Секс-бомба

СЕКС-БОМБА


***
Женщина с аппетитными формами
Съедается за обедом и ужином,
Как правило — на десерт.

Переносится на мольберт и холст,
Выписывается тщательно
И желательно — в полный рост.

Приглашается в театр и на концерт,
Пропускается в двери с возгласом «ах!»,
А может — и с возгласом «ух!»

Но будь осторожен —
У нее отличный слух!
У нее великолепный нюх
На толстые кошельки
И валютные счета.

Женщина с аппетитными формами
Другим не чета.



***
Черный треугольник твоего тела
Подстрижен, ухожен, как лужайка у белого дома,
Облагорожен каймой кружевной (умело)
В лучших традициях Агитпрома.

Черный треугольник твоего тела
Сплетается змеями Медузы Горгоны,
Смещается в такт движениям «вело»,
Подчиняется и многим другим законам...

Черный треугольник твоего тела —
Усеченный Малевич, концепт-арт,
Навязанный модой евростандарт,
Превращается в заросли, если недоглядела.

Черный треугольник твоего тела —
Бермудская тайна покрытая тканью,
Указание направления к твоему желанью,
Перегорожен шлагбаумом красно-белым.



***
У тебя менструальные циклы,
У меня — стихотворные,
Я по ночам улетаю в пространства астрально-ментальные,
А ты ворочаешься, переваривая снотворное.



***
Ты многоразовая секс-бомба —
Куски твоего тела разбросаны по Интернету.
Ты упала хрустальной вазой на мраморный пол
И разлетелась миллионом осколков…

Можно было бы:
Склеить — но останутся швы.
Заново отлить в старой форме — но мама твоя умерла…

Так что же тебе остается? —
Ранить безусых юнцов,
Заставляя биться в руках их неокрепшие джойстики…



***
Разложи меня на молекулы, на мельчайшие атомы,
А потом собери, как захочется.
Буду, как детище Франкенштейна — с заплатами,
Челюсть буду клацать, пока не сточится.

Знаю, что Ален Делон у тебя не получится,
Потому что в науке ты — полная дурища!
Бросишь меня, и буду мучиться —
Изуродованная влюбленная фигурища...

Разозлюсь на всех и сгорю в пожарище,
Разве глыбе такой стоит вешаться?
Эх, мне бы в жизни одного лишь товарища,
Чтобы было, в чьей жилетке утешиться!



***
Ароматные женщины в коридорах власти
Выстукивают каблучками бравурный марш,
Выдувают колечки из накрашенной пасти,
Перемалывают косточки в фарш.

Ароматные женщины в приемных замов
Шлифуют пилочками блестки ногтей,
Охраняют высокопоставленных хамов
От натиска отчаявшихся матерей.

Ароматные женщины в служебных машинах
Мчат за обновками по специальной цене,
Отлично разбираются в шубах и винах,
Говорят на английском прилично вполне.

Ароматные женщины на работе и дома
Благоухают без перерыва на обед и сончас,
Они были зачаты в лабиринтах горкома
Вдали от гула народных масс.



***
Источая телом влагу,
Что от чая и от сока,
Ты лежишь, листаешь Блока
И твердишь, что очень жарко…

Кофеварка солнцепёка,
Золотые зёрна плоти…
В тень сбежать!
Но мозг заботит
Ультрафиолета похоть…

Перевёртыш-шоколадка —
С боку на бок…
На животик…
Чтобы ровно,
Как мулатка,
Без следов от узких лямок.

Солнце медленно вращает
Жернова или колеса
Развращает, разлагает,
Как бальзаковская проза…

Источая ароматы,
Что от чая и от мяты,
Ты лежишь и ожидаешь
Соответствия палитре,
Чтоб из бронзы быть отлитой,
Чтоб притягивались взгляды…



***
Я хочу быть повешенным
Между твоих грудей,
Болтаться кулоном или распятием,
Любоваться снизу произведением бигудей,
Ежесекундно касаться
Оснеженных тайдом вершин,
Забираться под блузку
В разрез декольте…

Если попросишь —
Показывать время (от Рождества)
Стрелками усеченных рук,
Божество в услужении божества
Это улыбка космических губ.

Это сейсмических вьюг прилив.
Это разбег, и в пропасть прыжок.
Ведь, по сути, любой человек —
Это маленький, но все же божок…

Отражая нескромные взгляды коллег,
Наглецов кровожадно слепя,
Я обожаю наряды твои,
А из своих одеяний — тебя!

Я хочу быть повешенным
Над могилой твоей —
Охранять беспокойный сон,
Я самый преданный из друзей,
Самый драгоценный кулон…



***
Я умываю сердце слезами,
Немного крови, немного мыла…
Письма с простуженными адресами
Желтая папка напрасно копила.



Ночной кошмар

Солнце снилось
Обугленным шаром,
Разрывалось,
Бросалось в глаза пожаром…
Убегал,
Подбирал золотые монеты,
Думал,
Хребты ломая,
Где ты?

Продирался
Сквозь сон и колючие ветки,
В голове
Телефоны, записки, заметки…
Не забыть,
Рассекретить свои идеи!
Не дают покоя,
Душат,
Как змеи…

Сушат губы
Ночные ветры,
Под босыми ногами шуршат километры…
Просыпаюсь,
Вмятым в чужую подушку:
С потолка вода собирается в кружку,

Выливается на пол
Переполняясь…
Снова проснуться бы!
Не засыпая…
В мир,
Где мгновенья тобой согреты…
Стенам кричу:
Ну где же ты?!!
Где ты?



***
У меня третий размер груди и упругая попа,
И потенциальных любовников можно складывать,
как монеты в свинью-копилку.
Любовь Лебедева

У меня третий размер груди и упругая попа —
Натренированная плясками в ритме хип-хопа,
А потенциальных любовников можно складывать штабелями,
Ну не трахаться же, в самом деле, с этими кобелями?

Разве для этого я вышагивала километры?
Кутала стройные ноги в теплые гетры?
Надевала короткие юбочки и терпела чужие загулы?
Кусала красные губы посильнее акулы?

Я усталая девочка, я улетаю к богу,
Ангелы уже присмотрели для меня уютненькую берлогу —
Заберу с собой лишь свинью-копилку,
Чтобы никто не тыкал в бедняжку вилку...



***
Завтра начинается с завтрака — с бутерброда и чашечки кофе,
А потом продолжается выхлопом сигаретного дыма,
В организации пищеварения ты — начинающий профи,
Только поэтому часто стреляешь мимо-
Ходом читаешь заметку в газете
О межзвездных баталиях и бракоразводных процессах,
Понимаешь, что ты не одна оказалась в кювете,
На обочине жизни, но все ж при своих интересах!

Ты свободна, и степень возможных поступков
Высока, но смущает отсутствие крыльев,
А душа тяжела, и пропитана жизнью, как губка,
Что используешь в ванной, душистым комочком намылив.



***
Девица-рукодельница
На подругу дивится —
Бездельница-шаловница
Замуж за иностранца
Выскочила,
Выгоду сочла быстро
От и до рассчитала,
Стала серебриста
И нарядами ала.



***
Ты мне говоришь про Париж,
Про поля Елисейские, бутики и Монмарт,
Перебираешь бусинки на породистой шее,
А я заглядываю в вырез твоего платья
И вижу ожоги чужих поцелуев.