Тит далее представляет

                Николай Иодловский


Посвящается светлой памяти Вадима Кожинова


НОЧНОЙ КАПРИЗ
(книга стихов)

Фантазия, восходящая к гротеску. Сочинённый мир, выражающий мира реального языком нашего времени. Гримаса скрытого «я», мистика, тревога. Лубок, придурь, юмор (иногда чёрный) Кувырок сознания… И ломка, ломка стереотипов.
В жизни Николай Альбертович Иодловский мягок, вежлив, обстоятелен, сдержан и осторожен. Что поделаешь, юрист, профессия обязывает. Выслушает тебя, согласится со всем и… сделает по-своему. В стихах прольётся импровизацией, где смысл целого подчинён игре смыслов всех частей, подобно вихляющей в небе грачиной стае или искрящемуся на солнце летучему клубку снежинок.
Николай Иодловский посещал литературную студию на Красной Пресне, руководимую до 2001 года блистательным Вадимом Кожиновым. Он – в поиске новых решений.  В его поэзии есть родство с эстетикой Даниила Хармса, Саши Чёрного, Владимира Ковенацкого.  Но есть и нечто другое. Впрочем, не пытайтесь понять откуда что берётся и на чём держится его искусство.  Не ищите аналогий. Просто читайте, удивляйтесь, радуйтесь…
                Михаил Грозовский

1.

Х Х Х

Ползёт рука по потолку
Иль это снится мне?
Кричит рука: «Кукареку!»
Иль это снится мне.

Бегу по лезвию ножа
И балансирую от страха.
О как боюсь я мандража, -
Иль это снится мне.

Сейчас проснуться я хочу,
Коль пробуждение – свобода…
Открыл глаза.
Кричу!
Кричу! –
Иль это снится мне?!

Х Х Х

На площадке возле сквера
Рос огромный человек.
Был одет в сплошное нечто,
С кирпичом на голове.

Сильно мучился от жажды,
Потихонечко скрипел,
А к нему тянулись люди
Отдохнуть от всяких дел.

Теребили его пальцы,
Предлагали сбить кирпич,
Но мотал он головою
И просил воды попить.

Х Х Х

В нашем доме веселуха:
Пьют, смеются и кричат.
Я совсем лишился слуха,
Выбивая ча-ча-ча.

А когда запасы съели,
Загрустил, себя кляня.
Люди быстро околели,
Вслед за ними умер я.

И теперь на смертном ложе
Я тихонечко гнию.
И за что сложил я, Боже
Буйну голову свою?

Х Х Х

Разгуливаю на балу глухих.
Мурлычет каждый свой мотив сквозь зубы:
Одни кривляются неистово и грубо
И как-то уж неловко за других,
Которые танцуют без одежд,
Выделывая па и повороты.
Я чувствую: всем заправляет кто-то,
Но где, же кукловод?

Х Х Х

Я видел бордовое небо,
Я гладил породистый ветер
И трогал сыпучую землю,
В песке не увязнув едва.

Приметил зелёную кошку,
Поймал бело-красную мышку
В оранжево-радостном доме
У сине-кудрявой стены.

Дал мышке напиток из хвои,
А кошке – кофейную жвачку.
И оба животные сразу
Уснули в моём пиджаке.

ПЯТАК

Я закатился за трюмо,
Никто не знает, где искать.
Не человек я, а пятак
Потёртый, с сильной кривизной.

А мой удел – быть платежом.
Я очень нужен.  Я не вру.
Поверьте, страшно не хочу
Иные роли исполнять.

Сейчас валяюсь я в пыли
И от волнения кричу:
«Меня найдите, я прошу, -
Купите хлеб!»

МЫСЛИ

Летают мысли где-то,
А где, не знаю сам.
Когда они вернутся,
То я у них спрошу:

«Где были вы, родные,
Что видели в пути?»
И пусть они ответят,
Надеюсь, не солгут?!

Сейчас глухая полночь.
Хочу забыться сном.
Летают мысли где-то,
Вернуться не хотят.

Х Х Х

Пью водку из соседского кармана,
Занюхивая пошлой болтовнёй,
Палю из деревянного нагана,
Прибитого ко мне морской волной.

Хожу на четвереньках цвета хаки.
Ну, кто я после этого, скажи?
Я – марсианин,
друг твоей собаки,
Но только умоляю, не дрожи!

ЗВЁЗДНАЯ ОДИССЕЯ
Густая точка НЛО
Спустилась нынче на село,
Зависла в сумраке дворов,
Перепугала всех коров.

Зеленоватый сноп луча
Скользнул по крыше невзначай,
В окно, паршивец, заглянул
И кошку нагло умыкнул.

Настала очередь моя,
Сопротивлялся страшно я,
Но всё равно зелёный гад
Забрал в свой странный аппарат.

Теперь в карелке я живу,
В далёком космосе плыву,
А рядом кошка и диван,
И чёрный, чёрный таракан,
Коровы, птица, миска щей,
Мой дом со множеством вещей,
Моё село, Земля моя…
На кой насильно угнан я?

Шепчу…
Кричу…
Ответа нет!..
Проснулся,
За окном рассвет.

Х Х Х

Я сдал в аренду тело.
Носите на здоровье.
Мне тело – надоело, -
Огромное, воловье.

Я сдал в аренду разум.
Зачем он в нашей смуте?
Не применял ни разу,
Не доходил до сути.

Теперь живу и трушу –
Так одолели страхи.
Как сдать в аренду душу,
Ведь не берёт никто.

НА ПЛЯЖЕ

Я купался.
Память смыло
Набежавшею волной.
И безумья птица взмыла,
Закружила надо мной.

Это поняли бедняги,
Что купались, как и я,
Удирали, бедолаги…
Вы бы видели, друзья.

Я орал на всю округу
И бесился – мать честна!
Лучше б умер с перепугу,
А я выжил.
На хрена?

Но творчество ревнивей, чем Отелло.
К. Ковальджи

Попалась мне муза – зануда,
И понял я, что на крючке.
Боюсь, как бы ни было худо,
Хожу с авторучкой в руке.

Однажды забыл эту штуку
И думал о чём-то своём,
А муза – такая подлюка,
Прошла незамеченной в дом.

Я был на концерте, где мило
Поэты читали своё,
А муза в квартире творила
Такое, ну ё же моё…

Потом столько выгреб навозу! –
Что книге рекордов под стать.
Я бросил поэзию, прозу,
Совсем отказалась писать.

Купил на толкучке базуку,
Пошёл я на музу войной…
Кто видел крылатую суку,
Прошу вас, свяжитесь со мной!

Х Х Х

Мне внедрили датчик в нос,
Чтобы я скорее рос,
Но испортился прибор, -
Я не вырос до сих пор.

Мне внедрили датчик в мозг,
Чтобы умным стать помог,
Но и тут возник конфуз, -
Думать – очень тяжкий груз.
Датчик в душу? – Ни-ни-ни!
Тут, мой милый, извини.

2.

ЭКСПРОМТ

Утро село на ладонь.
Ты его, судьба, не тронь.
Через быстрых полчаса
Улетит на небеса.
А пока она со мной
Я ликую – выходной!

СНЕЖНАЯ СЕРЕНАДА

Деревьям свойственна печаль,
Когда мороз плетёт узоры.
Седая мучается даль,
Ведя с позёмкой хороводы.

И торжествует зимний дух,
Как наждаком дерёт по коже.
Снега величественны тоже,
Но мимолётны, на беду.

В душе моей горит свеча:
Зима не вечна,
Вроде бури.
Промчится быстро белой пулей
И испарится, хохоча.

Х Х Х

Мрачнел и хныкал день угрюмый,
Шептал слова домам и долам:
«Хочу свои развеять думы
В объятьях ветра-ветрогона».

Слова уже подслушал вечер,
Ступавший тихо, как спросонок.
Он так надеется на встречу, -
Ну, что возьмёшь с него? – Ребёнок.

ЭКСПРОМТ

Природа, словно дама,
Меняет свой наряд.
Сейчас она поспешно
Отринула снега.

Примерила тепло,
Оно подходит ей,
Но сильные дожди
Примчались, чёрт возьми.

Пока наряд носила
Из солнца,
Час пришёл
Примерить осень.
Вдруг
Природе подойдёт
И листопадный шум.

Я ПРИЧЕСАЛ…

Я причесал сегодня день
Расчёской своего желанья.
Сбежались тучи, ветерок
Прилёг у ног моих.
Я и светило притянул,
Подвесил над собою
И приказал ему: «Свети
И грей бока мои!»

Потом я вечер причесал…

Затем и ночь…

Вот только утро не успел, -
Явились инопланетяне…

Х Х Х

Я разозлил сегодня день
Фальшивым пеньем,
И он обрушился дождём
И тихим ветром.

Дождливый вечер разозлил
Своим молчаньем,
И прекратился сразу дождь,
И небо чисто.

А как мне ночь не разозлить
И спать спокойно?

Х Х Х

Разноцветное лето,
Дышит солнце в окно
И кудесником света
Быть ему суждено.

Гроз несметные орды,
Дух асфальта, жара, -
Всё подобно аккордам,
Но работать пора.

Мука творчества снова
Наплывает волной.
Где ты, нужное слово?
Ну, явись предо мной!

НОКТЮРН

На небе, сером и пустом,
Висит рожок, забытый всеми.
Большим раскрашенным зонтом
Спустился вечер.
На колени
Упало всё пред ним вокруг,
Явились сны, как псы цепные,
В листах дерев застыл испуг,
На них напали тени злые.
Замки захлопнулись.
Дома
Завязли в тишине по крыши,
А ветер снова тайной дышит,
Сводящей медленно с ума.
Украдкой фонари зажглись,
В ночную жуть вступила жизнь.

Х Х Х

Меня облаял ветер
И шапку отобрал,
Унёс её куда-то
И спрятал, чёрт возьми.

Я обыскал округу,
Но тщетно, вот беда!
Теперь боюсь я ветра, -
Вдруг мысли унесёт!

Х Х Х

Размыт клубок невспаханной Луны,
Холодный свет призывно тянет руки.
О вечер, мы на сон обречены,
На тяжкие и сладостные муки.

Гривасты тени, воет тишина,
Нерадостно по веткам ветер бродит,
Цветы недолговечные разводит,
Которым тьма зловещая нужна.

Закончен бал, и ночь сошла на нет.
Зверьком голодным прибежал рассвет.

СНЕЖИНКИ

У снежинок день рожденья –
Карнавал седых небес.
На свободное паденье
С восхищеньем смотрит лес.

Ветер тратит дуновенья,
Песни нежные поёт,
Белокрылые мгновенья
Превращает в звёздный лёд.

ПОСЛЕ ТРУДОВОГО ДНЯ

Вечер бархат опустил
На дома-коробки.
Ветер выбился из сил,
Ветра песни робки.

Кроны пышные слегка
Он бранит за что-то,
Звуков радостных река
Тянется из окон.

Всюду отдых и покой, -
Нарушать его? – На кой?

МОИ НЕРВЫ

Треплет нервы знойный ветер
И холодный ветер – тоже.
Самый нервный я на свете
И на буйного похожий.

Я крушу, ломаю вещи,
Злобно брызгаю слюной.
Вся родня моя трепещет
И гадает, что со мной?

Не природа виновата.
Жёстко, друг мой, не суди.
Не был я придурковатым, -
Просто старость впереди.

Х Х Х

Помахал мне ручкой день
И уплыл в небытиё.
Мне уже работать лень –
Петь – желание моё.

Вечер прыгнул мне на грудь…
Сочиню чего-нибудь.

Х Х Х

Не тайна ли владеет мною,
Когда во сне иль наяву
Летаю бархатной порою
И звёзды радостные рву.

Уже букет нарвал.
Пора бы
Угомониться, но азарт…
И  как  хочу я пышной  славы,
Огромных денег и наград.

Но столь желанный сон не вечен,
А пробуждение – как боль.
Я опасаюсь встречи
 С собой.

Х Х Х

Раскрыла пасть ночная мгла.
Дома беспомощно повисли.
Пятнистая Луна взошла,
Мои прочесть пытаясь мысли.

Взлетели звёзды в высоту
И зачадили, словно свечи.
Сегодня сердца пустоту
Заполнить нечем.

ВРЕМЕНА ГОДА

На белой стене
Я нарисую зиму,
Крепкий мороз
И большой снегопад.

А рядом совсем
Я весну нарисую,
Растоплю все снега,
Певчих птиц зазову.

Поодаль ещё
Нарисую я лето:
Речку.  Солнце. Песок
Шоколадный загар.

Не просите, друзья,
На стене не найдёте вы осень.
Не хочу я слезами
Портить нашу хорошую жизнь.

Х Х Х

Пляшет ночь под дудку ветра
Танец звёздной мошкары.
Сновидений дикий шабаш
В голове у горожан.

Неприкаянно и тихо
Бродит месяц – тьмы дружок:
То взирает с умиленьем,
То тревожен взор его.

Тьма расставила капканы
На собак и на людей.
Попадают чаще люди,
А собаки мирно спят.

Х Х Х +

О бледный день,
Поникшие снега,
Печали тень,
И жизнь не дорога.

Шальная ночь,
Свирепая пурга,
Уже невмочь, -
Но жизнь так дорога!

НОКТЮРН

Полночь стоит у порога,
Словно безумная дева,
Смотрит в глаза мне просящее,
Мается сердце моё.

Вынес ей хлеба – отвергла.
Вынес ей мяса – отвергла.
Только сказала со страстью:
«Нужен мне ты, дорогой!»

3.

ВРЕМЯ

Мои часы сбесились ныне:
Вперёд помчались. Боже мой!
От быстрой скачки сердце стынет,
Я ощущаю смрад и зной.

Старею,
Но перед кончиной
Часы вдруг повернули вспять:
Плывёт картина за картиной, -
Вот стал я юношей опять.

И детство возвратилось снова:
Игрушки, горка, пластилин,
И первое на свете слово,
И трёхколёсный лимузин...

Всё начинается сначала, -
Но сердце биться перестало!

Х Х Х

Невыносимо жить в подвале,
Где сырость подлая живёт.
Какую мерзость мне вкачали,
Что потерял годам я счёт?

Теперь с разрушенной душою
Влачу последние деньки.
Судьба, что сделала со мною,
Меня списала в старики?

Ненужным выброшен на свалку,
Где и подохну. – Мать честна! –
Не пожалей хоть катафалка,
Моя любимая страна!

Х Х Х +

У меня в носу серьга,
Но она не дорога.
Зыбкой ночью, при Луне
Гном её повесил мне.

Этот знак – клеймо раба.
Этот гном – моя судьба.

До сих пор серьгу ношу,
Разрешенье снять прошу.
Только гном воротит нос, -
До свободы не дорос.

          Маме
АНГЕЛ

А я, неверующий в Бога,
Увидел ангела в окне.
Смотрел печально он и строго,
И сразу страшно стало мне.

Да.
Я виновен: в этом мире
Не проповедовал добро,
А молча жил в своей квартире
И о бумагу рвал перо.

Так ничего и не посеяв,
Я жил на свете много дней.
Как искупить перед Россией
Хотя бы часть вины своей?

Х Х Х

А помню я, что ничего не помню.
Куда-то всё уплыло без следа.
И голова – пустующая штольня,
В которой глухо хлюпает вода.

События исчезли.
В чём же дело?
Без прошлого нет жизни на земле…
Больное солнце ходит, омертвело,
И месяц спотыкается во мгле.

Х Х Х

Старушка роется в отходах,
Никто не хочет ей помочь.
И никуда ей нету хода,
И находится тут невмочь.

Пустая ждёт её квартира,
В которой мается одна, -
А у бачка, как в центре мира,
Весь день стоять обречена.

На похороны накопленья
Исчезли в топке бытия.
Доколь терпеть ей униженья?
И это Родина моя!

Х Х Х

В нафталиновых одеждах
Бродят тени человечьи.
Вместо тела оболочка,
Чувства сгинули давно.

Не желают волноваться
И за жизнь свою бороться…
Бойся, бедная Россия,
Ты таких своих сынов!

Х Х Х

Мне тикают настольные часы:
«Засни, засни, тебе приснится море.
Ты будешь реять чайкой на просторе»…
Мне тикают настольные часы.

Ещё хотят меня  предупредить,
Свои не тратить понапрасну нервы.
Душевные же силы не безмерны…
Мне тикают настольные часы.

Так много рассказать они хотят:
«Тик-так, тик-так»… на что это похоже?
И отгадать так хочется, до дрожи…
И тикают настольные часы.

ЭКСПРОМТ

Я путаюсь у мира под ногами,
И мне было сказано уйти в тень.
Разве я могу сделать это,
Если он путается у меня под ногами
И не знает об этом?

Х Х Х

По всем уголкам души
Раскидали деревья свою немоту.
Они, словно вымершие мамонты,
Толпятся в моём сознании
И спокойно слёзы льют
Жёлтыми листьями.
Я не могу
Видеть этих жёлтых слёз.
Жёлтый цвет – это разлука…
Усилием воли
Крашу листья
В мой любимый, синий.
Они превращаются в цветы.
Синий это цвет твоих глаз,
Любимая.
Я очень хочу,
Чтобы деревья
С синими листьями
Больше не плакали.

ШУТКА

Меня поцарапала кошка,
Потом поцарапала ветка, -
И я, поцарапанный ими,
Явился, как призрак, домой.
Сказал, что царапала ветка.
Потом, что царапала кошка,
Но ты рассердилась, родная,
Совсем не поверила мне.
Тогда я сказал, что подрался
С какой-то несносной девицей:
Я к ней подошёл, попытался
Ей ласково что-то шепнуть.
Ты сразу поверила в это,
Схватила мои чемоданы
И выбросила из окна…
Меня поцарапала кошка,
Потом поцарапала ветка…
Теперь я мотаюсь с вещами,
Не нужный уже никому!

ГРИБЫ

Летят грибы в мою кошёлку,
Я собираю их шутя.
Но нету никакого толку, -
Я в грибоведеньи дитя.

Поганки, грузди и опята
Горды вниманием моим.
Я приготовлю их, ребята,
Затем под водочку съедим.

Через неполных полчаса
Мы полетим на небеса!

Памяти А.С.Пушкина

Х Х Х

Писать о Пушкине? -
Ни-ни.
Нельзя о гении коряво
Кропать стишата ради славы,
Но голос шепчет мне: «Рискни!»
Себе я руку откушу –
Стихи о нём не напишу:
Боюсь неловкою строкой
Нарушить гения покой!

ТАНКА

Пока сидел и думал,
Пришёл вечер,
Потолкался, поплевался дождём
И, постучавшись о стекло, ушёл,
Пообещав явиться вновь.

Х Х Х

Жизнь соткана из вздохов,
Немыслимой материи.
Летят секунды-крохи
С мерцаньем бижутерии.

Живём мы, понимая,
Что сгинем.
Мать честна…
Что жизнь-то уплывает,
А вечность – не нужна.

Х Х Х

Я мудрость, кажется, постиг,
Что в жизни долгой и унылой
Вершин прекрасных не достиг.
Наверно, не хватило силы
Или таланта.
Суть не в том,
Но я доволен жизнью этой.
Себя я чувствовал поэтом,
Хотя был просто дураком.

г. Москва Издательство А. Жукова. ИД № 01729 от 17.05.01г. 
2001 г.