Монетки

 Сентябрьское утро. Солнечные лучи робко проникли в дом через неплотно задёрнутые занавески на окнах. В комнате стало светлее. Покрытый лаком крашеный пол заблестел, как зеркало. В нём отразились очертания старой мебели. Николай нехотя поднялся с кровати и шлёпая босыми ногами, прошёл на кухню. У плиты хлопотала его жена Антонина. На столе, покрытом новенькой клеёнкой, стояла бутылка водки. В воздухе витал запах жареной картошки.
 — Бог в помощь, жёнушка, — произнёс он.
 Жена, повернулась к нему и улыбаясь произнесла:
 — Николай, ты сегодня не задерживайся после работы, будем картошку копать. Бутылку получишь в награду, когда картофель будет собран.
 — Убери бутылку-то, на грех не наводи, — ответил ей муж, сглотнув слюну. — У меня после вчерашней выпивки голова раскалывается. Дай лучше рассольчика.
 Супруга поставила на стол трёхлитровую банку с солёными огурцами, а бутылку водки убрала под стол. Холодный огуречный рассол хоть и подействовал на супруга благоприятно, но завтракать он не стал. Николай оделся и пошёл на работу.
 Антонина осталась в доме. Они давно жили вдвоём с мужем. Взрослые дети жили отдельно и приезжали в гости к ним только в праздники. В свои пятьдесят лет Антонина сохранила женскую привлекательность: высокая, статная, плотного телосложения. На смуглом от загара лице выделялись её зелёные, как изумруд, глаза с хитринкой во взгляде. Густые русые волосы, затянутые резинкой, дополняли её милый облик. Она была хозяйственная, весь дом держался на ней.
 Николай же, наоборот, был невысокого роста, худощавый. В нём не было ничего такого, что можно было бы отнести к его достоинствам. Частые выпивки превратили его, бывшего спортсмена, в безвольного человека. По характеру спокойный, меланхоличный, старался не ссориться с женой.
 Николай пришёл с работы пораньше. Как и обещал своей супруге, пошёл копать картошку. День был по-летнему тёплый и светлый. Ровные ряды высохшей ботвы освещались яркими лучами полуденного солнца. Воздух был пропитан сладковато-горьким запахом увядающего разноцветия. Легкий тёплый ветерок приятно обдувал всё его тело. Ему так хотелось упасть в траву и поспать, но грозное выражение на лице жены, следившей за ним из окна, мешало его планам.
 Картошка уродилась на славу. Крупные клубни, размером с большой кулак сыпались с куста на разогретую землю. Работа всё равно не ладилась. Он чувствовал себя не вполне окрепшим после очередной пьянки. В горле у него пересохло. Ему очень хотелось пить. Он уже готов было всё бросить и уйти домой, но тут Николай заметил, как с земляного комка упала монетка и покатилась по земле. Она была тёмная, поэтому Николай потёр её о свои штаны. И тут монета привела его в восторг своим видом. На ней отчётливо вырисовывался профиль царицы Екатерины. Николай даже вспотел от наплывшего волнения. Смахнув рукавом рубашки испарину на лбу, он стал осторожно разламывать комки земли и монеты, одна за другой, стали скатываться на мягкую, разогретую солнцем почву. Он быстро пересчитал их, счистив с них грязь. Среди пятнадцати монет было два золотых червонца царской чеканки. Червонцы так сверкали на солнце, что у него перехватило дух. Николай оглянулся на окно. Убедившись, что жена за ним не наблюдает, облегчённо вздохнул и сунул монеты в карман брюк.
 За столом он ни одним словом не обмолвился о своей находке.
 — Знаешь, Антонина, я что-то устал, пойду спать. Завтра приду пораньше с работы и докопаю, — произнёс Николай.
 Опрокинув стакан с «горячительным», он поспешил в свою комнату.
 «Куда же спрятать монетки?» — раздумывал он, осматривая, как будто впервые свою комнату.
 Трюмо, комод, ящик с инструментами, и тут его взгляд остановился на старых демисезонных ботинках, которые слегка виднелись из-под шифоньера. Ботинки уже целый год пылились, а выкинуть было жалко. Монеты, аккуратно сложенные в мужские носки, перекочевали в его ботинки.
 В этот вечер Николай никак не мог уснуть. Он несколько раз вставал ночью, доставал ботинки и с наслаждением тряс носки. Звон монет приводил его в умиление. Ему казалось, что он слышит малиновый звон колоколов. В своей тёплой постели Николай мечтал о моторной лодке. Он представлял, как пересекает речную гладь, а брызги холодной воды освежают его лицо, как рыбачит на закате дня при тихой погоде.
 На следующий день Николай перекопал весь огород вдоль и поперёк.
 — Ты сегодня, как заводной, — произнесла жена, удивлённая тем, с каким рвением он копал и собирал картофель.
 Муж ничего не ответил жене. В этот день он ничего не нашёл, но это его не расстроило. Ведь в ботинках лежало то, что так согревало его душу.
 Прошла неделя, но Николай так и не решил, что делать с монетами.
 «Надо бы узнать их цену», — думал он каждый раз, когда ложился спать.
 Приближался день его рождения. Несмотря на конец сентября, было тепло по-летнему. Однако осень уже внесла свои золотисто-оранжевые краски в природу. Николай шёл домой, предвкушая праздничный обед, когда аппетитные блюда стоят на столе в ожидании именинника.
 Жена радостно встретила мужа на пороге дома. На ней было голубое шёлковое платье, а её волосы, красиво уложенные в причёску, были закреплены блестящей заколкой.
 — С днём рождения, мой дорогой! — произнесла она, улыбаясь.
 С кухни шёл волшебный яблочно-медовый запах. Стол был заставлен различными мясными и овощными закусками, от вида которых у Николая потекли слюнки. Жена взяла мужа за руку и повела его в комнату.
 — Это тебе мой подарок, — сказала она, указав на ботинки. Они стояли, как солдатики, на большой белоснежной коробке, ожидая встречу со своим хозяином. Новые демисезонные ботинки были хороши: чёрные, из натуральной кожи, с байковой подкладкой внутри, с добротной толстой подошвой. А их строгий вид украшали чёрные блестящие шнурки. Николай настороженно посмотрел на свой подарок, но ничего не сказал жене в ответ. Он перевёл взгляд под шифоньер в надежде увидеть свои старые, поношенные ботинки. Но ботинок он не увидел. Лицо его побледнело, ноги стали ватными, они отказывались держать тело. Николай медленно сполз по стене на пол. Дрожащими руками он стал шарить под шифоньером.
 — Николай, ты чего ищешь-то? — испуганно спросила жена.
 — Где ботинки? — чуть слышно ответил муж. Голос его дрожал, он не мог говорить из-за спазма в горле.
 — Ботинки? — переспросила жена удивлённо. — Да не ищи ты их. Я сегодня отдала их цыганам. С утра ходили по дворам, побирались. Им кто хлеб давал, кто деньги, а я вот ботинки твои отдала. Старые, но не худые, может, пригодятся ещё.
 Николай же продолжал что-то искать, двигая руками под шифоньером, в надежде, что Антонина пошутила и вот-вот он достанет свои старые ботинки. Но увы, кроме пыли там ничего не было. Жена подошла к нему и потянула его за рукав рубашки, помогая ему встать.
 — Николай, пошли за стол, скоро приедут дети.
 — Дура, — еле сдерживая слёзы произнёс муж и шатаясь, будто пьяный медленно пошёл в свою комнату…
06.11.2019