Ты сказала...

Ты сказала мне в лоб: - Уходи, постыл!
Не трясёт уже твой грозовой разряд.
Волчий взгляд не страшит, он давно остыл,
Не влекут меня Львов и Охотный ряд.

Не зови в Черновцы, стало скучно там,
Мне Варшава и Краков милей теперь.
И в России хожу я по тем верстам,
Где не бьёт меня в сердце кинжал потерь.

И живу я теперь, как Марии дочь,
И Распятый меня от камней укрыл... -
Эх, любимая, как же тебе помочь?
Эх, родная, не видишь ты мерзких рыл.

Я ж любил тебя так, что ломило грудь,
Я хотел умереть на твоём гробу.
А теперь - то тоска, то печаль, то грусть,
И гребу я к тебе... все гребу... гребу...

Что мне польские дивы, да ну их всех!
Не сравнятся с тобой Поляковы-Байдаровы.
Режет сердце ножом твой весёлый смех,
А судьба все грозит мне своими ударами...


Рецензии