Моя жизнь скрипка Паганини

;
Моя жизнь – скрипка Паганини.
Не та, что в стекле, в бархате, в пыли музейной.
Та, что в руках. Дрожащая. Отзывающаяся болью на боль.
Та, на которой играли до крови. До хруста. До полного износа души.
;
Меня настраивали не в тональность добра или зла.
Меня настраивали в тональность невозможного.
И я звучала. Не для залов, не для венценосцев.
Я звучала для бездны, что смотрела на меня с обеих сторон смычка.
;
Во мне не было мелодии. Во мне был поединок.
Между тем, что я могла вынести, и тем, что от меня хотели.
Между тишиной, к которой я рвалась, и визгом струн, что рвал меня изнутри.
Я была инструментом. Не песней. Инструментом в руках одержимости,
Чье имя я никогда не смела произнести.
;
И вот я лежу. Струны ослаблены. Смычок сломан.
Эхо последнего каприса ещё висит в воздухе, как призрак.
А они всё ищут — где же тайна? Где секрет нечеловеческой виртуозности?
Он здесь. В этих трещинах. В этом молчании.
В этой цене, что была заплачена за каждую ноту, пропитанную адом и божественным огнём.
;
Моя жизнь – скрипка Паганини.
Я знала игру, от которой сходят с ума.
И я знаю тишину, что наступает после.
Она звучит громче.
;
;А.Ларкельмаль