Все соки жизни

Недалеко от города Лисичанска, что в Ворошиловградской области, находится Привольнянская шахта.
 Я спросила своего проводника, Эдуарда Верховода, есть ли в шахте, кроме людей, живые существа, и он показал мне на горизонте* 640 метров удивительное явление природы.

...Я расскажу вам: там, за поворотом,
 где линия конвейера, как река, проносит уголь,
 там, на влажной стенке
 распластано пушистое пятно.
 – Ты кто такое? – я его спросила.
 Мой проводник проговорил негромко:
 – Пятно живое. Может, это зверь?
 Он прилипает к пальцам, осторожней!
 – А что еще он делает?
 – Он плачет.
 На глубине такой, что дно повсюду
 Мех снежным запахом притягивал. Пугал.
 С опаской я его погладила – и тут же,
 к моей руке прижавшись, он заплакал.
 …Был горизонт сыпуч, а воздух вязок.
 Звенели слезы, падая под ноги.
 Следы смывала едкая вода.
 Я видела, как рядом проходили
 мужчины с резкими морщинами у рта.
 С глазами пристальными. Черными глазами.
 Все под землею лица черноглазы.
 Я видела, я чувствовала даже,
 как дышит шахта: оползни и спазмы,
 смерть и рожденье, снова смерть и жизнь.
 Как трепетная угольная жила,
 душа от напряжения дрожит.
 На женщин смотрят шахты свысока,
 как на соперниц, теребя рукою
 тяжелые прически терриконов.
 Я чувствовала, как стонала шахта,
 креплений ощущая притяженье,
 и скрючивала мощные опоры –
 всем бременем примеривая плечи
 настойчиво-уверенных шахтеров.
 Как хрупок уголь! Как бесцветна лава,
 свой жар отдав сыновнему пласту…
 Комбайн гудел прожорливой утробой,
 и корчилась под лезвием порода,
 и люди были черными, как уголь,
 усталыми, но твердыми, как лава.
 Я зернышком упала в эту шахту.
 Я видела, что корни здесь берут
 все соки жизни. Жаром этой плоти
 мир согревается, когда
 натруженное солнце спать уходит
 за горизонт,
 и падает квершлагом**
 до более глубоких горизонтов.
 Я созревала, словно плод пшеничный…
 Мы, возвращаясь, снова подошли
 к пятну живому. – Что же ты такое?
 А зверь смотрел в себя, закрыв глаза,
 тянулся снежным боком за рукою
 и плакал. – Только слезы, – сказала я, –
 он – только чьи-то слезы…
 Меня встречали наверху глаза:
 тяжелые, как пласт угля, шахтеров,
 и жаркие глаза шахтерских женщин.

На влажной от подземных вод стене шахты распластались белые пятна, напоминающие мех горностая. Мех прилипал к телу, и, пытаясь оторвать его от щек и ладоней, я обнаружила, что он растекается водой, пахнущей грибами и снегом.

По всем шахтерским городкам, где мне пришлось побывать, я спрашивала: «Что это? Есть ли в других шахтах?» Но люди только пожимали плечами.

___________________________________________
* Горизонт – коридоры на глубине шахты, этажами.
 ** Квершлаги – вертикальные колодцы, пронизывающие горизонты от макушки террикона до подошвы горы...

25. 05. 1986 г.
Лисичанск, Ворошиловградской области.