Кого призвать? Бессмысленна молитва.
Лишь вы, родные, можете помочь.
В моей душе, я чую, зреет битва –
Решать свой спор в ней будут День и Ночь.
Таить нет сил. И поделюсь я с вами.
Расколота тревожная душа.
В ней Волк сидит, опутанный цепями,
И силу набирает неспеша.
Отец его – ты, Суть моя вторая, –
Единство льда и пылкого огня.
А мать, его родившая – месть злая,
Что тенью не отходит от меня.
Его обиды детские питали,
Несправедливости он вскормлен молоком.
А мысли дерзкие лишь силы прибавляли
Ему в сознании мятущемся моём.
Но укрощает ярость зверя Вера,–
Не в Бога, нет! А в то, что есть добро!
И цепь , название которой – Мера,
Лихого Фенрира опутала хитро.
Но слишком много в нашем мире злобы,
И никуда не деться от неё.
И щедро пищей для его утробы
С ним делится проклятое зверьё.
Силён злодей. И все ему неймётся.
И если будет некому помочь,
То злобный Волк с цепи своей сорвётся,
Проглотит солнце. И настанет Ночь...
Но цепь крепка. Она его смиряет.
Сгодится он. В неволе пусть живёт.
Свою родню пусть в ярости терзает,
Шакалов подлых беспощадно рвёт!
Рагнарёк души
© Copyright: Владимир Павлов 8, 2016
Свидетельство о публикации №116021201921
Свидетельство о публикации №116021201921
Рецензии
Замечательное стихоТворение! Владимир, Ваш взгляд на мир очень интересен и нестандартен.
Я очень люблю Хорхе Борхеса. Один из любимых мной его рассказав (или, как он утверждает, записанных снов)"Рагнарёк".
Позволю себе привести его полностью. Он короткий. Есть что-то общее в ваших авторских пространствах.
Борхес Хорхе Луис. Рагнарек
Перевод Б.Дубина
Образы наших снов (пишет Колридж) воспроизводят ощущения, а не вызывают
их, как принято думать; мы не потому испытываем ужас, что нас душит сфинкс,
-- мы воображаем сфинкса, чтобы объяснить себе свой ужас. Если так, то в
силах ли простой рассказ об увиденном передать смятение, лихорадку, тревогу,
страх и восторг, из которых соткался сон этой ночи? И все же попробую
рассказать; быть может, в моем случае основная проблема отпадет или хотя бы
упростится, поскольку сон состоял из одной-единственной сцены.
Место действия -- факультет философии и литературы, время -- вечер. Все
(как обычно во сне) выглядело чуть иным, как бы слегка увеличенным и потому
-- странным. Шли выборы руководства; я разговаривал с Педро Энрикесом
Уреньей, в действительности давно умершим. Вдруг нас оглушило гулом
демонстрации или празднества. Людской и звериный рев катился со стороны
Бахо. Кто-то завопил: "Идут!" Следом пронеслось: "Боги! Боги!" Четверо или
пятеро выбрались из давки и взошли на сцену Большого зала. Мы били в ладоши,
не скрывая слез: Боги возвращались из векового изгнания. Поднятые над
толпой, откинув головы и расправив плечи, они свысока принимали наше
поклонение. Один держал ветку, что-то из бесхитростной флоры сновидений;
другой в широком жесте выбросил вперед руку с когтями; лик Януса не без
опаски поглядывал на кривой клюв Тота. Вероятно, подогретый овациями, кто-то
из них -- теперь уж не помню кто -- вдруг разразился победным клекотом,
невыносимо резким, не то свища, не то прополаскивая горло. С этой минуты все
переме-
нилось.
Началось с подозрения (видимо, преувеличенного),
что Боги не умеют говорить. Столетия дикой и кочевой
жизни истребили в них все человеческое; исламский
полумесяц и римский крест не знали снисхождения к
гонимым. Скошенные лбы, желтизна зубов, жидкие усы
мулатов или китайцев и вывороченные губы животных
говорили об оскудении олимпийской породы. Их одеж-
да не вязалась со скромной и честной бедностью и
наводила на мысль о мрачном шике игорных домов и
борделей Бахо. Петлица кровоточила гвоздикой, под
облегающим пиджаком угадывалась рукоять ножа. И тут мы поняли, что идет
их последняя карта, что они хитры, слепы и жестоки, как матерые звери в
облаве, и -- дай мы волю страху или состраданию -- они нас уничтожат.
И тогда мы выхватили по увесистому револьверу (откуда-то во сне взялись
револьверы) и с наслаждением пристрелили Богов
Модель 19.07.2025 17:37 • Заявить о нарушении
Я очень люблю Хорхе Борхеса. Один из любимых мной его рассказав (или, как он утверждает, записанных снов)"Рагнарёк".
Позволю себе привести его полностью. Он короткий. Есть что-то общее в ваших авторских пространствах.
Борхес Хорхе Луис. Рагнарек
Перевод Б.Дубина
Образы наших снов (пишет Колридж) воспроизводят ощущения, а не вызывают
их, как принято думать; мы не потому испытываем ужас, что нас душит сфинкс,
-- мы воображаем сфинкса, чтобы объяснить себе свой ужас. Если так, то в
силах ли простой рассказ об увиденном передать смятение, лихорадку, тревогу,
страх и восторг, из которых соткался сон этой ночи? И все же попробую
рассказать; быть может, в моем случае основная проблема отпадет или хотя бы
упростится, поскольку сон состоял из одной-единственной сцены.
Место действия -- факультет философии и литературы, время -- вечер. Все
(как обычно во сне) выглядело чуть иным, как бы слегка увеличенным и потому
-- странным. Шли выборы руководства; я разговаривал с Педро Энрикесом
Уреньей, в действительности давно умершим. Вдруг нас оглушило гулом
демонстрации или празднества. Людской и звериный рев катился со стороны
Бахо. Кто-то завопил: "Идут!" Следом пронеслось: "Боги! Боги!" Четверо или
пятеро выбрались из давки и взошли на сцену Большого зала. Мы били в ладоши,
не скрывая слез: Боги возвращались из векового изгнания. Поднятые над
толпой, откинув головы и расправив плечи, они свысока принимали наше
поклонение. Один держал ветку, что-то из бесхитростной флоры сновидений;
другой в широком жесте выбросил вперед руку с когтями; лик Януса не без
опаски поглядывал на кривой клюв Тота. Вероятно, подогретый овациями, кто-то
из них -- теперь уж не помню кто -- вдруг разразился победным клекотом,
невыносимо резким, не то свища, не то прополаскивая горло. С этой минуты все
переме-
нилось.
Началось с подозрения (видимо, преувеличенного),
что Боги не умеют говорить. Столетия дикой и кочевой
жизни истребили в них все человеческое; исламский
полумесяц и римский крест не знали снисхождения к
гонимым. Скошенные лбы, желтизна зубов, жидкие усы
мулатов или китайцев и вывороченные губы животных
говорили об оскудении олимпийской породы. Их одеж-
да не вязалась со скромной и честной бедностью и
наводила на мысль о мрачном шике игорных домов и
борделей Бахо. Петлица кровоточила гвоздикой, под
облегающим пиджаком угадывалась рукоять ножа. И тут мы поняли, что идет
их последняя карта, что они хитры, слепы и жестоки, как матерые звери в
облаве, и -- дай мы волю страху или состраданию -- они нас уничтожат.
И тогда мы выхватили по увесистому револьверу (откуда-то во сне взялись
револьверы) и с наслаждением пристрелили Богов
Модель 19.07.2025 17:37 • Заявить о нарушении
Боги – наши создания, и, как это часто случается, наши создания подчиняют нас, овладевают нами. Они сулят опору, но подчиняют душу. Если им отдаться, они действуют как наркотик, без которого и жить уже невмоготу. Не надо бы их лучше.
С благодарностью
Владимир.
Владимир Павлов 8 19.07.2025 17:55 Заявить о нарушении
С благодарностью
Владимир.
Владимир Павлов 8 19.07.2025 17:55 Заявить о нарушении
Так и есть. Создаём эгрегоры, которые потом уничтожают своих же создателей, потому что разрастаются до неимоверных размеров. Так и захватили мир. Жаль, сон Борхеса не сбылся или все еще впереди? :)
Модель 19.07.2025 18:02 Заявить о нарушении
Модель 19.07.2025 18:02 Заявить о нарушении
На это произведение написаны 3 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.