Белая зависть

   Серебристая «Ауди», резко взвизгнув тормозами, остановилась возле меня. «Ну тебя к чёрту, Устимов!» - со злостью подумала я и с независимым видом прошла мимо. За моей спиной хлопнула дверца, затем послышались торопливые шаги, и знакомый голос жалобно позвал:
    - Катрин!
Я, не оглядываясь, продолжала идти и сосредоточенно рассматривала выбоины на асфальте. Не хватало ещё сломать каблук при этом недотёпе. Нет уж, такого удовольствия я ему не доставлю…
   Устимов догнал меня и схватил за руку. Я обернулась, посмотрела на него, придав своему взгляду побольше наглости, и с раздражением заявила:
   - Не смей меня трогать! Нам не о чем больше разговаривать, если ты мне не веришь. Больше не хочу что-либо объяснять тебе и доказывать, что я не брала никакой папки. После твоих оскорблений я не желаю тебя видеть!
Закончив свою тираду, я выдернула руку и быстрым шагом пошла дальше. Внутри всё жгло от обиды и еле сдерживаемых слёз.
   - Подожди, Катрин! – взвыл Устимов и бросился за мной вслед.
Вообще-то моё имя Катя, но оно не нравится возлюбленному, поэтому он предпочитает звать меня этим достаточно дурацким, на мой взгляд, прозвищем. Он сам его придумал и считает, что Катрин звучит оригинальнее Катерины. Устимов обожает всё красивое, даже имена. Он привык жить в большом комфорте, а материальный заработок даёт ему такую возможность. Устимов – обладатель роскошных апартаментов с евроремонтом по последнему дизайнерскому писку, шикарного автомобиля и, конечно же, красавицы-любовницы, которой до вчерашнего вечера являлась я. Кто бы мог подумать, что нашим отношениям может наступить конец из-за каких-то деловых бумаг, подкинутых в мою квартиру. До сих пор не представляю, как злополучная папка Устимова перекочевала из его сейфа ко мне домой.
Устимов догнал меня, снова схватил за руку и отчаянно стал молить:
   - Прости меня, Катрин! Признаю, я был вчера не прав. Увидел документы в твоём столе и чуть с ума не сошёл, - он старался заглянуть в мои глаза. Я опустила голову и молча слушала его объяснения. – Я посчитал, что тебе заплатили конкуренты или ты хочешь меня подставить. Лишь только утром постепенно стал осознавать, что ты не способна на подлость. Прошу тебя, прости и не уходи.
Всё сказанное заставило моё сердце стучать громче, но обида и злость продолжали бушевать у меня в душе. Я подняла голову, посмотрела в его глаза и твёрдо сказала:
   - Ты опоздал сегодня со своими «прости». Я отлично понимаю тебя, но мне трудно воспринимать ту отвратительную сцену, которую ты устроил вчера. Ты мне не поверил. Не поверил только потому, что я следователь прокуратуры.
    - Катя, да послушай же… - начал было Устимов, но я, чувствуя, что разговор у нас сегодня явно не получится, повернулась и торопливо стала уходить.
   Мимо пронеслась «Ауди» - любимый передумал догонять меня в очередной раз. Я посмотрела его машине вслед и отправилась к Лариске, решив, что, когда любовь разрушена, помощь и утешение лучшей подруги будут очень даже кстати.

Лариска искренне обрадовалась визиту. Она с порога чмокнула меня в щёку, и мы пошли на кухню пить чай.  После второй чашки наступило время поведать о своих проблемах. Выслушав меня, Ларка участливо принялась вздыхать. При этом она задумчиво вертела в руках свою шпильку. Уж очень любит моя подружка красивые вещицы, постоянно что-то придумывает. Например, к обыкновенным шпилькам для волос она приделывает миниатюрные пуговички. Получается очень интересный и эксклюзивный декор. Таких украшений больше не найдёшь. Лариса носит высокую причёску, а крохотные жемчужины таинственно мерцают в её каштановых волосах.
  Дослушав до конца, подруга встала, снова заварила чай, на этот раз с валерианой, и принялась напутствовать:
   - Да плюнь ты на своего Устимова, Кать! Тоже мне, петух разодетый! А я ещё белой завистью тебе завидовала. Думала, наконец-то Катьке с мужиком повезло – по всему миру катает, одевает словно королеву, а, главное, любит-то как сильно.
   - Теперь не любит, - вздохнула я.
Увидев моё грустное выражение лица, Ларка возмутилась:
   - Все они такие, мужики эти! Вспомни, Устимов тебя даже с 8 марта не поздравил – сидела дома одна.
Я всхлипнула и утвердительно кивнула головой:
    - Да… Сказал, что работы много было.
    -  Какая работа в праздник?! – перебила Лариска.- Шлялся где-нибудь, отмечал женский день. Может, он сам тебе папку и подбросил? Влюбился в другую и не знает, каким образом разорвать с тобой отношения.
Я с сомнением посмотрела на Ларку:
   - Да нееет… Не мог он влюбиться… И помириться хотел сегодня, начал прощения просить, только я слушать не стала. Ушла. Всё гордость моя…
    - Зря прощения не просят, - сердито промолвила подруга и хитро прищурилась, - что-то он натворил.
    - Что? – испугалась я, не понимая её слов.
     - Ну, мало ли… - неопределённо пожала плечами Лариса, отвернулась и стала рассматривать деревья за окном.
    - Ты думаешь, он мне изменил? – ахнула я.
В ответ Лариска многозначительно промолчала.
    - То-то я вижу он сам не свой после праздника, - принялась рассуждать я, в душе всё-таки не веря, что Устимов способен на измену. – Тут вдруг ещё эта папка! Алёшка прямо взорвался, накинулся на меня, только утром подобрел, одумался… Кстати, бумаги-то из его офиса как раз 8 марта и пропали… А я седьмого вечером  с Устимовым в ресторан ужинать ездила.
Припомнив недавнюю идиллию, я снова всхлипнула и, не удержавшись, заревела. Лариса подошла ко мне, сочувственно обняла и погладила по голове.
    - Поговори с ним в последний раз, - посоветовала она.

Бессонная ночь прошла в слезах, вспоминались наши с Лариской догадки. А вдруг Устимов действительно праздновал 8 марта с какой-нибудь женщиной? Слёзы снова покатились по щекам. Вскоре я успокоилась, вспомнив телефонный разговор с Алёшей в тот праздничный вечер. Я звонила ему в офис. Безусловно, он в тот день просто работал… Только как же пропала папка? Вероятно, Устимов выходил из кабинета, документы и украли. А они для него очень важные да с каким-то компроматом по заключённым сделкам. Пропажу папки не сразу обнаружили – седьмого числа документы были в сейфе, а девятого их не стало.
Дождавшись утра, я надела лучший костюм и, немного поспорив со своей гордостью, поехала к любимому в офис. Нужно было прояснить ситуацию. Всё-таки без Устимова я не могла… «Будь что будет,» - решила я. Зато после не стану себя казнить, что не сделала шага к примирению.

Поднявшись на лифте на пятый этаж, я прошла по коридору, повернула за угол и оказалась у знакомых дверей. В приёмной на своём неизменном посту сидела секретарша Верочка. Увидев меня, она приветливо улыбнулась:
   - А Алексея Петровича нет.
Подобное не удивляло – Устимов нередко мотался по городу.
Я сказала Верочке, что подожду в кабинете и прошла в «святая святых» Устимова. В его кресле было достаточно комфортно. Я разглядывала находившийся слева от меня злополучный сейф и мысленно готовила приветственную речь для любимого. Конечно, мы с Устимовым помиримся… Вот, немного только вначале повыпендриваюсь, всё-таки прощу, и мы помиримся…
Случайно мой взгляд коснулся паркетного пола… Внутри всё сжалось… Не знаю, сколько времени я просидела вот так, уставившись в одну точку и размышляя о человеческой подлости. На дорогом Алёшкином ковре, совсем недалеко от сейфа, тускло мерцала такая знакомая крохотная жемчужинка…

-------------------------------

Рассказ был опубликован в начале 2000-х в журнале "Натали" (г. Киев).