Но есть другое, страшное кольцо

Уже семьдесят седьмой умчался год,
Как сброшена удавка с Ленинграда.
Тогда последний из девятисот
Во мглу седую день ушёл блокады.

И со слезами радости слова,
Объятия, и смех, и поцелуи.
И подо льдом ворочалась Нева,
С народом вместе радостно ликуя.

Студёный ветер бодро бил в лицо,
Земли родной просторы ликовали.
Но что другое, страшное кольцо
Вкруг душ замкнётся, все ещё не знали.

Пройдёт полвека, и зловещий мрак
Из преисподней пасть свою разинет.
Из тёмных логов снова подлый враг,
Сном совести разбужен, стаей хлынет.

Что орды душ с двойным, фальшивым дном
Из "роковых яиц" прорвутся к жизни.
Блокадный воспевая метроном,
Змею пригреют подлую фашизма.

Извергнут глотки к Гитлеру любовь,
Рука скинхеда лихо вверх взметнётся,
Таджички маленькой на землю кровь
В многострадальном городе прольётся.

И. слыша мерзких лозунгов слова,
И глухо рокоча от возмущенья,
Готова в гневе лёд взломать Нева,
Возмездие обрушив наводненья.

И горький вывод подтверждает жизнь.
И  некто, видно, выразился верно,
Что не был побеждён тогда фашизм,
А сокрушён один был только Вермахт...