Отрастила любовь, как другие могли бы косу.
До колен — и чуть ниже. С кулак толщиной. Непросто,
Если честно, пришлось: я не год и не два терпела,
Зеркала обходила, на вывески не глядела
Парикмахерских, чтоб не состричь случайно.
Я хранила её — невозможно большую тайну:
Пропускала её сквозь пальцы, плела цветами,
Никому не давала касаться её руками,
Даже думала про «скрывать её под платком»
(но с такою длиной это было бы нелегко).
Отрастила любовь, как другие могли бы косу.
И теперь все вокруг задаются тупым вопросом:
Что ты будешь с ней делать, с такой, до колен, скажи?
Я скажу. Намотать её на запястье — и придушить.
Отхлестать ей, как вредной плёткою, по спине.
Потянуть за неё — и лопатки прижать к стене.
Свить петлю из косы или просто сплести канат,
А потом удушиться — и кто тебе виноват?
Прикрывать ей соски на фоточках в стиле ню
Или вместе со мной на растопку пустить огню:
Будет пахнуть палёным, но славно поди гореть.
…А состричь её — это хуже, чем умереть.
А состричь её — это значит, тебя забыть.
Разложить все дни в аккуратненькие гробы,
Уложить всё в урны и прах по семи ветрам
Размести, развеять, с хохотом разметать.
Но гляжу и глажу эту любовь как косу —
Так идёт мне, яркой, живой, курносой!
Лишь один вопрос мне никак не даёт покоя:
Почему — у шатенки! —
коса отросла
седою?
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
