Случай 7 Таёжный шок!

      Каким же зверем надо быть?!
        На это, чтоб решиться!

Нас по приезде в ссылку уж зима застала.
Продукты все по карточкам были тогда.
По норме жёсткой выдавали очень мало.
Нам доставалась очень скудная еда.

Картошку покупать, но деньги не водились.
И огородов не было. Явились мы зимой.
Всегда без ужина, голодными ложились,
А на ночь пили мы стакан – с подсоленной водой.

От нашей ссылки, где работали и жили,
Вёрст семь пути - было кулацкое село.
Мы с братом  Колей барахло своё менять носили.
Из дома – в дом, наверно, это нас и сберегло.

Мы  в основном меняли вещи – на картошку,
Но иногда: давали также нам зерно.
И так продукты мы таскали понемножку-
За семь километров пешком, в своё село.

Мы вещи очень разные свои меняли:
Рубашки, брюки, и постельное бельё.
За вещи мы одни продукты только брали,
А иногда – брели впустую. Не везло.

Сегодня, как обычно: по дворам шагали.
В кирпичном доме, где мне крупно повезло,
Тогда мне полмешка картошки поменяли-
На маминое обручальное кольцо.

Но как теперь домой доставить эту ношу?
Ведь для меня она - понятно тяжела.
Картошку дома ждут, конечно же, не брошу.
Один я не смогу. Тут помощь мне нужна.

Пришёл домой почти пустой. Картошка там осталась,
А моего прихода вся семья ждала.
Недолго думая, моя сестра собралась.
Доставить ценный груз Катюша знать пошла.

Уж было поздновато. К вечеру  то  было.
Туда – семь километров надобно пройти.
Знакомая дорога, но сердце что-то ныло.
Но главное: в большом селе тот дом найти.

Уже почти темно, пока в село добрались.
Теперь нам нужно улицу, где дом стоит найти.
Дома впотьмах - на вид все чёрными казались.
В конце концов, мы этот дом с трудом нашли.

Кирпичный дом с картошкой. Всё же, мы узнали.
Хозяйку эту тоже быстро мы нашли.
Свою картошку за кольцо, мы всю забрали,
И вышли вон.  По тёмной улице пошли.

Куда теперь идти? Домой мы не успели -
Семь вёрст: кустарник, лес! Мы ночью не пройдём!
На край села, мы вышли, на бревно присели.
Решили: до рассвета мы тут подождём.

Поднялся ветер. Стало холодно и сыро.
Одежда наша - лишь для солнечного дня
Им дома всем тепло и спят, наверно, мирно,
А нам тут: околеть, не стерпим до утра!

В хозяйстве, при заводе том, имелся лесовоз.
С тайги на нём возили на завод дрова.
Узкоколейный был сей  малый паровоз.
На нём из шахты подвозилась и руда.

Всегда ночами из тайги дрова возили,
А лесовоз - он в нашу сторону идёт.
С картошкой на хребту к заводу поспешили-
Быть может, на платформе  нас он подвезёт.

Не зря спешили к поезду, как раз успели.
Теперь, наверняка, поедем мы домой.
Тихонько, на последнюю платформу сели:
Знать радость на душе у нас – и был покой.

Наш путь совсем недолго на платформе длился,
Как из кабины сцепщик тихо подошёл.
Он, видимо, с похмелья - плохо похмелился,
Надеясь поживиться, он сюда при брёл.

«За всё надо платить. Вы, это, что?- Не знайте?
Давайте на бутылку, дело – будь с концом.
Иначе, как хотите, сразу вылезайте,
По шпалам, по тайге пойдёте вы пешком!».

А поезд, по «привычке», лихо ночью мчался.
Он благо, что на рельсах - путь свой продолжал,
А пьяный смазчик требовал и издевался,
И русским матом он на нас – детей орал.

«Нас, дяденька, не трогай»,- плача я взмолился.
Он озверел. Мне дал ногой под зад – пинка,
Потом в угаре он ко мне вплотную наклонился,
Схватил меня  и бросил за борт, как щенка.

Каким же зверем надо быть?! На это, чтоб решиться!
Ребёнка, чтобы сбросить с поезда – на ходу в тайгу!
К тому же ночью тёмную! А если что случится?
Так оказался я средь ночи – у тайги в плену!

Не помню: как летел! И как я приземлился!
Не чувствовал себя, меня окутал шок!
Я замер. И стою на месте, будто заблудился:
Куда, зачем, откуда – вспомнить ничего не мог!

Бог дал, что не попал на пень, я не убился.
Он мягкий и густой  мне кустик подстелил;
Не чувствуя ушиба, в шоке подхватился-
И на железную дорогу я вскочил.

Шок продолжался. В голове всё помутилось!
В какую сторону мне надобно бежать?
И почему я здесь? И что со мной случилось?
Куда поехал поезд, я не мог понять.

И вдруг испуг! Холодным потом я покрылся,
Стал отходить от шока, приходить в себя.
Я вспомнил куст, в который только что свалился,
В какую сторону забросил он меня.

Проехали немного мы. Вернусь! К кому стучаться?
Назад бежать - никто в селе меня не ждал.
Ворота не откроют, так  не стоит возвращаться.
Решал, прикидывал. Что делать? Я не знал!

Вперёд! Что ждёт меня в опаснейшей дороге?
В ночь. Без луны. Через дремучую тайгу!
Меня домой в семью тянуло, мысль о доме:
К нему семь вёрст пути! Быть может, я пройду?

В тайге годами, как прорублена просека.
Железная  по ней дорога пролегла.
И кулаки, и ссыльные – на стройках века,
А сколько здесь под шпалами невольных полегло!

Стаю я здесь один! В ночи! Ни зги не видно!
Дорожкой небо низкое. Горит звезда.
Стеной стоят в века деревья эти  мирно.
Вглубь – бесконечная  и  вечная тайга

Зверьё обычно по ночам выходит на охоту.
Но ест обычно тот из них, кто посильней,
И деткам малым принести – знать проявить заботу,
Чтоб набирали сил- кормить их посытней.

А жертвы те - кто медленно бежит, и послабее.
Детёныши зверей должны на «ус мотать».
Пред волком лис и заяц так, как волк сильнее,
«У сильного - всегда бессильный виноват».

Выходит поохотиться рысь. Зверь коварный.
Он тихо на суку сидит и жертву стережёт-
Зверь из кошачьих - хитрый, ловкий и проворный,
Он не боится. Даже волка загрызёт.

Кабан таёжный – злой  и крупная зверина,
Но стая: корни, желуди, что попадёт - грызёт.
Но, если потревожит кто, тому могила.
Вожак клыками нарушителя порвёт.

А волки. На охоте жертву окружают.
Вожак – матёрая волчица их ведёт.
И даже в хитрые ловушки загоняют-
Никто живым от этой своры не уйдёт.

Медведь. Он царь тайги, их волки обходили.
И на своём пути - их лучше не встречать.
Семьёю с медвежатами  своими жили,
А сильного, как должно – нужно уважать.

Домой сестра с картошкой еле ковыляла.
«Он же – страдалец. Там в тайге, совсем один!»
Что было - Катя всё им дома рассказала:
«Ах, Боже, помоги ему. Что будет с ним?»

А в это время: я «беседовал с богами».
И так бежал, что не касался я земли!
И шпалы под собой не чувствовал ногами,
Видать, меня на крыльях  Ангелы несли!

Ах, если б эту скорость кто – нибудь померил!
Откуда только, непонятно, черпал сил?
Конечно, в этот счёт никто бы не поверил.
Наверное, рекорды в беге все побил.

Но я ещё в тайге. И впереди – путь дальний.
И неизвестно, что меня ещё там ждёт.
Как сложится: удачно  или же печально-
Не будем мы загадывать судьбу вперёд.

Как сказано: зверь в ночь выходит на охоту,
Чтоб съесть кого, а может в зубы угодить.
И нечисть ночью вся резвится по болоту,
Чтоб душу грешную свою повеселить.

Симфония тайги  похожа на страданье:
Там крики, стоны, вопли можно услыхать!
И раздирающие душу – завыванья!
Там плач, рыданье, хохот из тайги – звучат!


То тут, то там раздастся громкий смех колдуньи,
Что сердце леденеет, хочется взлететь.
Подальше – от исчадья ада, от совы певуньи,
И, чтоб не слышать эту жизнь, хотелось умереть!

Но жизнь настойчиво молилась о пощаде,
И клетки организма – все хотели тоже жить.
А воля и Душа – повержены. И нету слада.
Надежда лишь на Бога, чтобы это пережить.

А время не спешит, минута долго бродит.
И путь ещё не скоро я смогу преодолеть.
А в памяти картинки жизни вновь проходят :
Их накопилось много за двенадцать лет.

А музыка таёжная – без паузы завывает,
Терзает душу, сей смертельный  жуткий хор.
В ней перерывов ночью, видно, не бывает.
К тому же хвоя и листва - шумит зелёный бор.

А темнота - она  всегда пугает человека.
И даже дома, во дворе, когда уже темно.
Но в замкнутой сплошной тайге, когда совсем нет света,
Такие страхи пережить - не каждому дано!

Был риск – быть съеденным зверьём в глуши таёжной,
А дикими зверями славилась всегда тайга.
И чем быстрей бежал, спастись было надёжней.
И потому от смерти я стрелой летел тогда.

Не знаю, сколько времени тогда на бег потратил.
Никто не мерил сей опасный, жуткий путь.
На  Бога я надеялся! За ночь – полжизни я истратил!
Какие испытания меня ещё сегодня ждут?

Но долго ли, аль скоро ли, пять вёрст осилил.
А две ещё версты осталось впереди.
Теперь тайга закончилась, кустарники явились.
Но эти две – страшней и потрудней пройти.

Теперь налево от просеки – нужно повернуть.
В село дорога. Ночью лужи не видать.
Путь пролегает по болоту. Ноги не идут:
Здесь, кажется, живые чудища стоят.

Но это лишь цветки! Страх будет впереди:
По кладбищу дорога к дому пролегла.
От страха ноги сами медленнее шли.
И вот дорога эта – к кладбищу пришла.

То был отвал. Пароду шахта насыпала.
Давно здесь хоронили: мягкая земля.
Гробы с земли при ливнях часто вымывало-
Торчали из земли! И, верно, ждут меня!

Мы с пацанами здесь уже не раз бывали.
Уже тогда, в душе, мне было нелегко.
Где что лежит, стоит, весит – мы точно знали.
Теперь тут нет ребят  и очень уж темно.

Нет сил, на эту мёртвую гору подняться!
В сей полуночный час, когда сюда пришёл.
Что сильно струсил я тогда - могу признаться,
По кладбищу тогда  я еле-еле брёл!

Сдавило голову, и ноги «наливались».
А сердце сжалось, что совсем не мог дышать!
Я двигаться не мог, мне ноги отказали!
Чтоб разглядеть чего, глаза не мог поднять!

А время, будто бы навек остановилось.
Тем страшным мукам не было конца!
Свиданье с духами неимоверно затянулось!
Но Бог помог! Закончилась та мёртвая гора.

Я не видал, но чувствовал чужие взоры!
Хотелось побыстрей куда – нибудь бежать!
А по щекам, вниз, крупные катились слёзы-
Я даже оглянуться не посмел назад.

Не знаю: как прошёл проклятое то место?!
Мне стало очень жарко –  даже весь вспотел.
Откуда ноги силу взяли – неизвестно!
Пока не спохватились, я сбежать успел.

Бежал я без оглядки, как с цепи сорвался!
Остановился резко, только за мостом.
Смотрел издалека туда и ужасался!
А где–то девки песни пели за селом.

Все за столом в слезах сидели и, конечно, ждали.
Никто так просто в эту ночь не смог заснуть.
Семья: все вместе за меня переживали.
В семье всегда найдешь защиту и приют.

Та ночь осталась, как сигнал, как знак перед глазами.
Такое потрясенье выпало на мой удел!
Ни – до, ни–после не было такой душевной раны!
За эту ночку – преждевременно я поседел!