Степные сказания. Стрела VII. Мятеж

Развеяна ветром сожженных зола,
Но в сердце огонь не потух.
Шаманы меня ограждают от зла,
Не зная, что сам я – злой дух.

Блуждает душа моя в нижних мирах,
В то время как, хрипло дыша,
Бессильное тело лежит на коврах.
А значит, сильнее душа.

...Недугом Правитель Шигу поражен.
Затих в ожиданье дворец.
Но, долгой дорогой в степи утомлен,
Подъехал к воротам гонец.

Доверенных ближних князей и старшин
Собрав малочисленный круг,
Прибывшего вестника выслушал сын
Правителя младший - Гиюк.

Тревожные вести пришли с рубежа –
За древней китайской стеной
Вся степь загорелась огнем мятежа,
Грозящим великой войной.

«В обличье Правителя демон живет», -
Мятежников вождь говорит -
«Коль мы не убьем его – он нас убьет
Ведь только войною он сыт».

«А кто же их вождь? Отвечай мне скорей!» -
Гиюк в нетерпенье вскричал.
«То Чжуки…», - послышался смех от дверей.
В проеме Правитель стоял.

Кивнул онемевший внезапно гонец.
Был страшен Правителя вид.
Как будто, восстав из могилы, мертвец,
Пустыми глазами глядит.

У трупов лицо не бывает белей.
Кровь коркой у рта запеклась.
«Кто больше, из ныне живущих людей
Со мной бы схватился за власть?

Увы, мы не дети, и эта игра
Жестокою будет игрой.
Мне с братом давно повидаться пора
Жаль только, что повод такой».

...Я тело привычно взметнул на коня,
И ... падаю в черный провал.
Ты, тело мое, отреклось от меня,
Как прочие, кто предавал.

Оставили силы. Мне меч не поднять.
Что делать? Ведь время не ждет.
Мне сыну Гиюку пришлось приказать
Возглавить на север поход.

...Белесое солнце в алмазной пыли -
В степи свирепеет мороз.
Но тысячи ратников кони несли,
Как будто сам ветер их нес.

Гиюк ни себя, ни других не жалел,
Без отдыха воинов гнал.
Но силам коней и людей есть предел.
Объявлен желанный привал.

Вой волчий в ночИ, да морозная тьма.
Уставшее воинство спит,
Не зная о том, что с вершины холма
Сам Чжуки на лагерь глядит.

И в час, когда сладок предутренний сон,
Едва только стало светать,
На лагерь обрушилась с разных сторон
Мятежных владетелей рать.

Удара проснувшимся не удержать,
Смыкается гибельный круг.
Лишь горстка сумела кольцо разорвать,
И с ними прорвался Гиюк.

Бойцам без вождя их ничтожная жизнь
Превыше всего дорога.
Войска окруженные Чжуки сдались,
Надеясь на милость врага.

Но брат мой решил никого не щадить,
Чтоб только ослабить меня.
Он пленных немедля велел перебить.
Невиданной стала резня.

Толпа безоружных металась меж стен
Из копий, под ливнем из стрел.
Кто выбрал, казалось, спасительный плен,
Лег в груде изрубленных тел.

Понуро Гиюк предо мною стоял,
Зажав окровавленный бок.
Ни гнева. Ни жалости. Я повторял:
«Верни мне убитых, сынок…».