***
Я рос очень слабым, больным и истеричным ребёнком.
Ещё эмбрионом в материнском буфере обмена
на моё лицо была одета полиэтиленовая плёнка
ненависти, и к моему горлу тянули руки железные стены.
Помню, когда детишки в школе гадили в мой портфель,
я дома выкалывал им глаза на фотографиях.
Я тогда ещё верил в добрых эльфов и нежных фей,
проёбывая детство в музыкальной школе на арфе.
Одетый в девичью шапочку и розовые колготки -
(уже непригодный к взаимности и состраданию) -
я смотрел на церковь из палаты больницы Боткина
и очень хотел взорвать это ракетное здание.
Читал я исключительно книги о насилии,
а также параноидальные стихи поэтов-самоубийц.
Мне снился Маяковский, прокалывающий своим членом Лилю,
одновременно играющий с Осипом в унизительный блиц.
Потом была первая любовь, алкоголь и таблетки.
Итог: перерезанные крылья и комплекс Эдипа...
А моя доченька - выскобленная равнодушной кюреткой -
намертво к мозговому студню существования прилипла.
Ну, это вчера... А сегодня - бесплатное сырьё самок
варится в тифлоновой кастрюле модной фирмы "Zepter"...
Мои глаза растекаются яйцами по наружным рекламам
и отдаются девочкам за так - без рецепта.
И посему моя злость - единственный повод не сдуться,
не падать использованным презервативом в этажи!!!
И даже если она - размажет меня вареньем по блюдцу,
я всё равно буду очень любить эту жизнь.
***
Какое странное утро.... Архангелы на трубах маточных
играют джаз бесполых манекенов и съехавших крыш...
А я подыхаю на кухни от сердечной недостаточности
в надежде, что ты когда-нибудь всё-таки меня простишь.
Нет! - я не прощу прощения - оно ни тебе ни мне не нужно...
Я истекаю из глаз сальным безбожным воском
и превращаюсь под твоим окном в кровавую лужу,
отсканированную в "Страшном Суде" Иеронимом Босхом.
Графитти из мозгов, Абсент, проигрыш "Манчестеру",-
это весёлые картинки и мурзилки депрессивного дня...
Я выбрасываю на *** из окна свой винчестер,
где прячется клоповник стишков и эпистолярная возня.
А мне так хотелось крыльев, травы и плацкартов... -
Автостопом - до звёзд!, на крайняк - до Ямайки и Джа.
Но ты заключила со мной половой привлекательный бартер...
Мне остался беспарашютный полёт с девятнадцатого этажа.
***
В твоих глазах отражаются светофорные человечки.
Я тебя к ним ревную, как воздух свою нехватку:-).
Ночь ставит перед монитором минорную свечку
и ждёт, когда ты постучишь в аську: "Привет, Голядкин!"
Мне кажется, что я зебра... Мерещится, что я умер..,
вдыхая дым крематория и соседней ТЭЦ.
И пока ты топаешь пальчиками по клавиатуре,-
в мой ящик валится снег и спам девичьих сердец.
Подлецом и альфонсом (но всё же нежным)
прокрадываюсь в самую суть ног, рассекреченных в W.
а после - ставлю во влажное свой подснежник,
представляя, как я после... тебя убью.
Никто не заподозрит. - Чисто английское убийство!
И ты такая! красивая - чучелом на моём камине...
Теперь со стаканом виски, под увертюру Листа
я читаю твой дневник в обложечке нежно синей.:
"Мой мальчик, с бессонными радугами под глазами,
я всю ночь думала о том, как мы вместе...
знаешь, я сегодня проспала экзамен,
но написала стихотворение об изнасилованной невесте..."
И так все 48 страниц - соплей и бесконечного флуда,
но ни строки! об изменах с мальчиками сфетофорными...
Ты ждёшь - когда из Дацана выйдет просветлённый Будда,
а я в каком-то лито - смотрю поэтическое порно.
Посему - объявляю тебе войну и предательство! -
да, хоть вся заройся в мечты и старомодное монисто.
Мне это на руку! - со мной заключило договор издательство
об опубликовании романа про поэта-таксидермиста.
***
"Идиотка!" - сплюнул юный Достоевский, выходя из клуба.
Он пошёл по Марата и свернул на 5-ю авеню...
Пройдя фэйс-контроль, он зашёл в озабоченные пирсингом губы,
и предложил им за ночь тридцатитомное меню.
Халявная Барби перекатывалась по мальчику глазами,
разливала по бокалам слюни, излучала целлюлитный позитив,
а потом (скинув нижнее) заистерилась декадентскими стихами,
капая на рукописи свой ежемесячный апперетив.
Федя подлизал... и рванул на вылет из розничного уюта!
На улице он стал доедать оставшуюся пуповину луны.
А на коврике у кровати Барби - лежали пустые конволюты
из-под димедрола. И падали осколки недотраханной весны.
"Идиотка…" - ещё раз сплюнул юный Достоевский,
подбив в своём пушистом блокнотике дебет и кредит...
И полетели "братьям" нежные поздравительные sms-ки,
а князю Мышкину он купил огромного плюшевого медведя.
***
В прошлой жизни - я был толстой инфантильной поэтессой,-
читал Ницше, курил с мундштуком и носил шляпки.
Летом разыгрывал с дачниками бездарные пьесы
и рыдал в купленные саму себе цветочные охапки.
У меня не было ни поклонников, ни любовников, ни подруг,-
я засыпал один в холодном накрахмаленном ситце.
Мне снилось, что галантный кавалер кормит меня из рук
виноградом. А утром плакала: отчего я не родилась птицей.
Посещая издательства, мечтая о томике с золотым обрезом,
я давал взаймы молодым и талантливым поэтам,
наивно полагая, что они вернут... но оказывался в скабрезном
анекдоте, не способный даже к минету.
Как-то осенью, ещё не осознавая, что я старею -
познакомилась с художником - (звали его Альбертом);
он выгуливал меня по бесплатным галереям,
а я (инкогнито) посылала ему письма в пахучих конвертах.
Уже - будучи взрослой девочкой 45 лет -
(вместо лица – глазет:- косметический матовый...) -
мои стихи издал весьма прагматичный эстет
и подписал (не помню...) - то ли Цветаева, то ли Ахматова.
***
Это только в первый раз страшно убить человека,
а потом как по маслу, как кружочек плевка с балкона...
Я сегодня хочу закинуться халявным чеком
и нарисовать новую галюциногенную икону.
Там не будет тебя. Ты - как обычно сверху
пружинишь на мне под песенки "Торбы-на-круче".
А я - свёрнутой в трубочку десяткой - снюхиваю твою перхоть
и тереблю до изнеможенья свой потрох сучий.
Весны не будет! Да и оргазм - вряд ли...
Будут смс-ки полные лжи и лажи.
Мне так нужно улететь сегодня в какой-нибудь Адлер
и там, нажравшись, уснуть на заснеженном пляже.
Но ты приговорена мной! И приговор будет исполнен.
Даже если неуловимые мстители меня поймают,-
я приготовлю из твоих поцелуев иудин полдник
а на сосках набухших офигенный проигрыш слабаю.
Это вызовет общественный резонанс и критику
во время обеденного перерыва сограждан.
Пусть они увидят, как я из тебя вытеку
каждым коитусом, яйцеклеточкой каждой.
Ты будешь убита!, растиражирована и продана
с молотка, с панели, с витрины бутика!
И священник скажет: "У неё нет губ - она не пригодная,
чтобы приложиться к Святому Лику."
Мне же после этого глюканутого циничного трипа -
высаживать на твоей могилке ромашки...
и думать, что настоящая любовь не умирает от гриппа,
а убить человека - не так уж страшно.