Случилось это после Пасхи...

Опус сей посвящается Юрию Воротнину, ибо вызвано к жизни его упоминанием о бане, в которой его зело парили внуки. А история случилась давно; в начале 90-тых.
***
Случилось это после Пасхи.
Я расскажу не для побаски,
А, чтобы знала ребятня.
История не про меня.
Однажды в летней деревушке,
Где местных жителей нема,
Одна семья пекла ватрушки;
Отец, по имени Фома,
Был иерей, что нас не парит,
И норовил всё смастерить
Приблуду, чтоб варить и жарить
Без бабы, мать её едрить.
И вот, пока жена месила
Крутое тесто вполпряма,
Он думал – ухарская сила!
Ну, нет у женщины ума!
Ведь может быть приспособленье,
Народу нужное, как щи,
Чтоб и без бабского уменья
Пирог румянился в печи.
И каша, чтоб не по старинке...
Да, сколько есть полезных тем!
И что-то новое в ширинке
Вдруг обнаружил между тем.
На месте, с измальства привычном,
Где приключенья нередки,
Он обнаружил штамп фабричный
Движеньем ищущей руки.
И, запустив поглубже ноготь,
Куда умеет наш народ,
Он понял, что не надо трогать;
И тихо вышел в огород.
И, стоя в тяжком отупеньи,
Босой, с поникшей головой,
Как тяпкой сбитое растенье,
Сравним был с сеном и ботвой.
И, как под шиной самосвала,
Давила душу тишина.
...Наколку хной нарисовала
Его смешливая жена.
...Он в дом вернулся ближе к часу.
Ждала остывшая еда.
И сел на стул, одёрнув рясу,
Не зная, руки деть куда.
Казалось всё каким-то новым –
И стол, и спящая семья,
И Марс светил лучом багровым,
Угрозу гибели тая.
Он думал – всяк не без изъяна,
И быть с изъяном не грешно...
Всё это было сильно спьяну,
Вы, верно, поняли давно.
Всё зачиналось несерьёзно:
Не удивить Руси питьём;
Стоял апрель. И было поздно,
И ухал филин за ручьём.
...В тарелке подсыхала каша,
И кошка тёрлась у дверей...
«Ты исцели болезни наша»
Завыл вдруг в голос иерей.
И на краю пустого поля,
Преодолевши хрипоту,
«Ты помози от алкоголя»
Он выл, уставясь в темноту.
И был ответ ему дарован:
С планеты красной по лучу
Скользнул в окно поток багровый
Зажечь восковую свечу.
И озарился дом от вспышки,
Прожегшей щелину в окне:
Котлеты, шанежки и пышки,
И лик пресветлый на стене.
... Он долго ел. Собрал бутылки,
И, ощутив прибыток сил,
Похоронил их на развилке
И кол осиновый забил.
Ведь инда, кто не без изъяна,
Хоть кол на темечке теши,
Но помогает даже спьяну
Молитва, если от души.
...Лукавя мелкие морщинки,
Он показал мне этот кол.
И по старинке, без машинки
Дровишек мелко наколол.
И засолёнными грибами
Мы закусили после бани,
Не искушая нас и вас –
Лимонный квас.