Мысли падшего художника...

Ночная тишина уже не давит на воспаленный мозг, да и, в принципе, ты больше ни о чем не думаешь, потому что пустота уже съела тебя изнутри. Разве это не прекрасно? Когда все остальные заняты поисками разных моральных ценностей и смысла жизни, ты вдруг, в полной пустоте осознал, что для тебя больше не существует никаких преград, не существует их не потому, что ты свободный, вовсе нет. Просто тебя больше нет. Ни здесь, ни где-то там, ты мог бы остаться в чьем-то сердце и оно тебя бы помнило, но ты так боялся подпустить кого-то ближе, что теперь тебя нет во всех смыслах слова "нет". Ты исчез, не оставив следа за собой, посмотри на себя - ты выглядишь жалким: худые руки сложены на коленях, и в окружении этих ровных белых стен, они кажутся еще бледнее, мертвые пальцы не подрагивают, не цепляются за ткань больничных штанов. Мертвые пальцы больше не смогут удержать тебя на этом свете, их мягкие кончики не прикоснуться к шершавым старым страницам книг. Твоя голова, опрокинутая назад и прижимающаяся затылком к вертикальной плоскости стенки, встречается лицом с потолком и это хорошо, потому что не каждый вошедший в эти белые больничные стены, сможет выдержать взгляд стеклянных глаз мертвеца, взгляд, который насмешливо смотрит в вечность.

Черные зрачки застыли, расширенные до невозможности, такие блестящие, что впору увидеть в их отражении целую твою жизнь, грязную, фальшивую, серую, словно лондонская улица после дождя, улица на которую никогда не заходили другие люди, настолько эта улица уныла и ужасна, и даже могильный холод кладбища теплее, чем эта улица. Светлые пряди грязных пыльных волос, подчиняясь воле всемирной тяги, падают вниз и знаешь, их больше никогда не побеспокоит ветер, как и тебя больше не коснется жизнь, только разве что белая штукатурка посмеет медленно оторваться от потолка и, преодолев небольшое расстояние, упасть на тонкие бледные губы, так не природно замершие навеки в улыбке. Я смотрю на тебя и знаешь, мне тебя жаль. Одинокий и погрязший грешник, страдающий и жаждущий воли, пленник своих желаний, ты прожил жизнь зря и теперь тебе мучительно больно. Ты лежишь в окружении нотных листов, как много мелодий ты написал, но так и не сыграл ни одну из них? Как много ты хотел добиться, но страх внутри не дал тебе и сделать шаг вперед. Когда ты на смертном одре, а на стене стрелки часов отбивают свой последний такт, когда ты смотришь в потолок, а там видишь только темноту, без банального света в конце, когда ты сжимаешь кончиками пальцев потертую одежду, а руки немеют и сердце отбивает чечетку, ты понимаешь одну простую истину - ты прожил свою жизнь зря, ничего не сделав, ничего не оставив, словно тебя и не было. Стрелки часов все стучат и стучат озвучивая секунды и минуты, последние в твоей жизни секунды, но ты не успеешь ничего изменить и осознания этого приносит мучительную боль, скажи? Ведь правда? Твою руку не сожмут близкие, тебе некого вспоминать да и сам ты не будешь помянутый кем-то. Мучительная боль, с которой ты умираешь, одиночество, в котором ты покинешь этот мир и мир, который никогда не вспомнит о тебе, и кажется, что ничего нет ужаснее, чем предсмертное осознание того, что ты один, жалок и ничтожен. Ты смотришь на часы, которые еще немного и остановятся, смотришь до момента, пока худые, словно ноги болезненной шавки, стрелки не останавливаются и звук боя часов отдается в голове сотней осколков.
Столько шансов длинною в жизнь жить счастливо, столько возможностей сделать все намного лучшим, но мы всегда все
теряем, даже если не хотим. Все, что нам дорого рано или поздно исчезнет, будто пыль под ветром обстоятельств... Мы считаем время и спешим вперед,
забывая жить сейчас, мы растрачиваем себя на ненужную боль и познаем душевную пустоту и отчаяние и в конце-концов, теряя себя, мы душевно умираем раньше, чем это делает наше тело. Никто не знает, что находится за гранью этого мира, то ли рай, то ли ад, но, когда ты проживаешь последние минуты своей жизни в полном понимании происходящего, душа твоя страдает так, как ни один грешник не страдал бы в Аду, и уже не важно, что будет потом. Впервые за всю жизнь ты живешь сейчас, именно в этот момент. Потому что он последний.
Мы - люди, и, наверное, нам суждено познавать мучительную боль одиночества и собственного бездействия.
Мы - люди, и, наверное, потому мы так одиноки и ни время ни Бог это не исправит, кроме нас самих.

Другие статьи в литературном дневнике:

• 27.04.2017. Мысли падшего художника...