100 лет назад — 21 января 1924 года в возрасте 53 лет скончался русский гений — Владимир Ильич Ленин. Не стало человека, давшего надежду на освобождение от капитализма простым русским русским и всем другим хорошим людям на Земле, благотворно повлиявшего на развитие всего человечества в XX веке и продолжающего влиять до сих пор, в XXI столетии. Передовая страна мира — коммунистический Китай — один из плодов его жизни. Ещё один результат его борьбы за коммунизм — выход русского народа из 1000-летней нищеты и отсталости, то, что русский народ ещё жив, и не уничтожен капиталистическим миром и его передовым отрядом — фашизмом под руководством Гитлера.
Ленин — это избавление русских людей от голода и отсталости, это равноправие народов России, это равенство женщин в России, это спасение от Гитлера, это Гагарин, ядерное оружие для защиты, инфраструктура, благодаря которой русский народ всё ещё жив!
Он умер за счастье трудового народа как мужественный и великий вождь своей страны от последствий тяжёлых ранений, полученных в результате террористического акта, организованного правыми эсерами — передовым отрядом капитализма.
Во блаженном успении вечный покой подаждь, Господи, усопшему рабу твоему Владимиру Ленину и сотвори ему вечную память...
Вечная память! Вечная память! Вечная память!
День за днём бегут года —
Зори новых поколений.
Но никто и никогда
Не забудет имя: Ленин.
Ленин всегда живой,
Ленин всегда с тобой
В горе, в надежде и радости.
Ленин в твоей весне,
В каждом счастливом дне,
Ленин в тебе и во мне!
В давний час, в суровой мгле,
На заре Советской власти,
Он сказал, что на земле
Мы построим людям счастье!
«ТЕРРОРИСТЫ СТРЕЛЯЮТ МОЛЧА»
повесть
(обработка отрывка из романа «Сталинградские сны»)
«Русский народ — это добрый народ.
У русского народа — ясный ум.
Он как бы рождён помогать другим нациям.
Русскому народу присуща великая смелость,
особенно в трудные времена, в опасные времена.
Он инициативен. У него — стойкий характер.
Он мечтательный народ. У него есть цель.
Потому ему и тяжелее, чем другим нациям.
На него можно положиться в любую беду.
Русский народ — неодолим, неисчерпаем».
И.В. Сталин
(беседа с А.М. Коллонтай, ноябрь 1939 г.)
Предисловие
Иосиф Сталин провалился в сон на потёртом кожаном диване с высокой деревянной спинкой в гостиной квартиры No.1 корпуса No.1 Кремля — бывшего здания Сената. Сводчатые потолки перечёркивали тени крестов святого апостола Андрея Первозванного, наклеенных полосами пожелтевшего ватмана на стёкла рам, не так давно заменённых из-за того, что старые рамы времён зодчего Казакова разбило ударной волной немецкой авиабомбы. Никто, конечно, в рабочее-крестьянской стране не считал такой рисунок бумаги, укрепляющей стекло, религиозным символом. Просто это естественно — наклеить бумажную ленту по диагонали прямоугольного или квадратного стекла. Расстекловка внутри импостов в России традиционно предусматривала для больших окон от двух до шести стёкол в рамах. Сами стёкла делались небольшими и наклейка бумажной защитной ленты из угла в угол по диагонали, когда длина лент, гасящих часть вибрации, армирующих стекло, уменьшающих количество осколков, являлась наибольшей, являлась естественной. Сам же этот крест, в сотнях миллионов раз повторенный на множестве стёкол Москвы, Ленинграда и тысяч русских городов, всё равно оставался тем, чем он стал почти 2000 лет назад — крестом Андрея Первозванного — crux decussata.
Апостол Андрей, смысл имени которого «мужественный, храбрый» — старший брат апостола Петра, впоследствии основавшего христианскую церковь, первый, кого призвал к себе в ученики Христос. Поэтому его назвали Первозванным. Он стал одним из четырёх учеников, которым Иисус открыл судьбы мира. После крестной смерти Иисуса апостолы получили дар исцелять, пророчествовать, говорить на разных наречиях. Они разделили между собой страны, куда должны были нести проповедь. Андрею выпали по жребию земли восточнее и северней Италии.
Андрей посещал территорию будущий Руси, тогда ещё не знавшую славян. На том месте, где потом славяне заложат вместо скифского городища Киев — мать городов русских, — Андрей, неустанно проповедуя христианство, поставил крест. Там, где северные словены в будущем заложат на земле ингерманландцев Новгород-на-Волхове апостол Андрей также побывал речным путём с проповедями почти за 800 лет до принятия этими землями христианства. На Волхове — пути оживлённой торговли финского севера и скифского юга, Андрей тоже поставил крест. Теперь на этом месте русская деревня Грузино. Сам апостол Андрей стал считаться у русских святым покровителем Руси — по-гречески — России.
Андрей принял мученическую смерть на косом кресте в городе Патры в Центральной Греции в 67 году. У креста он снял всю одежду и отдал палачу. Ему не стали прибивать руки и ноги гвоздями, а привязали веревками, чтобы пытка длилась дольше. Он мучился два дня.
Пытка с последующей смертью на кресте или просто в связанном состоянии, была с человечеством испокон веков. Египтяне, евреи, карфагеняне, финикийцы, персы, греки, племена Италии, кельты и так далее, вместе с другими истязаниями применяли пытку и смерть на кресте или его аналог. По меркам начала XX века жестокость тех людей была сатанинской, жестокость нелюдей, выродков. Это дикое варварство, как и вся тогдашняя жизнь, в конечном счёте превратилось в Македонии, Греции и Римской империи в акты устрашения и террора по отношению к тогдашним «недочеловекам»: рабами и покорёнными народам провинций, реже к своим гражданам — виновным в совершении особо тяжких преступлений, чтобы показательно их унизить как «недочеловеков». Первые казни на кресте в Риме начались ещё до республиканского периода при царе Тарквинии. Эта практика пришла в Рим от карфагенян, которые переняли её у финикийцев. Евреи стали применять у себя распятие во времена правления царя Ирода. Господство правящей верхушки и их сообщников по эксплуатации порабощённого силой и экономически закабалённого собственного и захваченного населения строилось на насилии и терроре. Распятие было средством террора. Это было не просто уничтожение, а устрашающее остающихся в живых убийство борца против насилия и эксплуатации.
Крест мог состоять из двух, трёх, четырёх перекладин и принимал самые разные формы: Т-образную, Х-образную, У-образную. Иногда казнили вниз головой. В Риме, Греции, на Востоке перед распятием бичевали кнутом, заставляли нести к месту казни patibulum — верхнюю горизонтальную балку креста. Осуждённых римскими магистратами на распятие пытали до казни. К кресту прибивали гвоздями или привязывали. Гвозди никогда не забивали в ладони — они бы разорвались под тяжестью тела. Палач забивал длинный гвоздь через деревянную дощечку в запястье между лучевой и локтевой костями. Ноги могли прибивать через дощечку каждую отдельно или накладывать одну на другую.
На кресте убивали не голодом, жаждой, потерей крови, а медленным удушением и мучительным прекращением кровообращения. Распятый мог дышать, только если приподнимался на руках, но гвозди причиняли сильнейшую боль, мышцы сводило судорогой, и нельзя было как следует вдохнуть и выдохнуть. Выбор между адской болью и возможностью сделать вдох составляли последние часы жизни. Разве для того рождался на свет малыш, глядящий ясными глазами в чистое синее небо, улыбаясь в ответ на улыбку счастливой матери своей, чтобы его мучили и убивали жадные, завистливые, злые существа, не имеющие права называться людьми, и всё для того, чтобы их мошна набивалась деньгами?
Евреи на закате ломали распятым ноги, чтобы ускорить удушение. Евреи давали распятыми вино с опиумом, чтобы при процедуре прибивания притупить боль. Иногда распятых обмазывали дёгтем и поджигали, добавляя пытку огнём. Удар копьём в бок в римском законодательстве служил доказательством смерти. Тела висели на крестах до тех пор, пока к ним не слетелись стервятники. Трупы мятежников висели до полного разложения.
После убийства рабовладельца в Риме, могли распять всех его рабов, включая детей. После подавления восстаний порабощённых, униженных, ограбленных, следовала ужасная бойня и тысячи распятий. После войны с Римом под предводительством Спартака в 73 году до рождения Христа, когда вместе с рабами восстали римские сторонники Мария, недавно проигравшие Гражданскую войну — более 6000 тысяч пленных были убиты римлянами на крестах.
Вот если только представить себе ряды крестов вдоль дороги, уходящие за горизонт: прибитые гвоздями люди уронили головы на плечи, грудь, кто-то поднимал глаза к небу... Слышен глухой хрип, вырывающийся из горла. Вниз текут нечистоты и кровь. Кого-то уже клюют ещё живого вороны, метя, прежде всего, в глаза...
Число жертв распятия во времена кровавых негодяев Септима, Каракаллы, Тиберия, Калигулы, Нерона, Максимина, Диоклетиана, Деция и Домициана и так далее было огромным. За 300 лет вслед за апостолами на кресте было распято множество христиан, не пожелавших отречься от своей веры. Римские императоры, выполнявшие в язычестве и роль верховных жрецов, усматривали в христианстве покушение на свою верховную власть. Соответственно христиане приравнивались к бунтовщикам. Людей тысячами распинали во всех средиземноморских странах.
Римские императоры-христиане распятие отменили, оставив, впрочем, не менее изуверские пытки и казни в своём пользовании. Религия сменилась, но не сменилась власть всё тех же упырей в золотых одеждах, паразитирующих за счёт насилия и экономического закабаления на своём и чужом населении. Опять люди были главным природным неисчерпаемым ресурсом злодеев.
В Азии, на Востоке, впрочем, распятие сохранилось в неизменной дохристианской форме. Сохранилось распятие в Европе и у маргинальных групп. Например, во Франции революционные солдаты распинали крестьян, горожан Машкуль и Сен-Флоран, наполеоновские солдаты распирали испанцев. В конце XIX века распятие существовало в Бирме, Северной Африке, Марокко. В 1892 на большой площади в Марракеше распяли мятежного каида Хабура, труп которого через три дня разорвали на мелкие кусочки и бросили собакам. В Судане, Арабских Эмиратах, Иране, Мавритании, Пакистане, Саудовской Аравии распятие полагалось за преступления против Аллаха. Распинали в качестве забавы и для устрашения советских военнопленных, партизан, подпольщиков и активистов гитлеровцы, бандеровцы, каратели вспомогательной полиции, и без того представшие перед всем миром в звериной наготе, чудовищными вампирами, развращёнными до мозга костей расовыми идеями, потерявшие человеческие подобие, на века сделавшие свои имена синонимами мерзкого, низкого, зверского, циничного.
Такой вот символ мученичества и христианского подвига покрыл с 22 июня 1941 года окна по всей западной части Советского Союза, метафизически преломившись в параллели вечного противостояния добра и зла.
После бессонной ночи тело Сталина со всех сторон как будто обжёг раскалённый песок. В сознании сновидения начали сопрягаться с неостанавливающейся работой воображения, соединяя видимое и знаемое в один поток образов и обстоятельств. Привиделся учитель-осетин в духовном училище Гори. Дети вечно донимали его расспросами...
— Учитель, говорят, что ты знаешь всё и можешь одним словом описать то, на что у других уйдут годы? — спросили как-то утром ученики.
— Не задумывался над этим! — ответил тот.
— Тогда опиши нам что-нибудь объёмное?
— Например?
— Что такое жизнь? — посовещавшись, спросили ученики.
— Жизнь — это неопределённость! — ответил тогда учитель...
Неопределённость являлась и квинтэссенцией Русской революции.
Глава 1. Шабаш белых ведьм
Для разных слоёв русского общества Февральский и Октябрьский перевороты, позднее получившие название революций, их последствия выглядели очень по-разному. С точки зрения богачей правящего царского дома, великих князей, потомственной дворянской аристократии, просто дворян, имеющих в пользовании поместья, дающие им средства для безбедного, зачастую роскошного существования, обе революции были либо грабежом, либо клятвопреступлением, насилием над помазанником божьим, реквизицией веками собранного имущества и ценностей, лишение страны руководства генетически отборных людей с высоким уровнем образования и социальных навыков. В их представлении диктатура царя-самодержца была наиболее подходящей формой власти над народом, со времён монгольского завоевания не знавшего демократии, а только китайский, восточный тип власти с назначением сверху до низу начальников на кормление с населения. Дворянская верхушка царской России напрочь отказывала русским в европейском демократическом пути развития, оставляя им европейского разве что военную форму, немецкую династию Гольштейн-Готторп-Романовых на русском троне и ряд несущественных мелочей. Унижения и нужда русских низов являлись, по их мнению, естественным состоянием вещей. Многие лидеры белого движения, боровшиеся против Октября, вроде Алексеева, Деникина, Савинкова, Чернова, будучи активными участниками Февраля, спровоцировавшего Октябрь, были из семей выходцев из русский крепостных крестьян, прошедших через 300 лет рабства.
Ничтожная по количеству часть общества Российской империи в большинстве своём потеряла многое во время Февраля и потеряла всё после Октября 1917 года. Однако некоторые представители верхушки вполне сносно устроились за границей на часть своих прежних баснословных состояний, выведенных из России перед самой революции, а их потомки могли рассчитывать в будущем на реституционное возвращение земель, дворцов, заводов после свержения Советской власти рабочих и крестьян.
Имперская российская знать, русская и нерусская, не в полном составе участвовала в активной террористической борьбе против большевиков из-за границы, поскольку заграничные белоэмигрантские боевые организации в основном состояли из тех самых представителей средних и низших слоёв общества, эсеров, что лишили их всей их прежней вольготной дворянской жизни в Феврале 1917 года, хотя деление общество на сословия ликвидировали в одном из своих первых декретов только большевики.
23 ноября 1917 года крестьянский народ России узнал о том, что свершилась его 1000-летняя мечта — над ним нет больше господ! Центральный Исполнительный Комитет Советов рабочих и солдатских депутатов утвердил декрет «Об уничтожении сословий и гражданских чинов», одобренный Советом народных комиссаров. 1000 лет простой русский народ ждал этого великого часа!
Мы не рабы!!
Рабы не мы!!!
Воля народа, выраженная правительством Ленина, уничтожала оскорбительную, фашистскую, эксплуататорскую систему государственно-общественного устройства, пустившую глубокие метастазы в истории России с домонгольских времён. Декрет Ленина упразднял все сословия и сословные деления граждан, сословные привилегии и ограничения, сословные организации и учреждения. Все стали «граждане Российской республики», имеющие равные права и обязанности. Свобода! Равенство! Братство!
Следующий слой, слой богачей, имеющий свой взгляд на Февраль и Октябрь, и их последствия, — слой капиталистов: крупной буржуазии, банкиров, землевладельцев, а так же высшего генералитета и высшего чиновничества. Обласканные царём, защищаемые с помощью армии, жандармов, полиции от недовольства среднего класса, интеллигенции, крестьян и рабочих, крупная буржуазия, банкиры, землевладельцы и высший генералитет сделали на хищениях государственных средств, взятках, военных спекуляциях огромные деньги. Вкладывая их под защитой царских штыков в различные сферы деятельности при отсутствии конкуренции со стороны большей части населения, они получали сверхприбыли, которые выводили из страны, покупая роскошную недвижимость за рубежом, акции зарубежных банков и акционерных общества, перевозили за рубеж семьи и сами на старости перебирались туда же. Крупная буржуазия, банкиры, землевладельцы и генералы, не будучи в полной мере национальной элитой, скорее компрадорской, явились той самой силой, что свергла власть царя и дворянскую аристократию в обстановки проигранной войны и развала экономики в Феврале, когда им самим грозили суды и приговоры за хищения на военных заказах, а многие уже были под судом за множество преступлений против царя и страны. Они были главными бенефициарами Февраля и главными мишенями Октября. В Феврале на их стороне выступили все остальные слои населения: офицеры, средняя буржуазия, лавочники, интеллигенция, зажиточные крестьяне, казачество, деревенская беднота, рабочие, армия, флот, национальные окраины. Однако крупная буржуазия, банкиры, землевладельцы, генералы, свергнув царя, освободившись от его опеки и карающей руки, после Февраля продолжили то, чем занимались при царе, только уже безо всяких ограничений, доведя и так разорённую и ограбленную страну до территориального развала и остановки транспорта, прекращения снабжения городов, производства в условиях продолжающейся мировой войны, где Россия проигрывала своим врагам и держала фронт лишь до первого серьезного нажима трёх империй: Германской, Австро-Венгерской, Турецкой.
Зажиточное крестьянство, кулаки, выступив активными борцами с царизмом, имели свой интерес. Безвластие в стране после Февраля дало возможность зажиточным крестьянами и кулакам выйти из подчинения какой бы то ни было власти, организовать на селе чёрный передел земель — вооружённый захват и делёж между собой собственности помещиков, царских министерств, банков, царской семьи, монастырей. По решению сельских Советов, возникших после свержения царя по всей стране, возглавляемых богатыми крестьянами и кулаками, богатые крестьяне и кулаки записали эти земли за собой. Деревенская беднота оказалась под контролем боевиков эсеров и вооружённых банд зажиточных крестьян-кулаков. Там, где доля зажиточных хозяйств была высока, например, на Украине, банды кулаков складывались в армии атаманов. На национальных окраинах захват помещичьей, министерской, банковской земли носил ещё и вид борьбы местного автохтонного населения против русских, казачества, особой кровавостью отличаясь на Кавказе и в Закавказье. С кулаками вначале блокировалось среднее, самое многочисленное крестьянство, составляющее, помимо всего, костяк армии.
Рабочие и беднейшее крестьянство приняли Февральский переворот 1917 года как избавление от расстрельных гвардейских команд и казачьих карательных отрядов. Теперь у них появилась возможность через свои ставшие законным Советы, покрывшие густой сетью всю страну, требовать у работодателей справедливую зарплату, 8-и часовой рабочий день, охрану труда. Свершилась демократия снизу. Народ в кои-то веки стал участником власти через Советы. Но вскоре выяснилось, что возможность демократической власти народа осталась только возможностью, поскольку крупная буржуазия, генералы и обслуживающие их эсеры имели такие же представления о рабской доле пролетариата, деревенской бедноты и батраков, как царские чиновники и царь, а роль расстрельных команд жандармов и казаков заняли наёмные офицерско-юнкерские отряды, ударники и всё те же казаки. Февраля оставил пролетариат и беднейшее крестьянство, питающее сам пролетариат и армию выходцами из деревни, в проигрыше. Советы повсеместно вошли в конфликт с эсеровско-кадетским Временным правительством и правительственными комиссарами. Объявленное Временным правительством проведение Всероссийского Учредительного собрания, процесс проведения которого контролировался крупной буржуазией, банкирами и спекулянтами, должно было утвердить существующий порядок вещей: дикую, ничем не ограниченную рабскую эксплуатацию рабочих, батраков, беднейшего крестьянства. Пока всё общество свергло царизм, Учредительное собрание виделось светочем демократии, а при Временном правительстве, Учредительное собрание уже становилось инструментом подавления крупным капиталом народного демократического процесса с Советами во главе. В капиталистическом обществе, где были приняты за базу отношений между людьми неограниченная, варварская эксплуатации человека человеком с отъёмом почти всех результатов его труда, разговоры о добре, справедливости, благом смысле, народовластии, демократии являлись лживой демагогией. Для того, чтобы с этим покончить, следовало изменить сами базовые человеческие отношения, сделать исключительный в 10 000-летней истории цивилизации шаг прогресса, сопоставимый, может быть, с освоением металлов, хлеба, христианства: исключить эксплуатацию человека человеком. Так возникла и окрепла до решимости в массах рабочих, батраков, беднейших крестьян, части армии, главная идея Октября, обозначенная в программе большевистской марксистской рабочей партии социал-демократов России, — РСДРП(б) «Земля крестьянам, фабрики рабочим, мир народам, хлеб голодным!»
Немногочисленные, но решительные и дисциплинированные политические партии рабочих и крестьян: большевики, «левые» эсеры, анархисты, их вооружённые отряды при поддержке лейб-гвардейских частей Петроградского гарнизона, Балтфлота, организованные Военно-революционными комитетами, действующие по демократически принятому решению II Всероссийского съезда Советов солдатских и рабочих депутатов, арестовали министров эсеровско-кадетского Временного правительства в уже полностью неуправляемой и распавшейся стране. Это был по сути военный переворот, поскольку в Октябре решающей силой явились не отряды рабочих, а лейб-гвардия, флотские экипажи на берегу, боевые корабли, восставшие воинские части во многих городах России, действующие по решениям своих комитетов, хоть и в увязке с большевистско-левоэсеровскими Военно-революционными комитетами. Кроме министров в Петрограде нигде по России никто никого во время Октябрьского военного переворота не арестовывал, ничего не штурмовал, никуда не врывался. Как были везде Думы вместе с Советами, так и остались. Вот только без финансирования. Финансы везде перешли вместе с властью к местным Советам. Вот и всё шествие Советской власти. Затем демократическим образом решением II Всероссийского съезда Советов солдатских и рабочих депутатов было организовано социалистическое правительство — Совет Народных Комиссаров, поддержание и II Всероссийским съездом Советов крестьянских депутатов, то есть уже большинством населения России. Здесь неопределённость Русской революции, состоящей из двух органически связанных этапов Февраля и Октября, закончилась установлением диктатуры пролетариата, батраков, беднейшего крестьянства, солдатской части армии и матросов флота. Так была реализована ещё одна 1000-летняя мечта русского народа — народ получил власть в России, сверг диктатуру эксплуататоров и установил уже свою диктатуру над бывшими эксплуататорами. Вот чем была Русская революция для народа — временем исполнения своей мечты.
Рабочие и крестьянские партии, демократически избранные Всероссийские съезды Советов солдатских, рабочих, крестьянских депутатов имели право на свой переворот в не меньшей степени, чем бывшая Дума Российской империи и царские генералы имели право на свой переворот, право арестовать царя и царицу. Однако фабриканты, землевладельцы, генералитет, часть офицерства, кулаки, их партия эсеров, лишённая финансирования Мосгордума и Петроградская Дума с этим не согласились.
Через несколько дней после провозглашения простым народом своей власти антинародные силы начали под руководством эсеров и белогвардейцев Гражданскую войну не столько с новым правительством Ленина, которому от роду было два дня, сколько с большевизированными к октябрю Советами как таковыми на местах, поскольку кроме Советов и Военно-революционных комитетов никаких новых органов власти на местах ещё не имелось в принципе, а правительство Ленина назначили эти самые демократически избранные Советы через своих депутатов, направленных в столицу. Никто из начавшись Гражданскую войну не удосужился задать себе честно вопрос: «Почему народ из эсеровских в феврале Советов всех уровней отозвал депутатов эсеров и выдвинул туда к октябрю в большинстве своём депутатов-большевиков?». Большевики же не силой мандаты в Советах захватывали, их туда народ за их программу выдвигал вполне демократичным голосованием. Стопроцентная народная демократия. Идти против большевиков в октябре 1917 года означало тоже самое, что идти против большинства народа. Но эсеры и белогвардейцы пошли. Пошли и проиграли уже не на выборах в Советы, когда до них не дошло, почему они проиграли, а на поле боя, потому что народ голосовал не бюллетенями, а винтовками. Но до эсеров и белогвардейцев опять не дошло, почему они проиграли в октябре.
Сражение между ВРК большевиков и левых эсеров против КОБ правых эсеров и белогвардейцев состоялось в октябре-ноябре в Москве, Петрограде и его пригородах. Первая вспышка Гражданской войны в России закончилась закономерной сокрушительный победой большевизированных Советов и нового большевистско-левоэсеровского правительства Ленина, ибо не могли правоэсеровско-кадетские «Комитеты общественной безопасности» и наёмные офицерско-юнкерские отряды победить всю русскую армию и весь простой народ. Но сразу до правых эсеров и белогвардейцев это не дошло, и они начали концентрировать свои силы на Дону, создавать подполье в городах России, чтобы начать всё снова, уже при помощи стран Запада, разменивая западную помощь на суверенитет России.
Народное правительство Ленина вскоре после первой вспышки Гражданской войны прекратило работу и эсеровско-кадетского Учредительного собрания, подготовленного ещё до октябрьского переворота под контролем правых эсеров, крупных капиталистов и землевладельцев. Зачем нужно было выбирать новое правительство России с помощью Учредительного собрания, которым дирижировали правые эсеры и кадеты, представлявшие интересы эксплуататорского капиталистического меньшинства России, когда народ уже определился с новой формой власти — Советами, демократически избираемыми населением на определённый срок коллегиальными представительными органами народной власти? Советы были демократическим органами, созданными сразу после свержения царя и правившие вместе с Временным правительством. Временное эсеровско-кадетское правительство кануло в лету. Демократические Советы остались. Народ они устраивали. «А», «И», «Б» сидели на трубе. «А» упало. «Б» пропало. Что осталось на трубе? Осталось «И»!
Так были продолжены революционные преобразования в пользу пролетариата, батраков, среднего и беднейшего крестьянства, то есть большинства. Демократические Советы не устраивали бывших эксплуататоров. Но это были их проблемы, эти проблемы они стали решать с помощью оружия и привлечения себе на помощь иностранных армий.
Странно было бы утверждать, что действия заговорщиков-капиталистов и царских генералов по свержению самодержавия было революцией, а действия демократических Всероссийских съездов народных депутатов не были революцией, а были переворотом, захватом и так далее, как утверждала буржуазная пресса. И то, и то, и Февраль и Октябрь были переворотом, причём военным, поскольку в обоих случаях главными действующими лицами свержениях предыдущего правительства были войска, прежде всего столичная лейб-гвардия.
Революции — это ведь не только факт аннулирования власти предыдущего правителя, это институциональные изменения системы. Если есть изменения институциональные, — это революция; нет изменений институциональных, — это переворот. Что изменил «Февраль 1917»? Диктатура Николая II, правящая каста царской семьи и назначенная ими вертикаль власти была разрушена. Что возникло? Диктатура эсера Керенского, правящая каста крупнейших российских и западных капиталистов, назначенная ими диктаторская вертикаль власти. Имущество царской семьи и имперских учреждений эсеры с капиталистами частично разграбили и приватизировали, но это не признак революции, это просто грабёж. Одну карательную систему подавления народа — имперскую: жандармы, полиция, казаки, заменили на другую карательную систему — эсеро-республиканскую: контрразведка, частные военные компании — офицерско-юнкерские отряды, ударники, милиция, казаки. Вот и всё. Буржуазный переворот.
Дворцовые перевороты в России в «галантный XVIII век» не лишали русских императоров и императриц их статуса. Буржуазный переворот «Февраля 1917» лишил их статуса, но не имущества. Многочисленные царские родственники по-прежнему были баснословно богаты. Ограблению Временным правительством подвергся лишь сам бывший царь: у него отобрали яхты, дворцы, часть драгоценностей, но оставили банковские вклады, акции, дома, часть драгоценностей. Эксплуататоры поменялись стульями, стоящими на спинах простого народа. Дворяне уступили буржуазии свой стул под No.1, в те передали дворянам свой стул под No.2. А где же для большинства народа революционные преобразования жизни? Нет их, нет институциональных изменений. Не дал их «Февраль 1917». Те же капиталисты, помещики, генералы, война и разруха.
После переворота «Октября 1917» всё было иначе. Произошли институциональные изменения: сословия были от отменены, земля отобрана у помещиков и передана крестьянам, заводы капиталистов переданы рабочим, власть стала осуществляться не диктатом одного человека, а коллегиальными органами — демократически избранными Советами.
Стулья No.1 и No.2 выбросили на помойку истории, спина народа распрямилась и он пошёл впредь к своей свободной, счастливой жизни, о которой мечтал 1000 лет. Это и была настоящая Русская революция. Вернее, её второй этап. Без переворота «Февраля 1917» не возникли бы как субъект власти демократически избранные Советы, а без Советов не было бы переворота «Октября 1917» под лозунгом большевиков «Вся власть Советам!», переросшего в институциональную социалистическую революцию.
Рабочие, крестьяне, солдаты и их правительство разогнали капиталистов, устроивших кризис власти, голод, хозяйственную разруху, паралич транспорта и финансов. За что рабочие, крестьяне, солдаты и их воистину демократическое государство оказались в международной изоляции. Это понятно. Генералы Корнилов и Алексеев с Деникиным которые арестовали царя, своего царя-кормильца, заговорщики из Думы, эсеры установили диктатуру самоназначенного Временного правительства, были на Западе объявлены героями и стали получать широкую всестороннюю помощь! При схожести поступков разница в отношение к собственности богачей. Значит, не святые скрепы, а деньги были мерилом правильности или неправильности всего в сознании этих господ из Временного правительства и их защитников!
«Что переворот, а что революция», — это один вопрос? «Что хорошо, а что плохо?», — второй вопрос. Почему капиталистам Путилову, Нобелю, Каменке и Вышнеградскому позволено нанимать частные военные офицерско-юнкерские отряды и расстреливать из пулемётов рабочие мирные демонстрации, а рабочие не могут защищаться от них с помощью своей вооружённой Красной гвардии или союзных им революционизированных лейб-гвардейских полков?
Реакцией на освобождения народа от ига эксплуататоров и попытку народа защищать свои завоевания, стал со стороны крупной буржуазии, банкиров, генералов, части офицерства, части эсеров, кулаков и националистов всех мастей кровавый террор, организация частных антиправительственных вооруженных формирований, начало боевых действий на Кубани и Дону. Спекулируя понятием офицерской части, запятнавшие офицерскую честь предательством своего главнокомандующего и царя, вожди белогвардейских армий призывали русских офицеров воевать с собственным народом. Но офицерская честь — это ведь не только соблюдение неких ритуалов и обычаев, а служба благородной цели защиты общества справедливости и равных возможностей для всех. Ничего не стоят лозунги служения Родине, погоны, кокарды, темляки и подвиги, когда офицер служит власти эксплуататоров, негодяев, обворовывающих собственный народ перед бегством за рубеж.
...Однажды ученики пришли к учителю-осетину на гору, когда он там был один после уроков и спросили:
— Учитель, люди в долине говорят, что нельзя сформулировать того, как надо правильно жить!
— Можно сформулировать всё! — ответил им учитель.
— Но у всех богатых и бедных своя правда! — не унимались ученики.
— Надо жить так, как учит природа и Бог!
— Как? — удивились ученики, думавшие, что про Бога они всё знают.
— Надо жить так, чтобы все стали счастливы. Для этого понять, что этому содействует, а что мешает. Нужно бороться с тем, что этому мешает, и развивать то, что содействует! — по-доброму смеясь ответил учитель...
Нужно бороться с тем, что мешает счастью. К последнему дню своего существования 25 октября 1917 года эсеровско-кадетское Временное правительство России и его комиссары на местах конфисковали за полгода своей лихорадочной деятельности продовольствия в три раза больше, чем до этого конфисковал по продразвёрстке царь за два года войны. То есть в годовом выражении в шесть раз более тяжкий гнёт взвалили капиталисты на деревню, чем даже царь и его сатрапы. Свергнувшие царских эксплуататоров «революционеры» капиталистической республики Россия оказались ещё большими эксплуататорами. «Победа свободы» в виде свержения капиталистами и дворянами своего царя явилась свободой повального грабежа сильным слабого, пока слабый не спохватился и не взялся за оружие...
Паровозов и вагонов за полгода власти самозваного Временного правительства вышло из строя вдвое больше, чем при царе за два года войны, без пополнения численности, если не считать малочисленные поставки паровозов из США. Свергнувшие царских творцов разрухи в тылу, на фронте, на транспорте «революционеры» капиталистической «республики Россия» оказались ещё большими творцами разрухи. Вдвое выросли цены на всё: еду, товары, лекарства.
Комиссары Временного правительства, по партийной принадлежности эсеры, кадеты, меньшевики, опираясь на военную силу, отобрали у населения 17,5 миллионов тонн хлеба, вдвое больше, чем царь, планируя изъять и в три раза больше. Только яростное сопротивление народа этому помешало. Правительству Ленина даже в обстановке Гражданской войны, интервенции и в голову не пришло организовать такой масштабный грабёж собственного народа — продразвёрстка коммунистов была вдвое меньше царской и в шесть раз меньше продразвёрстки эсеровско-кадетского Временного правительства. В шесть раз меньше! Нетрудно догадаться, за кого встала горой деревня в Гражданскую войну, за правительство Ленина или за белогвардейские правительства, сулящие возвращение «буржуазной республики» а-ля Керенский или монархии а-ля Николай Кровавый, забирающей в налоги у крестьян в разы больше хлеба и других продуктов. Естественно, деревня, бедняки и середняки, то есть большинство населения России, встала на сторону правительства Ленина, пошла по призыву и добровольно в Красную Армию, бежала от призыва армий белых.
Эсеровско-кадетское Временное правительство не знало предела в притеснении своего народа. Оно переплюнуло царя в грабеже, введя социализацию хлеба —хлебную монополию! Теперь весь произведённый хлеб принадлежал Временному правительству. Раньше царю-самодержцу принадлежал хлеб только с его сельхозземель, пусть и огромных, а хлеб с земли собственников принадлежал всё же землевладельцам за вычетом налога хлебом по распределению — развёрстке долга между производителями. Вопиющая социалистическая мера в руках жадных и безжалостных капиталистов и эсеров «республики Россия» теперь обязывала передать правительству Керенского весь объём выращенного ими хлеб по фиксированной госцене ниже рыночной за вычетом установленной нормы потребления на личные нужды. Фактически даже не продразвёрстка, а конфискация. Какая страна, пусть трижды некоммунистическая, долго такой «эсеровский социализм» Керенского терпела бы?
За несколько месяцев действия хлебной монополии в «республике Россия», как главный регулятор процесса, правитель Керенский, — сын русского провинциального чиновника, имеющего право на дворянство, и австрийской немки, деятель масонской организации, правый эсер, кукла в руках крупнейших российских и западных капиталистов, стал одним из богатейших людей страны. Его банковские счета пополнялись взятками, отчислениями от уполномоченных им перекупщиков ежеминутно. Сам Керенский свой первый пост во Временном правительстве министра юстиции ознаменовал роспуском полиции. Поскольку в милицию, которая должна была заменит полицию, разрешено было принимать на службу воров, взяточников и мошенников, если после отбытия ими наказания прошло не менее пяти лет, а из тюрем были выпущены массы уголовников, страну захлестнул кровавый террор преступников. Подконтрольные эсерам и кадетам газеты при этом довели до предела культ личности Керенского. При этом его эмоциональные выступления часто переходили в истеричность, впрочем, вполне закономерную из-за приёма кокаина, а громкие «революционные» фразы повисали в воздухе, не переходя в дела, поскольку он был политической проституткой и обслуживал как раз контрреволюцию и своих западных хозяев.
Другим преступлением эсера и масона Керенского уже в должности военного министра Временного правительства, было окончательное разрушение остатков царской армии. Такого позора как при Керенском российская армия не переживала никогда: на одном из участков фронта три немецких роты гнали две российских дивизии! Обезумевшие солдаты рвались в тыл. Часть армии не просто потеряла управление, потеряла облик человеческий. Бежавшие с фронта солдаты творили бесчинства и расправы с местными жителями, грабили и убивали случайных людей, вели себя хуже банд уголовников. В результате боеспособность армии при Керенском была окончательно утрачена, что увидели и противники России на фронте, инициировавшие своё собственное наступление, а также бывшие союзники — при Керенском Россия окончательно проиграла войну и стала будущий жертвой аннексий, контрибуций, грабежа даже со стороны своих бывших союзников.
Став главой самозваного Временного правительства эсер Керенский только подтвердил свою полную некомпетентность и вредительство, продемонстрированные ранее на посту министра юстиции и военного министра, назначив начальником кабинета военного министра родной брата своей жены Барановского, а своим заместителем как военного министра кровавого эсеровского террориста Савинкова. Затем эсеровский вредитель Керенский восстановил смертную казнь на фронте, отменённую после свержения царя, чтобы русским солдатам «жизнь мёдом не казалось», пошёл на государственный переворот, — без всякого Учредительного собрания распустил формально ещё функционирующую Думу бывшей Российской империи, обеспечивающую ему хоть какую-то легитимность, объявил Россию без всякого решения Всероссийского Учредительного собрания республикой.
При этом без ответа эсеровско-кадетского самозваного правительства остались главные для русского народа вопросы: о земле, равенстве сословий, мире, участии в управлении государством представителей народа.
Нужно ли было русскому народу такое Временное правительство и его Учредительное сгорание? Нет, не нужно. Русскому народу нужно было такое правительство, которое решило бы в пользу большинства русского народа вопросы о земле, равенстве сословий, мире, участи в управлении государевом представителей народа. Эсеры, террором и самопожертвованием десятилетиями боровшиеся с царизмом оказались вместе с капиталистами у власти. И что они сделали для народа, за свободу которого боролись? Ничего! Они сделали даже хуже!
Вот и капиталистическая продразвёрстка в виде обязательной продажи зерна государству Керенского по заниженным ценам при стремительном обесценивании денег, приобрела вид почти полной конфискации. Если бы крестьяне реально сдали летом весь хлеб самозванному Временному правительству, как того требовал закон, то они умерли бы от голода к весне, и не помогли бы никакие карточки, поскольку социалистическая по сути система распределения в руках капиталистов при неработающих железных дорогах действовать не могла. Сельское население от эсеровско-кадетского Временного правительства хлеб прятало, как когда-то прятало от полюдья-продразвёрстки княжеских дружинников Рюрика, дани-продразвёрстки баскаков хана Батыя, от грабежа-продразвёрстки казаков и поляков Лжедмитрия, от мародёрства-продразвёрстки Наполеона, от продналога-продразвёрстки Николая II. Тем самым население спасло себя от гибели, хотя крупные города голод всё же ожидаемо настиг.
С августа 1917 года третий уже состав самозваного Временного правительства, фактически конфисковав под видом выкупа хлеба по заниженной госцене по закону о хлебной монополии почти весь урожай хлеба в стране, тем не менее ввёл нищенскую норму отпуска хлеба для столичного Петрограде — 200 граммов хлеба в день на одного человека. Это уже по калорийности было за чертой голода! Особая ирония заключалась в том, что комиссарами «демократического» эсеровско-кадетского Временного правительства по продразвёрстке и конфискации хлеба были те же царские чиновники, занимавшиеся продразвёрсткой при царе. Они не бойкотировали новую власть и продолжали своё дело после февраля 1917 года, а потом и при Ленине...
По коммерческим ценам, конечно, можно было в Петрограде купить хлеб и на рынке, но в условиях гиперинфляции таких денег у рабочих, тем более безработных, инвалидов, сирот не было вовсе. В стране назревал настоящий хлебный бунт, наподобие Псковского хлебного бунта 300-летней давности.
Тогда в 1650 года после неурожая и грозящего людям голода в царствование 2-го царя из рода бояр Романовых, отца будущего и императора Петра I Россия выплачивала репарации Швеции зерном, поскольку первый царь из рода Романовых, затеявший свержение царей из рода Рюриков, проиграл войну Швеции и лишил Россию выхода к Балтийскому морю, городов Ям, Ивангород, Копорье, Орешек, Карелии, Невы, отказывался от претензий на Прибалтику, выплатил репарации 980 килограмм серебра, обеспечил беспошлинные поставки в Швецию хлеба. Такими были условия шведов, поддержанные английским королём.
В результате на севере России возник дефицит хлеба. Царские чиновники спекулировали зерном. Новгород и Псков ударили в набат и восстали. Взбунтовались против царских чиновников бедняки, ремесленники, торговцы, стрельцы. Их поддержали окрестные сёла. В Пскове восстание возглавил хлебный торговец Демидов. Восставшие жгли дома богачей, попов, грабили их, хватали, били шведов, других иностранцев. Восставшие направили царю свои просьбы защиты от лихоимцев коррупционеров и иностранцев. Царь Алексей Михайлович Тишайший отправила войска на восставшие города. Кровавая осада безуспешно длилась 6 месяцев. Однако богачи сумели подавить восстание изнутри, несмотря на казни дворян. Вождей восстания схватили, подвергли пыткам, многих убили, забили батогами насмерть. Многих клеймили, сослали в Сибирь, сгноили в монастырских тюремных подвалах. Восстаний на Руси тогда случалось немало, но такое крупное — одно...
В последний день в качестве Правителя Российской республики Керенский объявил на закрытом заседании эсеровско-кадетского правительства в Зимнем дворце:
— Хлеба в столице — на полдня!
И это при том, что хлеб в Петрограде как таковой имелся! Владельцы хлеба просто отказались отоваривать карточки по государственной цене. Петроград с населением в 2,5 миллиона человек без учёта воинских частей по норме 200 граммов в день имел потребность 900 тонн хлеба в день. Какие капиталисты могли иметь интерес продавать столько хлеба в день в одной лишь столице по цене примерно вдвое ниже рыночной? Никакие. Вот они и не продавали. Живите как хотите!
Такую вот экономику создало Временное правительство. Горькая ирония заключалась в том, что именно придерживание хлеба заговорщиками при его наличии вызвало при царе бунт женщин в хлебных очередях, дало старт государственному военному перевороту «Февраль 1917», и такое же придерживание хлеба, но уже стихийное стало катализатором государственного военного переворота «Октябрь 1917». Действительно, какой бедняк не струсит, не впадёт в отчаяние, не сделается храбрецом перед угрозой голода своей семьи, детей, для которых хлеб, — главный продукт питания? И вот хлеба нет!
Бедняки пошли к своим депутатам в Советы районов, города с вопросом: «Доколе?». Депутатов, которых не знали, что делать, бедняки тут же меняли на депутатов, которые знали, что делать. Большевики знали, что делать: «Взять и поделить! Земля крестьянам, фабрики рабочим, мир народам, хлеб голодным!» Для этого вся власть, законодательная, судебная и исполнительная должна перейти к Советам. Так Советы всех уровней стали большевистскими, а бедняки и армия начали действовать в духе лозунга «Вся власть Советам!».
Насколько жадность затмила разум капиталистов, когда в стране уже полгода действовали вполне дееспособные органы народовластия, — Советы со своей милицией, Красной гвардией, уже рабочие вели сами захват фабрик, а крестьяне и арендаторы — помещичьей земли, национальные окраины устроили парад суверенитетов и начали резню русских, восстали по всей стране войска, в городах и воинских частях возникли Военно-революционные комитеты для помощи демократическим Советам против выступлений контрреволюции, а капиталисты всё никак не желали делиться!.. Своя рубаха ближе к телу, моя хата с краю, — ничего не знаю, когда я ем, — я глух и нем! А всего-то, мародёры, спекулянты, — отоварьте людям карточки пусть не мяса, масла, сахара, сигарет, хотя бы на хлеб! Они же с голоду умрут в больших городах! Но нет! Нет! Нет?! Тогда пеняйте на себя!!!
Однажды юные и пытливые ученики пришли в школу и спросили своего учителя:
— Скажи, учитель, как устроен мир людей?
— Мир устроен так, что более сильные грабят более слабых, безжалостные пастухи тысячелетиями культивируют и пожирают массы беспомощных агнцев. Слабых и беззащитных людей с детства приучают думать как рабов, радоваться рабской доле, дают им религию рабского подчинения и надежду на карьеру надсмотрщиком над рабами.
— Учитель, а почему люди не хотят узнать правду как она есть и бороться с такой несправедливостью?
— Немногие отважные люди готовы узнать, осознать и принять, что они просто бараны или коровы, как и все остальные коровы в стаде всемирных живодёров, просто, может быть, мычащие громче других. Для того, чтобы решиться на что-то, нужно сначала принять реальность...
В Москве ещё при царе с августа 1916 год начали распределять по карточкам сахар. Но лишь с момента отречения царя в марте по карточной системе начали продавать хлеб. Через три месяца после ареста царя правитель Керенский ввёл карточки уже на крупы, потом на мясо, ещё через месяц на коровье масло, в сентябре на яйца, в октябре на растительные масла, кондитерские изделия и чай. Социализм капиталистов затрагивал продукты питания прямо пропорционально ослаблению железнодорожного снабжения.
В России во время голода 1917 года хлеб не кончился как таковой. В хлебородных районах заготовленный хлеб гнил в сараях, на станциях и в вагонах, а перевезти его в нужном объёме в города поставщикам и торговцам не хватало транспорта. Частные владельцы железных дорог, в основном иностранцы, назначали такие тарифы не перевозку, что перевозка хлеба делалась убыточной. Сами же ничего не вкладывали в железнодорожную инфраструктуру, подвижной состав, а деньги выводили за рубеж, в Париж, Лондон, Берлин. Крупные спекулянты и перекупщики по всей стране начали отказываться продавать хлеб частным магазинам и лавкам для отоваривания карточек из-за фиксированных низких государственных цен в условиях гиперинфляции. Удвоение фиксированной цены при ажиотажном спросе положение не спасло. Крупные игроки на хлебном рынке из жадности ждали нового повышения цен на зерно.
Царская разруха и колониальная зависимость России от Запада поглотила паровозы, вагоны, мосты, пути, квалифицированный персонал. Засуха аномально жаркого лета 1917 года сделала для хлебных и топливных барж непроходимыми многие реки. Спекулянты и мародёры открыли дорогу для хищения хлеба эшелонами. Торговцы принимали на реализацию конфискованный по продразвёрстке хлеб в огромных объёмах и везли его при нехватке хлеба и дороговизне в российских городах за рубеж. Всё было пущено на самотёк. Спекуляцией хлебом, казалось, занялась вся страна от мала до велика. Наибольшую выгоду получали, конечно, люди, имеющие изначально капиталы для их вложения в пшеницу — тот же Вышнеградский, Путилов, Каменска, Нобель, Рябушинский, Гучков, другие. Деньги делали деньги каждый день, и, естественно, каждый день у власти этим мародёрам дорог. Население крупных промышленных городов оказалось без поставок продовольствия и топлива на будущую осень и зиму. Деньги потеряли всякую ценность, на базаре на деньги ничего съестного не продавали — чай, керосин, спички обменивались на хлеб, масло, молоко...
Из больших городов по причине начала рукотворного голода началось бегство — из двухмиллионной Москвы к осени 1917 года уехало полмиллиона человек. В Петрограде в начале правления Временного правительства весной 1917 было 2 миллиона 400 тысяч человек, а к последнему дню деятельности эсера Керенского и его закулисных хозяев в конце октября 1917 года осталось 1 миллион 400 тысяч человек. Миллион бежал куда глаза глядят. Население столицы проголосовало за свободу «капиталистической демократии» самым практическим образом — ногами. Массовые ответные репрессии представителей народа против представителей власти в ответ на попытку тех организовать массовые репрессии против народа привели за девять месяцев к потере управляемости в стране...
К последнему дню правления Керенского 24 октября 1917 года в Рязани хлебные пайки сократили до 200 граммов хлеба, будто бы Рязань являлась осаждённым монголами городом. По сентябрьскому наряду муку в городе не выданли, горожане получили взамен муки швейку — плохие хлебные отруби, обычно идущие на корм скоту. В некоторых уездах хлебной Рязанской губернии начался полный голод. Рязанские предприниматели начали изготовление хлеба из суррогатов, в городе уже начались заболевания на почве недоедания: цинга и голодный тиф, самоубийства. Управа Рязани спешно заключила договора с местными мануфактурными фабрикантами об обмене в урожайных местах губернии хлеба на ситец, полотно, сукно...
В Астраханской губернии наряды от министерства продовольствия правителя Керенского не выполнялись. Запасы хлеба в области истощились, карточки отоварить было невозможно, государственные склады оказались разгромлены вооружённым народом. Начался голод. Люди избивали, убивали и захватывали в заложники продовольственных комиссаров Временного правительства. Жизнь служащих продовольственных комитетов запоздало решили даже страховать. Никаких военных сил для борьбы с восстанием астраханцев не имелось. Весь губернский продовольственный комитет от страха подал в отставку, а новые люди категорически отказались работать.
В Калужской губернии для борьбы с голодом продовольственный комитет решил организовать помощь железной дороге автомобильным и гужевым транспортом для перевозки продуктов и принять принудительные меры к изъятию хлеба при противодействии добровольной сдаче его эсеровско-кадетскому Временному правительству. Однако автомобильного транспорта область не имела вовсе, а лошади в основном реквизировали для армии. Врачи-эсеры Калуги в связи с голодом предлагали населению научно разработанные ими варианты суточных пищевых пайков с минимальным допустимым наукой эквивалентом калорий и сообщали рецепты в целях сохранения муки и суррогатов, имеющих пищевое значение.
Калужские крестьяне говорили:
— Пойдёмте в город, лучше умереть на улице на глазах проклятого продовольственного комитета, чем гнить в своих камышах!
В Калужской губернии недостаток годового сбора по продразвёрстке хлеба составил 16 000 тонн, при этом повозками и железной дорогой кулаки отправляли хлеб в соседние губернии ежедневно до 160 тонн по очень высоким ценам без всякого учёта и нарушая закон о государственной хлебной монополии. Военными отрядами офицеров, ударников и казаков вывоз по железным дорогам был перекрыт, но перекрыть грунтовые дороги не получалось из-за недостатка сил. Местные эсеровские власти оказались бессильны перед контрабандой и спекуляцией. Капитализм не знает жалости к голодным. На государственные ссыпные пункты калужские крестьяне почти не доставляли зерно из-за отсутствия обещанной в качестве оплаты вместо денег ткани и мануфактуры. Зерно крестьяне прятали и перегоняли в самогон.
В Курской губернии спекулянты из Калуги вывозили на свои склады огромное количество хлеба, срывая продразвёрстку. Комиссара-эсера губернской управы при попытке навести порядок коммерсанты убили камнем по голове.
На Кубани в сентябре 1917 года съезд собственников земли постановил упразднить государственные продовольственные комитеты и комиссаров Временного правительства, а все вопросы хлеба решать торговлей и самими станицами, волостями, сёлами, хуторами и аулами. Повышение твёрдых государственных цен на хлеб в два раза после недавнего заявления Временного правительства об их неизменности, вызвало панику и полную уверенность в их дальнейшем повышении. После чего зерно вообще перестали сдавать государству.
На Северном Кавказе традиционно царили всеобщие волнения и полный беспорядок: разгром магазинов, продовольственных и товарных складов, грабежи, разбой, похищения людей, заложники, убийства и поджоги, на фоне войны терских казаков с горцами. В Грозном, Тифлисе, Баку шла агитация за полное отделение от России. Повсеместно спекулянты скупали хлеб без ведома продовольственных организаций по взвинченным ценам и тут же перепродавали с ещё большей наценкой, полностью срывая продразвёрстку. Поспешное увеличение государственных твёрдых цен вдвое не усилило подвоз коммерсантами зерна для частных магазинов во Владикавказе и других городах Северного Кавказа. Крупные торговцы ожидали к зиме последующего увеличения цен и хлеб придерживали, невзирая на полное разрушение из-за этого госвласти на местах.
В Ростове-на-Дону и Азове продолжились массовые беспорядки из-за двукратного повышения цен на муку. Казаки и иногородние разгромили продовольственные управы, канцелярии уполномоченных по закупке хлеба для армии. Развернулась широкая контрабанда и вывоз хлеба и скота с Дона в северные губернии для самостоятельной продажи по спекулятивным ценам.
На Юге России тонны хлеба и кишмиша ежедневно перегонялись в спирт. Борьба с самогонщиками была безрезультатна. В Таганроге казаки-самогонщики пригрозили городской управе самосудом за попытки милиции мешать их делам. В Ставропольской губернии подвоз хлеба несколько улучшился...
Атаман казачьего донского войска, и по совместительству правительственный комиссар призвал собственников земельных участков и производителей хлеба пожертвовать прибылью и ввезти в столицу, города на севере хлеб, чтобы не настал час, когда голодные массы солдат и пришлого населения, впав в отчаяние, двинуться оттуда на Дон, чтобы всё истребить на своём пути. Призывы донского атамана к коммерсантам оказались тщетны, избиения членов продовольственных организаций и комиссаров на Дону не прекратились.
В Саратовской губернии избит до смерти член продовольственной управы; кулаки и крестьяне отказывались везти хлеба, после чего представители районных и городских продовольственных комитетов заявляли о сложении с себя полномочий. Авторитет эсеровской партии более на крестьян не действовал.
В Царицыне продовольственный комитет заявил, что без серьёзной вооружённой силы изъятие зерна невозможно. Некоторых царицинских купцов-спекулянтов за продажу пшеничной муки выше государственной цены заочно приговорили окружным судом к тюремному заключению, но исполнителей решения не нашлось решение. Послали ходатайство Временному правительству о снижении твёрдых цен, считая повышение их мерой крайне опасной, увеличивающей цены на другие продукты, керосин. С повышением цен на зерно повысились цены на муку и печёный хлеб.
Избиения, взятие в заложники сотрудниками продовольственных комиссаров Временного правительства произошли в Саратовской губернии, где комиссары стали отказываться от должностей, опасаясь за жизнь.
В Крыму и по всей Таврической губернии волнения; в сельской местности погром лавок, грабёж казённых складов продовольствия. Из Севастополя был вызван крейсер и миноносец для устрашения крестьян. Городские управы из-за отсутствия денег от сбора налогов прекратили закупки и ввоз хлеба для распределения по карточкам, что сразу вызвало разгром продовольственных лавок. Симферополь ввиду отсутствия в кассе денег решил выдавать городские векселя, которые оплачивались бы по истечении срока Государственным банком.
В Херсонской губернии оказалась раскрыта организованная банда погромщиков, вооружённая пулемётами, винтовками, ручными гранатами, ножами и ломами. К массовым погромам там призывали безработные и дезертиры с фронта. Водка погромщиками раздавалась бесплатно...
История людей вообще — это история побед и последовательного развития на планете навыков воровства, лжи, предательства, садизма, подлости, убийства, порабощения, эгоизма, маниакальной жажды власти и богатств, — основных исходных капитализма. Нет никакого сомнения, что до конца своего существования человечество не преодолеет собственную исходную звероподобность...
В Полтавской губернии военные команды и отряды добровольцев-эсеров насильственно вывозили хлеба из сёл. Украинцы устроили беспорядки и насилие над продовольственными комитетами. Для продолжения изъятия хлеба властям требовались дополнительные военные отряды кавалерии. Большинство государственных продовольственных комиссаров за последний месяц на Украине разбежались, опасаясь за жизнь. Служащие продовольственного комитета Одессы заявили о сложении полномочий. В Ромнах продкомитет сложил полномочия ещё раньше...
В Екатеринославской губернии оказались разгромлены винные склады, началась паника населения в Бахмуте, повсеместные погромы, грабежи, обыски складов и магазинов на Донбассе. Власти губернии, милиция, активисты эсеровской партии деморализованы и дезорганизованы страхом. Для пресечения беспорядка сил у них нет. Спекуляция хлебом происходит свободно. Присланные для охраны винных складов войска и казаки сами перепились...
Задерживалась поставка хлеба в Харьков. Там были задержаны 50 погромщиков — все профессиональные воры. Зато в Киевской губернии удвоение твёрдых цен благоприятно подействовало на ход снабжения города хлебом, хотя в губернии самостоятельно закрылись больше 2000 сельских продкомитетов. Поступление хлеба в Казань задерживалось, но в самой Казанской губернии скупщики хлеба из других губерний, получив за взятки и по знакомству удостоверения волостных и других продовольственных организаций, спешно покупали у кулаков хлеб по бешеным ценам и перепродавали его крупным перекупщиками, сводя на нет заготовку хлеба для продажи по карточкам в городах.
Зато в Казань вывезли золотой запас страны с мизерной охраной. Ждали экспроприации нужными председателю госбанка Шипову людьми из эсеровской и кадетской партий.
В Уфе после массового погрома магазинов почти все торговые фирмы самоликвидировались. Было прекращено кредитование и торговые сделки... В Оренбургской губернии открыто сопротивлялись проведению продразвёрстки; в Оренбурге и Орск уже ощутили недостаток хлеба.
В Бессарабии, в Кишинёве молдаване разгромили магазины, склады, провели самочинные обыски хранилищ, вагонов, расхищая чай, сахар, мыло, хлеб, табак, муку. Повсюду буйство толп пьяных дезертиров и демобилизованных, не имеющие возможности вернуться домой по железной дороге. Только энергичные меры Совета солдатских и рабочих депутатов охладили погромщиков.
В Томской губернии приезжие киргизы скупали по высоким ценам местный хлеб у кулаков и землевладельцев, вывозя его через Туркестан в Турцию. Самогонщики в Каинском уезде губернии действовали при покровительстве милиции.
В Минской губернии завоз хлеба прекратился, хлебные пайки сократились до 200 граммов хлеба в день. Закупленный и конфискованный хлеб силой не выпускался из сёл крестьянами. Паёк в Минске сократили до килограмма хлеба на человека в две недели, но по карточкам отоварить эту норму хлеба за пределами выживания всё равно было невозможно. В южные хлебородные губернии послали из Минска представителей эсеровских фронтовых, армейских и корпусных комиссий, чтобы с оружием в руках поведать пахарям о своих нуждах и оказать содействие в закупке хлеба. На Волыни крестьяне разогнали продовольственные комитеты. В Витебске хлебные запасы исчерпаны. Повальное самогоноварение при плохом урожае ржи отяготило ситуацию...
В Могилёвской губернии наступило критическое положение — заболевания на почве недоедания, погромы магазинов, избиения чиновников продовольственной управы из-за отсутствия хлеба в магазинах. Продовольственные комиссары отказались работать, опасаясь за свою жизнь. Гомельский продкомитет сложил с себя полномочия по снабжению населения.
В занятии некриминальным бизнесом, торговым делом для зарабатывания денег, ничего предосудительного нет. Однако любой бизнес развивает жадность и алчность как обратную сторону стараний ради размера прибыли, а жадность и алчность, как известно — это быстро прогрессирующие психические расстройства, сродни безобидного, вроде бы, питья пива, всегда перетекающего в алкоголизм. Развитие таких процессов в болезненную патологию невозможно остановить. В той же мере, как социализм спасает от болезни алчности и жадности, капитализм всех поражает этими заразными психическими заболеваниями...
В отсутствие теперь в России промышленного производства из-за военной разрухи, вернувшей страну во времена феодализма при остановке выполнения военных заказов по причине той же разрухи, спекулятивная торговля хлебом для всех богатейших русских капиталистов стала основным родом деятельности. Вышнеградский, Путилов, Каменка, Шипов, Гучков, Нобель, Рябушинский и другие мародёры ради своих мегаяхт, элитной недвижимости на тёплых берегах Европы и США, дорогостоящих проституток и роскошных застолий отбирали хлеб даже у самых последних нищих, сирот и вдов, стариков и калек, чтобы продать его тем, кто заплатит больше, а правоэсеровские «политические проститутки» их обслуживали, сидя в управленческих креслах госструктур. Тем, кто умирал от голода, они глумливо советовали сменить страну или род деятельности. Такие люди всегда правили бал в России, такую людоедскую дрянь выпестовала страна, таких жадных вурдалаков выдвинула Россия в правители. Таков капитализм в действии. Царь не случайно окружил себя такими людьми...
— Учитель, ты, наверное, больше всего не любишь, когда убивают людей? — спросили как-то раз ученики своего строго осетинского учителя в летнем жарком Гори.
— Бывает, что убийство одного спасает других от многих страшных бед, и тогда оно правильно... — ответил учитель. — Зло необходимо в определённой ситуации. Иногда приходится мириться со злом, так как другими способами задача не решается. Необходимое зла опасно тем, что его часто возводят в ранг добродетели. Полиция, жандармы, религия, суды, тюрьмы и каторга, торговля оружием — необходимые жадному человечеству вещи, являются несомненным злом, но при их отсутствии власть богачей невозможна: благополучие, богатство их некому защищать. Но полицию, жандармов, религию, суды, тюрьмы, торговлю оружием считают благоприятными занятиями, хотя они зло и обеспечивают существование главного зла — власти богачей.
— А что тогда ты больше всего не любишь? — не успокаиваясь, снова стали спрашивать ученики, а маленький Сосо Джугашвили почему-то замолчал и перестал слушать.
— Больше всего не нравится, когда продажные предатели, подлые и жадные, поют о честности, возвышенных чувствах и щедрых сердцах... — ответил учитель. — Так они обманывают добродушных людей, потому что их трудно уличить, а они потом несут зло...
...Сам же царь Николай II сидел сейчас под арестом и всё ещё лелеял надежду уехать за границу, чтобы жить в золоте и бриллиантах. Его ограбило Временное правительство: отобрало дворцы, земли, яхты, предметы роскоши, часть драгоценностей. Но значительная часть драгоценностей, банковские счета в российских банках и заграничных, акции железных дорог, заводов, нефтепромыслов, шахт, банков, у этого «врага народа в прошлом и возможного врага в будущем», осталась.
После отречения Николая II 2 марта 1917 года все внимание победивших эсеров и кадетов обратилось на состояние самих Романовых. Самозваное Временное правительство должно было определиться с порядком управления капиталами царя и хранением национализированных ценностей. Ювелирная коллекция Романовых была одной из самых дорогих в истории. Хранились сокровища в Зимнем дворце в Бриллиантовой комнате и других хранилищах, таких как хранилище бриллиантов в Аничковом дворце.
Одним из первых воров царского добра закономерно оказался предавший царя начальник Петроградского Дворцового управления генерал-лейтенант Комаров. Этот высокопоставленный царский генерал сразу опечатал драгоценности бывшего императора и императрицы, общей стоимостью, эквивалентной 72 тоннам золота. Это были превращённые в золото пот, кровь и страдания ограбленного за 300 лет русского народа. Самозваное Временное правительство затем приняло решение «О разграничении личного имущества некоторых членов царствовавшего дома от имущества государственного» — так назвали грабёж царской семьи капиталисты. Тогда были национализированы все императорские резиденции, собственность царского двора, прекращены выплаты царской семье средств содержания из Госказначейства.
У Романовых эсеры отобрали и две яхты. Яхта «Полярная звезда» матери царя стоила в золотом эквиваленте как 2,6 тонны золота. 128-метровая яхта царя «Штандарт» стоила в золотом эквиваленте 4,2 тонны золота. «Штандарт» имела размеры эскадренного миноносца, экипаж 373 человека и была оборудована по последнему слову техники: импортные двигатели на жидком топливе, а не на угле, воздух охлаждали электрические вентиляторы, продукты хранились в холодильнике. Нос венчал огромный двуглавый орёл, покрытый позолотой: отделка из вишни, ореха, дуба, белого бука.
Бриллианты стоимостью в золотом эквиваленте 700 килограмм золота царская семья забрала с собой в тобольскую ссылку, спрятав среди вещей. Кроме того, царская семья имела банковские счета и ценные бумаги. Зачисления на счета царской семьи процентов по ценным бумагам шли и при Советской власти до января 1918 года. На заграничных банковских счетах царской семьи во Франции, Великобритании, кроме драгоценностей, золота в ячейках депозитариев, акций, находились денежные суммы, эквивалентные 11 тоннам золота. Только в банке братьев Берингов в Великобритании царь имел 5,5 тонны золота, присвоенного англичанами сразу после казни всей царский семьи по злодейскому решению эсеровского правительства Урала. Царь был кровавым преступником на 100 процентов, но его женщины такой вины не имели, тем более прислуга. Всего царь имел в Великобритании денежных средств и золота в золотом эквиваленте 439,5 тонны золота как обеспечений военных поставок. Это золото Великобритания после мировой войны должна была вернуть России, но в случае краха России и смерти царя могла этого не делать. Отказавшись принимать родственника Романова у себя, король Георг IV делал шаг к завладению золотом царя, обрекая царскую семью на неминуемую смерть в погружавшейся в хаос стране.
В результате вывоза физического золота из России и полученных от союзников кредитов, оставленных за рубежом для оплаты военных заказов, российского золота и денежных средств за границей к моменту отречения царя оказалось в золотом эквиваленте 1662,1 тонн. Это были превращённые в золото пот, кровь и страдания ограбленного за 300 лет русского народа. Это золото должно было быть возвращено или отработано поставками. К 1917 году Великобритания отработала поставками только 7 процентов заказов.
Царскую семью до казни пытались убить несколько раз эсеры и наёмники западных банков, чтобы избавится от живого вкладчика и его наследников, и завладеть вкладами.
«Наивный» бывший царь поверил обещаниям предателей своих! Марионетка российских и западных капиталистов эсер Керенский отвёз бывшего царя не на запад, поближе к границе, а наоборот, на восток, в Тобольск, в глушь, чтобы не дай бог бывший царь, обладатель несметных сокровищ не уехал за границу. Вот бы западные банкиры расстроились.
Тем более, что получив в свои руки только в Великобритании почти 450 тонны золота, бывший царь мог собрать армию монархистов и организовать реставрацию своей власти, тем более, что его отречение юридической силы не имело из-за нарушения закона при его осуществлении.
Банкирам Франции, США, Великобритании и других стран, где хранились деньги, золото и драгоценности царской семьи, деньги России, а «царь» и «Россия» при самодержавии были одним и тем же, требовалось как-нибудь поскорее от царской семьи избавится. Что-нибудь типа тайно сжечь, а пепел развеять по ветру, чтобы отсутствовала возможность наследникам установить факт смерти, чтобы все его несметные банковские вклады достались банкирам, монархам и правительствам западных стран. Россию следовало за глупость правителей ограбить кардинально, масштабно, беспрецедентно...
А ещё бывший царь Николай II слишком много знал про деньги западных и российских банкиров, слишком много знал про их предательство и коррупцию. Жить ему с такой информацией не следовало на свете вовсе. Бывший царь отлично знал, что из 9300 тонн золота внешнего долга России минимум 1000 тонн золота осели на счетах его министров как взятки от западных и американских банкиров за отдание России на кормление западным банкам.
Несмотря на большие запасы золота, денежная система царской России была неустойчивой, зависимой, базировалась исключительно на иностранных займах, непрерывном притоке иностранных капиталов в свою промышленность и сельское хозяйство. Внешний государственный долг царской России перед войной составлял в золотом эквиваленте 3489 тонны, к концу войны внешний долг царской России превысил в золотом эквиваленте 9300 тонн.
Когда старый Вышнеградский при Александре III брал взятку, эквивалентную 500 килограммам золота у Ротшильда за невыгодный заём Россией огромных средств и его раскрыли, высокопоставленный взяточник рассказал сказку Александру III про то, что это была «взятка на благотворительные цели», и он остался высшим вором страны и дальше в Минфине, а потом передал ремесло воровства Вышнеградскому-младшему. «Взятка на благотворительные цели»...
Нет, такой свидетель как Николай II русским и западным ворам был не нужен. Им было выгодно, чтобы он исчез в неизвестности, унося с собой их тайны. Кроме того, для иностранных покровители русских иуд было крайне выгодно, чтобы все царские сокровища, недвижимость, приготовленные им для безбедной жизни за рубежом, остались в распоряжении банков и их основных владельцев: барона Ротшильда, лорда Ротшильда, Рокфеллера, Моргана. Им, а не наследникам семьи Романовых или русскому народу предстояло распоряжаться сокровищами семьи Романовых, сколоченными за 300 лет из слёз, пота, крови, страданий русского народа, тем более, что бывший царь являлся их крупным должником. Поэтому царю по их желанию предстояло не просто умереть, а так умереть, чтобы сам факт его смерти доказать оказалось тяжело, и наследники не имели бы из-за этого прав на его баснословные вклады...
Пока бывший царь сидел в Тобольске, а на его счета продолжали поступать дивиденды от акций железных дорог, портов, нефтепромыслов, золотых приисков, шахт, заводов и банков, разорённая им страна продолжала агонизировать в разрухе, усиленной эсеровско-кадетским Временным правительством...
Тем времён в Амурской области спекуляция дошла до биржевой покупки в течении одного дня несколько раз одного и того же объёма хлеба всё время увеличивая цену, при полной невозможности продкомитета этому препятствовать. Железнодорожный транспорт там почти не работал.
В Симбирской губернии изъятие хлеба шло только с помощью военных отрядов, однако эсеровский губернский комиссар не разрешал вывоз хлеба из губернии несмотря на распоряжению министра продовольствия Временного правительства из числа кадетов, выйдя таким образом из подчинения эсеровско-кадетского правительства.
В Новгородской губернии ощущалось приближение голода. Везде самовольно шла вырубкам леса на топливо, грабежи, убийства, власти волостных земств и милиция оказались бессильны...
В Вятской губернии отмечалось повсеместное противодействие учёту хлеба регистраторами, что сорвало реквизиции в соответствии с хлебной монополией. Были вызваны отряды казаков и ударников, в Вятской и Якгаинской волостях произошли вооруженные стычки. На станциях без погрузки под открытым небом тем временем портилось заготовленное зерно.
В Тамбовской губернии вскрылись хищения продовольствия городской Управой Тамбова на миллион рублей для продажи по спекулятивным ценам и самогоноварения, после чего Тамбовское чрезвычайное губернское дворянское собрание решило возглавить губернские продовольственные комитеты. Жадность как гравитация — немногие могут долго сопротивляться её воздействию. Как прекрасные птицы парят они надо всеми, прижатыми к бренной земле, но и сами часто падают вниз, пав её жертвой.
В Костроме началось изготовление хлеба из суррогатов. Продовольственные комиссары Костромы, социалисты, эсеры, кадеты, беспартийные, стали отказываться от должностей, опасаясь за свою жизнь...
Во Владимир и Ярославль подвоз продовольствия прекратился вовсе. Железнодорожное грузовое сообщение почти остановилась. В Ярославле и Рыбинске начались продовольственные обыски и изъятия, взлом замков, избиения людей, в основном самых неимущих, даже последние крохи у них отбирали.
В Спасске, как и во многих городах региона, препятствием для погрузки и отправки хлеба явилось отсутствие налоговых сборов и денег в местном казначействе.
В Акмолинской области на причалах скопились запасы хлеба, но вывоз задержался мелководьем Камы.
В Московскую губернию поступление хлеба от перекупщиков и продовольственных комиссаров даже увеличилось после двукратного увеличения цен, но некоторые хлебовладельцы воздержались от продаж, ожидая к зиме дальнейшего повышения цен. Количество хлебных карточек в Москве, выданных за сентябрь мошенническим образом вдвое превысило число жильцов — до сих пор карточки выдавались по реестрам, составлявшимся дворниками и швейцарами, теперь этим заняты домовые комитеты.
В Нижегородскую губернию подвоз хлеба сократился, в Нижнем Новгороде хлеба осталось на сутки, карточки отоварить нельзя. Власти города пытались организовать работу железной дороги и начать бартерных обмен обуви и других товаров на продовольствие.
В Петрограде хлеба на полдня. Смоленск — поступление хлеба ничтожно, продовольственная организация беспрерывно меняет свой состав. Тульская губерния — волнения, продовольственной милицией арестованы мошенники с поддельными хлебными карточками, и так далее, и так далее...
Это что, такое возмездие за жадность накрыло страну к октябрю 1917 года? За что? Зреть в корень природы вещей — развлечение для мёртвых — живым не до этого — они слишком заняты повседневным! Убийство, казнь — кто и что знает о казнях, какими одни должны быть? Смерти бывшего царя Николая II и его семьи желали прежде всего западные и российские банкиры, конкуренты на престол, заговорщики его свергавшие, казнокрады, русские люди, потерявшие близких на войне, народы бывшей империи, униженные, ограбленные, закабалённые царизмом, видевшие в смерти царской семьи гарантию невозврата в цепи самодержавия, страны Антанты, получающие возможность не делиться с Россией репарациями и территориями с проигрывающих войну Германии, а наоборот провести интервенцию и ограбить саму Россию, отторгнуть её территории.
Уничтожение бывшего царя Николая II несло выгоды слишком многим, чтобы оно не произошло, особенно, когда бывший царь оказался во власти демократически избранного правительства Урала — Уральского Совета рабочих и солдатских депутатов. Уралсовет контролировался левыми эсерами, кроме того, в нём состояло несколько человек «левых» большевиков-троцкистов, бухаринцев — партия большевиков тоже не была единой. «Левые» большевики-троцкисты были против Брестского мира, за «мировую революцию» в ущерб России, немедленную ликвидацию денег и прочий неконструктивный бред. Большевиков-ленинцев в Уралсовете было крайне мало. «Левый» большевик руководил исполкомом Уралсовета, а решения принимались голосованием левых эсеров и «левых» большевиков...
Ну, а эсеры — это эсеры. Александра III, бывшего всего на 1/128 часть русским — деда бывшего царя Николая II, бывшего на 1/256 часть русским, убили эсеры по своему приговору. То есть в их представлении они его казнили именем народа. Кровавого палача Столыпина — министра внутренних дел, премьер-министра царя Николая II тоже убили эсеры по своему приговору, то есть казнили именем народа. Множество чиновников, офицеров, черносотенцев и предателей убили эсеры до революции и во время неё по приговору именем народа. Пули, холодное оружие, взрывные устройства, яды, кислота — вот почерк эсеров, разделившихся потом на левых и правых по степени допущения для себя возможности сотрудничества с капиталистами.
Эсеры — социал-революционеры до революции среди рабочих обладали достаточно сильным влиянием, особенно в Петрограде, более сильным даже, чем большевики. Эсеров в 1917 году было 500 000, в то время как большевиков всего 240 000 человек. Имелись регионы Российской империи, а затем Республики Россия, такие как Северный Кавказ, Закавказье, Дон, где большевиков насчитывалось считанные единицы, а всю политику делали эсеры, анархисты, меньшевики, кадеты.
Партия социалистов-революционеров — эс-эров — с.р. — эсеров — образовалась в конце 1901 года и считала себя продолжателями «народников», пытаясь объединить всех трудовых людей: крестьян, рабочих, радикальную интеллигенцию, кустарей, но основную ставку делая на крестьян. Пролетариат и трудящиеся крестьяне представлялись эсерам как единый класс. Эклектика теоретических построений вела их к колебаниям. Террористические акты боевиков и красивые лозунги: «В борьбе обретешь ты право своё», сделали эсеров привлекательной для масс, особенно крестьян. Взносы, пожертвования, средства от экспроприации лились в партийную кассу и карманы лидеров рекой. Социал-революционеры проявляли идейную неустойчивости, проповедуя мелкобуржуазный вульгарный социализм, с которыми марксистская социал-демократия должна была вести решительную борьбу.
Главной мишенью эсеров, наследников террористической организации «Народная воля» было самодержавие.
Когда эсеры достигли своей цели и самодержавие рухнуло, они растерялись. В их программе не было ничего в части касающейся строительства нового государства, ни одной толковой теоретической наработки. Часть террористов-эсеров поплелась на поводу капиталистов и их кадетской партии, вошла в самозваное Временное правительство, его структуры, повела за собой местные Советы и массы трудящихся в сторону от социальной борьбы с эксплуататорами, в сторону от взглядов большевиков, которые эксплуататорами считали не только царизм, но и капиталистов вообще. Часть эсеров, став «левыми», пошли вместе с большевиками, видя, как их товарищи «правые» эсеры вместе с капиталистами занимаются грабежом и обогащением вместе с западными дельцами в то время, как разруха всё больше нарастала, а от страны стали отпадать огромные территории...
Имеющие всегда широчайшую поддержку среди сельского населения, исповедующие террор как главный инструмент политики, эсеры вместе с анархистами оказывались в абсолютном большинстве в сравнении с большевиками, составляя большую часть руководителей и боевиков в боевых дружинах революции 1905 — 1907 годов.
После 1912 года и десятков террористических актов Летучих эсеровских отрядов эсеровскую организацию жандармы и полиция фактически разгромили, и она находилась в стадии ликвидации.
Второе дыхание партия эсеров получила во время переворота «Февраль 1917». Численность партии эсеров скакнула в сотни раз. Например, в Омске, где после разгрома, эсеров не ведущих никакой борьбы числилось в 1916 году на учёте жандармов 72 человека, летом 1917 года эсеров в Омске оказалось уже 2000 человек за счёт вступления в партию восторженной молодёжи, неискушённых в политике солдат-крестьян гарнизона, а также откровенных политических карьеристов. И так везде. Таким образом эсеров стало очень много в красногвардейских отрядах, Советах всех уровней, особенно в деревне, городах, армейских, флотский комитетах, Военно-революционных комитетах Октябрьского переворота 1917 года, на командных должностях в Красной Армии до лета 1918 года, в ЧК, на разных госдолжностях сначала при Временном, затем при Советском правительстве.
Один и главарей эсеровских Летучих террористических отрядов харьковчанин Савинков и идеолог эсеровского террора еврей Гоц, сторонники террористических методов Вольский, Чернов, Дербер, Вологодский, Авксентьев, после падения самодержавия став лидерами «правых» эсеров, считали власть капиталистов вполне отвечающей чаяниям большинства народа. Это был идейно-политический тупик эсеровской движения, морально-психологический надлом. Лидеры эсеров и их последователи стали активно сотрудничать с крупными капиталистами, российскими и западными олигархами. Это была измена не только народу и революции, но и Родине.
Савинков стал помощником военного министра Временного правительства Керенского, комиссаром правительства на фронте, продолжив в интересах Западных союзников гнать русских солдат в бессмысленное наступление на немцев в уже проигранной Россией войне, Гоц и Вольский стали членами совещательного органа при Временном правительстве — Предпарламенте, Чернов стал министром земледелия, проводивший политику жестоких репрессий против крестьян, захватывавших помещичьи земли, Авксентьев министром внутренних дел, защитник капиталов эксплуататоров, Керенский был сначала военным министром, затем главой правительства.
Получив высокие оклады и коррупционные сборы, все эти эс-эры забыли про народные чаяния и кинулись тут же обслуживать западных и российских капиталистов в духе того, что уже было при царизме: солдат гнали гибнуть на фронт, рабочих к станкам выжимать силы за копейки, крестьян горбатится на помещиков, кулаков и казаков, и, конечно, грабить, расхищать казну, вывозя ворованное за рубеж, несмотря на нарастающую разруху. Их не то, что народу поддерживать, их судить было нужно за измену революции.
Множество эсеров оказались в государственных структурах самозваного Временного правительства в уездах и волостях, слившись в коррупционных интересах с местной буржуазией и капиталистами, в милиции, прокуратуре, управах, закупочных госучреждениях, продовольственных комитетах и так далее, действуя в личных корыстных интересах, конвертировав свои прежние революционные заслуги в деньги и имущество, подмяв под себя деятельность местных Советов. Почти все областные и городские комиссары Временного правительства, фактически губернаторы и градоначальники были эсерами, действующими в интересах капиталистов, защищающие капиталистов, находящиеся на содержании капиталистов.
«Правые» эсеры желали теперь только одного: после проведения Учредительного собрания, где наиболее многочисленная эсеровская партия наверняка сформирует новое правительство Республики Россия, они займут важные посты, министерские посты, пост главы России, после чего смогут конвертировать свою власть в личное благосостояние. За этим они шли в революцию и убивали царских губернаторов — чтобы занять их место, а власть взять не для того, чтобы сделать русский народ счастливым. Ясно, что большевиков, Ленина, борющихся именно против капитализма, на котором Савинков, Гоц, Чернов и компания правых эсеров собиралась конвертировать власть в личное состояние, ненавидели люто, и убийство большевистских вождей для них была лишь вопросом практики, а не совести.
Масон Керенский — Правитель России, будучи сначала министром юстиции Временного правительства, затем военный министром, являлся эсером крайне «правых» взглядов, то есть за полное сотрудничество с капиталистами. Он как никто другой выпукло иллюстрировал отступничество части эсеров от интересов народа: Керенский был с одной стороны главой правительства капиталистов и действовал строго в их интересах, а с другой стороны был заместителем председателя народного Совета депутатов Петрограда, который был в тот момент не большевистским, а меньшевистско-эсеровским: Совет рабочих и солдатских депутатов возглавлял грузинский дворянин — меньшевик Чхеидзе, выступающий за сотрудничество рабочих и крестьян с капиталистами. Это к октябрю Совет Петрограда станет большевистским, когда избиратели увидят, что кроме большевиков и «левых» эсеров никто реально за интересы народа: «конец войне, фабрики рабочим, земля крестьянам, хлеб голодным», бороться не собирается, а совсем наоборот. Налицо был разрушение эсеровской партии после крушения царизма на правых — за «правительство» капиталистов, и «левых» — против правительства капиталистов. При этом сама партия эсеров организационно не развалилась, что стало парадоксом — ЦК партии эсеров остался единым.
Керенский много внимания уделял культу своей личности, массированно поддержанной пропагандой буржуазно-кадетской, эсеровско-меньшевистской прессы. С восторгом воспринимали 36-летнего «душку»-Керенского курсистки, гимназистки, одаривая кумира букетами цветов после каждого выступления. На «патриотических» демонстрациях его поклонники несли портреты «народного вождя», на митингах горячо приветствовали. Однако пролетариат, крестьяне и солдаты очень скоро стали подозревать высокопоставленного эсера в пустой болтовне, переводя взоры надежды на Ленина.
— Учитель, почему ты никогда не удивляешься тому, что всё вокруг тебя так быстро меняется, будто ты уже жил в таком новом мире? — спросили как-то раз любопытные ученики своего старого учителя.
— Человек всегда живёт в мире, который не знает, поэтому нет смысла удивляться сегодня чему-нибудь, что уже когда-то случилось, потому-то завтра ещё чего-нибудь станет известно о ранее произошедшем, и послезавтра, а ведь ты уже жил с этим и до того, как узнал, — ответил учитель, — чего же удивляться?
— Но ведь мир всё время меняется: разве это не удивительно? — не занимались ученики.
— Это ошибка, считать, что мир меняется вокруг человека. Мир всегда другой вокруг человека и не такой, какой кажется, — ответил седой учитель, почему-то показывая пальцем на небо. — Меняется не мир, а знания человека о нём, а знания о событии могут очень долго идти к человеку после произошедшего события. Вот и получается, что человек всегда живёт в мире, который не знает!
И что? Куда привели продавшие свой народ «правые» эсеры, марионетки в руках капиталистов, Россию за девять месяцев существования своего Временного правительства, фактически «комитета по делам олигархов»? К новой крови на фронтах проигранной войны, дальнейшему витку разрухи фронта и тыла, хаосу в земельных вопросах, отделению национальных окраин, всеобщему разгулу преступности, гиперинфляции, новым долгам страны, расхищению гигантских средств царя и страны за рубежом, началу рукотворного голода, отсутствию угля и дров для отопления городов зимой. Правые эсеры вместе с российскими и западными капиталистами, кто вольно, кто невольно, сделали всё, чтобы разрушить Государство русских и не оставить народу выбора, как только брать власть в свои руки под руководством своих революционных партий: большевиков, левых эсеров и анархистов.
Правые эсеры после банкротства правоэсеровско-кадетской власти Керенского сформировали по всей стране свои «Комитеты общественной безопасности» как альтернативу большевистско-левоэсеровским Военно-революционным комитетам, со стороны которых они угадывали опасность для капиталистического Временного правительства. Очень не хотели они терять высокие зарплаты госслужбы, коррупционные сборы с капиталистов, доли акций приватизированных царских заводов и сельхозземель. Они готовы были лить реки крови, чтобы это всё сохранить. И лили.
После Октябрьского переворота эти правоэсеровско-кадетские КОБ вступили в вооружённую борьбу с большевистско-левоэсеровскими силами ВРК и Советов в ряде городов, особенно ожесточенно в Москве под руководством эсеров Руднева и Рябцева и в Петрограде под руководством Гольца и Вольского. Затем они пытались через правоэсеровско-кадетское Учредительное собрание лишить большевиков и левых эсеров власти, а после развала и последующего роспуска Учредительного собрания вместе с кадетами встали на сторону прозападных белогвардейских армий и интервентов, организовали с помощью белочехов в Самаре репрессивное белогвардейско-капиталистическое правительство КОМУЧ, а в Омске репрессивное белогвардейско-капиталистическое Временное Всероссийское первенство, чем правые эсеры полностью себя уничтожили как партию интересов народа, прежде всего крестьянства.
Лидер левых эсеров, и до июля 1918 года союзник большевиков — Спиридонова. Воплощённая революция, живая легенда борьбы народа за свободу. Авторитет этой божественной героини для любого революционера любой партии являлся непререкаемым. Дворянка, красавица Спиридонова в 1906 году по приговору народного суда эсеров в Тамбове на вокзале убила черносотенца, советника губернатора, кровавого палача крестьян Луженевского из револьвера в упор, не дрогнув. Её схватили и повезли в Петербург для предания Военному суду. Жандарм Жданов и полицейский урядник Абрамов над ней всю ночь в поезде издевались, тушили о её тело папиросы, били, вырывали волосы, насиловали. Царские чиновники её приговорили к смерти через повешение, но началась широкая общественная кампания за отмену приговора, в том числе за границей, и царь, напуганный возможным усилением всё ещё продолжающейся Первой русской революции, заменил повешение бессрочной каторгой. Спиридонова одна из немногих эсеровских лидеров считала, что как ни чужды эсерам грубые шаги большевиков, за большевиками идёт основная масса беднейшего населения, то есть народа, а Советы этих бедняков более полные выразители народной воли, чем даже большевики! При этом она не хотела, да и не могла порвать полностью с эсерами правыми, с которыми десятилетия занималась подпольной борьбой, терроризмом, сидела в тюрьмах, на каторге: Гоц-младший, Вольский, Савенков, Чернов, другие.
Левые эсеры в большей степени, чем большевики определили характер первых шагов Советской власти, порой весьма безжалостный и брутальный в борьбе со своими коллегами правыми эсерами, защищавшими Временное правительство, преобладая численно в революционных комитетах воинских частей и флотских экипажей бывшей царской армии, армии Временного правительства, затем в Красной гвардии и ЧК. Вместе с анархистами левые эсеры численно превосходили большевиков в органах власти по всей стране за исключением Москвы и Петрограда. Местные Советы с преобладанием левых эсеров и анархистов контролировали больше территории Советской республики, чем большевики. Большевикам безоговорочно подчинялись только те территория, где непосредственно стояли части РККА или отряды ЧОН, собирающие хлеб по продразвёрстке.
Левые эсеры, в отличие от эсеров правых, выступали за ограниченный капитализм с «социалистическим лицом» с учётом передела собственности царя и церкви, но за продолжение империалистической войны с Германией. В этом они кардинально расходились с большевиками, работая с ними в одном правительстве, сражаясь в Красной Армии против белых, преследуя в ЧК уголовников и контрреволюционеров. Ленин испытывал к эсерам симпатию, мысленно связывая их со своим погибшим на царском эшафоте старшим братом Александром. Но искать компромиссы эсеры не собирались.
Спустя семь месяцев после развала и последующего разгона нелегитимного Учредительного собрания, которое возглавлял лидер «правых» эсеров Чернов, намереваясь сформировать новое правительство России из правых эсеров в союзе с капиталистами, исключая компромисс с большевиками, уже осуществляющими власть в стране, через три месяца после заключения Советской Россией вынужденного из-за немецкого наступления Брестского мира, левые эсеры решили, что им с большевиками окончательно не по пути и 6 июля 1918 года созвали съезд партии эсеров, куда инкогнито прибыли и делегаты эсеров правых...
Лидером на съезде был Спиридонова. Ореол великомученицы сочетался с известностью эмоционального оратора и политика, радеющего за крестьянство. Спиридонова была одной из самых популярных женщин России. До марта 1918 года, когда она самостоятельно вышла из состава Советского правительства, Спиридонова совсем ещё недавно говорила всем:
— Брестский мир подписан не левыми эсерами и большевиками, а мир подписан нуждой, голодом, замершими железными дорогами, нежеланием народа воевать за прибыли фабрикантов!
Теперь она становилась на позицию правых эсеров в части свержения правительства Ленина.
Все социалистические партии левого и правого уклона до Октябрьских боёв 1917 года в Москве и Петрограде относились друг к другу по-товарищески, хотя было много споров, публичных диспутов, многие большевики с эсерами были по-настоящему дружны, партийные разногласия никак не влияли на крепкие личные отношения. Эсеров охотно принимали в партию большевиков с зачётом стажа в их партии. Теперь не только правые, но и левые эсеры с их громадным опытом террористических операций становились врагами большевиков. А как эсеры умели убивать своих политических врагов всем было отлично известно. Российские и западные капиталисты радостно потирали руки: дни Ленина и других лидеров большевиков сочтены...
Левые эсеры считали необходимой социализацию земли, конфискацию её у помещиков, установления рабочего контроля над производством, широкие демократические свободы; необходимым компонентом для социализма должна быть свобода, личная свобода и свобода большинства народа.
Земля должна передаваться в распоряжении сельских общин и распределяться подушно, по крестьянским дворам: сколько народу в семье, столько и наделов, и затем время от времени производить перераспределение, потому что семьи меняются. Свободная продажа и скупка капиталистами земли запрещалась. Для того, чтобы не плодились бандиты-кулаки — полное запрещение наёмного труда батраков на земле. Эта программа левых эсеров практически соответствовала программе большевиков. Но эсеры, отличные террористы и разрушители, оказались в большей своей массе никудышными организаторами, что и показал крах экономических мер эсеровско-кадетского Временного правительства. Кроме того, у эсеров отсутствовал настоящий вождь, каким у большевиков являлся Ленин.
Надо ещё понимать, что в 1918 году большевики тоже не представляли из себя однородную силу. Некоторые из них примкнули к большевизму не потому, что разделяли идеи Ленина, а потому, что РСДРП (б) являлась наиболее боеспособной организацией для осуществления радикальной революции. Разными идеями руководствовались, например, большевики Ленин и Троцкий. Троцкого задолго до переворота «Октябрь 1917» завербовали разведки США и Великобритании. Ленин же на 100-процентов проявлял себя как патриот.
Такими же неоднородными были и эсеры. Еврей Гоц играл у эсеров очень значительную роль в первые периоды революции. Он был братом крупного революционера и основателя эсеровской партии. Гоц, будучи отличным администратором, не имел и малейших ресурсов вождя, политических идей, исканий, самостоятельной мысли. Все его выступления отличались полной бессодержательностью. Чернов пытался обосновать промежуточную позицию, которая не устраивала никого, ни правых, ни левых, не удовлетворила революционный народ, который не хотел ждать аграрной революции в виде растянутых на неопределенный срок туманных реформ на принципах «демократического» социализма. Немножко Канта, немножко Маркса, немножко социализма, немножко отсебятины — такова программа Чернова. Вольский, Савинков были террористами, использующих партию эсеров как средство достижения благ лично для себя. Никто из них и близко не мог соперничать по качествам, необходимым вождю, с Лениным или даже менее подготовленным теоретически Троцким.
Главным делом эсеров была борьба с царизмом и его ликвидация. После его краха царизма эсеры оказались на идейном перепутье. Правые эсеры решили сохранить власть правительства фабрикантов и помещиков, левые эсеры вместе с большевиками выступили за власть народных Советов.
25 октября 1917 года, когда II Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов провозгласил переход власти к социалистическому правительству Ленина, часть эсеров восприняли это как узурпацию, объявив, что большевики предатели, изменники, изменившие собственной программе и лозунгам — это были правые эсеры. Однако часть эсеров пошла в союзе с большевиками — это были левые эсеры.
Так эсеры раскололись окончательно на левых и правых. Самая старая и заслуженная российская революционная партия саморазрушилась через простой в общем-то вопрос: «Должна ли власть в стране принадлежать народу или капиталистам и помещикам?». Одни остались с большевиками, другие примкнули к реакционерам — капиталистам, партии кадетов, бывшей царской военщине.
Однажды юные и пытливые ученики спросили своего учителя:
— Скажи, учитель, как устроен мир людей?
— Мир устроен так, что более сильные грабят более слабых, безжалостные пастухи тысячелетиями культивируют и пожирают массы беспомощных агнцев. Слабых и беззащитных людей с детства приучают думать как рабов, радоваться рабской доле, дают им религию рабского подчинения и надежду на карьеру надсмотрщиком над рабами.
— Учитель, а почему люди не хотят узнать правду, как она есть, и бороться с такой несправедливостью?
— Немногие отважные люди готовы узнать, осознать и принять, что они просто бараны или коровы, как и все остальные коровы в стаде всемирных живодёров, просто, может быть, мычащие громче других. Для того, чтобы решиться на что-то, нужно сначала принять реальность.
Левые эсеры понимали, что от правоэсеровско-кадетского Временного правительства нет никакого толка для страны, а только есть толк для обогащения мародёров, несмотря на то, что там много эсеров и сам Керенский эсер. Развал и последующий разгон 5 января 1918 года Учредительного собрания, где большинством были эсеры левые эсеры восприняли как позор, хотя им было понятно, что момент для собрания уже упущен, собрание никого не представляло — новое правительство Ленина уже наводило в стране порядок, налаживало снабжение, боролось с разрухой, отбивалось от внешних и внутренних врагов, вступив в наследство страной по факту явочным порядком. Революция шла своим шагом и жила своей логикой. Были опубликованы в Российской республике первые законы-декреты большевиков: земля крестьянам, фабрики рабочим, мир народам, хлеб голодным, отмена смертной казни и так далее. Народ получил ответ на свои чаяния из рук большевиков. Что же было плохого в большевиках для народа, чтобы их нужно было устранять чрез Учредительное собрание, убивать, свергать, воевать с ними?
Когда в ходе Гражданской войны, начатой отнюдь не большевиками, правые эсеры вошли в союз с кровавыми военными реакционерами и диктаторами Колчаком, Деникиным, Юденичем, Миллером, они перестали быть революционерами социалистами. Шла Гражданская война и правые эсеры в этой войне сражались на стороне белых.
В результате попали у простого народа под подозрение в контрреволюции все эсеры вообще, в том числе левые. Партия эсеров оскандалилась совершенно, оскандалились эсеры вообще, и многие даже левые эсеры считали, что они не должны мешать большевикам, тем, кто хочет что-то сделать и наладить. Стоило посмотреть, что у большевиков выйдет. Но часть эсеров не собралась давать большевикам заниматься страной: последовали эсеровские теракты, мятежи, саботаж.
Ведь каждый более-менее образованный человек понимал, что Россия — это некультурная страна и что режим большевиков — некультурный по этой же причине. Подавляющая часть населения не умеет писать и читать. Только мизерный процент умеющих читать и писать, кроме этого имеют в себе какие-то ростки культуры. Русский народ не имеет реальных государственных демократических традиций, а только золотоордынские традиции назначения власти сверху ярлыком на места на «княжение», развившиеся в 300-летнее самодержавие. Из феодального крепостного права и самодержавия вперемешку с капитализмом русский народ оказался вдруг в реалиях демократии Советов, использовал её для взятия власти, но затем растерялся.
Всеобщая первобытная жадность и жестокость всех слоёв населения поедала любые цивилизованные ростки. Эсеров и большевиков это тоже касалось. Откуда у такого народа могли возникнуть традиции демократического государства? Если только из исконных сельских крестьянских общин, так упорно разрушаемых царским министром Столыпиным. Вслед за революцией социальной в России предстояло провести революцию культурную одновременно с революцией индустриальной и научной! И всё в кратчайший срок, поскольку заграница явно готовилась к новому походу за рабами и землями...
Кому это было под силу? Правые и левые эсеры, блуждающие в трёх соснах на перепутье, не имея такого решительного вождя, блестящего практика и теоретика как Ленин, «прозевали» социалистическую революцию, последовавшую за Октябрьским переворотом, прозевали власть. Когда можно было что-то сделать по-своему, они не смогли, власть уступили на II Всероссийском съезде Советов рабочих и солдатских депутатов и II Всероссийской съезде Советов крестьянских депутатов. Так уж надо было потом помалкивать и помогать своим товарищам социалистам-большевикам, а не вредить им. Главное ведь социализм.
Социализм — этическое учение, когда не имеет значения эксплуатация, собственность, главное — чтобы соблюдались этические правила равенства человека человеку. Только социализму по силам по-настоящему реализовать лозунг «Свобода, равенство, братство». Казалось, большевики смогут построить в России справедливый строй, когда будут преодолены издержки Гражданской и внешних войн, восстановлена из царской разрухи страна. Народ хотел не разговоров, а продолжения революции. Многие левые эсеры это понимали и отдавали себе отчёт в существующих ошибках, промахах, перегибах. Если бы победила сторона белых, капиталистических псов — страшно подумать, что произошло бы с национальными республиками бывшей России, русской беднотой и пролетариатом. Правота была за большевиками как защитниками идей революции...
Однако агрессивная часть левых эсеров в союзе с эсерами правыми, разочарованные потерянными личными перспективами на власть в России, решились на переворот в Москве, куда к тому времени переехало правительство Ленина из Петрограда.
5 июля 1918 года эсеры заложили бомбу с часовым механизмом под сценой Большого театра, где располагайся президиум VI Всероссийского чрезвычайного съезда Советов рабочих, крестьянских, казачьих и красноармейских депутатов. Бомбу удалось обезвредить. Через день после неудачного теракта 6 июля 1918 года левые эсеры начали боевые действия по захвату власти. Для провоцирования разрыва мирного договора и возобновления войны с Германией, эсеры совершили террористический акт против немецкого посла фон Мирбах.
Теракт готовился в спешке. Блюмкину и Андрееву «тройка» ЦК эсеров приказала. Подделали документы для представления послу. Шофёр автомобиля оставался не в курс дела. Террористы прибыли в 2 часа 15 минут пополудни в посольство Германии в Москве на Поварской улице дом No.46 — роскошный особняк, реквизированный у узбекского еврея Якова Шлосберга, торговца хлопком.
Одна из многочисленных еврейских контор перепродажи среднеазиатского хлопка еврейский торговый дом «Братья Шлосберг» имел конторы в Самарканде, Коканде и Бухаре, закупочные пункты в Андижане, Намангане, Коканде, Самарканде, Ассаке, Кургане, Бухаре, Термезе, Каракуле, Куве и других населённых пунктах Средней Азии. Очистку и прессовку хлопка евреи вели на двенадцати арендованных заводах в различных городах края. В 1897 году евреи попросили в Минфине Российской империи разрешения купить землю для хлопкоочистительных заводов. Туркестанский генерал-губернатор Духовский высказался против из-за того, что фирма еврейская. Военный министр Куропаткин согласился и сообщил в Минфин своё решение, основанное на указании царя о снижении активности евреев в российской Средней Азии. Уже 60 процентов торговли хлопком к революции были сосредоточены в руках десятков еврейских фирм. Вплоть до переворота «Октября 1917» Шлосберг закупал хлопок в Средней Азии, очищал на арендованных заводах и продавал большими партиями по нескольку сот тысяч тонн текстильным предприятиям Московской области. Оборот еврея составлял до 11 миллиона рублей в год, годовая прибыль 116 000 рублей. Средства выводились за границу. После переворота «Октября 1917» еврей эмигрировал. Построенный польским архитектором в манере средневековья, с роскошными потолками, деревянными панелями, готическими мотивами и арками особняк был конфискован у еврея и передан посольству германского императора Вильгельма II...
— Я ответственный сотрудник ЧК, — развязно представился Блюмкин. — А это, — указал он на Андреева, — член Ревтрибунала. Нам необходимо видеть посла по важному делу.
Блюмкин и Андреев предъявили удостоверения, «подписанные» Председателем ВЧК Дзержинским. На удостоверении стояла печать ВЧК.
— Я — доверительное лицо господина посла и уполномочен вести любые, в том числе и секретные переговоры, — холодно заявил доктор Рицлер, выйдя в высокий двухуровневый холл, оформленный панелями из дерева, с деревянной лестницей и галереей на втором этаже, ограждённой балюстрадой.
— Мы должны говорить с графом Мирбахом. Дело касается только его.
Граф Мирбах осторожничал. Долго советовался с помощниками. В конце концов решил принять уполномоченных высокого государственного органа. Принял их в каминной. Здесь же находились лейтенант Мюллер и советник Рицлер. Разговор шёл через переводчика.
— ВЧК недавно арестовало венгерского офицера Роберта Мирбаха, — сказал Блюмкин. — Вашего племянника, посол. Что вы думаете по этому поводу?
— Не имею чести знать этого офицера, а родственников в России у меня нет. — ответил Мирбах, удивлённо подняв бровь.
— И всё же, это ваш племянник, — стал настаивать Блюмкин.
— Судьба этого человека меня не интересует. — холодно произнёс Мирбах.
— Полагаю, господин посол хотел бы знать какие меры мы примем, — выпалил скороговоркой Блюмкин.
Эта фраза — условный знак. Террористы выхватили револьверы и открыли огонь в упор. Лейтенанта Мюллера ранили в плечо. Советника Рицлера тоже ранили. Посол бросился к двери. Блюмкин за ним. Выстрелил послу в затылок. Графа Мирбаха он убил наповал. Швырнув гранату, убийца выпрыгнул из окна на улицу. Грохнул взрыв, со звоном полетели осколки стёкол...
Хрупкий мир, так нужный Советской республике, повис на волоске. Снова вовлекая страну в войну, эсеры помогали англо-французским империалистам и контрреволюции.
Эсеров активно, нарушая суверенитет России, поддерживали страны Запада через свои посольства, разведку и агентуру. Французский посол Нуланс видел в новом правительстве после свержения Ленина эсеров, Савинкова, премьер-министром Чернова. То, что эсеровско-кадетское Временное правительство за 9 месяцев доразрушило всё, что не успел разрушить царь, французов не интересовало. Их интересовала только очередная партия серой русской скотины под убой на фронте. Эсеры часто получали деньги по 500 000 — 750 000 рублей от французского консульства через Эрлиха для своих террористических групп и боевых дружин. Получал деньги от французов Савинков.
Эрлих и Шарль Дюма прорабатывали вместе с ЦК эсеров серию терактов по уничтожению совестного флота в Кронштадте... Французское генконсульство имело своих платных агентов во всех русских социалистических партиях, которые боролись против большевиков и Ленина. Связь с меньшевиками держал Шарль Дюма; связь с кадетами, научным миром — профессор Мазон; связь с Савинковым Анри Готье; связь с ЦК эсеров — Эрлих и Шарль Дюма, с монархическими партиями граф де Шовиньи. Он же регулярно встречался с членами ЦК эсеров Тимофеевым и Донским в Москве, и командиром эсеровской террористической группы Филоненко в Петрограде.
Посол Франции Нуланс согласовал мятеж Савинкова в Ярославле с высадкой войск Запада в Архангельске.
Сами посольства США, Великобритании, Франции, Италии, Сербии, Бельгии, Греции, Бразилии, Португалии и других из-за угрозы захвата Петрограда немцами, в конце февраля — начале марта 1918 года выехали в Вологду. Не в Москву, следом за правительством Ленина, а в Вологду, на пути предполагаемого следования к Москве англосакса-франко-американских войск из Архангельска. Японский посол, посол Сиама, китайский посланник уехали вовсе. Выезд посольств в Вологду подчёркивал непризнание дипломатией Запада новой власти в России, посмевшей перестать посылать своих граждан на убой в военную мясорубку, снижая легитимность с международной точки зрения правительства Ленина. То есть желать продолжения войны с Германией, чтобы немцы ворвались в столицу России и устроили кровавую бойню в многомиллионном городе «союзники» желали, а мира России с Германией, чтобы проигравшая Россия не пала жертвой кровавого избиения и безграничной оккупации, Западные «союзники» не желали вплоть до свержения народной власти и убийства Ленина. Вологда была избран Западными дипломатами не случайно. Их пребывание должно было облегчить захват Вологды англо-франко-американскими войсками во время похода на Москву из Архангельска и Мурманска как раз через Вологду и Ярославль.
Посол США Фрэнсис из Вологды торговал вопросом признания правительства Ленина в обмен на продолжение войны с Германией. Но Ленин своими гражданами как пушечным мясом не торговал, как Керенский или Савинков. Френсис лгал, что США вступили в мировую войну без корыстных целей, что США не хотят превращения России в германскую колонию, зато не говорил правду о планах воспользоваться слабостью России для отторжения части российской территории на Дальнем Востоке.
Французский посол Нуланс оправдывал высадку войск японцев, американцев и англичан в Владивостоке 1 августа 1918 года под предлогом защиты своих граждан, сообщая, что оккупация может продолжаться очень долго. Вместо того, чтобы вывезти нескольких своих «притесняемый» граждан, США, Япония, Великобритания, Франция начали захват Дальнего Востока и Сибири. Такое обоснование колонизации был у Запада отработан давно и надолго. Французской лицемерный лжец рассказывал, что это Германия и её союзники стремятся «установить своё исключительное влияние на всю экономическую жизнь России». Поэтому вполне допустимо вторжение воюющих с Германией государств на территорию России.
Имея ввиду свой чехословацкий корпус, Нуланс заявлял, что «при помощи своих пленных» страны Антанты «стремятся создать в Сибири центр колонизации». Правительство Ленина направило ноту правительству Франции с требованием отзыва Нуланса из России. Нота была проигнорирована. Мощная туша армий Запада собиралась раздавить остатки России. Как уж тут обращать внимание на комариный писк Ленина?
Начавшаяся интервенция Запада подтвердила вовсе не готовность стран Антанты «обезопасить» Россию от порабощения Германией, а их стремление добиться свержения советского правительства России и вновь привлечь её к войне с Германией. Посольства из Вологды координировали действия интервентов, белогвардейцев и эсеров, но правительство Ленина не желало применить к посольствам силу. Оскорбление дипломатов стало бы проявлением враждебного отношения к ещё недавним союзникам России...
Глава 2. Пули для Ленина
Этот день стал воистину чёрной пятницей. Солнце зашло. Настала полутьма. Весь день собирался дождь. Тяжёлые синие облака гнетуще висели над Москвой. Тяжёлый, пыльный, жаркий воздух августовского вечера 1918 года словно застыл, исчерпав свой живительный запас кислорода. В вечернем воздухе от близких зелёных насаждений, заброшенных заросших пустырей и больничного парка пахло чертополохом, подорожником, шалфеем, чабрецом; воздух словно был настоян на меду, однако его напрочь портил запах горелого угля, дров, смрад помоев и нечистот.
Здесь, совсем недалеко от завода Михельсона, где делал второе за сегодняшний день выступление Ленин, в Александровских казармах был расквартирован во время Октябрьских боёв полугодичной давности революционизированный 55-й пехотный запасный полк, а также выступившие на стороне контрреволюционного эсеровско-кадетского «Комитета общественной безопасности» 2-я, 3-я и 4-я Московские школы юнкеров. По соседству располагалась Павловская больница, построенная архитекторами Казаковым и Жилярди.
Гранатный цех завода Михельсона на 3-м Щипковском переулке был с двух сторон окружён деревьями, густым шиповником. Митинг только что кончился. Человек пятьдесят рабочих, обсуждая услышанное, вышли во двор. Площадка перед цехом — низким, длинным, одноэтажным кирпичный зданием со световыми треугольными фонарями, похожими на стеклянные крыши больших теплиц-лемонариев, была освещена только светом окон цеха и окошек двухэтажных мещанских домиков, вторые этажи которых едва возвышалось над деревянным 3-х метровым забором завода с досками, набитыми верхними концами через один ниже-выше как зубцы крепости. Этот тусклый свет почти был закрыт толпой, поваливший за Лениным на двор сразу после окончания митинга через двойные двери. Когда Ленин прошел, толпа была задержана здоровяком в форме матроса, который вдруг упал в дверях и как нарочно устроил там кучу-малу...
...Ленин едва дышал, лёжа ничком головой в сторону заднего водительского колеса в гуттаперчевой шине с белым бортом своей автомашины Rolls-Royce Silver Ghost в сладковато-горьком облаке выхлопных газов 7,4-литрового двигателя. Мотор, который при выпуске прослушивали статоскопом, работал теперь отнюдь не тихо, порыкивая и постреливая...
«Серебряный призрак» с 55-сильным мотором и жёстким верхом бывшего Великого князя Михаила Романова досталась правительству Ленина в наследство от Временного правительства, реквизировавшего Царскосельский Собственный Его Императорского Величества гараж — 60 машин лучших зарубежных фирм. У каждого автомобиля был свой водитель, которых готовили раньше в Императорской школе шофёров. Получая достаточно приличное жалование, они должны были не только отлично управлять транспортом, обладать навыками автомеханика, но и, в случае чрезвычайной ситуации, выполнять роль телохранителя монарших пассажиров. После отречения Николая II Императорский гараж был экспроприирован. В одну ночь по распоряжение самозваного Временного правительства машины перегнали из Царского Села в Петроград. После переворота «Октябрь 1917» для обслуживания Ленина выделили самых опытных, надёжных и проверенных шофёров, в том числе тех, кто не один год проработали в Императорском гараже. Проверку водителей проводила комната No.75 в Смольном. В октябре — начале декабря 1917 года это был зачаток контрразведки нового рабоче-крестьянского государства, которая стала в декабре ЧК. В Петрограде Ленина возили семь водителей, в Москве основным водителем стал Гиль.
Машина «Призрак» имела алюминиевый кузов, электростартер, а главное — электрические фары, вместо ацетиленовых. Ацетиленовые фары требовали от водителя наполнить карбидом кальция короб на пороге машины, налить туда воды, и поджечь спичкой выделяемый при химической реакции газ ацетилен, подступающий через трубки к горелкам обеих фар. С помощью линз и рефлекторов фары компании «Hella» посылали плотный пучок света на 300 метров. Однако при наличии электрических фар водителю не нужно было ничего зажигать, даже открывать дверцу, поскольку Ленин не терпел лакейства и всегда открывал дверцу сам. Теперь машина стояла у внутреннего забора, капотом в сторону выезда на 3-й Щипков переулок, негромко «постреливая» двигателем. Кто-то успел открыть Ленину дверцу...
Минуту назад три выстрела террориста в Ленина достигли цели. Одна пуля с нарезанным крест-накрест наконечником и введённым туда ядом кураре, выпущенная почти в упор из самозарядного бельгийского пистолета FN Browning M.1900 прошла через лопатку, верхушку левого лёгкого, вызвав внутреннее кровотечение в полость плевры, прошла на волосок от важнейших кровеносных сосудов и остановилась у изгиба шейного позвонка между сонной артерией и гортанью.
Семизарядный самозарядный FN Browning model 1900 был весьма распространённым оружием. В 00-х годах ХХ века им вооружили офицеров армии Бельгии, жандармерии, полиции Дании, Норвегии. В Китае и других странах Азии производились многочисленные копии и подражания разных калибров и размеров. В Российской империи пистолет разрешалось иметь офицерам за свой счёт вне строя вместо штатного револьвера Нагана, использовать жандармам и работникам почты. Покупали пистолеты и простые граждане. Небольшой пистолет был удобен для скрытого ношения и терактов. Из FN Browning model 1900 был убит эсерами генерал-губернатор Финляндии Бобриков, кровавый палач России премьер-министр Столыпин. Пистолет своим патроном 7,62x17mm SR мог с дистанции 10 метров мог пробить пакет из 4-х досок толщиной по 25 миллиметров каждая. Пробивное действие пули было таково, что на 10 метрах пуля пробивала 4 сосновые доски по 25 миллиметров толщиной каждая. Только неправильное хранение китайской реплики бельгийского патрона 7,62x17mm SR не дал пуле нужного ускорения, и она не пробила даже с 3-х метров после лопатки ещё и позвоночник Ленина. Каким-то чудом пуля не задела важных для жизни органов. И чудо случилось. Однако словно железным ломом кто-то ударил Ленина с размаху...
Вторая отравленная 4,8-граммовая пуля в мельхиоровой оболочке, ударив как кувалда, пробила кость левой руки ниже лопатки. Адская боль от первого попадания не дала почувствовать это второе попадание, уже в руку. Крестообразный распил позволил пуле при контакте с костью деформироваться, нанося дополнительные повреждения в раневом канале. Мелкие осколки кости и оболочки пули брызнули в разные стороны, разрывая мышцы и сухожилия, став причиной обширного внутреннего кровоизлияния и быстрой кровопотери. Однако пуля, тоже из-за ослабленного патрона, после разбития кости предплечья не пошла дальше через рёбра в сердце и грудину.
Ленина стал падать лицом вниз, головой к заднему колесу своего автомобиля. Врассыпную бросились несколько десятков рабочих, столпившихся вокруг. Некоторые побежали толпой в сторону открытых ворот.
Водитель Гиль выхватил из-за ремня из-под рубашки револьвер, прицелился в голову стрелявшей только что женщины и стал выбираться из работающего автомобиля. Он медлил, выстрел мог угодить в находящихся вокруг людей, женщин, детей. Террористка — женщина с сумочкой и зонтом, стоявшая у переднего водительского колеса автомашины вне мощного пучка света огромных фар «Призрака», увидев направленный в свою голову ствол Нагана, сделала ещё один выстрел. Бах!!!
Третья пуля пробила складки одежды падающего Ленина и попала в стоящую за Лениным женщину в шляпке. Все три пули попали Ленину сзади в начало левой подмышечной впадины в область сердца в пятачок размером 5х5 сантиметров с расстояния 3 метра.
Террористка бросила «Браунинг», развернулась и побежала в ворота, ведущие с заводского двора на 3-й Щипковский переулок. Оттуда модно было быстро попасть на перекрёсток Павловской улицы, Серпуховской, 1-го Щипковского и Арсеньевского переулков. Несколько десятков человек, бегущих со двора, в полутьме сразу скрыли террористку своими фигурами.
И в это время снова выстрел.
Бах!!!
Четвёртая пуля, выпущенная из «Браунинга» другого стрелка, стоящего правее от первого террориста, щёлкнув, попала в деревянный забор за автомашиной... Этот второй террорист, тоже женщина, бросилась к Ленину, удостовериться в результате теракта. К Ленину бежал и здоровенный моряк, только что устроивший кучу-малу в дверях цеха. Он держал руку в кармане, словно у него там было спрятано оружие. Гиль закрыл Ленина своим телом, выставил вперёд револьвер и приготовился подороже отдать свою жизнь...
Мягкая кепка Ленина с небольшим козырьком и тесьмой, купленная в прошлом году в Стокгольме в универмаге PUB, упала под машину. Жилет, синий галстук в тонкую белую полоску, коричневый пиджак из люстрина с крайне потёртыми рукавами мгновенно пропитались кровью, рубашка из магазина «Мюр и Мерилиз» прилипли к телу. Это были любимые рубашки младшей сестры Ленина, которая по собственному почину следила за гардеробом брата и его жены.
Торговый дом «Мюр и Мерилиз» на Театральной площади принадлежал шотландцам, которым было разрешено торговать без ограничений по существовавшей в царской России установке предоставления иностранцам для обогащения любые ресурсы и богатства России, мешая и подавляя таким образом развитие собственно русских. Огромное, в стиле английской готики, первое в России здание шотландцев с металлокаркасом и витражными окнами 1908 года постройки в центре Москвы на углу Театральной площади и Петровки, было первым в отсталой России универсальным магазином для среднего класса; 80 отдела, 3000 служащих. Впервые в России шотландец применил ежеквартальные каталоги, которые рассылал вместе с образцами тканей всем желающим; при заказе свыше 25 рублей бесплатная доставка по территории европейской части России, впервые ценники на товарах, лишавшие продавцов возможности умышленно завышать цены, а покупателей — торговаться, примерочные комнаты с газовыми светильниками, возможность вернуть непонравившийся товар.
У Ленина была привычка донашивать вещи до дыр. Его жена Надежда относилась к одежде так же. Её можно было увидеть в пальто с разными пуговицами или вообще без пуговиц. Она считала моду порождением власти эксплуататоров, чтобы подчеркнуть своё привилегированное положение над бедняками. Ленин и его жена ходили во всём поношенном. Башмаки Надежды — с заплаточками. В условиях рухнувшей за годы мировой войны колониальной экономики России ботинки выдавались по специальному ордеру.
Младшая сестра Ленина Мария была «дамочкой»-дворянкой до кончиков ногтей; любила побрякушки, статуэточки, платочки, шляпки, ботильончики и так далее. Она и одевала обоих.
Европейского у Ленина после 12-летней эмиграции имелось, естественно, много. Своего портного не было, вещи он покупал в магазинах. С 1907 года до апреля 1917-го Ленин не мог бывать на Родине. Для создателя Российской социал-демократической рабочей партии РСДРП это было равносильно добровольному отправлению на бессрочную каторгу. Да и то, неизвестно довезли бы его жандармы до каторги или убили, как убили жандармские черносотенцы большевика Баумана в 1905 году трубой по голове на демонстрации. И не только одного Баумана убили. С 1905 по 1907 год, пока революции не была ещё разгромлена и не наступила фашистская реакция, Ленин провёл в России примерно 199 дней. В условиях тотальной слежки жандармов и полиции за всеми, вскрытия переписки, действий множества провокаторов и осведомителей, черносотенных «эскадронов смерти», фашистского принципа власти в России, когда исполнительная, законодательная и судебная власть замыкались на одного человека, назначающего все звенья властной вертикали империи своей прихотью, вести революционную, даже демократическую борьбу за права эксплуатируемого народа было невозможно. Революционер проводил по статистике на свободе 3 месяца. Затем новый срок. Социал-демократические партии в России к 1910 году были полностью разгромлены, включая даже эсеров. Так продолжалось до переворота «Февраль 1917».
Появившись в Петрограде 4 апреля 1917 года уже после краха царизма, Ленин также был вынужден скрываться, клеить парики, делать фальшивые документы, жить в шалаше в Разливе, поскольку его искали убийцы эсеровско-кадетского Временного правительства. Появившиеся вместе с Лениным в Петрограде террористы-эсеры Савинков, Чернов, Авксентьев не только не клеили парики, не делали фальшивые документы и не скрывались в шалашах за городом, а сенсационно с другими эсерами вошли во самопровозглашенное Временное правительство Российского государства капиталистов на должностях министров или замминистров, устроив на Ленина через три месяца настоящую охоту. Когда же Ленин в России приобрёл легальный статус, то всего за 10 месяцев на посту главы Российского правительства, против него было совершено четыре теракта, последний из которых закончился двумя пулями в теле. Примерно такое же количество терактов не дошли до финальной стадии. Правильно поступали руководители РСДРП, пряча своего лидера за рубежом, где он мог работать, заниматься организационными и теоретическими вопросами. Жить за границей и одновременно руководить партией, взявшей власть, он уже не мог. Теперь он был полностью уязвим для теракта...
Из ран на шее и руке хлестала кровь. Рвота заливала нёбо. Совершенно невозможно было дышать. Только чуть слышно вырывался хрип из приоткрытого рта. Левое лёгкое предательски быстро заполнялось кровью. Кровь переливалась в правое лёгкое, попадало в рот. Ленин терял сознание от адской боли в плече и шее. Приходя на мгновение в себя, он увидел прыгающие при ходьбе части одежды несущих его к машине людей...
— Что же это? — вынырнул из спутанного сознания вопрос. — Раньше они застрелили Володарского. Утром убили Урицкого. Теперь убили меня... За что? — чёрная пустота на мгновение поглотила его сознание и выпустила снова. — Мы просто хотели остановить хаос, голод, бойню на войне, дать простым людям хлеб, тепло, мир, землю. Даже не успели толком взяться за дело, а нас убивают как преступников против народа, стреляют как в собак...
Третий выстрел убийцы через одежду Ленина угодил в стоящую перед ним женщину в серой шляпке и резкими духами, говорившую о хлебе и мешочниках на железной дороге. Она была ранена через руку в грудь. Женщина эта представилась как Попова, кастелянша Павловской больницы, располагавшийся здесь же рядом. Ленин ей отвечал, что Сталин вот-вот наладит поставки хлеба из Царицына на Волге, перекрытое чиновниками-саботажниками и донскими белоказаками. В Москве появится хлеб для регулярного и полного отоваривания карточек, и голод отступит...
9 мая 1918 года после опубликования декрета о продовольственной диктатуре Народный Комиссариат по продовольствию получил чрезвычайные полномочия в борьбе с кулаками, которые прятали хлеб, спекулировали им. Местные органы власти получили право изымать у кулаков хлебные излишки, распределять их среди бедноты. Левые эсеры в ответ на это открыто перешли на сторону кулаков. Они стали врагами продовольственной диктатуры, реквизиционных отрядов, комитетов бедноты, начали широкую агитацию против продовольственных мероприятий Советской власти. Подстрекали крестьянство взяться за оружие...
Пресмыкаясь и унижаясь перед капиталистами, эсеры по всей стране усердно выполняли за них, за их кадетскую партию чёрную, неблагодарную работу: расстреливали рабочих в городах, пороли непокорных крестьян в сёлах, вешали коммунистов на фонарных столбах, ссылали их на острова в Северное море. За одно только слово «товарищ» бросали в тюрьму, запарывали насмерть. За переход на сторону Красной Армии уничтожали целые семьи. Такую власть над народом видели правители-эсеры вместо власти Советской. На юге, в Закаспийских степях, эсеры Седых и Фунтиков организовали вместе с английскими интервентами подлое убийство 26 бакинских комиссаров во главе с Шаумяном. В Грозном эсеры учинили дикий большевистский погром. Более 10 000 рабочих и крестьян, оставшихся верными Советской власти, уничтожили в Терской области. На Украине эсеры Фрумкин и Зарубин призывали генерала Скоропадского к вооруженной борьбе с Советской Россией. Эсеры Руднев и Бунаков помогали Деникину организовывать Добровольческую армию. Чернов и Год санкционировали террор против большевиков. И так далее...
Женщина в шляпке упала рядом с Лениным с диким криком, дёргаясь в конвульсиях от истерики. Убийца Каплан — молодая женщина, скрылась в темноте и её силуэт затерялся. Гиль хотел было броситься за ней, но к Ленину бежали с нескольких сторон люди. Это могли быть другие террористы, имеющие целью добить. Гиль встал на колени и закрыл Ленина телом, выставив перед собой револьвер.
Из цеха к Ленину бежал мужчина в матросской фуражке. Это был страхующий Каплан боевик Зубков. Зубков должен был добить Ленина. Левой рукой он неистово размахивал, а правую держал в кармане, сжимая «Браунинг». Бежал он прямо, прямо на Ленина. Его фигура и весь вид был более, чем подозрительными.
Гиль закрыл собой Ленина, особенно его голову, почти лёг на него.
— Стой! — зло закричал Гиль изо всех сил, направив на бежавшего «матроса» револьвер. Он медлил. Как и в случае с Каплан, выстрел мог задеть находящихся рядом людей.
Зубков продолжал бежать. Тогда Гиль ещё раз крикнул:
— Стой! Стреляю!
Не добежав нескольких шагов, Зубков круто повернул налево и бросился бегом в ворота, не вынимая руки из кармана. В это время к Гилю подбежала сзади какая-то женщина с укоряющим криком:
— Что вы делаете? Не стреляйте!
Этой женщиной была террорист Коноплёва. Это она делала четвёртый выстрел в Ленина, но промахнулась. Сейчас она хотела удостоверился, что Ленин мёртв.
Гиль хорошо рассмотрел первого террориста, но почти не видел второго, хотя было видно, что стреляла женщина. Из-за полумрака, в контрасте с ярким световым пучком фар, это трудно было точно утверждать. Там был рядом гимназист, пожилая женщина, что разговаривала с Поповой перед митингом, молодая женщина, несколько мужских теней. За убежавшей террористкой погнались несколько подростков, детей и рабочих. Молодую еврейку эту Гиль выдел раньше на митингах. Ленин даже беседовал с ней как-то раз, совсем недавно. Она тогда называла себя. Её звали как-то смешно: Фейга Каплан. Гиль не без труда, но узнал её поздним вечером по возбуждённому взгляду и характерной еврейской внешности: большой длинный нос, огромные карие глаза, большой губастый рот, плоский подбородок, пушистые волосы — похожа на большого злого ребёнка.
Сегодня она спрашивала Гиля перед митингом, приехал ли Ленин. С тёмными возбуждёнными глазами, запыхавшаяся, будто очень торопилась на митинг, она производила впечатление не вполне нормального человека. Лицо её было бледно, голос, когда она заговорила, заметно дрожал.
— Что, товарищ, Ленин, кажется, приехал? — спросила она.
— Не знаю, кто приехал, — ответил Гиль.
Она нервно засмеялась и с укоризной сказала:
— Как же это? Вы шофер и не знаете, кого везёте?
— А я почем знаю? Какой-то оратор — мало ли их ездит, всех не узнаешь, — ответил Гиль спокойно.
Он никогда никому не говорить, кто приехал, откуда приехал и куда поедет дальше. Каплан скривила рот и вошла в помещение завода. Она однажды говорила с Лениным.
— Почему вы не хотите договориться с Деникиным о созыве Учредительного собрания? — вспомнились вдруг Гилю слова Каплан после митинга на прошлой неделе. — Это могло бы остановить Добровольческую армию на Кубани и объединить силы для продолжения войны с немцами. Товарищи Спиридонова и Чернов допускают такую возможность на базе КОМУЧа...
— Добровольческая армия собралась из убийц и насильников на деньги убийц и насильников, которые сотни лет грабили и истязали Россию. Эсеровский КОМУЧ, свергнув в Самаре власть рабочих и крестьян рукам чехов, устроил там кровавую бойню рабочих, КОМУЧ не лучше Добрармии. Теперь цель эсеров тоже грабить и убивать простой народ, — ответил тогда со своей неизменно обаятельной, предназначенной для молодых женщин, улыбкой, Ленин. — Представляю себе какие выборы депутатов устроят эсеры в Самаре с виселицами и расстрелами. Деникин и Корнилов, это не Минин и Пожарский, а мы не поляки с боярами в Кремле! Мы — народная власть Советов депутатов рабочих солдат и беднейшего крестьян. Нам не нужно избрание нового Романова на трон! Победа или смерть!
— Товарищ Ульянов, вы не правы! — крикнула она тогда ему след и ушла бормоча, казалось, в вечность. — Победа или смерть! Победа или смерть...
Ленин видел Каплан недавно в Кремле. Он тогда два часа разговаривал с лидером эсеров Иоффе, который из Кремлёвской тюрьмы после провала мятежа 6 июля, выходил на улицы Кремля на бесконвойную прогулку. Иоффе с Лениными, встретившись перед Арсеналом, два часа вполне корректно разговаривали о теории государства и мире.
Ленину тогда удалось убедить Иофе, что захват земель и покорение чужих наций, разорение конкурирующей нации, грабеж её богатств, отвлечение внимания трудящихся масс от внутренних политических кризисов России, Германии, Англии и других стран, разъединение и националистическое одурачение рабочих и истребление их авангарда в целях ослабления революционного движения пролетариата — таково единственное действительное содержание, значение и смысл современной войны капиталистов между собой. Разве такая война выгодна народам России? После этого разговора Каплан налетела на Иоффе, с упрёками за то, что он разговаривает с «узурпатором как с другом». Уже тогда Каплан была вооружена и морально была готова стрелять, но ещё не имела решения ЦК эсеров.
Каплан была убеждённой эсеркой, опытной революционеркой, старой каторжанкой. Летом 1918 года во время упражнений в стрельбе из 15 патронов, выпущенных Каплан, 14 пуль попали в цель. Она входила в Центральную террористическую группу при ЦК эсеров, за спиной которых стояли посольства Франции, США и Англии. Группой при ЦК, которой был поручен теракт против Ленина, руководил опытный террорист Семёнов.
Двадцатисемилетний Семёнов происходил из города Юрьева Лифляндской губернии из семьи чиновника. С четырнадцати лет Семёнов ходил с бомбой за пазухой и револьвером. Первый раз попал в царскую тюрьму в 1907 году. Далее — побег, ссылка, снова побег, эмиграция во Францию. В Петроград вернулся в феврале 1917 года. Организовывал эсеровские боевые дружины. Производил грабежи — экспроприации. Расстреливал бывших жандармов, убивал полицейских. Абсолютно деградировавший кровавый психопат. Агитировал солдат за войну до «победного конца». Член военной комиссии при ЦК эсеров. Знал английский и немецкий языки.
Перед группой Семёнова руководителями эсеров Гоцем, Черновым была поставлена задача убийства Ленина. Задача составляла часть плана по захвату эсерами власти и возобновления войны с Германией. Гоц и Чернов обещали Семёнову, что отказа партии эсеров от акта покушения не последует...
Террористическая группа Семёнова базировалась на конспиративных дачах в Хлыстово и Крюково. Имелась дача в Томилино, явочные квартиры в Москве. Вооружал отряд руководитель военной работы при ЦК эсеров Рабинович. Аренду дач по просьбе руководителя ЦК эсеров финансировали сионисты, в частности всероссийская организация «Союз воинов евреев». Семёнову в группу для теракта против Ленина рекомендовал Каплан член Военной комиссии при Московском Бюро ЦК партии эсеров еврей Дашевский.
Каплан родилась в Белоруссии. Еврейка. До 16 лет носила фамилию Ройдман. Семья в 1911 году уехала в Америку. У неё — четыре брата и три сестры. В 1906 году готовила покушение на генерал-губернатора Киева Сухомлинова вместе со Школьник и Шпайзманом. В её руках сработало взрывное устройство. Каплан была ранена в голову и не смогла скрыться. Её арестовали и приговорили к смерти. Ввиду несовершеннолетия заменили смертный приговор на вечную каторгу. На каторги в Акатуе познакомилась с легендой эсеров Спиридоновой. После переворота «Февраль 1917» получила амнистию. Жила в Москве, потом в Крыму. Тосковала по погубленной молодости и своей никчёмности. Хотела быть кем-то, хотела славы. Каплан трудно пережила разгон эсеровско-кадетского Учредительного собрания. Горела желанием отомстить лично Ленину.
Весной 1918 года Каплан вернулась в Москву из Крыма и попросила эсеровский ЦК разрешить ей значимый теракт, но получила отказ. Весной эсеровские лидеры ещё надеялись переиграть Ленина через провал курса большевиков среди народа. Но большевики получили поддержку большинства. Они были последовательны и честны. Они говорили как в конце X века Святослав, князь киевский, сын Игоря Рюриковича и его супруги княгини Ольги: «Хочю на вы ити». Историк Карамзин в «Истории государства Российского» передавал высказывание Святослава в иначе: «Иду на вас!». Но суть была той же, что всегда нравилась простому народу: «правитель сказал, правитель сделал». Сказали большевики: «земля крестьянам, фабрики рабочим, мир народам», и дали землю крестьянам, фабрики рабочим, заключили мир с немцами. Эсеры же ничего из обещанного народу не дали. Виляли как маркитанская лодка. Эсеры всё проиграли большевикам и им оставалось только встать против народа и начать убивать его вождей.
Но в мае 1918 года этот час ещё не пришёл. Тогда жаждущая действий Каплан создала свою террористическую группу из эсеров. Каплан сняла квартиру у Рабиновича, завербовала старого каторжанина Пелевина, бывшего матроса, без чётких мыслей и прочных убеждений. Привлекла Рудзиевского, присяжного поверенного с белогвардейским оттенком и ещё эсерствующую проститутку, не знавшую своей подлинной фамилии. В такой компании она решила вершить историю. Представление о терроре у сподвижников Каплан было совершенно диким. Пелевин считал возможный отравить Ленина через еду. Рудзиевский предлагал подослать к Ленину врача, который привил бы ему опасную болезнь. Конкретного плана покушения террористы не имели, но изготовили мощную бомбу. Хранилась она у Каплан.
Когда Семёнов получил от своего ЦК разрешение принять группу Каплан к себе, Каплан передала бомбу Семёнову на явочной квартире в Сыромятниках. Семёнов дал ей «Браунинг». Яд в надрезы на пулях закладывал Семёнов вместе с террористом Фёдоровым-Козловым. Это яд растительного происхождения. Он используется индейцами Южной Америки при охоте на птиц и диких животных: тёмно-коричневая вязкая жидкость, похожая на свежий натуральный мёд. Индейцы смазывают ядом стрелы. Если порошком посыпать ружейные и револьверные пули, предварительно сделав надрезы, яд окажет необходимое воздействие. Для человека смертельная доза — сотые доли грамма, пылинка... Смерть наступает мгновенно.
Почти всех боевиков Семёнов отрядил на слежку за Лениным. Дежурили в несколько очередей. Слежка велась за въездом в Кремль, военным комиссариатом и разными военными учреждениями. Кроме того, велась слежка в деревне Тарасовке, по Ярославской железной дороге, где на территории имения Мальцебродово около выселка Комаровки на реке Клязьме у Ленина располагалась госдача. На даче по выходным дням жил Бонч-Бруевич, Ленин с семьями, у которых бывали видные большевики. Выяснились часы и дни выездов Ленина. Коноплёва поселилась у дачи Ленина под именем Поповой.
Однако теракт на даче затруднялся охраной из латышских стрелков и выглядел не так значимо, как теракт на митинге, когда Ленина, кстати, вообще никто не охранял. Исполнителем теракта выбрали Каплан. На неё мужское обаяние Ленина не действовало. Необходимость стрелять в любимца простого трудового народа её тоже не останавливало. Страховать Каплан назначили известного боевика и террориста Зубкова. Зубков прошёл через революцию 1905 года, царские тюрьмы, каторгу, побеги. Во время переворота «Февраль 1917» был одним из руководителей Военного комитета Луги, угрожал расстрелять Николая II и его свиту, если они попытаются пробиться к Петрограду через Лугу. Имел от главного заговорщика Родзянко приказ задержать императорский поезд. Участвовал под Лугой в боях с казачьими полками генерала Крымова с применением артиллерии, когда тот, выполняя приказ царя, пытался прийти на помощь губернатору столицы. Крымова арестовал и доставил в Петроград. Там Крымов и застрелился. В какой-то степени Зубков обеспечил успех переворота «Февраль 1917».
В октябре 1917 года Зубков познакомился с членом ЦК эсеров Черновым и сделался ярым эсером. Защищал Учредительное собрание. Подбивал на выступление против правительства Ленина матросов минной эскадры Кронштадта. Такой был у Каплан на подстраховке знаменитый боевик. На дело он пошёл в матросской форме.
Гиль узнал Каплан в толпе, вышедшей вперёд Ленина после окончания митинга с группой рабочих, их жён и детей. Её трудно было не узнать: одно плечо выше другого, большие уши, длинная и тонкая шея, сутулая спина. В тусклых глазах — ни огонька, ни мысли. Она курила, не выпускала из тонких бескровных губ папиросу. Безвестная, некрасивая, больная. Одетая в длинную чёрную юбку и пёструю клетчатую кофту, нахохлившись, молча стояла у машины и нервно куталась в чёрный жакет.
Но больше Гилю запомнилась красивая молодая дама в серой шляпке, что до начала митинга стояла у ворот и разговаривала с пожилой дамой. Когда Ленин уже после митинга вышел из гранатного корпуса и пошёл, окруженный группой рабочих, среди которых было много детей, к машине, к нему сначала подскочил юный 16 — 17 летний гимназист с почти женским лицом в форме Катковского лицея, странно смотрящийся среди рабочих, затем подошла эта женщина в серой шляпке, надушенная духами «Любимый букет императрицы»: ирис, гвоздика, жасмин, флёрдоранж, мускус, цитрусовые, гелиотроп. Представилась и стала говорить высоким голосом:
— Гражданин Ленин, почему в Москву не пускают муку? — она вблизи производила впечатление типичной пустой мещаночки, неугомонной сплетницы и «грязненькой газетки».
Ленин остановился у машины, двигатель которой тарахтел с небольшими выстрелами-детонациями: невысокого роста лысеющий голубоглазый блондин, с широким лицом желтовато-серого цвета, широкий нос, веки с эпикантусом, голубые глаза, тёмные круги около глаз, густые брови, русые усы, интеллигентская бородка, крупные уши. Чрезвычайно подвижный, Ленин являл собой пример типичного сангвиника — высокая психическая активность, энергичность, работоспособность, быстрота и живость движений, разнообразие и богатство мимики, быстрым темп речи, общительность. Как любой сангвиник он быстро реагировал на события, быстро адаптировался, быстро сходился с людьми. Эмоции преимущественно положительные.
Внешность его не производила ни отталкивающего, ни притягивающего впечатления. Лишь вглядевшись в выражение глаз, можно было заметить, что перед тобой человек большой силы воли. Гигант мысли... Гигант ума... Отсюда — неотразимая логика действий. Прозорливость. Предвидение... Точный расчёт не на недели и месяцы — на десятилетия вперёд.
— Этого не может быть, товарищ, — ответил ей Ленин с улыбкой. — Не пускают в Москву не муку, а спекулянтов-«мешочников», которые вместо того, чтобы сдать по продразвёрстке хлеб государству для продажи по карточкам уполномоченными магазинами по госцене, везут спрятанный от продотрядов хлеб в ручной клади на московские рынки по спекулятивным ценам, которые рабочим не по карману. Мы с этими спекулянтами боролись и буде бороться! Рабочие и служащие должны иметь возможность отваривать карточки по доступной цене!
— Но гражданин Ленин, они же сами вырастили этот хлеб! — не унималась кастелянша, озираясь по сторонам. — Ведь не запрещено же торговать своими вещами: все московские газеты, буржуазные и коммунистические полны объявлений о продаже всего на свете.
— Если нарушена торговля гуталином, никто особо не пострадает, но, если нарушена торговля хлебом, будет голод, что мы и имеем после царя и Временного правительства с их империалистической войной и разрухой, — ответил Ленин, уже ставя ногу на подножку автомобиля, протягивая руку к открытой кем-то дверце.
И тут Гиль увидел между двух стоящих у левого переднего колеса вроде бы направленный в сторону Ленина пистолет.
Бах!
Раздался выстрел. Блеснула жёлтая вспышка. Гиль уже точно разглядел худую руку с револьвером. Снова выстрел.
Бах!
Гиль увидел, как еврейка Каплан с сумасшедшими глазами целиться в Ленина, чтобы сделать ещё один выстрел, а Ленин уже падает. Гиль выхвалил из-за пояса пистолет и прицелимся в голову Каплан. Та увидела наставленный на неё в нескольких метрах ствол, но всё же сделала ещё один выстрел.
Бах!
Перед фарами Калан мелькнула с сумкой и зонтиком, побежав в сторону 3-го Щипковского переулка. С небольшой паузой щёлкнул вдруг и четвёртый выстрел чуть левее, обозначившись новой вспышкой в темноте.
Бах!
Ленин упал у автомобиля. Женщина Попова в серой шляпке, стоявшая с ним рядом, упала тоже. Люди, стоящие вокруг бросились врассыпную.
— Ильич ранен! Покушение на Ленина! — едва звякнули по кирпичной крошке горячие латунные гильзы, какой-то мальчишка в грязной кепке и бушлате не по росту заорал так, словно призывал купить завтрашний выпуск газеты «Правда», «Наше слово», «Известия», «Социал-демократ», «Труд», «Жизнь», где обязательно будет статья с подробностями сегодняшнего террористического акта контрреволюции против вождя пролетариата. — Покушение на Председателя Совета Народных Комиссаров товарища Ленина! Вождь пролетариата убит!
— Его поймали? — клокоча кровью в лёгких, чуть слышно спросил Ленин своего водителя, считая, что в него стрелял мужчина...
Этот день Ленина начинался обыденно: с нескончаемого множества дел, посетителей, бумаг. Выйдя на прогулку к Царь-пушке, перед тем как подняться в кабинет, Ленин полюбовался небом как в последний раз. В это утро трубы над Москвой дымили не так густо. Дымы были прозрачно-белые, не расплывались, поднимались в небо тонкими столбиками и незаметно таяли там — ни сажи, ни копоти; нетрудно догадаться почему — большинство кочегарок и котельных новой столицы перешло на дрова. Просинь быстро затягиваясь, собирался дождь. Подумалось про уголь: «Дрова могут согреть людей, но на дровах не сваришь металл, не выкуешь плуг и штык. Да и как их заготовить, дрова? На чём привезти? Хотя, пожалуй, стоит подумать, нельзя ли использовать извозчиков. Подсказать Моссовету, пусть подсчитают, сколько в столице лошадей. Чем их кормят? Нет ли запасов фуража, из которых можно было бы выкроить часть для фронта?»
Разруха в Кремле досталась Ленину от Николая II и Керенского полнейшая; мусорные свалки и россыпи, облезлые фасады, следы артобстрела. Под Патриаршими палатами в проходной арке дровяные сараи. Уборка Кремля потребовала нескольких субботников по уборке. Ленин сам участвовал. Кремль подновляли в 1913 году, к 300-летию Дома Романовых, когда сюда приезжала императорская семья, но большую часть ассигнований, как водится, высокопоставленные чиновники украли для поездок в Париж с содержанками. Правительство Ленина въезжало в здания, сильно потрёпанные жизнью. Отопление печами. Каждое утро приносили дрова. Карантин: — в стране из-за многолетнего сидения миллионов людей в грунтовых окопах и землянках на фронте развился жутчайший педикулёз и, как следствие — тиф. Тиф выкашивал целые армии на фронтах Гражданской войны, выкашивал сёла и города. Западные пленные и дипломаты занесли страшнейший грипп «испанку» — являющий собой атипичную пневмонию. Люди погибали за три дня. Смертность от гриппа была высочайшей. Если бы началась эпидемия в Кремле, последствия были бы страшные.
Для защиты от тифа и гриппа в Кремле, будто на фронте, организовали баню и пропарочный пункт в Гренадёрском корпусе, в цокольном этаже, чтобы вшей уничтожать в нижнем белье. Посетитель Кремля получал квиток на баню, сдавал бельё в пропарочный пункт. Только после таких процедур можно было находиться в Кремле. Большевикам пришлось начинать просто с элементарной гигиены в стране. Это было только цветочки из тяжёлого наследия царского режима. Ягодки были гораздо горше. Повальная безработица, остановившийся транспорт, разбежавшаяся армия, отпавшие части страны, голод, топливный дефицит, гигантские долги, внешняя изоляция, белогвардейские армии, белый террор и так далее и тому подобное.
Утром 30-го августа начала болеть голова, наверно, на погоду. Ленин неосторожность признаться сестре. Маняша тут же, конечно, выдала его состояние жене. Та рассказала об этом высокообразованной большевичке Коллонтай. Первая в мире женщина-министр Коллонтай — Нарком социального обеспечения, красавица, бывшая дворянка из семьи генерала и дочери финского фабриканта, вместе с двумя другими женщинами начала настаивать, чтобы Ленин попросил у Совнаркома короткий отдых и поехал в Мальцево-Бродово.
После того, как правительство переехало из Петрограда в Москву, ближе к лету 1918 года Ильич чувствовал себя очень утомлённым. Отдыхать во дворце как Троцкий, занимавший под дачу огромный дворец Юсупова, самого богатого после царя членов царской семьи, уехавшего жить в Париж, Ленин не мог ввиду своей врождённой «святости» мышления. Ему нужно было просто тихое деревенское место, удалённое от мест концентрации белогвардейцев, повстанческих отрядов, эсеров, меньшевиков, анархистов и... сотрудников правительства. Такое место нашлось на Ярославском шоссе у села Тарасовка на территории имения Мальцебродово около выселка Комаровки на реке Клязьме.
В этих живописных местах среди курганов древних кривичей когда-то была летняя резиденция печально известной изощрённой садистки и серийной убийцы «Салтычихи» — «Людоедки», где эта знаменитая дворянка 150 лет назад устроила кровавый террор: запарывала до смерти дворовых крестьян, которые плохо угождали ей в причудах, а в своей зимней резиденции «Салтычиха» — дворянка Салтыкова морила крепостных русских крестьян голодом, травила их медведями и волками. Эта изощрённая садистка и серийная убийца убила 139 своих рабов — русских крепостных крестьян, в основном женщин и девушек.
Салтыкова состояла в дальнем родстве с Романовыми через русскую царицу Салтыкову, жену царя Ивана V, мать императрицы Анны. Родственник массового убийцы был действующий московский градоначальник — генерал-губернатор Салтыков.
Владела «Салтычиха» как вещью 1200 русскими крестьянами в губерниях, была собственником деревень Московской губернии: Говорово, Верхний Тёплый Стан, Красное-на-Пахре с окрестностями и деревнями. В Москве владела кварталами от Большой Лубянки до Кузнецкого Моста, на углу которого была её трёхэтажная городская усадьба. В Костромской губернии Плосково, Филиха, Шубиха, Белышиха, Михалиха, Савиха и другие. Были имения в Вологодской губернии. Салтыкова могла себе позволить крупные взятки чиновникам, очень крупные пожертвования монастырям, храмам и церкви, была благотворительницей.
«Салтычиха» — типичная дворянской сволочью времён Елизаветы, Петра III и Екатерины II. Лишь немногим она превзошла других дворян-живодёров, получивших после воцарения Романовых-Готторп-Гольштейнов абсолютную власть над русским в Центральной России.
Знатная дворянка, родственница Романовых постоянно избивала прислугу первыми попавшимся под руку предметами по малейшим поводам: от обычной улыбки до огрехов в мытье полов и стирке. Особенно страдали девственницы-невесты, которые в ближайшее время собирались выйти замуж. Салтыкова, чувствуя безнаказанностью под защитой законов Российской империи и взяток, обливала жертв кипятком, сжигала волосы на голове, горячими щипцами для завивки волос жгла жертвам уши, таскала за волосы и била многократно головой о стену или пол, вырывала клоками волосы пальцами. Иногда приказывала отрезать девушкам груди и скармливать отрезанное собакам. Несчастных рабов морили голодом, привязывали голыми на морозе, пороли конюхи и гайдуки — выездные лакеи-телохранители в венгерской, гусарской, казачьей одежде, порой забивая насмерть.
Счёт погибших и покалеченных шёл на сотни. У конюха Ильина убили последовательно трёх жён. Практически у всех людей, принадлежавших дворянке, отсутствовали волосы на голове, а в поле трудились люди в окровавленных рубашках. Всё оформляли так, будто бы крестьянок отпускали в родные деревни, после чего они тут же умирали или пропадали без вести.
Когда любовник Салтыковой в 1762 году женился на другой, «Людоедка» дважды пыталась сжечь супругов в их доме, один раз послала в засаду убийц. Все жалобы губернатору, прокурору, в полицию, возвращали Салтыковой, которая расправилась с жалобщиками между пирами, балами, вояжами, приёмами и карнавалами с гардемаринами.
Рабство эксплуататоров над русскими в Центральной России царило абсолютное. Лишь захват власти немкой Екатериной II и её борьба против всех активных сторонников Елизаветы и Петра III, приостановил «Московский конвейер смерти», использовав доносы как повод для укрепления власти, но не для борьбы с абсолютным злом. Салтыкова знала про обстоятельства убийства Петра III и о том, что Елизавета II имеет любовником её родственника Салтыкова. Следствие по жалобе Екатерине II по факту убийства крестьянок Мартыновой и Ильиной шло 6 лет. Широко применявшиеся тогда в Российской империи пытки при дознании к «Салтычихе» применять императрица запретила. Екатерина II своим решением, поскольку судебная система не могла фактически адекватно судить своих же дворян, приговорила «Салтычиху», которая слишком много знала, к пожизненному тюремному заключению с полной изоляцией. Это был один из немногих адекватных приговоров убийцам-крепостникам, власть которых над русскими рабами при немке Екатерине II стала абсолютной: дворяне могли самостоятельно без суда ссылать на каторгу, применять телесные наказания, без ограничений покупать и продавать русских людей. После случая с жалобой на имя Екатерины II, было запрещено подавать жалобы императрице.
Сатанинская дворянская порода «Салтычихи» глубоко вросла в русскую землю, дав множество ядовитых всходов: фрейлины двора, предводители дворянства, генерал-лейтенанты, камергеры, участники «Белого движения». Но «Салтычиха» попала под царские репрессии не из-за массовых убийств, а из-за придворных интриг времён Бестужева-Рюмина. В дворянских имениях России при немецких царях избиения, издевательства, порка розгами, батогами, плетьми, содержание в цепях и колодках, голодомор на хлебе и воде, убийства, изнасилования, гаремы, были делом повсеместным и являлись для эксплуататор нормой...
Во многих отношениях участь русских в империи русских царей немецкого происхождения была хуже доли африканский, индейских, ирландских рабов в Северной, Центральной, Южной Америке; рабов англичане, французы, португальцы, испанцы, голландцы, немцы покупали за деньги как рабочую силу для производства продукции: хлопка, сахарного тростника, пшеницы для экспорта в Европу, и убивать их без веских оснований было равновесным выбрасыванию денег, тем более, давая потомство, раб давал пассивный доход в 4 процента от капитала в год за счёт увеличения численности. Изуродованный раб также хуже работал. То есть убийства, пытки, издевательства над неграми сдерживались экономически и желанием не терять прибыль. Русские были лишены и такой защиты.
Русских немецкие цари дарили «за заслуги перед Россией» как придаток к земле или просто так, словно животных. То есть немецкие и русские дворяне — подданные русских царей немецкого происхождения получали русских рабов бесплатно и для капиталистического производства не использовали. Вот и желтеть их не было никакого смысла в режиме царского ига, а как люди, элита Российской империи была деградировавшими нелюдями, фашистскими извращенцами, для которых русский народ и Россия были добычей. Имея такие богатства, дающиеся задарма, дворянам не нужен был ни технический прогресс, без которого бедный ресурсами Запад не мог получать достаточную для роскошной жизни прибыль, ни эффективная система управления. Князья, графы, бароны «Царской Золотой Орды» под названием Российская империя даже по-русски говорить брезговали. Пользовались французским даже после того, как французы сожгли Москву в 1812 году.
Во многом этим обстоятельством было обусловлено масштабное заселение бегущими от рабства русскими гигантских просторов Урала, Сибири, Дальнего Востока, Дона, Кубани, Кавказа. Русские мигранты из Центральной России предпочитали жить рядом с чеченцами или чукчами, чем под игом своих вековых угнетателей. Самая большая в истории крестьянская война произошла именно в Российской империи в 1773 — 1775 годах в бытность «Салтычихи» и иже с ней — восстание яицких казаков, крестьян, народов Урала и Поволжья против живодёрского самодержавия Екатерины II. Восставший народ города брал, территория, захваченная восставшими территория равнялась Бельгии.
Принадлежащий летом 1918 года адвокату Соловьёву огромный барский дом «Салтычихи» с громадными залами, коридорами и расположенной неподалёку полутёмной кухней под сводами постройки конца XVII века, где жила дворовая челядь, терроризируемая звероподобной дворянкой, Ленина не прельстил. В том же вековом парке, впрочем, весьма запущенном, около кустов сирени, акации и клумб с цветами, выбрали дачную деревянную надстройку на каменном этаже: первый этаж для охраны — четырёх коммунистов стрелков-латышей из кремлёвского отряда охраны, на втором этаже Ленин с женой и сестрой, управделами правительства Бонч-Бруевич с семьёй. В сарае наготове два автомобиля: один с постоянным шофёром Гилем, другой Бонч-Бруевича, — шофёр Рябов. Шофёры получали жалование на гаражной базе, а за загородную поездку в выходной платили Ленин и Бонч-Бруевич из своих зарплат по десять рублей.
В комнате Ленина и его жены стояли солдатские железные кровати, доставленные из Кремля вместе с досками и стёгаными матрацами с обыкновенными серого цвета с фиолетовыми полосками одеялами. У окна в изголовье кровати Ленина небольшой неокрашенный, с одним ящиком столик. На нём чернила в пузырьке, ручка, карандаш, блокнот, бумага. У кровати жены некрашеный стол, покрытый суровой скатертью с бахромой. Три дешёвых венских гнутых стула. На стенах ничего. На окнах никаких штор. В комнате сестры маленький столик как у брата с овальным зеркалом, гнутое жёлтого цвета венское кресло, которое Ленин выносил на террасу. В проходной комнате несколько стульев, в левом углу — стол, а на нём графин с водой и два стакана. В дождь Ленин здесь пил чай. В дождливые дни в коридоре играли дети, и Ленин с ними иногда с весёлым хохотом играл в мяч. Свои любимые шахматы брать запретил — голове нужно отдыхать. Лампы керосиновые, обыкновенные, на металлической подставке типа «молния», с зелёным абажуром. Был полевой телефон — отводка от квартиры Соловьёва. Ленин старался во время отдыха по телефону не говорить, отшучивался:
— Если отдыхать, — так отдыхать! Если делать, — так уж делать!
Если кто-то читал что-то серьёзное, требовал бросать чтение. Сам никаких работ не писал. На любые вопросы о делах реагировал одинаково:
— Ничего, завтра сделаем!
Сам читал только беллетристику или газеты; гулять идёт, а газеты под мышкой. Лес был большой. Ленин бродил по тропинкам, разговаривал с сестрой или друзьями на разные темы. Когда появились грибы, увлекался их сбором, ходил по всем полянам, собирая гриб за грибом.
Ленин приезжал чаще в субботу в пять — семь часов с женой и сестрой, два раза приехала его старшая сестра Анна — заведующая отделом охраны детства в советском министерстве соцобеспечения — Наркомсобесе. Охрана появлялась за некоторое время до Ленина, который приезжал в субботу вечером на воскресный день. Когда Ленин уезжал, охрана отправлялась поездом в Москву. Латыши дежурили около дома и охраняли Ленина во время его иногда очень дальних прогулок, следуя так, чтобы он не замечал. Как таковой, официальной охраны у Ленина не было. Каждый раз она поручалась различным организациям и людям. Постоянно вменялась только шофёрам, которые возили Ленина. Он всюду ходил и ездил один, категорически возражая против того, чтобы его сопровождала охрана.
При себе Ленин имел крошечный «Браунинг», из которого он ни разу не стрелял. Водитель Гиль носил револьвер Нагана под рубашкой за поясом, без кобуры тайком от Ленина, поскольку тот оружие носить ему запрещал.
Охрана была не лишней. Выбор места для загородного отдыха не ускользнул от партии эсеров и их Западных хозяев: неподалёку от дачи Ленина поселилась террористка Конаплёва из Центрального террористического отряда ЦК эсеров для ведения слежки за Лениным: когда бывает, с кем бывает, распорядок дня, состав охраны. Конаплёва проживала под фамилией Петрова. Эсерка Коноплёва была образована, хорошо владела огнестрельным оружием. Умела обращаться со взрывчаткой. Разбиралась бомбах, гранатах, различных детонаторах и взрывателях. Деньги на аренду дачи давала сионистская организация «Союза евреев-воинов».
Приехав, Ленин редко ложился сразу отдыхать, обычно шёл гулять. Любил сидеть на террасе и смотреть на лес. Хозяйство коммунальной дачи вела жена Бонч-Бруевича на сданные семьями деньги. Велась точная запись расходов. Питание рассчитывалось по 17 рублей в день с человека. Все вносили свой пай. В маленькой коммуне был Ленин, его жена, сестра, Бонч-Бруевич, его жена, дочь, няня дочери. Эта няня — Воробьёва всё варила. Няня готовила хорошо: хрустящие мягкие булочки и кофе Ленин называл «бесценными», «вне конкуренции». Воробьёва делала варенец в маленьких горшочках, котлеты с горошком или пюре, пирожки, булочки, очень вкусный квас.
Как глава правительства Ленин получал зарплату 500 рублей. Небольшие деньги, — минимальная зарплата рабочих и служащих Москвы и Подмосковья была установлена в 600 рублей, а максимальный оклад высшего технического и административного персонала составлял 3 000 рублей. Одновременно Ленин возглавлял ВЦИК, но от зарплаты там отказался, мотивируя это тем, что не платил за государственную квартиру в Кремле и тем, что он и так частично на гособеспечении. На самом деле на Ленина вместе с супругой и сестрой полагалось в месяц куриного мяса 16 килограммов, 88 бутылок молока и 17 яиц. Овощи и масло — по мелочи.
Ленин нередко делал «внезапную ревизию», проверял, все ли записано, и ругался, если что-либо было забыто. Для него это дело чести, — служить антиподом царю и министрам Временного правительства.
С продуктами дела обстояли плохо. Мясных продуктов почти не имелось. Ленин в первое же своё посещение во второй половине мая решил разбить огород.
На огороде работали все. Ленин вскопал несколько грядок. Няня выбрала прекрасную чёрную землю; красноармейцы-латыши доставили навоз из старых коровника и конюшни. Бонч-Бруевич достал семена редиса, огурцов, помидоров, свеклы, репы, цветной капусты. Лето было очень жаркое. Выросли изумительные овощи. Редис «ледяная сосулька» был совершенно прозрачным и особенно нравился Ленину видом и сочным вкусом. Овощи получали шофёры двух машин, целыми корзинами овощи увозили в город, где сдавали в кооператив, который сам определял, сколько дать за них молока и молочных продуктов. Ленин всем этим очень интересовался и считал, что крестьянство должно заниматься огородами и снабжать город, рабочих, больницы, школы. Он тщательно наблюдал за этим маленьким «опытом», считая, что всюду нужно насаждать потребительские и производственные кооперативы для обмена товарами, продажи, в результате резюмировал:
— За кооперативами рабочих и крестьян великое будущее, если они будут поставлены хорошо, общественно, с постоянной проверкой и творческим участием членов кооператива. Кооперативы кормят республику, но частники всё ещё пользуются на селе большим влиянием, а темнота деревни мешает решительному укреплению потребительских обществ и коммун.
После этого Ленин рекомендовал Бонч-Бруевичу организовать образцовое государственное хозяйство, совхоз «Лесные поляны».
В середине июля 1918 года была очень жарко и обедать наверху было трудно. Тогда дачники устроились под каменной лестницей на второй этаж. Эта сторона выходила на север, и здесь было прохладно. Некрашеный стол, специально сделанный, накрытый белой скатертью, пять стульев. Напротив жили сотрудники бельгийского посольства; они из любопытства приходили смотреть и удивлялись, как это премьер-министр — глава государства, обедает под лестницей. Рано или поздно через бельгийцев местоположение дачи Ленина было бы раскрыто эсерами и белогвардейцами.
Запрещая всем работать, Ленин был вынужден периодически принимать товарищей из Москвы, вести продолжительные беседы и споры, особенно по крестьянскому вопросу, который стоял летом 1918 года особенно остро.
После убийства германского посла Мирбаха эсеровскими террористами по указанию Гоца, Чернова, Спиридоновой, чтобы снова толкнуть Россию в войну, начала мятежа эсеров в разных городах, Ленин на даче в Мальцево-Бродово написал прокламацию — ответ немцам, которые прислали ультиматум и желали ввести в Москву войска; Ленин уехал тога не утром, а в два часа ночи.
В последний раз он был в Мальцево-Бродово в воскресенье перед этой неделей.
В тот роковой день, когда стало известно о террористическом акте против товарища Урицкого в Петрограде, жена и сестра уговаривали Ленина уехать на отдых. Но он отказывался. Они говорили ему о страшной опасности, нависшей над ним; за несколько дней до теракта против Урицкого в секретариате правительства в приёмной было обнаружено письмо-анонимка с тестом: «Раздастся выстрел в Петрограде, эхо его отзовется в Москве». Выстрел в Петрограде раздался — Урицкий убит. Когда же эхо? Но Ленин упорствовал.
До этого в Петрограде месяц назад был совершён теракт в отношении талантливого оратора, популярного агитатора среди рабочих и солдат, комиссара печати, пропаганды и агитации в областном объединении Советов. Важнейшая должность при понимании того, какой вал ненависти, лжи и подстрекательства в убийствам ежедневного выливали на головы читателям Петрограда сотни буржуазных газет...
Июльское солнце припекало Петроград нещадно. Лето было жаркое. Тень от часовни в Прямом переулке у дома No.13 перемещалась, следом переходил и эсеровский террорист Сергеев из Центрального боевого отряда при ЦК эсеров. Здесь, недалеко от Невского районного Совета представители власти: Зиновьев, Луначарский, Володарский могли проехать после митингов. Заброшенная, безлюдная, безотрадная и унылая окраина северной столицы. Крутой поворот дороги. Часовня. Старые дома. Глухие заборы. Овраги. Заболоченные берега речушки. Ещё несколько террористов дежурили в других частях города.
Санкцию на убийство Володарского давал лично член ЦК эсеров Гоц. По Володарскому было изучено расписание рабочего дня, возможные маршруты поездок, выявлен круг близких друзей. По крупице собрана ценная информация. Расставлялись на возможных путях движения дежурные террористы. Всё как учила ещё дореволюционная практика террора.
Сегодня маршрут Володарского по данным разведки должен был проходить от гостиницы «Астория» на Большой морской улице, где жили партийные и советские руководители, к редакции «Красной газеты» на Галерной, затем в Смольный, где в столовой можно было пообедать пшёнкой с селёдкой, ломтём ржаного, остистого хлеба. Затем на Васильевский остров в трамвайный парк. Оттуда на Средний проспект в районный Совет, оттуда на Николаевский вокзал на митинг железнодорожников. Связной предупредил, что Володарский может проехать по Прямому переулку с вокзала.
Вот, кажется, автомобиль. Точно! Нынче на автомобилях ездят только важные представители власти. Сергеев зашёл за часовню, проверил «Браунинг», вставил в гранату РГ-14 запал. Как всё будет? Комиссар наверняка вооружён, водитель тоже. Попадёт ли он в движущуюся цель? Граната давала разлёт осколков на 15 метров. Сколько осколков попадёт в движущуюся машину, пробьёт корпус и достигнет комиссара? «Браунинг» надёжней. Однако пуля слабовата, хороша только для стрельбы в упор. Чтобы иметь лишний выстрел, Сергеев свой «Браунинг» модель 1900 с ёмкостью обоймы семь патронов калибра 7,65 миллиметров зарядил дополнительным патроном: снял пистолет с полной обоймой с предохранительного механизма и передёрнул затвор. В патронник ствола пистолета автоматически дослался патрон из магазина. Затем Сергеев вынул обойму и доукомплектовывал её новым патроном, после чего обойму снова вставил в пистолет. Таким образом оружие оказалось снаряжено обоймой из семи патронов и одним патроном в стволе: восемь боевых зарядов. Недостаточно надёжный предохранительный механизм не обеспечивал полную безопасность стрелка от несанкционированного выстрела при ношении оружия с восьмым патроном в стволе, но хладнокровному террористу это и не требовалось.
Сергеев выглянул из-за часовни и разглядел автомобиль «Бенц». Рядом с водителем сидел мужчина, похожий на Володарского. У него была интеллигентная, располагающая внешность. Правильные черты. Умные, чёрные, широко открытые как у ребёнка глаза. Позади две молодые женщины...
Машина чихнула, «стрельнула» и остановилась недалеко от часовни. Похоже, кончился бензин. Шофёр начал копаться в моторе. Володарский вылез из машины и стал разминаться, потирая онемевшую ногу, что-то недовольно выговаривая шофёру.
Несколько минут Сергеев разглядывал Володарского. Он был на его митингах, чтобы безошибочно узнавать в лицо. Ошибки не было. Центральный боевой отряд при ЦК эсеров принял решение о его ликвидации.
Террорист вышел из-за часовни и пошёл к машине, выдавив из себя улыбку. Какое счастье — жертва сама упростила всё дело с поломкой машины. Шофёр, по виду натуральный немец, возился с мотором. Володарский, заметив приближающегося к нему незнакомца с внешностью рабочего, направился к нему, думая, что его узнали и есть какой-то вопрос на злобу дня: что-нибудь про хлеб, безработицу, преступность, бывших немецких пленных в городе. Одна из женщин сказала, что идёт искать телефон и направилась прочь от машины.
У Володарского день не заладился. Он не без труда уехал с митинга железнодорожников на Николаевском вокзале. Пошёл через толпу к машине, но его не пропустили. Подоспел большевик — железнодорожник и вывел к машине чёрным ходом. До этого при выступлении комиссара всё время грубо прерывали. Явные провокаторы кричали:
— Голодаем!
— Жрать нечего!
— Детишки пухнут с голода!
Володарский успокаивал. Снова и снова объяснял в чём загвоздка с хлебом: восстания правых эсеров, белогвардейцев, белоказаков, белочехов отрезали центр и север России от хлеба. Нарком Сталин направлен Ленным в Царицын собирать хлебный продналог, покупать за деньги, менять на товары зерно. Первые эшелоны уже в пути. Слушать комиссара не хотели. Крикуны требовали, чтобы на митинг немедленно приехал председатель Петросовета Зиновьев. Володарский вынужден был обещать...
Сергеев оглянулся; никаких патрулей рядом нет. Сунул руку в карман, опустил флажковый предохранитель с правой стороны «Браунинга».
Теракт требует от боевика чрезвычайной выдержки и самоотдачи. Ведь за несколько минут перед выстрелом боевик переживает целую жизнь, не похожую ни на какую другую. Душа боевика не должна быть замутнена обыденностью. Иначе он не сможет нести в народ правду очищения. Потеряет дистанцию загадочности своей личности. Утратит тайну волшебства террора. А тайна и волшебство должны пронизывать террор во все времена...
Володарский изменился в лице, поняв, кажется, почему у идущего к нему рабочего, несмотря на жару, на плечах пиджак и оттопыриваются карманы. Но террорист быстро вынул пистолет и выстрелил Володарскому в грудь. Отбросив портфель, Володарский сунул было руку в карман за револьвером, но вынуть не успел. Сергеев выстрелил ещё. Стрелял он умело.
Одна из женщин отважно бросилась к Володарскому. Падая Володарский толкнул её локтем, и она отлетела в сторону. Шофёр испуганно застыл. Другая женщина истошно закричала:
— Держите его, держите!
Жертва лежала навзничь, широко раскинув руки. На груди проступило кровавое пятно. Террорист, окрылённый успехом, побежал вверх по Ивановской улице. За ним погнались прохожие. Сергеев метнул в них гранату. Грохнул взрыв, посыпались стёкла. Перелез через высокую ограду, скатился кубарем к реке. Привязанная к старой коряге лодка была на месте...
Хоронили Володарского на Марсовом поле рядом с могилой жертв Февральской революции — рабочих и солдат. Шпалерами стояли революционные полки, матросские отряды, красногвардейцы. Венки, цветы легли на могилу. На траурном митинге ораторы требовали возмездия эсерам. Никто не сомневался, что гибель Володарского — дело их рук...
За пять дней до выстрелов в Ленина, благодаря преданности идеалам социальной справедливости латышских стрелков, ЧК сорвало попытку государственного переворота, подготавливаемого агентами Запада. Глава спецмиссии короля Великобритании Георга V в России Локкарт через агентов британской разведки знал, что из Петрограда в Москву приехали отборные эсеровские боевики. Локкарт через своих агентов снабдил их взрывчаткой, оружием, продуктами. Подыскал надёжные и удобные явки: квартира врача Винтерфельда у Смоленского рынка и дача в Томилино по Казанской железной дороге. Бомбы эсеры изготавливали в фотоателье на Долгопрудной улице, взрывчатые материалы привозили из Голицыно. Изучались маршруты Ленина на крупнейшие заводы и фабрики Москвы, в рабочие заставы и посёлки, устанавливались точные адреса и номера домашних телефонов руководящих работников большевиков.
Через эсера Тимофеева Локкарт поддерживал связь с ЦК эсеров.
В списке Локкарта подлежащих убийству людей, Ленин был No.1. Способ приведения нужных Великобритании людей к власти в своих экономико-политических колониях, к которым относилась Россия, со времён убийства при участии английских агентов Павла I, была отработана, обкатана, эффективность превосходила любые другие способы подчинения себе чужой страны.
Параллельно с поддержкой и финансированием эсеровских террористов резидент английского короля Локкарт искал и другие пути через людей, имевших допуск в Кремль и к Ленину. После нескольких тестов Локкарт завербовал командира советского латышского особого лёгкого артиллерийского дивизиона Берзина. Берзин был опытным бойцом, сразу всё понял, представился полковником и сообщил о вербовке.
В разорённой стране, где и до революции контрразведка, как все другие органы власти, поражённая кумовством, взяточничеством, воровством казённых денег, подхалимством и очковтирательством, была малоэффективным средством борьбы со шпионажем и изменниками, после начала строительства государства на социалистических принципах, была в зачаточном состоянии. ЧК была в стадии становления, преодолевая болезни роста. Разведки всех стран, включая разведки новообразованных Польской, Финской и прибалтийских буржуазных республик хозяйничали в Москве и Петрограде как у себя дома. Открыто жили резиденты разведки стран Антанты в шикарных апартаментах и особняках, нанимали персонал, заводили красивых молодых женщин-любовниц, сорили деньгами, скупая заодно за бесценок антиквариат и драгоценности. Они вербовали массу осведомителей и агентов в органах государственной власти. Россию наводнили и предприимчивые американские дельцы, скупавшие предметы искусства, оказавшиеся на толкучках и базарах в руках людей, не знавших им цены. Лес, уголь, железная руда, пушнина их тоже весьма интересовали. Они давали возможность иностранным разведкам не выдаваться особенно из общего фона, создаваемого иностранными гражданами, растаскивающими из голодающей страны богатства почти задарма. Особенно ценились старинные китайские вещи, в массовом порядке попавшие в российские столицы после русско-японской войны и строительства КВЖД. Масса китайцев, сделавшихся неотъемлемой частью столичной толпы, немало способствовало появлению и распространению китайских поддельных художественных вещиц.
В обстановке, когда штаб Красной Армии, чрезвычайная комиссия, охрана Кремля была заполнена членами анархистской и эсеровской партий, бывшими офицерами царский контрразведки и генерального штаба, иностранцами из Коминтерна, узнать, когда и где будет в очередной раз выступать Ленин, было несложно. Обещания западных капиталистов о поддержке и скором признании правительства России, составленного без большевиков, укрепляло уверенность ЦК эсеров в правильности выбора курса на физическое устранении и ликвидацию вождей рабочей партии.
Если бы убить Ленина не планировали эсеры при поддержке иностранных разведок, заинтересованных в возобновлении войны России с Германией, то это сделали бы террористы из числа белогвардейцев Деникина, или напрямую агенты английской или американской разведки. Ни англичанам, ни американцам не нравились двадцать германских дивизий, высвободившихся с восточного русского фронта, и обрушившихся на их войска на реке Марна. Двадцать дивизий — это только малая часть германской армии, но всё же...
Дзержинский, мастер конспирации и контрразведывательной игры, начал оперативную игру. За две недели до теракта против Ленина Локкарт встретился с Берзиным на частной квартире в Хлебном переулке в доме No.19. Локкарт озвучил план военного переворота силами латышских стрелков: захват всего состава правительства, арест и убийство Ленина. Другие члены правительства должны были отправиться в Архангельск, где в это же время должно было начаться восстание эсеров и белогвардейцев для обеспечения высадки 9-тысяч морских пехотинцев Георга V и президента США Вильсона с целью наступления по железной дороге на Москву, обезглавленную убийством Ленина и захватом правительства. Мурманский порт и Мурманская железная дорога были построены в 1916 году для поставок Российской империи военного снаряжения и материалов из стран Запада, без которых Николай II воевать не мог. После переворота «Февраль 1917» к числу поставщиков военных материалов и оборудования подключились США, поскольку при эсеровско-кадетском Временном правительстве военная разруха ещё более усугубилась, и Россия стала терять последние возможности для ведения войны. К 1918 году в портах Мурманска и Архангельска скопились миллионы тонн военных грузов, однако, лишь 20 процентов от уже оплаченного Западу.
Британский флот с июля 1918 года захватывал беломорское побережье России, высадив десанты в Сороках и заняв Соловецкие острова. Силами английских воинских частей, охранявших грузы в Архангельске и Мурманске, интервенты начали просвечиваться вдоль Мурманской и Архангельской железных дорог на юг. Судя по тому, как быстро продвигались вдоль железных дорог в Поволжье, на Урале, в Сибири подконтрольные французам чехословаки, англичане с американцами могли достигнуть Москвы уже к середине сентября, после чего обеспечить России власть уже подготовленного ими своего агента Колчака. Колчак должен был организовать содействие в разграблении богатств России странами Запада и продолжение войны.
Берзин обещал английскому шпиону, что части красных латышей в Москве выступят за своими командирами, с которыми он «договорился». Связь Берзина с Локкартом в дальнейшем шла через члена английской миссии Рейса. Шпион Рейс, он же Рейли, он же одесский еврей Розенблюм при встрече на Цветном бульваре назначил Берзину дату переворота — 1 сентября. Рейли постоянно держал связь с английским вице-консульством Вологде, часто ездил туда.
И без сообщений Берзина ВЧК уже «вели» Рейли — Розенблюма: его шпионская работа по сбору разведывательных данных о воинских формированиях Красной Армии, оружейных заводах, путях сообщения, настроении народных масс привлекала к себе внимание. Кроме ареста правительства и убийства Ленина латышам со слов Рейли — Розенблюма следовало захватить Центральные телефонную и телеграфную станции, Госбанк, ввести комендантский час, под страхом расстрела запретить собрания до прибытия в Москву англо-американских экспедиционных войск.
Еврей Рейли — Розенблюм передал Берзину в пачках 700 тысяч рублей на «мелкие расходы». 22 августа Рейли передал Берзину ещё 200 тысяч рублей, ознакомил в деталях с планом захвата рабочих кабинетов Ленина и других руководителей России. На третьей встрече Рейли — Розенблюм вручил Берзину ещё 300 тысяч рублей. Обещал ещё. Поручил съездить в Петроград для контакта с английской военной миссией.
— Совсем как в романах. Это почище Конан-Дойла. Какая-то пинкертоновщина. — сказал Ленин и весело рассмеялся, когда Дзержинский доложил ему в очередной раз о ходе агентурной игры ЧК против англичан.
В Петрограде руководители английской военной миссии поведали Берзину, что готовится эсеровско-белогвардейское восстание в Тамбове и Нижнем Новгороде. Дзержинский дал команду начать аресты. В ночь на 25 августа 1918 года ВЧК арестовала более 100 активных иностранных и российских участников организации масштабного теракта, переворота, англо-американского захвата Москвы. Была изъята масса документов, переписка с руководителями подполья Тамбова и Нижнего Новгорода. Еврей Рейли сбежал. Локкарт на допросах вёл себя вызывающе, как представитель высшей расы перед недочеловеками. Он знал, что его как дипломата не тронут.
И вот сегодняшнее утро 30 августа в Петрограде… В вестибюле Народного Комиссариата внутренних дел Петрокоммуны на Дворцовой площади дом N 5, где размещалась и Петроградская ЧК по борьбе с контрреволюцией, в подъезде полукруглого дворца, к которому всегда подъезжал Урицкий, в половине одиннадцатого утра появился щёголь еврейской наружности в юнкерской фуражке, кожаной куртке и жёлтых крагах: ушастый, с рыбьими глазами навыкате, крючковатым носом, большими губами. Свой арендованный велосипед он оставил на улице.
— Товарищ Урицкий принимает? — развязно спросил еврей у старика швейцара ещё царских времён.
— Ещё не прибыли-с, — ответил швейцар.
В вестибюле сидели посетители. Сразу после назначения Урицкого комиссаром, он приказал охрану у подъезда дома N 5 снять. Нарком, а по-старому министр внутренних дел областного объединения Советов, врагов не боялся. Он сражался на огромной территории Петроградской, Псковской, Новгородской, Олонецкой, Вологодской, Архангельской, Северо-Двинской и Череповецкой губерний с уголовниками, спекулянтами, взяточниками, белогвардейцами, шпионами и террористами. Борьба ЧК против бандитского беспредела, когда, начиная с первых дней Временного правительства в городе после амнистии уголовному миру по 100 квартир вскрывали за ночь, воровали вагонами, финансовые преступления захлестывали остатки экономики, была жестокой и беспощадной. Каждый второй из нескольких десятков, расстрелянных по приговору ЧК, был именно уголовником. Именно наведение порядка и прекращение криминального беспредела бесили врагов большевизма больше всего. Уголовный мир был главным естественным союзником контрреволюционеров.
Урицкого самого могли убить везде: возле его частной квартиры на Васильевском острове, после митинга, на любой улице, как убили Володарского и других. Меньше всего Урицкий рассчитывал, что террорист будет нападать на него в здании, заполненном вооружёнными сотрудниками ЧК и милиции.
Еврей в кожаной куртке имел фамилию Каннегисер — очень известная иудейская еврейская семья с многочисленными сионистскими и финансовыми связями. Евреи Каннегисер занимались всевозможными финансовыми махинациями, в частности, зная, что по Брестскому миру советское правительство должно была выкупать по номиналу акции дореволюционных российских предприятий, предъявляемые их владельцами с немецкой стороны, Каннегисер участвовали в преступной схеме сбора обесцененных акций в России и отправления их на территорию Германии, где эти акции предъявлялась представителям России для выкупа. Силовое прикрытие этой аферы осуществляли эсеры. ЧК нащупала эту схему. Вела аресты.
Террорист Каннегисер, двадцатидвухлетний еврей, дворянин — эсер с 1915 года. Студент Политехнического института. После переворота «Февраль 1917» поступил в милицию, затем стал юнкером, поступив добровольцем в Михайловское артиллерийское училище для улучшения карьерных показателей. В училище был председателем Союза юнкеров-социалистов Петроградского военного округа. Потом Каннегисер был секретарём Керенского, заместителем которого по военному министерству был известный эсеровский террорист Савинков.
Каннегисер видел свою карьеру в эсеровско-кадетском правительстве Керенского, обслуживая интересы своей иудо-сионистской семьи и их деловых знакомых на фоне отправки на бойню фронта всё новых партий русских людей. Однако переворот «Октябрь 1917» положил конец вакханалии всеобщей спекуляции и истреблению русских на фронте. Каннегисер лишился сладких грёз карьеры в правительстве и возможности лоббировать интересы иудо-сионистов. Такой ход вещей его не устроил. Юнкер Каннегисер принял участие в Октябрьских боях в Петрограде против большевиков и левых эсеров. Стрелял в красногвардейцев, лейб-гвардейцев. Сдался вместе с училищем. Был прощён и отпущен. Хладнокровен. Отличная боевая подготовка. Использовался для сбора пожертвований, связи с Западными посольствами, обосновавшимися в Вологде...
Еврей отошёл к окну, выходящему на площадь. Сел на стул. Стал глядеть в окно. По площади шли люди. Автомобиль главы ЧК должен был вот-вот появиться. Каннегисер был членом петроградской террористической группы своего двоюродного брата Филоненко из «Союза защиты родины и свободы». Общее руководство «Союзом» осуществлял террорист Савинков, бывший заместитель Керенского в военном министерстве, получатель денег российских и Западных капиталистов для организации захвата власти с целью продолжения разграбления России и возобновления бойни на фронте. Савинков готовил крупные вооружённые офицерско-юнкерские силы в Москве, Рыбинске, Ярославе.
Филоненко, командир группы эсеровских террористов, где состоял Каннегисер, был поручиком царской армии, известным издевательским отношением к солдатам. Честолюбец, карьерист, авантюрист Филоненко был назначен Керенским комиссаром Временного правительства при 8-й армии генерала Корнилова — претендента в военные диктаторы. Филоненко стал помощником Корнилова. Офицерско-юнкерская террористическая группа Филоненко действовала в Петрограде под руководством Савинкова и членов ЦК эсеров Гоца и Авксентьева.
За Урицким следили долго. В слежке участвовали боевики эсеровской группы Семёнова при ЦК эсеров: Коноплёва, Зейман. Планы теракта рушились один за другим. Сорвался теракт на улице у квартиры, потом на вокзале, сорвался масштабный теракт с использованием отравляющих веществ — убийство вместе с другими руководителями города с помощью пяти баллонов синильной кислоты. Баллоны планировалось разбить на Всероссийском съезде. Каннегисер предложил свой вариант — выстрел в упор.
Утром Каннегисер посетил семью и простился. Однако ему было приготовлено на вечер место в санитарном поезде, который должен был через советско-германскую демаркационную линию оказаться на оккупированной немцами Украине.
Вот подъехала машина руководителя ЧК северных губерний. Урицкий, блестя пенсне, вошёл в подъезд, приветливо кивнул швейцару, не спеша пересёк вестибюль и направился к лифту, где задержался, ожидая, когда швейцар откроет дверь лифта. Когда Урицкий прошёл мимо, Канегиссер встал со стула. Вынул из-за пазухи воронёный револьвер Colt Model 1909 с щёчками из орехового дерева. Мощное современное оружие. Общая длина 273 миллиметра, ударно-спусковой механизм двойного действия, в отличии от старых армейских револьверов США, позволял производить как точные выстрелы с предварительным взведением курка, так и вести быстрый огонь самовзводом, лишь каждый раз выжимая спусковой крючок.
С шести метров бывший юнкер прицелился через мушку в форме «плавника акулы» и продольный паз целика в верхней части рамы и выстрелил в затылок Урицкому.
Бах!
Мощная 12,9-граммовая оболочечная пуля патрона .45 Automatic Colt Pistole, пробив череп, деформировавшись, разворотила пол лица на выходе. Брызги крови, слизистой, мозга. Этот американский пистолет обладал высокой летальностью. После того как армия США одержала быструю победу над плохо вооружённой и неподготовленной армией республиканцев в Филиппино-американской войне 1899 — 1902 годов между Соединенными Штатами Америки и Первой филиппинской республикой, война против американцев стала партизанской. Филиппинские партизаны устраивали засады в джунглях. Воины Моро предпочитали драться холодным оружием, которым мастерски владели, к тому же использовали местные наркотические средства, делавшие их более выносливыми и не чувствительными к боли. Были случаи, когда Моро, вооруженные традиционными кампиланами, баронгами, крисами и копьями, будучи смертельно раненными, продолжали сражаться и убивать. Револьверы и пистолеты 38-го калибра армии США оказались не способными остановить такого противника, атакующего с дистанции в несколько метров, даже после шести точных попаданий в грудь. Тогда в 1904 году был выбран патрон .45 ACP для борьбы с партизанами Филиппин. Он убивал человека наповал. Под него был срочно сделан армейский Colt Model 1909. Эсеры знали толк в оружии...
Руководитель ЧК упал, обливаясь кровью и содрогаясь в конвульсиях. Лицо было изуродовано так, что и мать родная не узнала бы сына. Сидевшие в вестибюле закричали. Толкая друг друга, бросились к дверям. За ними террорист. Он сел на велосипед и быстро поехал через площадь. Звук выстрела слышали служащие на первом этаже. Выбежав в холл, они увидели лежащего на полу в луже крови Урицкого.
Одинокий велосипедист был хорошо заметен на малолюдной площади с Александровской колонной архитектора Монферрана посредине. За велосипедистом бросился комиссар Дыхвинский-Осипов. Трижды выстрелил из «Браунинга».
Бах! Бах! Бах!
Мимо. Из здания выбежали красноармейцы охраны. Из-под арки Главного штаба выехала автомашина германского консульства. Комиссар остановил её.
— Машина временно конфискуется, — крикнул Дыхвинский-Осипов.
Вскочив в кабину и приказал догнать велосипедиста, который поворачивал на Дворцовую набережную. Красноармеец лёг на крыло автомобиля и в движении открыл огонь из винтовки.
Бах! Бах!
Террорист тоже сделал несколько выстрелов.
Бах! Бах! Бах!
Свернув в Мошков переулок, еврей выехал на Миллионную улицу, где ему на выручку должны были прийти террорист Лепа, вооружённый «Браунингом». Он должен был отвлечь погоню. Однако по следам террориста шли ещё три автомобиля из Центральной комендатуры революционной охраны Петрограда во главе комендантом Шатовым. Из бывших Преображенских казарм на Миллионной улице бежали поднятые по тревоге красноармейцы. Принимать бой террористами было никак нельзя. Лепа ретировался, но был задержан. Каннегисер, поняв, что ему не уйти от погони, бросил велосипед и вбежал через центральную арку во двор дома N 17 Северного английского общества на Миллионной улице. Дом был тут же оцеплен.
Террорист по чёрной лестнице бросился в первую попавшуюся дверь. Ворвавшись в квартиру бывшего князя Меликова, схватил с вешалки пальто. Переодевшись в него, выбежал на лестницу и стал стрелять в поднимающихся следом красноармейцев.
Бах! Бах!
Из дома по парадной лестнице вышла женщина и сказала, что человек в кожаной куртке в квартире верхнего этажа князя Меликова. Шатов и два бойца соорудили из шинели чучело, поместили в лифт и подняли наверх в расчёте на то, что преступник через дверь лифта расстреляет свои патроны, приняв чучело за красноармейца. Но террорист открыл лифт, взял шинель, надел её на себя поверх пальто. Спустился неспешно вниз по парадной лестнице. Проявляя завидное хладнокровие, сказал красноармейцам, охранявшим подъезд:
— Тот, кого вы ищите, наверху.
Красноармейцы было кинулись вверх по лестнице, но один из красноармейцев узнал свою шинель. Террориста схватили, нашли у него «Кольт». После этого довели до автомобиль и доставили на Гороховую в ЧК...
Дело важнее страха. Ленин не имел права трусить. В истории человечества ещё не было опыта строительства социализма, писались только проекты, до Маркса вовсе утопические. Проблемы шли потоком такие, какие никто из теоретиков не мог предусмотреть. Нужно было решать их ежеминутно. А образованных большевиков было мало. Многие большевики запятнали себя соглашением с буржуазией и продолжали выступать против революции, диктатуры пролетариата. Некоторые из большевиков безбожно путались в теории и практической работе.
Интеллигенты дают великолепные советы и руководящие указания, но оказываются до смешного, нелепого, позорного «безрукими», неспособными провести в жизнь свои же советы и указания, наладить практический контроль за тем, чтобы слова превратились в дела. Здесь без руководящей роли практиков — организаторов из народа — было не обойтись. Организаторские таланты у рабочих и крестьян имелись с избытком и нельзя было их ограничивать шаблоном единообразия сверху, к чему всегда были склонны интеллигенты. Полный простор инициативе масс, соревнованию масс!
Только сегодня Ленин по телеграфу провёл переговоры со Сталиным, который в Царицыне занимался закупкой, сбором продналога и транспортировкой зерна, а параллельно включился в военные вопросы, связанные с борьбой против казачьей армии Краснова, который сверг Советскую власть на Дону, объявил Дон независимым государством и пытался захватить Царицын. Вот уж где практик без интеллигентской говорильни!
Большевики были только девять месяцев у власти... а шаг к социализму громадный. Сентиментальное, интеллигентски-пошлое представления о «введении социализма» было нелепо и опасно. Социализм нельзя было «ввести», он сам вырастал в ходе напряженной, до бешенства, до отчаянья острой классовой борьбы и Гражданской войны...
День 30 августа 1918 был заполнен как все остальные дни первых 10 месяцев жизни республики: телеграммы, письма, телефонные разговоры и люди, люди, люди... Самые разные, с разными делами; абсолютное большинство дел требовало неотложного решения.
Ленин ничего не откладывал. Если поручал дело помощникам, то давал обстоятельные указания, часто письменные. Работалось весело. Такой душевный подъём он любил, ведь его вдохновение передавалось другим: наркомам, управделами, секретарям, телефонисткам, посетителям. Но это стоило больших усилий: энергично заниматься практическими вопросами рождения нового экономического строя и системы государственного управления и одновременно, используя каждую паузу, разрабатывать теорию государства, писать теоретические работы. Нужно было не обессилеть, психологически и физически не выгореть, знать и рассчитывать свои силы в ежедневном потоке тысяч входящих и исходящих документов.
Хорошо помогали шахматы. По вечерам, после ужина он играл в своей квартире на верхнем этаже кремлёвского здания Сената с кем-нибудь из сильных соперников. Выигрывая, весело смеялся, когда партнёр высказывал огорчение. Когда другие товарищи играли между собой, стоял около них, хмыкал, отмечая про себя неправильные ходы, но никому хода не подсказал: нельзя нарушать правила игры. Знал: только плохие шахматисты считают, что они сбоку всё видят, и непрошеные лезут с поучениями.
Но и во время отдыха его не оставляли мысли о революции, мире, строительстве новой системы власти в центре и на местах. 10 месяцев назад родилась новая держава — социалистическая. История не знала подобных примеров, кроме разве что Парижской коммуны, но нельзя в огромной бывшей Российской империи повторить её ошибки.
Ленин взвалил на себя непомерный груз, взявшись в качестве философа-марксиста объяснить все внутренние российские и международные социальные явления и одновременно в качестве организатора-практика уничтожать старые буржуазные институты и создавать новые, советские. Все это требовалось делать сразу. Революция не могла ждать.
Глава 3. Террористы стреляют молча
Только за июль 1918 года в 22 губерниях Центральной России контрреволюционеры убили 4140 работников и служащих советских органов власти! За один месяц! Временное Сибирское эсеровско-кадетское правительство приняло постановление «Об определении судьбы бывших представителей советской власти в Сибири», — по которому все представители советской власти без суда отправлялось в тюрьмы или в концлагерях бессрочно, до решения их судьбы Всесибирским Учредительным Собранием, сроки проведения которого были не определены. Большой Белый террор нарастал!
Сегодня через Ленина прошло более 2000 разных документов, десятки телефонных переговоров, совещания, выступления. Утром пришло известие, что террористами убит председатель Петроградской ЧК Урицкий. Туда Ленин направил председателя ВЧК Дзержинского для ведения следствии.
В Петрограде снова очень неспокойно. Немецкие военнопленные, освобождённые декретом Советской власти, готовили в Петрограде вооружённое восстание вместе со своими бывшими врагами — российским генералитетом и офицерством. И это при том, что русские рабочие получали меньший паёк, чем немцы, потому что в отношении пленных Ленин старался выполнять международную конвенцию — пожалуй, единственный из договоров, подписанных ещё царским правительством и оставленном в силе.
Бывшие же австро-венгерские пленные — чехословаки решили удариться в грабежи и принялись вместе с белогвардейскими офицерами и эсерами с кровавым неистовством свергать народную Советскую власть в крупных городах Поволжья, Урала и Сибири.
Освобождённых немецких пленных подстрекали посольства Западных стран, эмиссары российских и зарубежных капиталистов. Среди немецких офицеров работали агенты немецкой разведки. Тысячи немецких и австрийских солдат в Петрограде — пороховая бочка под новой властью. Правительство освободило их, выпустило из-под стражи, из-за колючей проволоки, немцы свободно ходят по городу, немецкие офицеры живут на квартирах. А они решили ответить чёрной неблагодарностью. Правительство приняло решение о депортации всех пленных из Петрограда из-за трудностей с хлебом. Депортация многих тысяч людей на восток, в хлебные губернии, должна была спасти пленных и столицу от голода.
ЧК, «Комитет по борьбе с погромами», красногвардейские отряды сбились с ног, почёсывая город и пригороды для выявления и депортации бывших пленных. Дзержинский, Урицкий, Бонч-Бруевич работали день и ночь. Дзержинский заболел. Депортация проходила трудно. Не только из-за отсутствия вагонов, но и из-за сопротивления немцев, среди которых распространили провокационные слухи, будто их хотят сослать в Сибирь. Немцы-солдаты предпочитали голодать вместе с русскими, но в Петрограде, вблизи от родной Пруссии.
Самостоятельно уезжая через Финляндию и Прибалтики в Германию, немецких офицеры зловеще обещали вернуться:
— Wir werden zuruckkommen!
Оказавшись в квартире бывшего царского прокурора на верхнем этаже бывшего здания Московского суда, Ленин прошёл по коридору с книжными шкафам до потолка — 10 000 томов, миновал сундуки с сидящими на них пушистыми котами, дверь с надписью «Кипяток» и дверь в комнату помощницы по хозяйству, — её комната была больше комнаты Ленина. Посетил санузел, с удовольствием вымыл руки и прошёл к плите. Подняв крышку многократно запаянной кастрюли, аппетитно вдохнул пар от супа.
— Ах, как вкусно пахнет! — сказал он просто: — Проголодался жутчайше!
У четы Лениных не было ни одной парной чашки, тарелки, стакана, кастрюльки. Все кастрюльки запаянные. Суп был жиденький — две картофелины, пригоршня пшена, но пахнул суп действительно аппетитно: умелая повариха заправила его поджаренным на каких-то двух ложках растительного масла луком и положила разные травяные, одной ей известные приправы. На месяц Ленин получал 15 куриц. Но всё время угощал друзей и самому ему на хватало. Вина не пил. В Кремле был сухой закон. Исключение было сделано для Сталина и Орджоникидзе, когда они изредка жили в Кремле. Какой кавказец без вина?
— Ты в буфете не перекусил? — спросила Ленина жена Надежда.
— Нет. Сегодня в совнаркомовском буфете не оказалось хлеба.
Жена Надежда и сестра Мария тревожно переглянулись: позавтракал Ленин в 7-30 утра, а теперь 5-00 часов пополудни. Председатель правительства не смог получить к чаю куска чёрного хлеба!
Ели в небольшой столовой рядом с комнатой Ленина. Разговор не клеился. Ленин думал. В Петрограде и Москве вовсю действовали саботажники. Уже 15 ноября 1917 года, после Октябрьских боёв в Москве и Петрограде в забастовку вовлеклись почти все служащие банков. Возник буржуазный Центральный стачечный комитет. Там верховодили меньшевики и эсеры. Крупные суммы в фонд стачкома выделили Вышеградский, Нобель, Каменка, известные еврейские банкиры Гейман, Меделевич, Оркин, Кутлер. Меньшевик Бройдо передал саботажникам из кассы правительства Ленина 250 тысяч рублей. Деньги, которые посылались в Центральный исполнительный комитет разными провинциальными Советами для поддержки Советской власти, попадали к саботажникам. Многие чиновники — саботажники оставались на работе. Через них саботажный центр списывал деньги с текущих счетов разных советских учреждений в пользу саботажников. Этот фонд равнялся двум миллионам рублей. Железнодорожники гоняли продовольственные грузы из одного города в другой, не направляя по назначению. Так эшелон, направленный из Саратова голодающему Петрограду, сделал два конца туда и обратно и снова очутился в Саратове. Продагенты накапливали грузы в таких пунктах, куда быстрее всего и вернее всего могли нагрянуть бандитские отряды, дезертиры и завладеть продовольствием. Продовольственная милиция, разложенная изнутри, вместо того, чтобы охранять грузы, сама поджигала товарные вокзалы. Например, Рязанский вокзал. ВЧК нанесла саботажникам целый ряд чувствительных ударов, спасая государственную систему в тылу.
Вопрос частных железных дорог решался чрезвычайно тяжело. С одной стороны, частные железные дороги в Советской республике причинял серьёзный вред саботажем и сверхвысокими тарифами на перевозки, ничего больше не вкладывая в инфраструктуру. С другой стороны, частые хозяева железных дорог имели квалифицированный персонал и опыт для руководства масштабными линейными сооружениями. Вот и сегодня утром, после того, как Ленин закончил подготовку и подписал решение о слиянии Военно-санитарного управления с Народным комиссариатом здравоохранения, декрета о призыве в Красную Армию на действительную военную службу медицинских, зубных и ветеринарных врачей, лекарских помощников, медицинских и ветеринарных фельдшеров и фармацевтов, декрет об отказе Советской России от договоров Российской империи с правительствами Германской и Австро-Венгерской империй, он потребовал от командира отряда быстрого реагирования Московского военного округа Иванова-Кавказского вернуть реквизированные на станции Бирюлёво имущество железнодорожников частной Рязано-Уральской железной дороги, которой теперь руководил бывший действительный статский советник Акоронко.
Зазвонил телефон в кабинете. Мария Ильинична отложила ложку, поднялась из-за стола, дошла до рабочего стола брата и взяла трубку.
— Тебя, Володя, — произнесла она призывно в сторону гостиной.
Ленин встал, быстро дошёл до телефона, взял трубку:
— Я слушаю, кто говорит?
— Член городского Совета Людвинская, Владимир Ильич. Звоню по просьбе секретаря городского комитета партии товарища Загорского.
— И какая у него просьба, товарищ Таня?
— Да вот... — смутилась Людвинская. — Он хотел напомнить Вам о решении бюро комитета, чтобы Вы временно воздержались от выступлений на митингах в связи с участившимися случаями террористических актов врагов революции.
— Что-что? Вы хотите прятать меня в коробочке, как буржуазного министра? — нагнувшись вперёд, будто перед ним был зал, а не окно на площадь перед Арсеналом, риторически спросил Ленин.
Людвинскую у телефона сменил Загорский и проговорил взволновано:
— Обстановка тревожная. Пролетариат должен оберегать своего вождя. Просим Вас сегодня на митинги не ездить...
— Товарищ Загорский, — сердито возразил ему Ленин, — я отказаться от выступления на Хлебной Бирже и на заводе Михельсона не могу. Во-первых, потому, что обещал быть на собрании; во-вторых, считаю принципиально важным в настоящее время выступать на рабочих собраниях. Вот Вы, когда в 1905 году сражались на баррикадах в районе Пименской улицы, потом на Пресне, Вы в подвале отсиживались, или как?
Не дожидаясь ответа главы Московской партийной организации, Ленин положил трубку телефона, зная, что у его знакомого по швейцарской эмиграции Загорского, ораторских аргументов будет множество.
Мария Ильинична с минуту выждала, а потом тихо спросила:
— Всё-таки едешь?
— Бог не выдаст...
— В таком случае — я еду с тобой...
— Сегодня не получится. В другой раз — обязательно поедем вместе, обещаю.
— Тебе нужно завтра же отправиться на отдых в Мальцево-Бродово! — стараясь придать голосу строгость, сказала жена, когда он вернулся за стол. — У тебя тёмные круги под глазами.
— Нет-нет, даже не уговаривайте! — ответил Ленин, достал из кармашка жилета часы, глянул, улыбнулся: — Времени нет совершенно. Вот часы швейцарского производства. Великолепная работа! Наша цель — не только научиться делать такие же совершенные часы, но так построить государство, чтобы вся наша система управления работала как эти часы! Времени болеть нет совершенно!
— Но Володя, неужели без тебя один день что-то решит? — стараясь придать голосу строгость, спросила жена.
— Наденька, ты болела чесоткой? — ответил он вопросом на вопрос.
Надежда смутилась:
— Что ты, Володя!
Её смущение развеселило Ленина. Он сказал с тихим смехом:
— Уф! И скверная же болезнь чесотка! И тяжкое же ремесло человека, которому приходится парить в баньке чесоточных... Но нужно парить! Нужно!
Женщины выслушали его молча. Они были согласны со всем, что он говорил, но ещё в Петрограде условились между собой: создать ему такую жизнь, чтобы он как можно больше отдыхал. По крайней мере, им удалось в Москве добиться того, что он ложился спать не как в Смольном — в четыре-пять часов утра.
В то, что он совсем может не работать, не верили. Человек этот и во сне работал. В эмиграции он много раз видел во сне политические комбинации. Но во сне они были неправильные, соглашательские, и Ленин смеялся над своими снами.
— И всё-таки, мне кажется, тебе нужно отказаться от сегодняшних выступлений, — снова осторожно сказала сестра.
— Маняша, — ответил ей брат, — что ж, посидим под домашним арестом. Но я на вас пожалуюсь Совнаркому, имейте в виду! — и заразительно засмеялся.
— Скажешь тоже!
— Вот какой самый страшный порок, Маняша? — с иронией спросил Ленин.
— На свете много страшных пороков, — растерянно пробормотала сестра.
— В моём возраста приходится убеждаться, что самое худшее — быть старше 55 лет от роду, — заключил Ленин с невесёлой улыбкой. — Но мне всего 48. Молодой ещё, можно и побегать. Но обещаю полчаса отдохнуть.
Когда он обещал серьёзно, женщины верили. Днём Ленин никогда не ложился, считал это обломовщиной: дневной сон расслабляет тело и мозг.
У жены были дела в Наркомате просвещения, у сестры в редакции газеты «Правда». Жена быстро собралась.
— До вечера, Володя! — сказала напоследок Надежда.
Ленин зашёл в кабинет. Вечером его ждала напряжённая работа — подготовка к заседанию правительства. Заседать приходится почти ежедневно: накапливалось множество неотложных дел, требующих архисрочного решения. В кабинете, на рабочем столе, лежали папки с документами: повестка дня заседания правительств — больше тридцати вопросов, проекты декретов, которые нужно коллегиально обсудить, декреты, рассмотренные на правительстве, — эти нужно было подписать, чтобы они стали правилами новой страны, направляя её по социалистическому пути, перечеркивая царские законы, правила и нормы. Вопросы были в основном хозяйственные; объявление капиталов касс — ссудо-сберегательных, взаимопомощи, пенсионных и эмеритальных — неприкосновенными, ассигнование 100 000 рублей на Северную экспедицию по охране имущества РСФСР, находящегося в Архангельске; закупленную при царе военную помощь: приборы, снаряды, оружие, амуницию, еду англичане с помощью своих войск собирались украсть; декрет о выплате суточных демобилизованным солдатам, временно остающимся в своих частях, и всё такое прочее.
— Ты обещал отдохнуть! — сказала тихо появившись в дворах кабинета сестра, — отойди от стола, сядь-ка на диван!
Только когда она увидела, что Ленин отошёл от бумаг, сел на диван и закрыл глаза, она успокоилась.
— Вернусь, покормлю голубей, — сказал через пятнадцать минут на прощанье Ленин, глядя на голубей, проживающихся по брусчатке мостовых Кремля, — Мы кормили их... с Сашей...
Вспомнив старшего брата, Ленин умолк. Мария положила свою руку на руку брата. С тревогой прислушивалась она затем к гулким удаляющимся шагам брата в сводчатом коридоре старинного здания...
Александра — старшего брата Ленина убили через повешение царские палачи, когда Володе Ульянову, — будущему вождю мирового пролетариата, исполнилось 17 лет.
Александр был одарённым юношей. Редким образом он соединял твёрдость и ровность характера с чуткостью, нежностью и справедливостью. Окончил гимназию с золотой медалью, поступил физико-математический факультет Санкт-Петербургского университета. С интересом изучал химию, зоологию. На третьем курсе, получил золотую медаль за научную работу, являлся членом экономического и литературного кружков.
Наблюдая страшный гнёт своего народа и произвол власти наподобие ига Золотой Орды, но только в XIX веке, Александр принимал участие в студенческих нелегальных собраниях, демонстрациях, вёл пропаганду в рабочем кружке. Александр вступил в организацию «Народная воля», боровшуюся за демократические реформы, мечтая о социальные изменения на основе работ Маркса, Энгельса, Плеханова. Борцы за счастье народа из организации «Народная воля» понимали, что русский народ находится в состоянии полного рабства, экономического и политического. Его гнетут группы эксплуататоров, создаваемых и защищаемых государством. Государство составляет крупнейшую в стране капиталистическую силу; оно же являет собой главного эксплуататора народа. Этот государственно-капиталистический людоедство держится исключительно насилием. Народ государству санкции на произвол и насилие не давал... Русский народ по своим симпатиям и идеалам является социалистическим; в нём живы старые русские принципы — право народа на землю, местное самоуправление, федеративное устройство, свобода совести и слова... Но народу не дают возможность жить и устраиваться сообразно со своими наклонностями. «Народная воля» считала своей задачей политический переворот и передачу власти народу: Учредительное собрание, власть народных депутатов, самоуправление на местах, выборностью всех должностей, принадлежность земли народу, передача в руки рабочих заводов и фабрик; всеобщее избирательное право без сословных и всяких имущественных ограничений. Программа «народовольцев» и мечта Александра был базовой и в мировоззрении и действиях большевиков и их вождя Ленина.
Александр и народовольцы очень скоро поняли, что при системе, которая полностью исключает внутригражданский диалог и даже минимальные элементы демократии, бороться можно лишь принуждением власти через открытие хоть каких-то демократических способов для выдвижения народом своих чаяний таким образом, чтобы они были услышаны и стали предметом рассмотрения властей. А власть, — значит, прежде всего, император. Он назначал всю вертикаль чиновников, которые назначали уже своих ставленников, сеющих неравенство, невежество, отсталость, ведущих грабёж и угнетающих русский народ. Никаким другим образом достичь целей демократических реформ, кроме как персональным террором против высших представителей власти у народовольцев не было.
Публичное политическое убийство как разновидность террора родилось вместе с публичной политикой ещё в Античности. Эти теракты были актами возмездия тирану за попрание традиций, жестокость, предательство. Царские чиновники, Александр II были виновны в разрушении системы русского общинного равенства, доведения до крайности варварской системы эксплуатации русских людей, да ещё руками немецкой династии Гольштейн-Готторп-Романовых и их холуёв в золотых поповских мешках и золотых мундирах. Теракты «народовольцев» были самозащитой, ответом простого русского народа на диктат правящей имперской верхушки и созданной ею вертикали власти. Имперский террор имел не только персональные проявления, но касался всего населения Российской тюрьмы народов. Так политика массового неизбирательного террора с этническими чистками, уничтожением аулов, родов последовательно проводилась на Северном Кавказе. Царские «опричники» на официальных началах терроризировали всю польскую элиту, а не только повстанцев после начала восстания в Польше 1863 года. В этом смысле «либеральная эпоха» начала «Великих реформ» Александра II была не менее жесткой, чем застой крепостного рабства при Николае I.
Один из идеологов «народовольцев» Плеханов был сторонником общины и крестьянской революции, но выступал против террора, но не с морально-этических позиций, а с точки зрения его неэффективности, не понимая, как террора мог привести к революции. Александра II убили народовольцы. Но террор правительства затем только усилился. Гибель Александра III должна была заставить царизм пойти на демократические реформы, поскольку речь шла уже о персональной выживаемости монархов. Так думал и Александр Ульянов.
Будучи малышом, младший брат Владимир — будущий Ленин, позволял себе выходки и проказы в отношении брата, но позже Александр стал для него непререкаемым авторитетом и на любой вопрос младший отвечал:
— Как Саша!
Высокий, красивый, героической внешности, Александр с нежностью и любовью всегда смотрел на своего младшего брата-непоседу, чуть ли не шутовского забияку Володю. Владимир навсегда запомнил этот внимательный, полный добра и света взгляд брата...
Александр и его друзья-студенты Университета создали группу для подготовки теракта на императора. Начали делать бомбу. Их выдал провокатор и 15 человек были брошены в казематы Петропавловской крепости. 5 человек, в том числе Александра, власти решили убить через повешение. В помиловании царь отказал. Старший брат Ленина и его товарищи были убиты через повешение в Шлиссельбургской крепости. К моменту убийства Александр только-только стал совершеннолетним. Тело его было как мусор брошено в яму на берегу острова Ладожского озера без памятника, даже без указания места. Ленин преклонялся пред подвигом брата, но считал, что только широкое сопротивление масс может вынудить эксплуататоров пойти на уступки.
— Мы пойдём другим путём! — сказал он тогда убитой горем матери, и выражение лица при этом у него было такое, точно он жалел, что брат слишком дешево отдал свою жизнь...
После обеда Ленин поехал в Басманный район на Гавриковскую площадь в здание бывшей Хлебной биржи, что за Курским вокзалом. Тема митинга и его выступления была: «Две власти — диктатура рабочих и диктатура буржуазии».
Террористическая группа, направленная на митинг на Хлебную биржу, опоздала. Выступление Ленина там уже закончилось, и он уехал на завод Михельсона на Серпуховку. Перед взором бежали пыльные окна притихшего августовского города, тротуары, заваленные мусором, разобранные на дрова заборы и сараи, обвалившаяся штукатуркой фасадов, пулевые отметины на них, выбоины в брусчатке. Дворников нужно было заставлять чистить улицы. Осунувшиеся от многолетнего недоедания лица рабочих, серая кожа от отсутствия солнца и нахождения в пыльных помещениях, тусклые глаза из-за хронических болезней, табака и алкоголя...
Первый раз Ленина как главу Российского государства пытались убить в декабре 1917 года в Смольном. Под Новый год в приёмную Совнаркома к секретарю Ленина Скрыпник с письмом от товарища «Артёма» с Украины пришёл студент. Говорил, что ему назначено, скороговоркой, путанно. Глаза отводил в сторону. Ленин его принял. Когда Ленин заговорил, студент вдруг встал, побледнел и зашатался. Ленин подумал, что молодой человек голоден, и предложил ему пособие и работу. Студент дико посмотрел на пролетарского вождя и вышел, получив у секретаря направление на работу в Наркомат продовольствия.
Вдруг студент вернулся, с лихорадочным взглядом и бледным лицом настойчиво и требовательно снова попытался попасть в кабинет. Одна пола его пальто топорщилась. Ленин мог неожиданно выйти из дверей и натолкнуться на студента. Секретарь Скрыпник дала знак часовому — латышскому стрелку, который быстро подошёл к студенту, взял его под руку и повёл к выходу. После того, как часовой вывел студента на улицу, тот остановится у подъезда Смольного и стал пристально всматриваться в людей, садящихся в автомобили. Один из латышских стрелков, стоящий в карауле направился к подозрительно себя ведущему молодому человеку. Студент сунул руку за борт пальто и тут раздался выстрел — нагрудном кармане у него лежал револьвер со взведённым курком. Террориста тут же задержали.
Как выяснилось, когда он находился у Ленина, он не решился стрелять, затем собрался и пришёл вторично, но секретарь его уже не пустила. Тогда он решил ждать на улице, где себя и раскрыл. Управляющий делами Совнаркома Бонч-Бруевич долго упрекал секретаря, но что она могла? Правила обыскивать перед входом к Ленину не существовало.
В 75-ю комнату Смольного, где располагалась до создания ЧК контрразведка и следственная комиссия большевиков поступали сведения об арестах офицеров-заговорщиков в Институте Лесгафта, задержании террористических групп, получавших помощь извне. Брат Бонч-Бруевича, один из первых генералов русской армии, добровольно перешедший на сторону Советской власти, став руководителем только что созданного Военного Совета, докладывал: в Балтийском море появился германский флот; на границе сосредотачивались контрреволюционные войска; над Петроградом нависла угроза вражеского вторжения; связь с другими районами и городами республики могла нарушиться в любой момент.
Не успели в Смольном затихнуть разговоры о новогоднем покушении на Ленина, как к Бонч-Бруевичу в контрразведку явился и сдался бравого вида солдат-ударник Спиридонов. Участник Октябрьских боёв в Москве на стороне белогвардейцев, за обещанную премию в 20 000 рублей, небольшие в общем-то деньги, в то время, как рабочий получал до 200 в месяц, Спиридонов должен был следить за Лениным для организации убийства.
Террористами были члены «Петроградского Союза георгиевских кавалеров» — организации, созданной бывшим генерал-адъютантом в чине генерал-лейтенанта Алексеевым, организатором военной части переворота «Февраль 1917», фактически арестовавшим царя и организовавшим его «отречение». Террористический акт готовили бывший брат бывшего министра Временного правительства военврач Некрасов, бывший адъютант командующего Московским военным округом Рябцева подпоручик Ушаков и другие.
После того, как не удалось познакомить Семёнова с домработницей Бонч-Бруевича, террористы устроили Семёнова дворником в доме Бонч-Бруевича на Херсонской улице с целью выяснить, когда обычно Ленин приезжает к Бонч-Бруевичу, где, как было известно, он бывал часто. Неделю Семёнов махал метлой, но шпионить не смог — испугался: в этот период ЧК жёстко наводнило порядок в городе, пресекала погромы, террор, боролась с массовыми грабежами квартир анархистами, эсерами, уголовниками, отпущенных ранее Временным правительством, вылавливал дезертиров, расконвоированных военнопленных, да и совестно стало: Ленин-то за народ старался. А его убивать! Пришёл с повинной в Смольный в контрразведку в 75-ю комнату... Террористов из «Союза георгиевских кавалеров» арестовали в ночь на 22 января в доме No.14 на Захарьевской улице в квартире «гражданки Саловой», откуда велась слежка за домом Бонч-Бруевича. Изъяли бомбы, гранаты, винтовки.
Террористы, которых ждал расстрел, обратились через Бонч-Бруевича к Ленину с просьбой отправить их на фронт искупить вину кровью. С удивительным спокойствием слушал Ленин сообщение об аресте террористов и наложил резолюцию: «Дело прекратить. Освободить. Послать на фронт». По крайней мере двое из террористов, Зинкевич и Некрасов, впоследствии присоединились к «белым». Жалел Ленин врагов своих. Ведь сказано было в Евангелии от Луки 6 стих 35 «Любите врагов ваших, и благотворите, и взаймы давайте, не ожидая ничего; и будет вам награда великая, и будете сынами Вышнего; ибо Он благ и к неблагодарным и злым». Ленин не был верующим, и тем выше была его душа в сходных вещах, ведь как нет ничего невозможного для верующего, также не было ничего невозможного для коммуниста.
Ещё один террористический акт против Ленина, когда его жизнь в буквальном смысле висела на волоске, произошёл 1 января 1918 года. Ленин перед этим выступал на митинге в Михайловском манеже, что на пересечении Итальянской и Караванной улиц, перед первым отрядом добровольцев социалистической армии, отправлявшимся на фронт против немцев. Тогда ещё Красная Армия комплектовалась на добровольной основе наиболее сознательных и организованных элементов трудящегося класса. Кроме 700 добровольцев, которых провожали на фронт и провожающих их семей, на митинг пришли красногвардейцы, рабочие, интересующиеся.
Формирование новой классовой армии шло медленнее, чем поднималась контрреволюция. Пришлось выделять из старых фронтовых частей соответственно отсеянные и отобранные части: латышские, матросские отряды, мобилизовать Красную гвардию фабрично-заводских комитетов. Это было малочисленное и пёстрое воинство, объединённое чувством классовой неприязни к своим бывшим эксплуататорам. Зачастую там были люди, бежавшее от голода, безработицы за праздной, сытой жизнью, обогащением грабежом, не имеющие возможности пробраться иным порядком в родные места, или привычные за четыре года войны к солдатскому делу как к ремеслу.
В детально спланированной эсерами акции в Михайловском манеже участвовало несколько контрреволюционных офицеров и солдат. Деньги на теракт — 500 000 рублей выделил князь Шаховской из «Союза экономического возрождения России», террористической организации российских олигархов Вышнеградского, Путилова, Каменки, Нобеля, других. Передачу денег и общий контроль осуществлял бывший министр путей сообщения Временного правительства кадет Некрасов.
Около трибуны дежурил эсер-боевик поручик Ушаков, у которого под полушубком была бомба, а в кармане офицерский самовзводной револьвер Нагана. Боевики «Капитан», «Технолог», «Макс», «Сёма» занимали боевые позиции у манежа и на дороге, которая вела назад в Смольный.
Ленин поднялись на дощатую трибуну внутри огромнейшего здания архитектора Бренна 1800 года постройки, оформленного скульптурами: воинские доспехи, оружие, щиты с мечами, великолепным естественным освещением благодаря 54-м высоким окнам с полуциркульными завершениями. Здание служило главным манежем войск лейб-гвардии и петербургского гарнизона. Ленин уже выступал здесь весной 1917 года на митинге солдат броневого дивизиона с речью об империалистическом характере войны. Этот бронедивизион потом вывел из строя бронемашины, чтобы не участвовать в Октябрьских боях правых эсеров и белогвардейцев офицерско-юнкерских отрядов эсеровского вожака еврея Гоца и генерала Алексеева против правительства Ленина и выступившей на его стороне лейб-гвардии.
Ленина узнали. Крик:
— Товарищу Ленину — ура!
Покатилось такое могучее, тысячеголосое «ура» под огромным крытым пространством, что казалось, сорвётся высокий купол манежа, такой подъём, вдохновение рождали у рабочих, красногвардейцев идеи, мысли, пламенные речи, даже просто появление Ленина на митингах. Ленин стоял величественно и просто, улыбался и терпеливо ждал. Доброе и простое лицо. Улыбались глаза, горящие нежностью и любовью.
Ленин и большевики — были дети России, разрушающие чуждую им культуру Запада. Они были уверены, что России суждено явить миру образцы высшего разума и осуществить социальную справедливость. Для них переустройство общества, уничтожение капиталистов, социальная революция, немедленное прекращение войны — были не пустые слова и фразы. Это была их партийная программа. Они искренне верили, что ещё при своей жизни увидят новых людей. Верили, что создадут общество, где не будет лжи, подлости, тупоумия...
Люди в шеренгах кричали и кричали, не хотели останавливаться, тянули «ура» как молитву. Дух величайшего восхищения царил над толпой и Лениным в наполовину освещённом манеже.
Толпа вдруг смолкла — это Ленин поднял руку. Наступает необычайная тишина. Люди сдерживали кашель, затаили дыхание. Каждое из услышанных тогда слов люди уносили в себе навсегда. Весь хаос, созданный царями, капиталистами, церковниками в головах простых людей вдруг отступал, с кристальной ясностью проявлялось кто они, где они, что делать, кто виноват, и этот волшебник, шаман, «разогнавший тучи волшебной метлой», поводырь слепых, но прозревших, пророк, «глаголом жгущий сердца людей» — тот, что прояснял народу всё его положение — Ленин. Мысль, слово Ленина превращала толпу вдруг в единый мощный всесокрушающий организм.
— Первая из задач, — наклоняясь вперёд всем телом говорил Ленин, — организация власти, производства. Только чрезвычайно тяжёлым, напряжённым, длительным трудом, высокой самодисциплиной можно победить развал экономики, общества, вызванный войной. Для этого нужно работать и работать. Вторая задача — международная. Наивно думать, что мы одолеем международный империализм так же легко, как Керенского. Два хищника: германцы и англосаксы сцепились между собой, и это обстоятельство дало нам возможность легко победить; очень счастливо сложившиеся условия прикрыли Советскую Республику в первые дни её существования от международного империализма. Но нужно понимать, что это ненадолго, и использовать любую передышку, чтобы организоваться, вооружиться. Российская революция в самом начале своём, в 1905 году, создала небывалые ещё в истории развития мировой революции народные организации. Это — Советы. Они — органы власти рабочих, солдат, крестьян. Они покрыли густой сетью всю страну. Не случайно капиталисты, помещики, буржуазия ведут смертельную борьбу против Советов. Да, мы были за Учредительное собрание до Октябрьской революции. Тогда Учредительное собрание было бы лучше любых органов власти Керенского. Но теперь Советы, как всенародные революционные организации, стали на тысячу голов выше любых парламентов всего мира, любых Учредительных собраний. Чего же хотят белогвардейцы и интервенты? Чтобы мы вернулись от Советов к соглашательскому парламенту?! «Вся власть Советам!» — сказали мы и боролись за это. А теперь мы выполняем волю народа, который повсеместно говорит: «вся власть Советам!» Любое отступление — измена революции!
После речей духовой оркестр бывшего лейб-гвардии Кексгольмского полка мощно заиграл «Интернационал». Тысячи голосов подхватили мелодию.
Ленин тоже пел. У людей блестели слёзы на глазах — от слов гимна, от того, что вместе с ними поёт Ленин.
Снова все аплодировали, кричали, потому что кричалось, потому что нельзя не было кричать, потому что рвалось изнутри несдерживаемая, стихийная радость, что затуманивает счастьем ум и рвёт душу, и сила радости осознания свободы от 1000-летнего рабства подхватывало и несло, и кажется, не был ничего — только ощущение удивительного простора, неоглядной широты и безмерной радости. Красноармейцам пришлось поработать до пота, чтобы раздвинуть толпу и сделать проход для Ленина к машине.
Террорист Ушаков прекрасно понял: брось он бомбу сейчас: будет тут же разорван на части так, что и личность для получения посмертной вечной славы не почему будет установить. Рабочие, конечно, не матросы-эсеры, которые из адмирала Вирена кровавую котлету сделали при перевороте «Февраль 1917», но всё же.
Шофер Гороховик, сын белорусского крестьянина, недавний рабочий завода «Сименс и Гальске», вёл заднеприводной автомобиль Ленина на скользкой от мороза резине очень медленно, боясь заноса на разъезженной извозчиками дороге. Был гололёд, мороз, снежные наносы. Густой туман заполнил собою улицы, окутал дома и мосты, набережные, проспекты. Самая террористическая погода.
Машина миновала Симеоновский мост через Фонтанку, когда Ушаков бегом догнал машину. Узнав Ленина, он начал стрелять.
Бах! Бах!
Стрелять принялся и террорист «Капитан».
Бах! Бах!
Первая пуля, выпущенная «Капитаном», попала в кузов. Водителю показалось, будто из-под шины вылетела ледышка и ударила в подножку или крыло. Вторая пуля просвистела над головами. Едущий с Лениным немецкий коммунист Платтен, спортсмен и охотник, раньше, чем Ленин, понял, что стреляют по ним, схватив обеими руками Ленина за голову, за барашковую шапку, резко пригнул к переднему сиденью. Следующая пуля выбила искры из стойки крыши, пробила лобовое стекло. Очередная пуля ранила Платтена в руку, которой он удерживал Ленина. Водитель, начал делать поворот в переулок, чтобы выйти из-под огня, рискуя сорвать машину в занос, после чего она стала бы неподвижной мишенью для расстрела. Маневр удался. Ленин и на этот раз уцелел.
Приехав в Смольный, он тут же приступил к рутинной работе. Председателя Чрезвычайной комиссии по охране порядка и по борьбе с погромами Бонч-Бруевича Ленин отправил до этого отдохнуть в финскую «Халилу», комиссары контрразведки из 75-й комнаты сообщение водителя Гороховика передали возглавившему три недели назад Всероссийскую Чрезвычайную Комиссию ВЧК Дзержинскому. Он отпросился у Ленина с заседания правительства, чтобы начать расследование. Гражданская война ещё толком не началась, ещё не были национализированы заводы, железные дороги, рудники, а по всей России уже шли персональные и массовые террористические акты «Белого террора» против большевиков и левых эсеров.
Так 2 ноября 1917 года в Екатеринодаре у Самурских казарм юнкера и казаки из белогвардейского отряда Покровского расстреляли многотысячный митинг рабочих и солдат гарнизона, протестующий против многочисленных арестов после введения правительством Кубани чрезвычайного положения в городе; четверо убиты, семеро ранены.
В ночь на 7 ноября 1917 года, когда в Москве заканчивались Октябрьские бои, казаки Оренбургского атамана генерала Дутова при поддержке офицерско-юнкерского отряда «Союза бежавших из плена», прибывшего из Москвы при содействии Нестерович-Берг, эмиссара по вербовке офицеров и юнкеров в армию Корнилова и Алексеева, произвёл в Оренбурге военный переворот, арестовав и расстреляв членов законного органа власти — Совета депутатов. Все делегации, просившие за арестованных, передавались на расправу казакам. Резня в Оренбурге стала толчком к насилию и в других регионах. Везде бывшие царские слуги действовали одинаково. Оренбург, казачество, было застрельщиком террора массового, в отличие от эсеровского точечного террора.
Генерал-лейтенант Алексеев, наёмные офицерско-юнкерские отряды которого потерпели поражение в Октябрьских боях в Москве и Петрограде, формирующий на Дону белогвардейскую армию, 14 ноября указывал Донскому атаману Каледину не церемониться с рабочими Ростова-на-Дону и Донбасса: «Церемониться нечего с ними, Алексей Максимович. Видите ли, Вы меня простите за откровенность, много времени на разговоры уходит, а тут — ведь если сделать хорошее кровопускание, то и делу конец».
И вот, подними вечером 25 ноября 1917 года, юнкера начальника ростовского гарнизона генерала Потоцкого и казаки ворвались в Ростовский городской Совет депутатов в театре «Марс» и убили членов Совета Кунду, Козберюка, четверых красногвардейцев. Весь Совет депутатов не погиб лишь потому, что заседание закончилось ранее намеченного срока.
2 декабря 1917 года войска донского атамана генерала Каледина при поддержке белых добровольцев Алексеева, объявив Дон независимым государством, входящим в федеративный Юго-Восточный Союз, вошли в Ростов-на-Дону. Гражданская война ещё не началась и казакам не противостояли войска красных, но действовали казаки и белогвардейцы уже со звериной жестокостью. Белый террор был избран как средство от народной демократии. Как и проповедовал Каледину генерал-лейтенант Алексеев «если сделать хорошее кровопускание, то и делу конец», в городе был разогнан законный с февраля 1917 года орган власти, — Совет депутатов, начались повальные произвольные обыски, аресты, самосуды, расстрелы большевиков и рабочих, грабежи, изнасилования. Казаки сгоняли рабочих в разодранных шапках и шубах, поснимав, что было получше в Балабановскую рощу. Били прикладами в спину, если останавливались. В роще издевались: закручивали как канаты им руки друг с дружкой, выворачивая суставы и ломая кости, перешибали коленные чашечки, резали уши. Затем убивали выстрелами или рубили. Трупов была гора. Снег вокруг стаял. Собаки ходили к Балабановской роще и выли. Невзирая даже на энергичный протест Думы Ростова против военного переворота, было расстреляно затем ещё 62 ростовских рабочих. Каледин признался членам Думы: «Было страшно пролить первую кровь». Юнкера сводного юнкерского батальона Владикавказской, Екатеринодарских и других школ прапорщиков в последующие дни безнаказанно убивали рабочих на улицах Ростова-на-Дону. Когда группа рабочих окружила на улице караул юнкерского батальона и стала выкрикивать лозунги: «Долой войну! Долой контрреволюционеров! Долой партию капиталистов — кадетов!», юнкера после устного предупреждения открыли огонь из винтовок на поражение. Четверых убили на месте.
Ночью 3 декабря 1917 года отряд донских казаков есаула Чернецова учинил бойню в Боково-Хрустальном под Луганском. При нападении на поселковый орган власти Совет депутатов, казаки изуродовали до неузнаваемости и убили председателя Переверзева, начальника штаба Красной гвардии Княжиченко, красноармейца Григорьева. Продолжая рейды по Донбассу, 30 декабря казаки Чернецова убили через повешение на виселице у Луганска двух большевиков-рабочих. На следующий день после трёхдневных боёв казаки Чернецова захватили Ясиновский рудник. Когда из шурфа шахты No.7 стали подниматься женщины с детьми, которые прятались там во время боёв, поджидающие их казаки в упор расстреляли трёх женщины и пятерых маленьких детей. Некоторых живыми сбросили в шахту. Взятых в плен рабочих и бывших австро-венгерских военнопленных, тоже работавших на шахте, защищавших вместе с рабочими рудник, согнали на площадь перед церковью, откуда каждого четвёртого и угнали в Липовую балку и расстреляли. Если бы французским хозяевам, на которых работали казаки, не были заинтересованы в работоспособности шахты, расстроен бы всех. Всего казаки расстреляли без суда, хотя ранее Каледин объявил, что на Дону действуют царские законы, 118 человек.
В ночь 15 декабря 1917 года в Самаре эсеровскими террористами было взорвано здание Совета депутатов; убито 8, ранено 30 человек. За неделю до этого на посту у Совета депутатов террористами был застрелен большевик Степанов — рабочий трубного завода. В ночь на 1 января 1918 года в Самаре из Струковского сада снова были обстреляны террористами часовые у городского Совета депутатов.
17 декабря 1917 года казаками есаула Забайкальского округа Семёнова был убит на станции Даурия член Совета Аркус. Его расстреляли, вспороли живот, тело облили керосином и сожгли. Через два дня казаки Семенова и барона фон Унгерна убили членов местного Совета депутатов, учителей, рабочих, железнодорожников и отправили их изуродованные трупы в Читу в опломбированном вагоне.
17 декабря 1917 года на Верхнекульджинском тракте были убиты выстрелами в спину после похищения редактор «Крестьянской газеты» Семиречья Березовский и его помощник Овчаров из города Верный.
26 декабря 1917 года председатель Совета депутатов Киева Пятаков был зверски убит у Поста-Волынского: на месте сердца была глубокая воронка, просверленная, очевидно, шашкой, а руки были совершенно изрезаны; ему, живому, высверлили сердце, и он конвульсивно хватался за клинок.
28 декабря 1917 года донские казаки Чернецова на Донбассе на станции Дебальцево убили 13 рабочих-красногвардейцев и прибили штыками к вагону их командира Коняева.
28 декабря 1917 года в пристанционном селе Сырт оренбургские казаки 1-го запасного казачьего полка со своим офицером Велиным избивали сторонников Советов плетьми, шомполами, прикладами до смерти, в том числа детей, и затем кидали в общую яму. Людей клали на деревянную «кобылу», вроде брёвна на подставках крест-накрест, как обычно дрова пилили. Палачи медленным шагом подходили, подбирая дистанцию, кнут тащился между ног по снегу; когда палач подходил на нужное расстояние, то высоко взмахивал правою рукой кнут, раздавался в воздухе свист и затем удар. Палач опять отходил на прежнюю дистанцию, опять начинал приближаться. Первые удары делались крест-накрест, с правого плеча по ребрам, под левый бок, и слева направо, а потом начинали бить вдоль и поперёк спины. С первого же раза весьма глубоко прорубалась кожа. После каждого удара палач левой рукой смахивал с кнута полную горсть крови. При первых ударах обыкновенно слышен был у избываемых глухой стон, который умолкал скоро, затем уже их рубили как мясо. Отсчитавши ударов 20, палач подходил к стоявшему тут же на снегу полуштофу, наливал стакан водки, выпивал и опять принимался за «работу». Когда избиваемый не издавал ни стона, никакого звука, не замечалось даже признаков жизни, тогда ему развязывали руки и давали нюхать спирт. Когда при этом находили, что человек ещё жив, его опять привязывали к «кобыле» и продолжали, или, если он не реагировал, бросали в яму. Могли несколько раз ударить прикладом по голове. Другие жертвы заставляли смотреть. Брошенный в кучу без сознания председатель Троицкого земельного комитета Голощапов чудом выбрался из-под мёртвых тел...
300-летнее варварство, культивируемое царями Гольштейн-Готторп-Романовыми в Российской империи вырвалось наружу уже ничем не ограниченное, никакими человеческими или Божьим законами; эксплуататоры действовали против простого народа также, как все прошлые 300 лет: пороли, вешали, расстегивали, жгли, сбросив всякую маску революционности, надетую при перевороте «Февраль 1917». Они хотели снова загнать весь русский народ и другие народы рухнувшей империи в кабалу, а русский народ и другие народы рухнувшей империи в кабалу обратно идти не желали. И центром этого сопротивления был Ленин. Ленин должен был умереть…
Сейчас, 30 августа 1918 года, поднявшийся мужской, женский, детский крик сливался в сознании тяжело раненного Ленина в гудящее эхо, не разделяющееся на слова, накатывающее волнами. Слёзы выступили через плотно, с усилием сжатые веки. Одна пуля попала в крайне опасное место. Это ранение было смертельным. Сразу представлялась зыбкость жизни. Малейшая победа инфекции могла привести к заражению крови и смерти, или необходимости отнимать поражённый гангреной орган, лишённый возможности нормального кровообращения из-за повреждения сосудов или невозможности справиться с последствиями обширного внутреннего кровоизлияния из-за невозможности удалить или купировать кусочки кожи, одежды и оболочек пуль, попавшие в рану. Если пули были отравлены, то нужно было ещё каким-то образом бороться с ядом, токсическими его проявлениями, распространяющимися на органы и вызывающими заболевания не напрямую, а как бы не связанные с ранением.
— Надя... — прошептал Ленин. — Надежда, как же это...
— Быстрее разгоните толпу, нам нужно срочно ехать в больницу! — в отчаянии закричал сквозь многотысячный гомон водитель вождя Гиль. — Пожалуйста, товарищи рабочие, разойдитесь!
— Поймали его или нет? — спросил Ленин тихо.
— Держи, лови убийц! — заревел стоявший неподалёку какой-то комиссар в кожаной куртке и фуражке с красной лентой.
Однако ловить кого-либо было трудно, поскольку люди двигались в разных направлениях примерно с одинаковой скоростью. Трудно было понять, кто же убегает и кого нужно хватать, тем более, что охраны, которая должна была смотреть по сторонам, Ленин не имел. В момент выстрелов террористы были скрыты темнотой. Из темноты стреляли они по освещённой мишени.
— Убейте, убейте их, они стреляли в Ленина! — закричали несколько молодых рабочих в полушубках и бушлатах, оглядываясь по сторонам в надежде заметить убийц. — Где они? Где эти гады? Держите вон тех женщин!
Завод Михельсона, на котором только что выступал Ленин, был оплотом пролетарской революции в Москве. Ленин любил бывать тут.
Основание завода было характерно для царской России, где всё русское было задавлено Западом: цари — немцы, треть чиновников, офицеров, предпринимателей немцы или другие иностранцы, а ещё треть чиновников, офицеров, предпринимателей нерусские из других национальностей Российской империи. Хуже русских в империи жилось только горцам и народам севера. Завод основали в 1847 году англичане Ригель и Гоппер на российские государственные дотации для сборки и ремонта оборудования, ткацких станков, ввозимых из-за границы. Деньги государственные они, как водится, разворовали. Дела шли плохо, зато в 1895 году именно тут было открыто поле для игры football. На поле гоняли мяч партии цехов, а потом партии соседних заводов. В 1916 году убыточный завод купил у англичан еврей Михельсон, ловкий адвокат, спекулянт углём, решивший заработать на кровавой мировой бойне — завод стал производит снаряды и гранаты. После отречения царя «михельсоновцы» ринулось к Мясницкой, Новинской, Таганской, Сокольнической тюрьмам и добились освобождения политзаключённых. Затем при Временном правительстве на заводе в условиях нарастающей разрухи и хаоса был создан отряд Красной гвардии. Рабочие завода революционизировали соседний 55-й запасной полк, вместе с ним разоружали юнкеров, находящихся тут же 2,3,4-й школы пехотных прапорщиков, вели бои с офицерско-юнкерскими отрядами за мосты, Катковский лицей, Провиантские склады, Тверской бульвар и Никитские ворота, Остоженку и Пречистенку, где располагайся контрреволюционный штаб Московского военного округа. 30 октября 1917 года во время штурма здания штаба Московского военного округа на Остоженке около угла дома 13/12 с трактиром «Голубятня» 22-х летний рабочий завода Добрынин, командир идущего в атаку рабочего отряда, был ранен разрывной пулей «дум-дум» в живот. Медсёстры белогвардейцев, подобрав его после атаки, перенесли его в лазарет Бакунина на Остоженке, где он мучительно умирал в течении суток, в бреду повторяя только одно:
— Мы должны защитить революцию! Товарищи, вперёд!
Другой рабочий, подручный кузнеца завода Михельсона, 14-летний подросток Андреев, — «Московский Гаврош», член Союза рабочей молодёжи Замоскворечья был смертельно ранен юнкерами там же на Остоженке 9-го ноября 1917 года на баррикаде у Зачатьевского переулка. Он потянулся за упавшей на брусчатку за баррикаду винтовкой, великой доверенной ему тогда ценностью, и его поразили сразу несколько пуль, — юнкера-фронтовики стрелять умели отлично. Похоронен был «Московский Гаврош» у Кремлёвской стены.
Разведчица и связная, студентка Коммерческого института, большевик, ведущая заводского просветительского кружка, 20-летняя армянка Люсик Люсинова из Тифлиса, смелая, скромная девушка с плохим зрением, была застрелена в упор озверевшим юнкером во дворе дома No.12 по улице Остоженка. Похоронена у Кремлевской стены.
Неспроста Ленин любил приезжать на этот завод на митинги. Здесь его всегда ждали друзья. Владелец завода Михельсон, недовольный, что заводской комитет сам устанавливает цены на отпуск продукции, размер зарплат и режим работы, понял, что с прибылью можно поститься и подал в Париж прошение о виде на жительство, после чего встал вопрос о национализации завода. Вот и сегодня Ленин говорил с трибуны, сделанной из снарядных ящиков в гранатном цехе, как со старыми друзьями, которые понимали его с полуслова. Говорил на тему установления диктатуры пролетариата: «Две власти — диктатура пролетариата и диктатура буржуазии»:
— Возьмём Америку, самую «свободную и цивилизованную». Там демократическая республика. И что же? Нагло господствует кучка не миллионеров, а миллиардеров, а весь народ — в рабстве и неволе. Спрашивается: где тут хвалёное капиталистическое «равенство и братство»? Нет его! Где господствуют «демократы» — там неприкрашенный, подлинный грабёж. Там диктатура капиталистов. Мы знаем истинную природу так называемых демократий. Тайные договоры Французской республики, Англии и прочей «демократии» нам воочию показали сущность и подоплёку всего дела!
Рабочие, среди которых было немало работниц с детьми, солдаты из Алексеевских казарм, хлопали, одобрительно выражались. Они понимали главное: диктатура пролетариата, это их власть, это для них, это они сами. Эту диктатуру пролетариата пытаться свергнуть капиталисты, помещики, генералы, их разномастные кровавые помощники.
Заканчивая речь, Ленин сказал, подняв руку к балкам потолка:
— Мы должны всё бросить на чехословацкий фронт, чтобы раздавить всю эту банду, прикрывающуюся лозунгами свободы и равенства и расстреливающую сотнями и тысячами рабочих и крестьян. У нас один выход: победа или смерть!
Но вот теперь «кончен бал». Около автомобиля полуторатысячная толпа растерявшихся рабочих, солдат и служащих стояла плотно. Раненого Ильича решили сначала нести к воротам на руках, подняв над головами. Так, наверно, несли бы своего раненого комиссара к лазарету бойцы, оборонявшие недавно от чехов Самары, или красногвардейцы, сражавшиеся с «дроздовцами» из Добрармии Деникина под Торговой и Белой Глиной.
— Товарищи, спокойствие! Держитесь организовано... — сквозь боль и красные вспышки перед глазами отчётливо произнёс Ленин.
— Я председатель завкома Иванов! — громко и грозно проговорил в толпу высокий старик в очках, разводя в стороны руки. — Верните раненого к машине. Пропустите скорее машину вождя на улицу, товарищи! Бегите кто-нибудь в казармы, зовите на помощь!
Сначала все решили, что в толпе или по технической неисправности машина не сможет выбраться на 3-й Щипковский переулок и решили Ленина понести к воротам. В этот момент подъехал грузовик с вооружёнными красноармейцами из числа латышских стрелков, присланные в последний момент для охраны митинга. Ленина решили вернуть снова к его машине.
Конечно, у той женщины, что стреляла, которую многие знали по прошлым митингам Ленина и других вождей в Москве, должны были быть сообщники. По крайней мере, все прекрасно знали особенности боевой деятельности эсеров. Их боевые группы прославились убийством царя Александра II, губернаторов, полицейских. Никогда террорист не действовал один. Если эсеры стреляли, значит, их ЦК вынес приговор. А это значило, в свою очередь, что на исполнение приговора выделялась, снабжалась и вооружалась особая боевая группа под руководством опытного террориста, члена партии.
Сам командир боевой группы никогда не стрелял и не бросал бомбу. Его задача была координировать подготовку и проведения теракта. Город разбивался на участки, в них дежурили ответственные и опытные убийцы. Наружное наблюдение должно было узнать о появлении на митинге Ленина и сообщить ближайшему исполнителю, «бомбисту» или стрелку. Исполнителями выбирались наименее заметные в толпе, но настроенные решительно члены группы. Их предварительно готовили, настраивали психологически, рассказывали о худших сторонах приговорённых к смерти врагов, учили стрелять, приводить в действие бомбы. У эсеров всегда хватало таких людей...
Латышские стрелки выпрыгнули у ворот из своего грузовика, встали у ворот и стали сдерживать пытающихся уйти, полагая, что убийцы находятся среди толпы и до приезда отряда ЧК нужно никого не выпускать. Другие латыши постарались образовать коридор для выезда Rolls-Royce.
— Es ruinju krieviski! — кричали они на свой лад, не зная нормально русского языка, и не собираясь, в общем-то, его знать, поскольку их командиры всё понимали и думали за них. — Izeja sligta!
Двум мужчинам, выбежавшим под свет фар грузовика, латыши прикладами чуть не разбили головы, после чего толпа около ворот ещё более сгрудилась, а наиболее сообразительные начали разбредаться по территории завода ища, где бы можно было перелезть через забор или воспользоваться лазом.
Отчасти латыши были правы той рассудительностью прибалтийских хуторян, помогающих российским рабочим среди объятой революционным хаосом страны, ставшей единственной надеждой на избавление Латвии от германской оккупации и бедных латышей от террора буржуазии.
Ленин позавчера выступал перед латышскими стрелками. Говорил он по-немецки, так как большинство латышей лучше знали немецкий язык. Но когда он сказал: «Измученному русскому народу мы должны дать мир во что бы то ни стало, этим мы укрепим революцию и начнем строительство новой молодой России», — зал взорвался аплодисментами. До радостного спазма в горле тронул тогда Ленина такой интернационализм, такое понимание простыми латышскими солдатами задач Советской власти.
Ленин чувствовал, что умирает. По крайней мере, так сигнализировало его тело, которое перемещали в автомобиль. Но он бодрился. Не хотел показывать товарищам, как ему плохо. Проваливающееся сознание выталкивало на поверхность мышления разрозненные картины и мысли. Боялся ли он? Такой опытный подпольщик, конспиратор и умный человек... Он разве не знал, что сразу после отречения царя по амнистии вышли на свободу массы уголовников, и Москва стала столицей преступников — одних только крупных банд, численностью до сотни человек за десять месяцев существования Временного правительства в первопрестольной сложилось десять, и с ними никто серьезно не боролся. Наоборот, демократические власти города были с бандитами в доле... Из-за бегства армии с фронта, хищений с оружейных складов и заводов, Москва была буквально нашпигована всевозможным оружием вплоть до пулемётов и бомбомётов. В Москве совсем недавно прошли два кровавых вооруженных эсеровских восстания: первое — восстание комитета Руднева и Рябцева в октябре 1917 года с участием наёмных офицерско-юнкерских отрядов Алексеева и Корнилова, второе — восстание ЦК эсеровской партии Гоца, Чернова, Спиридоновой в июне 1918 года. В обоих случаях применялась артиллерия и бронетехника, в обоих случаях стреляли из орудий по Кремлю, горели дома, гибли люди. Перестрелки были нередки и при бандитских нападениях, при проведении ЧК изъятия оружия, задержании бандитов, контрреволюционеров. По всей Москве ещё стояли сгоревшие дома, сараи, расщеплённые взрывами и пулями деревья. Жестяные крыши домом, простреленные шрапнелью и пулями, иногда имели вид решета, были залатаны где как, чем попало и как попало, и эти крыши протекали нещадно, отчего карнизы и лепнина фасадов отсыпались, и дома от вторичных повреждений имели вид более даже жалкий, чем от самого артобстрела. Многие окна до сих пор не имели стёкол и были забиты досками, кусками торговых вывесок, затянуты тряпьём. По всему городу фасады домов имели пулевые отверстия, отбитые снарядами углы, дыры в кладке, расколотые окна и двери...
Кроме бандитов в городе было множество эсеров, анархистов и офицеров, скрывающихся в различных учреждениях или просто так, поступивших на службу в Красную Армию, милицию, даже ЧК. В городе постоянно шла стрельба — то бандиты стреляли в милицию, то чекисты стреляли в белогвардейское подполье, то бандиты делили территорию, то муж убивал любовника жены...
Зачем в такой обстановке глава правительства Ленин ездил по московским заводам, где его большевики были в меньшинстве, и выступал день за днём с речами перед многотысячной толпой один, без охраны? Он не знал разве, что в любой московской толпе всегда было множество его врагов — переодетых бывших офицеров, юнкеров, эсеров, анархистов, агентов иностранных разведок, членов подпольных организаций, финансируемых из Парижа Вышнеградским, Путиловым, Каменкой, Нобелем, Шиповым, Барком и другими?
Знал!
Он не знал разве, что всего в одном дне пути по железной дороге стояли уже огромные наёмные армии убийц Деникина, белочехов, КОМУЧа, обладающие возможностью формировать и забрасывать в Москву террористические группы из профессиональных убийц?
Знал!
Почему же он ездил лично на митинги и выступал?
Потому что Ленин был вождь!
Настоящий.
Без позы...
Он показывал всем, что его дело правое, что враг будет разбит и победа будет за рабочими и крестьянской беднотой. Он демонстрировал всем, что народы бывшей Российской империи с ним заодно, и ему незачем боятся своего народа! Его старший брат, любимый Саша пошёл на царскую виселицу в крепости Шлиссельбурге ради этого народа, и он, Владимир, отдаст жизнь, если будет нужно!
Он понимал, захлёбываясь кровью, что ездить на митинги по Москве всего через полтора месяца после вооружённого восстания эсеров, без охраны, демонстрируя этим убеждение в своей исторической правоте и пользе для народа, было бравадой. Рабочие его, безусловно, боготворили, но среди них были радикалы-анархисты, эсеры, просто психически больные. У ворот фабрики, стараясь покинуть её территорию, находились не только рабочие с завода Михельсона, но и труженики с других заводов Москвы. Латышские стрелки из комендатуры Замоскворечья приехали уже поле окончания митинга и не успели ничего сделать. Они абсолютно не владели технологиями телохранителей, охранных служб, контрразведки...
Сейчас во дворе завода Михельсона после четырёх выстрелов в вождя пролетарской революции, руководствуясь классовым чутьем, латыши быстро отделили от толпы нескольких мужчин и женщин, на их взгляд причастных к стрельбе. Они выбрали немолодых мужчин, одетых слишком чисто для рабочих, имеющих во взгляде ум и решительность. При обыске у одного из них был найден пистолет «Браунинг», у другого обнаружена финка и свинцовый кастет.
Водитель и помогающие ему перевязать и положить Леина на заднее сидение машины, выбивались из сил, крича и нещадно толкая во все части тела людей с каменными лицами, вытаращенными глазами и открытыми ртами. Ленин для них был почти божественен. Его именем вершились такие перемены в их жизни, что даже неграмотные, полностью зашоренные примитивным бытом, ужасом многовекового издевательства, недоедания, наследственными и приобретёнными болезнями рабочие и солдаты, в подавляющей массе своей недавние крестьяне, могли понять их великое значение.
Ленинский декрет о мире дал им надежду на лучшую жизнь. Империалистическая война, начатая царём Николаем II из-за обид, нанесённых австрийским императором сербам, на самом деле велась для того, чтобы не дать возможность русским производителям зерна продавать зерно за рубеж, особенно кубанское зерно твёрдых сортов в любом объёме, безо всяких ограничений. То же касалось производителей российских хлопковых тканей на среднеазиатском сырье. Если русской пшенице ставили заслоны в Европе все, кому не лень, даже румыны и болгары, то конкуренцию своим хлопковым тканям на индийском и американском сырье английские производители обозначали царю очень откровенно.
Никому не хотелось пускать российских производителей зерна и хлопка в магазины европейских городов занижать цены и отбирать покупателей. Только итальянцы не возражали, поощряли ввоз кубанской пшеницы, потому что другого твёрдого сорта, наиболее подходящего для производства традиционных паст, для них не существовало ещё со времён средневековой кровавой Венецианской республики, торговавшей кубанской пшеницей, русскими и кавказскими рабами. Повод для войны против царской России в 1914 году нашёлся легко, и англичане, и американцы, справедливо собирающиеся разжиться на поставках военных материалов и вооружения в будущей масштабной бойне, с удовольствием внушили кайзеру Германии мысль, что в случае его войны с Российской империей, они вмешиваться не будут. Слово своё они, как водится, не сдержали. Выступив против Германии и Австрии, имея военный и экономический потенциал в несколько раз превосходящий Германию, Австро-Венгрию и Турцию вместе взятые, англичане и американцы заранее готовились к победе, позволяя своим правительствам бешеными темпами набирать кредиты для закупок у своей промышленности вооружений, снаряжения и других, необходимых для армии и флота материалов.
Германии и Австро-Венгрия должна была проиграть войну и оплатить контрибуциями со своего населения займы правительств Англии, Франции и США. Российская империя тое должна была проиграть войну. Если не поле боя, то на ниве финансовой, набрав неподъёмное количество военных кредитов. Хотя Российская Империя и выступала на стороне Антанты, она была бы настолько измотана войной, что никакие контрибуции не помогли ей оправиться ни за что и никогда. Сырьевой характер экономики Российской империи, открытый для Западных товаров по любой цене, таким образом был бы обеспечен навсегда. Развитие на уровне Румынии и Болгарии было для России приготовлено добротно, и роль колонии под управлением марионеточных «демократических» правительств был предначертан банковскими и промышленными воротилами Западных стран и собственными компрадорами для России вполне чётко...
В 1914 году в России начался расцвет мародёров на крови. Никогда ещё в истории Земли промышленность воюющих стран не давала двукратного роста всего за полгода. Но для народов Российской империи, крестьян и рабочих, не участвующих в получении сверхдоходов, а являющихся пушечным мясом на фронте и живыми производительными станками, обслуживающими сами себя за гроши, саморазмножающимися, война стала кошмарной истребительной акцией. Продвинувшиеся за счёт кумовства, взяток, подхалимства и подлости вверх по служебной лестнице генералы и адмиралы воевать не умели, учиться не желали. Выслуга чинов, повышенные оклады, взятки за сокрытие недопоставок вооружения и продовольствия, сговор с врагом, являлись для них привычным в Российской империи занятием со времён севастопольской обороны 1855 года. Повальное воровство казённых денег со строительства частных военных заводов, закупкой кораблей, вооружения, частного бесхозяйственность железнодорожного транспорта и тыловых служб, привели русскую императорскую армию к краху 1915 года. Была потеряна русская Польша, часть Прибалтики, пали на поле боя кадровые полки лейб-гвардии, кадровое офицерство, на которые опиралось обычно самодержавие при усмирении беспорядков в империи...
Оставшись без кадровых офицеров, винтовок, снарядов, сапог, продовольствия, императорские дивизии смогли устоять только против слабой турецкой армии в кавказских теснинах, нищей, составленной с бору по сосенке, австро-венгерской армии. Против немцев отсталая русская армия оказалась неспособной успешно сражаться. Только изуверское истребление солдат Германии на Западном фронте под Верденом отсрочило крах Российской империи на два года.
Не имеющая танков, серьёзной собственной авиации, химического оружия, автомобильного военного транспорта, тяжёлой полевой артиллерии, современного флота и резерва обученных войск, Российская империя парадоксальным образом не желала выходить из войны. Вернее, частные собственники, получающие на военных заказах сверхдоходы, не желали выходить из войны. Наиболее подходящие для призыва возраста России к 1917 году были исчерпаны. В ход пошли ополченцы до 60-летнего возраста. Лошади были изъяты их крестьянских хозяйств для нужд армии по максимуму. Ресурс железнодорожного транспорта, единственного транспорта ввиду полного отсутствия шоссейных дорог с твёрдым покрытием, иссяк. Инфляция к довоенному курсу рубля составила 1000 процентов и стремительно нарастала. Долг царской России в золотом эквиваленте составил рекордные 9 300 тонн золота. 2,5 миллиона русских было убито, 3,0 миллиона ранено, 3,0 миллиона попало в плен. В стране началась масштабная эпидемия тифа и смертельная пандемия гриппа «испанки»...
Простой российский народ устал. Уже в 1916 году началось массовое уклонение от призыва, дезертирство из запасных частей, госпиталей, с фронта. Никто не хотел умирать. Принудительное изъятие продуктов царским правительством — продразвёрстка и фиксированные цены на хлеб привели к сопротивлению крестьян, прежде всего кулаков и подкулачников. Последовало укрывательство продуктов, спекуляция. Начинался всеобщий дефицит. Из продажи в магазинах начали пропадать один за другим привычные продукты; масло, мясо, рыба, выпечка, сладости, переходя в сферу спекулятивной рыночной торговли. Уголь, нефть, промышленные товары повседневного спроса стали исчезать тоже, являясь способом сохранения накоплений вместо обесценивающихся рублей. Пышно и кроваво расцвела преступность, бандитизм, проституция взрослая и детская, гомосексуализм, другие извращения, наркомания, алкоголизм. Общество погрузилось во всеобщую шизофреническую лихорадку, фрустрацию, агрессию, направленную вовне и внутрь себя.
Пришедшее на смену царю буржуазно-эсеровское Временное правительство, как и царский генералитет, крупные капиталисты и банкиры, заставившие отречься царя и его наследника от престола, не собирались заканчивать кровавую бойню на войне, приносящую баснословные барыши. Их интересовала в революции только возможность не делиться прибылями с сошедшими с ума от жадности и вседозволенности великими князьями — родственниками царя, их гротескным и одиозным приближёнными: Распутиным, Кшесинской, Сухомлиновой, другими. Девять месяцев существования кадетско-эсеровского Временного правительства привели к полному исчезновению дисциплины на фронте и в тылу, захвату земли и власти в стране сельскими Советами во главе с местными бандитами-кулаками и другими авторитетными личностями, почти полной остановке транспорта и заводов, прекращению крупной продуктовой торговли между регионами, голоду в городах, эпидемиям. Одно дело кричать с трибуны Думы о преобразованиях, а другое дело эти преобразования проводить в жизнь! От Российской империи тут же отделились все национальные окраины, создав свои вооружённые силы и государственность. От империи отпала Польша, Финляндия, Украина, Белоруссия, Средняя Азия, весь Кавказ, где националисты и бандиты резали русских. Самостоятельно стали управляться казачьи земли Дона и других казачьих образований. Россия распалась. Богачи уехали за рубеж, вывезя свои капиталы. Очередная Российская катастрофа, страшная своей закономерностью, предсказуемостью и апакалиптичностью, свершилась. На чьи лечи теперь падёт этот неподъёмный груз спасти, возродить, собрать Россию воедино? Что это будут за всесильные титаны?
Разглагольствования врагов простого народа о том, что, якобы, большевики в 1917 году прервали легитимный путь становление новой власти в России, свергнув Временное правительство и разогнав подготовленное им Учредительное собрание — были ложью, основанной на незнании невежественными людьми фактов...
Первое: император Николай II отрёкся в пользу своего младшего брата Михаила, нарушив закон о престолонаследовании, чем легитимность своего отречения свёл к нулю. Все последующие действия вокруг верховной власти России были после этого юридически были ничтожны. Разве большевики прервали легитимность власти в России?
Второе: Михаил решил не принимать власть императора до решения Учредительного собрания о форме власти в России. После юридически ничтожного отречения Николая, решение Михаила не имело никакой силы.
Третье: Самоназначенное Временное правительство, сформированное из некого самоназначенного Временного комитета распущенной царём Думы для проведения Учредительного собрания, было столь же нелегитимно, как любой другой самоназначенный в тот момент орган исполнительной государственной власти. Предположим, царь отрёкся, но министры его не отреклись, их попросту арестовали. На каком основании был разрушен имеющийся государственный аппарат? С согласия ранее распущенной Думы и Советов депутатов столицы, новую исполнительную и законодательную власть в России возглавил князь Львов, а затем эсер Керенский, сменивший правительство на директорию во главе с собой, взяв и себе и пост главнокомандующего. Насколько легитимным было такое решение столичных политиков по учреждению власти в Российской империи, ставшей вдруг недореспубликой? Легитимность Временного правительства с точки зрения действующих законов оказалась ничтожной. Разве большевики прервали легитимность власти в России?
Четвёртое: создав механизм диктатуры, Керенский 4 сентября 1917 года распустил давно нелегитимную Государственную Думу ещё царского созыва и объявил о провозглашении России демократической республикой без Учредительного собрания, разорвав договорённости с наследником престола Михаилом, продолжая содержать его под арестом, чем закрыл вопрос монархии в России. Не имел права эсер и масон Керенский на то, чтобы единолично принимать решение о статусе Государства Русских. Его пребывание на посту главы Государства Русских стало ещё более нелегитимным, чем даже было. Разве большевики прервали легитимность власти в России?
Пятое: большевики, эсеры и анархисты свергли не законное Временное правительство, созданное на основе общего Всероссийского консенсуса, а диктатуру Керенского, за которым стоял интернационал капиталистов, желающих продолжать войну во что бы то ни стало. Свержение незаконного правительства Керенского было незаконно, но объект свержения сам был незаконен с момента незаконного отречения царя. Минус на минус даёт плюс. Разве большевики прервали легитимность власти в России?
Шестое: эсеровско-кадетское Учредительное собрание спустя девять месяцев после деятельности Временного правительства, когда от бывшей Российской империи отпали Польша, Финляндия, Прибалтика, Украина, Кавказ, Средняя Азия, Дон, Кубань, фактически Сибирь с Дальним Востоком, уже никого не представляло. Будучи хотя и созвано большевиками, Учредительное собрание было ими, управляющей страной партией, покинуто из-за враждебных нападок буржуазных партий и эсеров, после чего вообще обсуждать что-либо в формате Учредительного собрания потеряло всякий смысл: эсеры и кадеты Учредительного собрания отказались подтвердит главные решения большевиков, из-за которых их народ выбрал руководить Советами по всей стране — земля крестьянам, фабрики рабочим, мир народам, хлеб голодным. Кому нужно было Учредительное собрание, отказавшееся подтвердить эти чаяния народа, реализованные большевиками? Такое Учредительное собрание кроме как карьеристам и капиталистам перестало быть народу интересным. Разве большевики прервали легитимность власти в России?
Вот какие факты ярко проявляли вопрос тем, кто желал знать правду о том, как была потеряна легитимность власти в России, почему большевикам пришлось возглавить распавшуюся и разорённую страну. Не большевики 25 октября 1917 года оборвали З00 летнюю государственность после смены династии Рюрика на династию Романовых в 1613 году, а капиталисты, казнокрады, предатели, шпионы...
В конечном итоге, Временное правительство через девять месяцев существования перестало управлять чем-либо. Против него восстала в конце октября 1917 русская армия и флот. Началась Гражданская война в каждом из осколков бывшей империи и между осколками тоже. Не замедлила сказать своё слово иностранная интервенция алчных Западных капиталистов: немецкие, английские, американские, французские, турецкие, бельгийские, японские войска двинулись на территорию бывшей Российской империи и начали хозяйничать на своё усмотрение. Грабёж России пошёл в колониальном духе с размахом и садистической жестокостью времён захвата Америки конкистадорами. Это и был окончательный результат того, что царь и его преступная клика 300 лет разоряли и грабили свою страну, наконец и вовсе отреклись от неё, разорённой, обескровленной, обесчещенной. Бросили разворованную напрочь Россию, как бросили её и капиталисты, помещики Временного правительства, уничтожив остатки системы государственного управления и финансов. Только большевик Ленин вступился за неё не корысти ради, стал бороться с её могильщиками, первым делом окончил масштабную кровавую трёхлетнюю войну...
Ленин дал стране мир с Германией, Австрией, Турцией. Это был лучик надежды на выход из бездны и хаоса. Декрет о мире 26 октября 1917 года и Брестский мир 3 марта 1918 года стал фактом. Ленин остановил истребление миллионов, вернул живыми миллионы отцов детям, миллионы живых мужей жёнам, миллионы живых сыновей старикам-родителям. То ужасное, противоестественное человеческому рассудку действо, что организовали всем миром промышленники и правительства самых крупных частнособственнических стран, заработавшие триллионы золотых рублей, долларов, марок, фунтов стерлингов, купившие себе славу в веках, огромные яхты, дворцы, целые города и страны, остановил низкорослый симбирский русский адвокат, брата которого повесили за борьбу против царского деспотизма, проведший полжизни в изгнании с милой его сердцу Родины, пожертвовавший для спасения собственного народа личным счастьем, здоровьем, семьёй. Ленин сделал как надо, а получилось то, что получилось...
Никто, кроме крестьян и рабочих России не хотел этого мира. Промышленники российские и иностранные лишались налаженного коррупционного канала сбыта своей нужной только армии продукции, всех этих бесконечных ремешков, пуговиц, кальсон, ложек, мешков, гробов, штыком, подошв, подков. Банкиры лишались процента с оборота и кредитов. Генералы и офицеры лишались бешеных надбавок, орденов и наполеоновских лавр спасителей революционного отечества. Националисты забеспокоились, как бы высвободившиеся силы Россия не направилась для возвращения их самозахваченных территорий. Про преступников всех мастей и говорить нечего. Даже большинству революционных партий конец войны был невыгоден, особенно радиальной социал-революционной партии эсеров. Этим эсерам, проводникам идеологии кулачества в деревенских Советах, война виделась как средство распространения революции на другие страны без всяких границ, получения удовлетворения болезни вождизма и других форм социальной психопатии без учёта нужд и чаяний собственного простого народа.
Ленин всё это знал...
— Нас предадут и забудут за то, что мы спасли страну и народ от полного распада и гибели, голода и холода. Таков удел всех настоящих героев человечества, — сказал Ленин как-то Бухарину, сидя ночью вместо сна за составлением воззвания к труженикам Средней Азии. — Чаще всего реакция восстанавливает положение после временного отступления, потому что восставшие за народное дело, вроде Спартака или Парижской коммуны, действуют по большей части спонтанно, ситуативно, не имея чёткого плана удержания первоначального успеха. Они проигрывают тяжёлой массе частнособственнического порядка несправедливости и угнетения, имеющего отработанные схемы подавления революции. А победившие контрреволюционеры мстят потом даже памяти революционеров...
— Но у нас всё будет по-другому Владимир Ильич! — воскликнул тогда Бухарин, мило улыбаясь и прибавил, обращаясь к Сталину, черноусому молодому красавцу, сидящему в углу в тени, от чего рябость его кожи была не видна. — Правда, товарищ Коба?
— Я не очень хорошо умею говорить сразу обо всём, как вы, товарищи, — ответил Сталин медленно, словно взвешивал каждое слово. — Думаю, если революция не сможет победить во всём мире, революционную страну сомнут всей тушей капиталистические враги, как задавила тушей французская армия Парижскую коммуну, как римская армия раздавила повстанческую армию гладиатора Спартака. Так случилось о того, что они все слишком долго думали, что делать после первоначального успеха.
— Ты правильно говоришь, товарищ Джугашвили, я тоже думаю, что трудно будет выиграть бой с капиталистическим окружением, с финансово-экономическими империями, разорённой царизмом и войной отсталой аграрной стране с нищим, неграмотным населением, — ответил Ленин и внимательно всмотрелся в сумрак комнаты. — Но у нас нет другого выхода, товарищ Джугашвили. Только вперёд!
— Посмотрим... — ответил как бы нехотя Сталин, и его должность комиссара по вопросам национальностей показалась Ленину слишком скромной для этого рассудительного, точного в выражении мыслей кавказца, так много уже сделавшего для партии.
Однако мнение Троцкого о Сталине было иным. Ссориться с создателем и руководителем Красной Армии сейчас Ленину было совсем ни к чему. Каждый хоть малость грамотный, инициативный партиец был на вес золота, даже если оно имел массу недостатков, как Троцкий. Троцкий и Бухарин были вождями левого уклона в партии, радикалами, толкающими партию на необдуманные решения, вроде объявления революционной войны всему Западу. А чем воевать, вилами тройчатками? Конфликтных вопросов внутри партии и так было больше, чем следует. Сталин, кавказец в полном расцвете сил, между своими всегда казался немного чужим. Но то было между своими, а между чужими...
Ленин, принеся своему исстрадавшемуся народу мир с Германией, становился врагом всему миру всесильных Западных правителей. Зато простые крестьяне и рабочие, живые и здоровые, целые и невредимые, а также безногие, пробитые штыками, отравленные германскими газами, потерявшие слух и зрение от разрывов снарядов, вшивые, тифозные, с цингой и обморожениями, потерявшие веру в Бога и человека, могли благодаря Ленину вернуться домой.
Конечно, Ленина нужно было убить, Брестский мир разорвать. И лучше бы он был убит не ядом, а эффектно, по-революционному. Это должно было произойти так, как всегда было принято у эсеров со времён убийств ими императора Александра II — при максимально большом стечении народа. И тогда все узнают почерк эсеров, поймут красоту террора. Лучше всего для этого подходил митинг. Взрывы зданий тоже были эффектны, даже очень. То, что одна из участниц группы террористов Каплан была еврейкой, не имело принципиального значения. Когда-то революционная сила в России состояла из трёх составляющих: эсеров, рабочей социал-демократической партии РСДРП и союза революционеров-евреев «Бунд».
Человек, давший простому русскому народу мир и защиту от истребления, надежду на выход их тысячелетней нищеты, должен был погибнуть. Человек, давший свободу нациям и право на самоопределение в бывшей тюрьме народов, должен был пасть жертвой террора. Человек, давший народу землю, принадлежавшую раньше только царям, их дворянам, земельным ростовщикам, кулакам, должен был погибнуть... Исчезнуть... После таких ранений, затрагивающих зону важнейших нервных окончаний, долго не живут...
— Надя, родная... — прошептал Ленин, — милая Надежда, как же это так...
Словно реквием, трагично и горько зазвучали в его ускользающем сознании аккорды «Лунной сонаты» — сочинения для фортепиано Nо.14 до-диез минор Людвига ван Бетховена. Простые и ясные ноты печали и великого одиночества, заключённые в самом любимом музыкальном произведении Ленина, медленно плыли над миром. Великая, нечеловеческая музыка!
После смерти гениального Ленина в результате последствий теракта, после смерти талантливого администратора Свердлова от смертельного гриппа-«испанки», молодое, первое в мире рабоче-крестьянское государство фатально лишилось двух своих самых главных и авторитетных организаторов. Это предопределило продолжение смуты в России...
Траур в России
© Copyright: Демидов Андрей Геннадиевич, 2024
Свидетельство о публикации №124012105275
Свидетельство о публикации №124012105275
Рецензии
Очень объемно. хоть бы план изложения материала какой поставили.
Ценно, что вот эту смуту 1918-1924 вы пояснили. Как борьбу прослоек общества.
Валентина Шайна 2 21.01.2024 19:11 • Заявить о нарушении
Ценно, что вот эту смуту 1918-1924 вы пояснили. Как борьбу прослоек общества.
Валентина Шайна 2 21.01.2024 19:11 • Заявить о нарушении
Смута... не об этом! Смута у бояр... была! Спросите Иоанна Васильевича!)))
Александр Разбойников 21.01.2024 20:00 Заявить о нарушении
Александр Разбойников 21.01.2024 20:00 Заявить о нарушении
Тут не до плана, тут почти энциклопедия. Роман «Сталинградские сны», откуда этот материал, так и называется — «роман-летопись».
Демидов Андрей Геннадиевич 22.01.2024 23:23 Заявить о нарушении
Демидов Андрей Геннадиевич 22.01.2024 23:23 Заявить о нарушении
Плодовиты Вы, Андрей Геннадьевич! И Объёмны... в лучших, положительных! понятиях Этих определений. МНОГО писательского Труда видно, в Ваших произведениях и очерках!
Сложно... иногда тяжеловато воспринимается чтение ИХ, но зато в итоге чувствуешь - ПОЧЕРПНУЛ. Спасибо.
Александр Разбойников 22.01.2024 23:44 Заявить о нарушении
Сложно... иногда тяжеловато воспринимается чтение ИХ, но зато в итоге чувствуешь - ПОЧЕРПНУЛ. Спасибо.
Александр Разбойников 22.01.2024 23:44 Заявить о нарушении
На это произведение написаны 4 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.