Вечная молодость

Орви-голова

У октября дождя с собой пол-литра,
сквозь щель в заборе вызовет к доске
во двор, где как татарская молитва,
болтается комар на голоске.

Но ты, травинку выплюнув, спокоен,
хотя в повальном пьянстве виноват,
судьба - индейка, жизнь - один биткоин -
не лезет в музыкальный автомат.

В зубах блестит фольга от шоколада,
ещё стакан, и Гитлеру капут.
Давно играет детство там где надо,
откуда руки больше не растут.

Всё реже обнаруживаешь в супе
куриной лапки ленинский прищур.
Багрец и злато осени не супер,
а просто очень, или чересчур,

ошпаренным осинам вдоль оврага
пора курить последнее тепло.
Увязшая в прополисе, осаго
на лобовое выползла стекло -

за зеркалами заднего либидо
любовь не наблюдается никак,
а только глушь, Саратов и обида,
и дятел надрывается: так-так.

Прохожим в этом городе не друг ты
и, очередь заняв, стоишь горой,
где восковые овощи и фрукты
созрели в поликлинике второй.







Возраст
"но другого Олинька помнила соколика"

Даже Станиславскому не верю я,
лицедеям свойственно, наверно,
щекотать уснувшую артерию
эхом заблудившегося нерва,

даже - журналистам независимым
от всего, что подло и ущербно -
если доигрались до фортиссимо,
стало быть, управятся с крещендо,

я же - рядовой сотрудник города,
воровская сыть его и пена,
седина упрямо лезет в бороду,
бес - в Рембо, но это у Верлена,

поскорей сырком закусишь плавленным,
выпив водки, с привкусом резины,
недосуг мне выглядеть подавленным,
я - не помидор со дна корзины.




Погодная война

Будто пёс обгладывает кость,
сумерки водой холодной давятся.
Диктор обещал: сиводя дость -
дратуйте, и мне не очень нраица.

Хорошо, что гром не завезли -
уточняют правильно как пишется.;
Ты меня за вискас не казни,
чёрный кот,  с глазами, как яичница.

Знаю,  принесут сейчас зубров-
ку и киндза-дзы букет задаром,
я, вооружённый до зубов
чаем и вчерашним перегаром,

разберусь во всем, что включено,
даже пересказанное вкратце
свежее индийское кино:
ревность, смерть любовников, и… танцы.

тут, какую тему ни лягни,
гадят, сто пудов - американцы
ураганы, всякие фигни,
лесбиянки, гомики, и… танцы.




Вечная молодость

Где ночь любви зализывает раны,
и с бабочками ветер затусил,
на световых мечах дерутся краны,
стараясь изо всех подъёмных сил,

проблема - дотянуться до кастета,;
зато мне помогают рифмовать
два взятых за язык больших поэта,
зубило, молоток и чья-то мать,

но, чтобы отсудачиться от скверны,
не вдохновит магнитный железняк
диктатора какого-нибудь свергнуть
и в реперы податься накрайняк.

Ну, а пока мы ломим, гнутся кеды,
размазывая по полу хип-хоп -
вокруг резвятся юные торпеды
и, как назло, заело перископ,

недалеко покажется до бокса,
когда народ во рту катает ртуть,
так свежий хлеб не верит, что испёкся
и просит побольнее ущипнуть.