Купец

часть  первая

Купцы  собирались  в  рейс.
Целовали  жён  да  детишек.
Один  взял  жёваный  кейс
И  пару  потрёпанных  книжек.
Он  их  родил  между  дел -
На  улицу  вывернул  шкурой.
Чудак...  стукануть  хотел
В  небесную  прокуратуру.

Сыты...  желудок  и  бак.
Камазик  гремит  тарантасом;
Месяц - кривой  вурдалак -
Как  бы  моргает  атасом.
Как  будто  хочет  сказать,
Поведать  купцам  опоздавшим:
Обнять  холодную  мать
И  взять  на  дорогу  калашник.


Месяц, ты  тёртый  калач,
По  звёздам  вбуримся  вскачь
И  все  уповаем  на  Бога.
Он  здесь  (между  рёбер!) ждёт,
Газует  в  прожекторах  сердца.
Зачем  купцу  пулемёт;
Пустите, ребята, погреться.


Машины, машины  в  Русь...
Ползут  железяки  нахрапом.
Над  Владиком  есть  Исус,
Висит  над  Самарой  Распятый.
А  как  же  тот  экипаж
Купцов  с  заводского  района?
Мною  взята  в  карандаш
История  без  протокола.


Месяц  смеялся - жиган,
Месяц гудел   трубадуром:
Знал гад, где  ладят  капкан
Разбойники  сгорбленным  фурам.
Серпастый  смылся... Луна!
Проклятье  царя  Годунова:
Тогда...  впрягали  коня,
Сегодня - бак  тристаголовый.         


Друзья, прослушайте  сказку -
Дорожную  карабаску...


часть  вторая

В  зачарованном  царстве,
При  червонном  начальстве,
Жили-были  ребята -
Шофера-жигулята.
Перестройка  пришла -
Заюзила  юла.


Потянулись  орлята:
Кто  в  тюрьму, кто  в  солдаты.
Задрожали  заводы,
Как  на  дне  пароходы.
Он  подался  в  купцы -
Запрягать  огурцы.


Худо-бедно  держались
На  поруках  державы.
Обросли  дальняками,
Прохудились  боками.
Но  теперь кто  как  смог -
Из  друзей  один  Бог.


Но  приступим  к  рассказу,
Как  Нептун  к  водолазу.
В  шторме  этом  ответы -
Из  ларька сигареты...
Не  хотел  вспоминать
Он  фартовую  тать.


Он  хотел  всё  и  сразу,
Без  ружья  и  приказу.
Как  на  Волгу  ходили
В  Пугачёвские  зыри.
Что  ль, авось, пронесёт:
С  нами  правда  и  счёт!


В  кейсе  влага  и  книжки
Да  родные  коврижки.
Гнут  ребята  Рязанью -
Чумовой  партизанью.
Месяц  рядом  плывёт,
Как  полуторный  гроб.


Но  однажды  устали
Упираться  в  педали
И  спокойно  уснули
(Без  снаряда  и  пули).
Этот  день  на  войне -
Позабыть  бы  вдвойне.


Только... если  помру,-
Кто  пугнёт  детвору?


часть  третья

Спят  тревожно  брателлы!
Видят  сонные  рыбы:
Будто  месяц  горелый
Лезет  в  спальню  к  любимой...
Юнга  хочет  проснуться,
Но  в  окно  чья-то  бутса.


Зазвенели  приклады
О  камазика  рёбра,
Уже  делят  мулаты
Того  месяца  вёдра.
Уже  тащат, сосут
И  считают  за  пуд.


Он  налил  им  водицы -
Кровь  вчерашнего  юнги:
Она  льётся  в  страницы,
На  обложку, в  окурки.
Книга  эта  (постой!) -
"Где-то  там, за  грозой".


А  купец  наш  бедовый,
Что  с  грозой  обручился,
Всё  плевал  на  оковы,
Всё  заглядывал  в  лица.
И  спросил  тот  пиит:
"Дядя, дай  закурить.


Дядя, будешь  нас  резать -
Бога  в  рёбрах  тревожить -
Или  сразу  с  обреза
Освежишь  чью-то  рожу?"-
Парень  верно  сказал:
"Ни  хрена  не  видал".


Душегубы  молчали,
Как  пустые  бутылки.
Только  ветер  плечами
Шевелил  на  затылке
Дырку в  черепе, мух
И  полезный  лопух.


Слышно  было  болезным,
Что  о  чём-то  особом
Совещалися  честно
Атаман  с  твердолобым.
И  решил  тот  союз:
Взять  не  жизни, а  груз.


Бог  помог, а  иначе -
Засапожник  под  рёбра
Или  пули  отдачу
Замели  б  у  забора...
В  километре  посты -
Удалые  менты.

Инда гладят  живот,
Как  мой  дед  пулемёт.


часть  четвёртая

Купцы  зазвездили  домой -
В  обратку, несоло... хлебавши,
По  рёбрышкам, вместе  с  Луной -
Сестрой  всем  обиженным, павшим.
Летит  непечатное  слово
В  Бориса-царя... Годунова?!


Позвольте! Не  всё  ли  равно,
Какая  на  улице  смута?
Такое  не  кажут  в  кино:
Эпоха  Шагала  иль  Брута...
На  фурах  багровые  титры:
"Царевича  звали  Димитрий!"


Водителям  нашим - беда:
Сгубили  казённые  гроши.
Простят  ли  купцов  господа -
Вопрос  на  сегодня  хороший?
А  юнгу  трясёт  лихорадка
От  крови  потерянной. Сладко!


Мелькал  он - рваный  сапог,
Жирафил  в  дырявом  окошке.
Камазик  пыхтел-пароход,
Смеялись  они  на  порожке.
Смотрели  вослед  виновато -
Лишь  прапор  да  глаз  автомата.



Привет, пароходик! Земля,
Церквушки  на  взгорках  любимых.
Вкрутила  камазик  юла
В  свои  купола  и  калымы.
Всё  это  знакомое, наше:
Здесь  всяк  пятихаткою  машет.


Но  есть  и  такие  друзья,
Которые  вслед  тебе  плюнут.
Ловили  они  карася,
Пока  мы  ловили  фортуну.
Суют  как  бы  правую  руку,
В  рукав  запуская  гадюку.


А  юнге - зашили  башку,
Турнули   луну-недостачу.
И  я  вам, ребята, скажу:
У  нас  не  могло  быть  иначе.
В  шкафу  улыбается  книжка -
В  крови, как  дворовый  мальчишка.


1996


             КОНЕЦ