Рецензии на произведение «Мой и не мой Бродский»

Рецензия на «Мой и не мой Бродский» (Eironeia)

У Ольги Михайловой о Бродском сказано попроще, чем у Вас, но в сущности о том же. Похоже когда-то писал о Бродском и Ю.Карабчиевский в "Воскресении Маяковского".

Михайлова:

"В его поэзии бросаются в глаза снобизм, мизантропия, ирония, всепроникающая холодность, интеллектуальная риторика и пустота. Ощущение пустотности – это моё главное филологическое ощущение. Пока читаешь – пустотность не чувствуется, сохраняется ощущение большого ума и общения с очень умным человеком, но закроешь книгу – и пустота настигает.
................
Он не лжец, он — фигляр. Фигляр отличается от лжеца тем, что лжец лжёт, чтобы скрыть правду, а фигляру плевать и на правду, и на ложь. Он их зачастую и не отличает друг от друга. В его стихах — нет истины, пространство и время релятивистски искривлено и перекошено, любое утверждение может быть отброшено и через строчку доказано обратное. Он весь — в несколько абсурдистском мире смыслов, стоящих на головах."

Карабчиевский:

"Стихи Бродского, еще более, чем стихи Маяковского, лишены образного последействия, и если у Маяковского это хоть и важный, но все же побочный результат конструктивности, то у Бродского — последовательный принцип. Силу Бродского постоянно ощущаешь при чтении, однако читательская наша душа, жаждущая сотворчества и очищения, стремится остаться один на один не с продиктованным, а со свободным словом, с тем образом, который это слово вызвало. И мы вновь и вновь перечитываем стих, пытаясь вызвать этот образ к жизни, и кажется, каждый раз вызываем, и все-таки каждый раз Остаемся ни с чем. Нас обманывает исходно заданный уровень, который есть уровень разговора — но не уровень чувства и ощущения.
Есть нечто унизительное в этом чтении. Состояние — как после раута в высшем свете. То же стыдливо-лестное чувство приобщенности неизвестно к чему, то же нервное и физическое утомление, та же эмоциональная пустота.
................
Сам процесс движения в пространстве и времени, именно как физическая категория, очень занимает Бродского. Все свои эвклидовы оболочки до него исчерпал, выскреб Маяковский. Но Бродский и здесь идет дальше него, он строит, уже вполне сознательно, в заведомо искривленном и бесконечном пространстве. Однако провозглашенная им бесконечность лишь снаружи кажется таковой. Взятая на вкус, на поверку чувством, она обнаруживает явную ограниченность.
...............
Ироническая маска вместо самовыражения, грамматическая сложность вместо образной емкости, и в ответ с читательской стороны — восхищение виртуозной техникой речи вместо сотворчества и катарсиса… Похоже, что этот путь — магистральный, и в стихах ведущих, лучших поэтов, именно лучших, быть может, великих, яркая поговорочная точность формулы целиком заменит глубинную точность слова и образа."

Владимир Алисов   25.09.2021 21:00   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «Мой и не мой Бродский» (Eironeia)

Дык ведь зверь завораживает своей первозданностью, он ею-то и велик, и бесконечно загадочен, и бесконечно притягателен. Тем он и хорош, что никогда его не приручить до конца, всё равно непременно взбесится и откусит что-нибудь своему дрессировщику.
Есть, конечно, опасность скатывания в дрессуру, искушение властью, упоение ею. Но это лишь иллюзия, эфемерная, как любая иллюзия, — всего лишь дым. Но зверь — наше отечество, язык — наше отечество, никогда до конца не пройти тебя.
Собственно, что есть дрессура? Нырок в чёрный омут, погружение в первозданность, перебрасывание мячиком с этой бездной, которая начинает всматриваться в тебя. Вхождение в портал чего-то бесконечно чуждого, которое есть ты сам. Поменяться местами с бездной — не это ли есть подсознательная цель нашего "я" — торжествующее осознание своего дикарства
Перебрасываться мячом с дельфином — это лишь суперобложка, это очаг, нарисованный на куске холста. Разодрать слово, оголить его до первозданной наготы, до костей, сорвать с него всё мясо, освободить звук от коросты смысловых наслоений, насладиться свободой языковой стихии.
Какая же это дрессура?
Тут уж не до жонглирования...
Стать зверем, стать звуком... какая банальность. Но любое слово изреченное есть ложь.
Так что всё равно у тебя карт бланш, так чего уж тут. Какие уж тут политесы.

Спасибо автору за статью, за доставленное ею наслаждение.
Низкий Вам поклон.

Забирова Ольга   16.04.2018 15:37   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «Мой и не мой Бродский» (Eironeia)

Не вижу никаких особых противоречий в заключительной инвективе Бродского – в первоначальном смысле этого слова, означающего всего лишь некий экспрессивный вербальный приём в некой полемике.

Используемый в рассматриваемом случае не столько для выставления собеседника в каком-то невыгодном свете, сколько для прекращения самой полемики.

Не следует забывать и тот факт, что вопроса о том, бог или не бог Иисус (в момент его описываемой во всех четырёх Евангелиях казни), вообще не существовало:
таковым Иисус стал, если называть вещи своими именами, по приказу императора Константина во время практически бесплодных трёхмесячных дебатов на Никейском соборе в 325 году н.э.

К тому же язык как средство отображения и преображения некой бытийности в её виртуальные формы на определённом уровне своего развития становится далеко не тождественным снимком реально происходящих событий.

Он, скорее, живопись, нежели фотография.

Иначе в окрестном мире не было бы столько обыкновенных лжецов, не говоря уже о заведомых выдумщиках, – поэтах, писателях, политиках и всех тех, кто, используя его, пытается и таки зарабатывает иногда на хлебушек с маслом!)

Мишель Емельянов   12.04.2018 19:03   •   Заявить о нарушении