не могут современники понять сии гениальные вирши! Это удел потомков, которые поумнее будут. А сам смекал: "Потомства не страшись - его ты не увидишь!" Такой прелестный лозунг и для графомана наших дней.
Видимо, уверовав в правоту своих размышлений, граф здраво рассудил - чтобы поэтом его почитали, надобно, как сегодня бы сказали, пиариться, да печататься поболее...

Другие статьи в литературном дневнике:

• 23.02.2012. Третий день...
• 11.02.2012. О модной болезни метрофобии, графе читали ли вы