Кантонисты - живодерня для еврейских детей... Александр Шульман
Целью призыва еврейских детей в русскую армию было не только и не столько воспитание профессиональных военных – в условиях суровой воинской службы малолетних кантонистов пытками и истязаниями принуждали к принятию православия, что означало полный разрыв связей с еврейским народом и иудейской верой и быстрое растворение в русском окружении. Призыв малолетних еврейских детей в армию был, таким образом, кратчайшим путем геноцида еврейского народа в Российской империи. Евреи оказались русскими подданными не по своей воле, а в результате разделов Польши в 18-ом веке. Тогда к России отошли обширные территории поделенной Речи Посполитой, на которых с 11 века проживали многочисленные еврейские общины. Отношения еврейских общин с властями в польском Королевстве строились на основе Магдебургского права и ряда привилегий, из века в век утверждавшихся польскими королями. Оказавшись под властью России, евреи столкнулись с азиатской варварской деспотией, где правили не закон и порядок, а царил произвол государственной бюрократии. Еврейский народ в России оказался в положении преследуемого меньшинства, лишенного элементарных гражданских прав и подвергавшегося чудовищным преследованиям со стороны русских властей, православной церкви и ненавидящего его русского окружения.. В отношении евреев русские власти стремились всячески ограничить права еврейского меньшинства и добиться его ликвидации. Лучшим средством в достижении этой цели российские власти считали крещение евреев Потому военной службе евреев русские власти придавали особое значение как «воспитательной» мере, направленной на искоренение в их среде «фанатизма», то есть на обращение их в христианство. Согласно указу императора Николая I о введении для евреев натуральной воинской повинности от 26 августа 1827, евреи призывались с 12 лет, тогда как христиане призывались с 18 лет. Нормы призыва для евреев этим указом также были установлены гораздо более высокими, чем для христиан: десять рекрутов с одной тысячи евреев- мужчин ежегодно, тогда как для христиан всего семь рекрутов с тысячи мужчин раз в два года, т.е. евреев призывали почти в три раза больше, чем христиан. Практически все мужское еврейское население должно было в обязательном порядке служить в русской армии. В результате, с 1827 года по 1917 год службу в русской армии прошли более двух с половиной миллионов евреев. Число еврейских солдат в рядах русской армии всегда заметно превосходило процент евреев в населении России. Так, в составе 16-ой пехотной дивизии, которой командовал "белый генерал" Скобелев, отличившейся при штурме Шипки и Плевны во время русско-турецкой войны 1877-1878гг. еврейские солдаты составляли более четверти личного состава дивизии. Во всех войнах России еврейские солдаты несли непомерно высокие жертвы, однако в России было запрещено производство евреев в офицеры, их лишали наград, запрещали продвижение по службе. В России действовали отдельные "Законы о евреях", сравнимые разве что с антисемитским законодательством нацистской Германии. Так, при обороне Севастополя во время Крымской войны 1854-1855гг. погибли более одной тысячи еврейских солдат и матросов, однако проживание евреев в Севастополе было запрещено антисемитскими русскими законами. Если еврейская община(кагал) не могла поставить требуемого количества рекрутов, то взамен каждого недостающего — в виде наказания — брали еще троих сверх нормы. Если кто-либо убегал от призыва, вместо него забирали двух других, а пойманного секли розгами и сдавали затем без зачета общине. Если за кагалом оставалась денежная недоимка по уплате налогов, то за каждые две тысячи рублей долга сдавали в армию по одному рекруту , причем разрешено было пополнять требуемое число призывников малолетними. При этом долг не погашался, и если на следующий год община его не выплачивала, то снова брали за те же самые две тысячи рублей нового рекрута Особенно трагична была судьба еврейских детей-рекрутов. Хотя по указу их должны были призывать с 12 лет, на деле в армию забирали и дети 7-10 лет. Они проходили службу в кантонистских батальонах до 18 лет, после чего переводились в войска. Срок солдатской службы составлял 25 лет, причем годы, проведенные в кантонистском батальоне в него не засчитывались. Еврейские общины не справлялись с высокими нормами призыва и тогда для выполнения плана призыва власти формировали команды "ловчиков" или "хапунов", которые просто похищали еврейских детей, уже на разбираясь в их возрасте. Похищенные дети отправлялись в кантонистские батальоны в глубине России, в Поволжье и в Сибири, и навсегда пропадали для своих близких. Оторванные от семьи, не знавшие языка и обычаев русского населения, они становились жертвами истязаний, холода и голода. Страшным было расставание: матери, пока были силы, бежали за повозками, увозившими их сыновей, крича им вслед: "Сохрани веру свою! Помни имя свое!". А повозки, набитые до отказа перепуганными детьми, увозили их на восток, в ужасную неизвестность. Пока дети ехали через местечки, еврейские женщины подкармливали их, но за пределами "черты" на сострадание не приходилось рассчитывать. Над "жиденятами" издевались из-за странной одежды, длинных прядей волос, характерной внешности, незнания русского языка. Их оскорбляли, бросали вслед камни, мазали губы салом. А.Герцен в "Былом и Думах" описал свою встречу с командой призванных в армию еврейских детей, которых гнали в глубь России. Офицер, возглавлявший команду говорит: Власти рассчитывали на то, что еврейские дети в казарме, оторванные от родной среды и принуждаемые командирами, откажутся от от своей веры и своего народа и, в конце концов, перейдут в христианство. "Процесс" воспитания в православной вере еврейских детей-кантонистов строился на истязаниях и пытках Да и долго еще по пограничным еврейским местечкам ездили отряды солдат с глухими фурами и ловили еврейских ребятишек, сажали в фуры, привозили их в города и рассылали по учебным полкам, при которых состояли школы кантонистов. Здесь их крестили, давали имя и фамилию, какая на ум придет, но, впрочем, не мудрствовали, а более называли по имени крестного отца. Отсюда много меж кантонистов было Ивановых, Александровых и Николаевых... Батальоны и школы кантонистов называли в народе "живодерней", и все там были "живодерами" — от ефрейтора и до командира батальона. Детей муштровали, истязали, плохо одевали и кормили впроголодь — щи из гнилой капусты с вареными гнилыми раками да ложка каши, а за украденный кусок хлеба давали двадцать пять розог. Еврейские мальчики, попадая в кантонисты, становились собственностью военного ведомства — "сиротами при живых родителях", и командиры распоряжались ими практически как крепостными. В кантонистских батальонах унтеры и офицеры старались насильно обратить еврейских детей в православие. За это полагалась награда: чем больше обращенных, тем больше и вознаграждение. "Лишь только перевалили в русские губернии, — вспоминал один из кантонистов, — как начальник партии начал готовить нас к переходу в православие: запрещал молиться, отнимал молитвенники, тфиллин и цицит сжигал, издеваясь над нашими верованиями". При каждом смотре рекрутской партии начальство вызывало желающих креститься, и тех, кто соглашался, лучше одевали, хорошо кормили и реже наказывали. Каждому согласившемуся креститься платили 25 рублей. Многих еврейских ребят-кантонистов отправляли в отдаленные деревни, на постой в крестьянские дворы, где они до восемнадцати лет были бесплатными работниками — крепостными у крепостных. Их заставляли там тяжело работать, жестоко наказывали и принуждали к крещению, а упорствовавших считали "погаными" и не пускали в избы. Поэтому, как вспоминал один из кантонистов, они жили "в сенях и предбанниках, ели из собачьих и кошачьих плошек остатки скудной хозяйской пищи, пили из корыт и помойных ведер" Многих детей калечили — случайно или преднамеренно, а когда приезжал инспектор, изувеченных кантонистов — по сто-двести человек — прятали на чердаках и в конюшнях. В сибирских кантонистских батальонах было распространено такое наказание – в суровые сибирские морозы у детей отнимали рукавицы и намертво зашивали карманы шинелей. Их ставили на плацу со взятыми "на караул" ружьями с примкнутыми штыками. Понятно, что руки примерзали к металлу и затем лекари в лазарете безжалостно ампутировали отмороженные руки и пальцы. " Жаловаться было некому, — вспоминал бывший кантонист. — Командир батальона... был Бог и царь. К битью сводилось у него все учение солдатское. И дядьки старались. Встаешь — бьют, учишься — бьют, обедаешь — бьют, спать ложишься — бьют. От такого житья у нас иногда умирало до пятидесяти кантонистов в месяц... Если умрут сразу несколько, солдаты-инвалиды выкопают одну яму и в нее бросают до пяти трупиков, а так как трупики при этом не кладутся в порядке, то инвалид спускается в яму и ногами притаптывает их, чтобы больше поместилось". Часты были случаи самоубийства еврейских детей-кантонистов, предпочитавших смерть крещению. В одном предании рассказывается, как однажды на Волге, около Казани, собрались в один день окрестить несколько сот еврейских кантонистов. Местное начальство и духовенство в полном облачении расположилось на берегу реки. Стройными рядами стояли дети. Наконец, подъехал сам царь Николай I и приказал детям войти в воду. «Слушаем, Ваше Императорское Величество!» — воскликнули все они и дружно прыгнули в реку. Но ни один из них не вынырнул на поверхность. Все дети добровольно утопились. Вместо крещения они заранее договорились покончить с жизнью, умереть ради своей веры. Они совершили мученичество за веру, то, что в еврейской традиции именуется «кидуш а-Шем», «освящение Б-жьего имени». Сохранилась масса воспоминаний бывших кантонистов о тех жестоких и бесчеловечных временах, когда из детей выбивали их веру. "Нас пригнали из Кронштадта целую партию, — вспоминал один из них, — загнали в тесную комнату, начали бить без всякой милости, потом на другой и на третий день повторяли то же самое... Потом нас загоняли в жарко натопленную баню, поддавали пару и с розгами стояли над нами, принуждая креститься, так что после этого никто не мог выдержать". "При первом осмотре нашей партии командир заявил перед всем батальоном, что пока он будет жив, ни один не выйдет из его батальона евреем, — и действительно сдержал свое слово..." — "Старшие кантонисты двенадцати-пятнадцати лет дольше мучились; тех больше били, пороли. То и дело передавали, что тот или другой из наших товарищей от тяжких побоев умирает..." — "В архангельском батальоне трое кантонистов зарезались, двое повесились, несколько человек утопились..." — "К началу 1855 года весь батальон был окрещен, за исключением одного из первой роты, которому было семнадцать или восемнадцать лет. Он сильно упорствовал, и за это его ежедневно, перед обедом, клали на скамейку, давали по сто розог и более. Помню, один раз я видел, как струйка крови текла со скамейки на пол, а юноша только охал. После сечения его отправляют в лазарет, залечат раны и опять секут". Употреблялись все средства, чтобы склонить детей к крещению. Придумывались всякие мучительства. Обычный прием заключался в следующем. Вечером, перед сном, кантонистов ставили на колени и долго держали сонных детей в таком положении. Согласных креститься отпускали спать, несогласных держали на коленях всю ночь, пока те не падали в изнеможении. Упорствовавших секли розгами или подвергали истязаниям. Иных кормили соленой рыбой, а потом не давали пить, пока измученные жаждой дети не соглашались креститься. Напомню, что речь идет о 7-10-летних детях, отрванных от родителей и оказавшихся в русском окружении, где взрослые русские люди изощренно истязали еврейских детей. Так, Евсей Гройкоп вспоминал, что согласился креститься лишь после того, как его избили, а потом заставили ходить босиком по раскаленным углям. Лазаря Голина офицеры избивали, а потом отказывали ему в медицинской помощи до тех пор, пока он не согласился креститься. При крещении кантонистам обычно меняли имена, и иногда вся группа окрещенных получала одно имя. Если это случалось, к примеру, в день рождения великого князя Николая Александровича, то все получали имя Николай, а если это был день архангела Михаила, все становились Михаилами. Донесения о крещениях заполнены этими превращениями: был Йосель Левиков — стал Василий Федоров, был Самуил Новосельский — стал Александр Александров, Мовша Пейсахович — Григорий Павлов, Израиль Петровицкий — Николай Иванов, Ицка Корзиневич — Николай Николаев. Многих окрещенных легко выделяли потом по одинаковым отчеству и фамилии, которые они получали по имени крестных отцов: Григорий Петрович Петров, Сергей Иванович Иванов, Тимофей Степанович Степанов. Случалось, что кантонист, достигший 18 лет, при переводе в часть регулярной армии заявлял, что хочет вернуться в иудаизм. За это его подвергали всяческим наказаниям до тех пор, пока он не отказывался от своего заявления. Многие крещеные кантонисты продолжали оставаться втайне верными иудаизму, а некоторые возвращались к нему после окончания службы.
Потомки насильно крещенных еврейских солдат кантонистов сегодня вряд ли знают о своих еврейских предках – ведь после крещения разрывались все связи с еврейским миром. Все права принадлежат Александру Шульману(с) 2013 © Copyright: Ефим Шаулов, 2017.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
