***Встреча с С.Дягилевым, конечно, была главным событием в жизни В.Нижинского: расставаясь с ним, Нижинский терял почву под ногами. Но и труппа С.Дягилева, изгоняя В.Нижинского, теряла «нерв» спектаклей: они словно поблекли и выглядели не такими яркими и праздничными; казалось, даже музыка в них звучит глуше. Об открытом без В.Нижинского «Русском сезоне» 1914 года Жак Ривьер в письме к Марселю Прусту, автору знаменитого цикла философских романов «В поисках утраченного времени», написал только одну строчку: «Был вчера в русском балете — жалкое зрелище». С.Дягилев, чувствуя долю своей вины в судьбе В.Нижинского, до конца жизни старался быть рядом с ним. Больного, окончательно потерявшего интерес к жизни бывшего премьера своей труппы он приводил на спектакли «Русского балета» в надежде на пробуждение его затуманенного, «сумеречного» сознания. Но все попытки заинтересовать его новостями театра были напрасными. Прогрессировавшее с 1918 года заболевание не могли приостановить ни хрустальная чистота воздуха зимней Швейцарии, ни меланхолические туманы и умиротворяющие пейзажи Альбиона, куда его отправляли на лечение. В годы второй мировой войны, уже в безнадежном состоянии, он оказался в Венгрии и был приговорен правлением М.Хорти к уничтожению, как и многие другие душевнобольные люди. Провидение вмешалось в судьбу В.Нижинского в лице самого Адольфа Гитлера. Он собственноручно вычеркнул его фамилию из списков обреченных на смерть. Удивительно, но он не забыл гостеприимства семьи Нижинских, когда сам нищим художником скитался по Германии. Вацлав Нижинский так об этом и не узнал, как не вспомнил ни своих триумфов, ни своих обид... Пройдут годы. Отчаявшаяся вылечить мужа Ромола Нижинская вновь привезет его в Париж. И вновь в балетном танцзале зазвучит музыка К.Вебера. Серж Лифарь, другой талантливый киевлянин, будет безостановочно кружить и виться вокруг В.Нижинского, изображая «призрак розы». Безмолвный балетный идол никак не ответит на происходящее. А когда уставший, обессиленный С.Лифарь почти упадет к его ногам, руки Нижинского слабо зашевелятся. Что-то неуловимое промелькнет на его безучастном лице — гримаса боли или подобие улыбки. И вдруг произойдет чудо. Уже грузный, в обычном костюме и рубашке с галстуком, он медленно-медленно поднимется со стула и, чуть заметно присев, взлетит высоко в воздух, застыв там на несколько мгновений... Фотографу удастся запечатлеть на снимке это прощальное па несравненного, неповторимого Вацлава Нижинского. © Copyright: Гавриил Тишков, 2017.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
