Арсений Тарковский... Я свеча, я сгорел на пиру...

Январь 4: литературный дневник

***


Меркнет зрение - сила моя,
Два незримых алмазных копья;
Глохнет слух, полный давнего грома
И дыхания отчего дома;
Жестких мышц ослабели узлы,
Как на пашне седые волы;
И не светятся больше ночами
Два крыла у меня за плечами.


Я свеча, я сгорел на пиру.
Соберите мой воск поутру,
И подскажет вам эта страница,
Как вам плакать и чем вам гордиться,
Как веселья последнюю треть
Раздарить и легко умереть,
И под сенью случайного крова
Загореться посмертно, как слово.



БАЛЕТ.


Пиликает скрипка, гудит барабан,
И флейта свистит по-эльзасски,
На сцену въезжает картонный рыдван
С раскрашенной куклой из сказки.


Оттуда ее вынимает партнер,
Под ляжку подставив ей руку,
И тащит силком на гостиничный двор
К пиратам на верную муку.


Те точат кинжалы, и крутят усы,
И топают в такт каблуками,
Карманные враз вынимают часы
И дико сверкают белками, -


Мол, резать пора! Но в клубничном трико,
В своем лебедином крахмале,
Над рампою прима взлетает легко,
И что-то вибрирует в зале.


Сценической чуши магический ток
Находит, как свист соловьиный,
И пробует волю твою на зубок
Холодный расчет балерины.


И весь этот пот, этот грим, этот клей,
Смущавшие вкус твой и чувства,
Уже завладели душою твоей.
Так что же такое искусство?


Наверное, будет угадана связь
Меж сценой и Дантовым адом,
Иначе откуда бы площадь взялась
Со всей этой шушерой рядом?



ЗАТМЕНИЕ СОЛНЦА. 1914.


В то лето народное горе
Надело железную цепь,
И тлела по самое море
Сухая и пыльная степь,


И под вечер горькие дали,
Как душная бабья душа,
Багровой тревогой дышали
И Бога хулили, греша.


А утром в село на задворки
Пришел дезертир босиком,
В белесой своей гимнастерке,
С голодным и темным лицом.


И, словно из церкви икона,
Смотрел он, как шел на ущерб
По ржавому дну небосклона
Алмазный сверкающий серп.


Запомнил я взгляд без движенья,
Совсем из державы иной,
И понял печать отчужденья
В глазах, обожженных войной.



И стало темно. И в молчанье,
Зеленом, глубоком как сон,
Ушел он и мне на прощанье
Оставил ружейный патрон.


Но сразу, по первой примете,
Узнать ослепительный свет...


Как много я прожил на свете!
Столетие! Тысячу лет!



x x x


Мы шли босые, злые,
И, как под снег ракита,
Ложилась мать Россия
Под конские копыта.


Стояли мы у стенки,
Где холодом тянуло,
Выкатывая зенки,
Смотрели прямо в дуло.


Кто знает щучье слово,
Чтоб из земли солдата
Не подымали снова,
Убитого когда-то?



ЧЕТВЕРТАЯ ПАЛАТА.


Девочке в сером халате,
Аньке из детского дома,
В женской четвертой палате
Каждая малость знакома -


Кружка и запах лекарства,
Няньки дежурной указки
И тридевятое царство -
Пятна и трещины в краске.


Будто синица из клетки,
Глянет из-под одеяла:
Не просыпались соседки,
Утро еще не настало?


Востренький нос, восковые
Пальцы, льняная косица.
Мимо проходят живые.
- Что тебе, Анька?
- Не спится.


Ангел больничный за шторой
Светит одеждой туманной.
- Я за больной.
- За которой?
- Я за детдомовской Анной.



МАЛЮТКА-ЖИЗНЬ.


Я жизнь люблю и умереть боюсь.
Взглянули бы, как я под током бьюсь
И гнусь, как язь в руках у рыболова,
Когда я перевоплощаюсь в слово.


Но я не рыба и не рыболов.
И я из обитателей углов,
Похожий на Раскольникова с виду.
Как скрипку, я держу свою обиду.


Терзай меня - не изменюсь в лице.
Жизнь хороша, особенно в конце,
Хоть под дождем и без гроша в кармане,
Хоть в Судный день - с иголкою в гортани.


А! Этот сон! Малютка-жизнь, дыши,
Возьми мои последние гроши,
Не отпускай меня вниз головою
В пространство мировое, шаровое!



ДОМ НАПРОТИВ.


Ломали старый деревянный дом.
Уехали жильцы со всем добром -


С диванами, кастрюлями, цветами,
Косыми зеркалами и котами.


Старик взглянул на дом с грузовика,
И время подхватило старика,


И все осталось навсегда, как было.
Но обнажились между тем стропила,


Забрезжила в проемах без стекла
Сухая пыль, и выступила мгла.


Остались в доме сны, воспоминанья,
Забытые надежды и желанья.


Сруб разобрали, бревна увезли.
Но ни на шаг от милой им земли


Не отходили призраки былого,
И про рябину песню пели снова,


На свадьбах пили белое вино,
Ходили на работу и в кино,


Гробы на полотенцах выносили,
И друг у друга денег в долг просили,


И спали парами в пуховиках,
И первенцев держали на руках,


Пока железная десна машины
Не выгрызла их шелудивой глины,


Пока над ними кран, как буква "Г",
Не повернулся на одной ноге.



ПОРТРЕТ.


Никого со мною нет.
На стене висит портрет.


По слепым глазам старухи
Ходят мухи,
мухи,
мухи.


Хорошо ли,- говорю,-
Под стеклом в твоём раю?


По щеке сползает муха,
Отвечает мне старуха:


- А тебе в твоём дому
Хорошо ли одному?



АКТЕР.


Все кончается, как по звонку,
На убогой театральной сцене
Дранкой вверх несут мою тоску -
Душные лиловые сирени.


Я стою хмелен и одинок,
Будто нищий над своею шапкой,
А моя любимая со щек
Маков цвет стирает сальной тряпкой.


Я искусство ваше презирал.
С чем еще мне жизнь сравнить, скажите,
Если кто-то роль мою сыграл
На вертушке роковых событий?


Где же ты, счастливый мой двойник?
Ты, видать, увел меня с собою,
Потому что здесь чужой старик
Ссорится у зеркала с судьбою.



* * *


Мы крепко связаны разладом,
Столетья нас не развели.
Я волхв, ты волк, мы где-то рядом
В текучем словаре земли.


Держась бок о бок, как слепые,
Руководимые судьбой,
В бессмертном словаре России
Мы оба смертники с тобой.


У русской песни есть обычай
По капле брать у крови в долг
И стать твоей ночной добычей.
На то и волхв, на то и волк.


Снег, как на бойне, пахнет сладко,
И ни звезды над степью нет.
Да и тебе, старик, свинчаткой
Еще перешибут хребет.


К СТИХАМ.


Стихи мои, птенцы, наследники,
Душеприказчики, истцы,
Молчалники и собеседники,
Смиренники и гордецы.


Я сам без роду и без племени
И чудом вырос из-под рук,
Едва меня лопата времени
Швырнула на гончарный круг.


Мне вытянули горло длинное
И выкруглили душу мне.
И обозначили былинные
Цветы и листья на спине.


И я раздвинул жар берёзовый,
Как заповедал Даниил.
Благословил закат свой розовый
И как пророк заговорил.


Скупой, охряной, неприкаянной
Я долго был землёй, а вы
Упали мне на грудь нечаянно
Из клювов птиц, из глаз травы.



Другие статьи в литературном дневнике:

  • 05.09.2016. Арсений Тарковский... Я свеча, я сгорел на пиру...