Она вставала из-за швейной машины...

Она вставала из-за швейной машины примерно в восьмом часу. С коробкой в руках уходила в неосвещённую кухню, где пол минуты назад щелкнул чайник. Коробка превращалась в черную тень, но чай, заваренный из нее, все-таки был настоящий, пусть и не различимый в чашке. Только запах и горячая керамика поначалу подозревали о его присутствии до тех пор, пока запах ни окутывал Ее.

Она всегда стояла на одном месте, опершись спиной о поверхность стола. Сквозь плохо задёрнутую тюль иногда струились косые лучи. Возвращались соседи. Под окнами пятиэтажки различалось каждое слово прокуренного разговора. Чужие. Чуждые неподвижному спокойствию маленькой кухни. Чуждые розоватому снегу, что так нежно опустился на город среди февраля и удивительно пушился, увеличивался под взглядом подслеповатый глаз.

И тогда Она улыбалась. Вспоминала, что тени от деревьев зимним утром или вечером синие. Настолько синие, что, кажется, готовы пронзить землю своим холодным, неестественным цветом. А еще то, что никто-никто из ее друзей даже не догадывается об этом. От этой мысли губы лишь по-детски хитро растягивались. А фантазия все рисовала из дворового фонаря фею с оранжевыми неоновыми крылышками…

Метаморфозы близорукости – Ее особенный секрет. И хотя Она точно знала, что на ветках хрупкой вишни напротив скопилась целая снеговая перина, приятнее было не видеть, как малышка скрывает мусорный бак. Родной вид на помойку... И еще роднее из окна собственной комнаты. Но та неоновая «фея» и снег… Кажется, даже две машины, с трудом развернувшиеся на повороте, попали под их странную призму, окрасившую небо не в рыжий, не в синий и не в пурпурный тон.

И чтобы уж не рассмеяться вовсе, Она сделала глоток. Взятый по акции, но хранимый в особом тайничке специально для таких вечеров, он наполнил Ее счастьем сладкоежки, попробовавшего зиму на вкус. Пускай и вышел он химическим и не самый естественным. Но разве ультрамарин теней кажется натуральным? И небо… И хлопковое колючее видение – природный занавес от мусорных отходов, которые передвинули и отчасти прикрыли едва ли полгода назад… Нет, всё-таки зима пахнет ягодами.

Но чай стыл в Ее обжигающе тёплых руках. Время кончалось. И нужно было возвращаться. Думать о нитках и кружеве, о раскройке и шпульках… И какой бы любимой работа для Нее ни была, Она ежедневно ждала вечера, чтобы снова выйти на кухню и залить пакетик кипятком. Словно ради этих моментов Она и жила. Чтобы снова были стол, занавески, подоконник, чашка…

1.04.2021