Открытое письмо В.А. к Е.Л.

Сегодня ночью я стал эмигрантом.
Нет, никаких физических перемещений моего тела в пространстве не произошло, всё так же я нахожусь, хрен знает где, и черт знает почему.
Но сегодня я принял решение – уезжаем. Навсегда. И никогда больше сюда не вернемся.
Жена уже давно намекала – «Ведь сейчас можно работать и по Интернету, из любой точки мира?»
Я понимал, к чему она клонит, но думать об эмиграции всерьёз, совершенно не хотелось…
Уже давно заметил - как правило, инициатором отъезда становится именно женщина. Видимо потому, что женский инстинкт самосохранения развит много лучше мужского.
Нам подвиги и борьбу подавай, а женщина больше всего ценит защищенность.

Вчера, одна знакомая в возрасте 33 лет сообщила – «Всё. Больше не могу. В августе мы уезжаем». Я удивился – «Ты же всегда говорила, что не одобряешь эмиграцию?!»
Сразу, вспомнил ее еврейского папу, который был в ужасе, когда однажды дочка сказала, что её приглашают работать в Германию на концерн BMW. А ведь эта женщина очень неплохо зарабатывает и здесь, правда и трудится по 20 часов в день, и это без какого-либо преувеличения. Но ей всё равно не хватает...
Но уезжает она не из-за финансовых выгод, и не из-за притеснений каких-либо, а после вчерашнего выступления по телевизору господина Лугового, обвиненного британцами в уголовном преступлении. Кто это видел, поймет и её, и меня долго ещё после этой телевизионной истерики пытающегося понять – не привиделось ли? К сожалению нет. Жена подтверждает, что ЭТО вчера показывали по всем центральным каналам.
Мне не симпатичены ни г-н Березовский, ни г-н Луговой, ни им подобные товарищи.
Я не силен в политике. Но кое-что понимаю в психологии. В частности – психологии масс…

А ещё, вчера я видел Сергея Мавроди в передаче у Андрея Малахова, а жена видела этого же авантюриста на канале НТВ. Общество должно знать своих героев. В конце программы «Пусть говорят», Сергей Пантелеевич прочел стихи собственного сочинения.
Слегка стесняясь…

Я видел Мавроди в Бутырке. Некоторое время, мы, можно сказать - были соседями. Тогда, мне было его искренне жалко. Он являлся достопримечательностью тюрьмы. К его камере, надо заметить - совершенно обычной, водили всех заезжих начальников и те любовались в «глазок» на человека, который ещё совсем недавно «контролировал треть бюджета страны». Взятое в кавычки определение многократно, и не без гордости, повторяется самим Сергеем Пантелеевичем.
Лично я, очень рад, что Мавроди выпустили живым и здоровым. Его преступление оценил суд и вынес приговор в рамках существующего закона. Не многие знают, но «потолок», части статьи, по которой он был осужден, лишь на 6 месяцев больше того, что он получил, и был неприменим к нему как к лицу ранее не судимому. И моя радость, по поводу его освобождения, основана лишь на том, что это редчайший случай действительно справедливого суда в рамках имеющегося Уголовного Кодекса. И именно это неукоснительное соблюдения закона является приятным исключением из общего правила.
Но так везет не всем.

Мой приятель отбывает наказание на Севере России. За то, что пытался помешать осуществить хищение из коммерческого банка. Он сам, далеко не ангел, но в том случае, он действительно помог вернуть деньги и не допустил дальнейших хищений. Его арестовали, потом отпустили. Он уехал из страны. Из него долго тянули деньги, угрожая таки посадить на нары, и в один день он не выдержал и приехал в страну, где надеялся на справедливый суд, который учтет все обстоятельства непростого дела. Получив немаленький срок, и отчаявшись добиться его снижения, он достойно отсидел несколько лет. Имел множество благодарностей от администрации колонии за внеурочный труд и активное участие в общественной жизни, фактически за свой счет отремонтировал много помещений общественного пользования в своем лагере, сам пишет неплохие стихи и прозу, и искренне надеялся воспользоваться своим правом на досрочное освобождение. Даже суд удовлетворил его ходатайство, и он уже был одной ногой на свободе, но тут вмешалась прокуратура – «приспособленец» определила помощник прокурора, которая его даже и в глаза не видела.
Когда адвокат попытался выяснить, откуда у прокуратуры такая информация, эта женщина со злорадством, но наверняка с чувством выполненного долга по охране законности выплюнула – «Пусть сгниет!»
И ничего для нее не имело значения – ни то, что у моего приятеля беременная жена; ни то, что сам он искренне раскаивается в том, что оказался причастен к этой грязной истории, ни его ударный труд на протяжении нескольких лет…
А приятель – молодец! Он, конечно, расстроен, тем, что протест был написан в последний день срока обжалования (интересно, чего ждала эта дама из прокуратуры до последнего дня? Лично у меня есть предположение, а у Вас..?), но настроен на борьбу в областном суде, хотя и понимает, что шансов у него немного.
Но мне непонятно – почему прокуратура берёт на себя функции суда по оценке доказательств исправления человека, и не выполняет своих прямых обязанностей по надзору за соблюдением законности в тех же ИУ?
Хотя ответ напрашивается сам собой – протест, на лояльное, хотя и справедливое решение судьи написать много проще, чем выявлять реальные недостатки, а зачастую и преступления.
И эти маленькие кирпичики, легли в последний ряд моего решения – уехать.
Я люблю нашу страну, но оставаться здесь, значит согласиться с тем, что здесь происходит.
У нас осталась немного форм протеста, и я воспользуюсь этой.

С уважением и наилучшими пожеланиями Ваш

ВладисЛав АльбЕрт

Другие статьи в литературном дневнике:

• 01.06.2007. Открытое письмо В.А. к Е.Л.