Трехмачтовое лето

И вновь медово-пьяные ветра кладут на борт летящий клипер лета.  Июль , красуясь, взмахом топора балластом за борт срубит пол-куплета двенадцати отчаянных бродяг, избороздивших все', от льдов до рая... и снова паруса, как рой летяг, поднимутся , у ветра забирая его упрямо-вечную тоску по бесконечной радости движенья. Лаская румбы, к звездному песку красавец-Август выправит скольженье винджаммера по зыби бытия. И снова песня у бродяг запета. Как часто эту песню слышал я , с январского звенящего куплета , сквозь польку марта, летний ча-ча-ча, вальс осени и траурную ноту декабрьских маршей. В бороду ворча, Июль невязки выправит, кого-то  по-грозовому громом помянув, да тут же и простит, могуч и светел... Корабль  лета, к северу вильнув, вновь ляжет к югу, как Июль наметил, к  жаре и солнцу, к грозовым ветрам, и коль не перепутаны склоненья, мы все же доберемся к тем мирам, где есть тепло. Ей богу, без сомненья они, конечно, где-то есть, поди... И я из прошлых жизней помню это... 

А вечер ткет туманы впереди...
И тает в них беззвучный клипер- лето.