к дому
чистых волос и света туг венок,
далекой комнаты туманно-перламутров
сторожкий звон - балет кружев и нот.
прижатых клавиш зимнее дыханье
над опечаленной завьюжило землей,
неотвратимость ангельских прощаний
для той, что беззащитна пред тоской.
в иные ночи, когда мир безбрежный
сжимался в поцелуй, боясь спугнуть
бессмертие - благословенье нежных -
обвив руками уходящих грудь,
я слушала его жадно и невинно,
безсильная и зябнущая всем
сердцем... улыбчивый и милый,
ни слез моих, ни тайн он не хотел.
игрой обмана, бликов и кокетства
тяжестью роскоши и мира суетой,
я небрегла по-простоте, как в детстве
затворницей слыла и тишиной.
мой дом-хранитель, свежих крыльев кокон
грусть осенил беспечностью и сном,
и ласково, как в храме одиноком,
я слышу комнат мягкий перезвон.
причудливость тоски по тем, ушедшим,
память их слов, как эхо тихих гамм
благоуханьем эфемерным тешит,
но ран моих не стоит, слез и тайн.
рефрен созвучий переполнив, сходит
январский выдох, серебрясь, к стеклу,
а звездный свет не иссякая, бродит
по светлому, как снежный сад, лицу...
2015
Свидетельство о публикации №116103105976