Невыносимая тяжесть бытия

Мария-Алиса Свердлова: литературный дневник

Я читаю Кундеру. 24 января. Ночь.


Я читаю Кундеру... Испытываю ужас и счастье. Вернее то, что наиболее к этим понятиям близко.


Восторг. Вдохновение. Как близко, КАК ГЕНИАЛЬНО СУМАШЕСТВИЕ. С каких пор ненормальность (или все нормальны в той степени, в какой один человек похож на другого - ОЧЕНЬ!) стала родством души? С какой минуты с готовностью приклеиваю на себя ярлык, подходящий мне не больше, чем всему, чего к ярлыкам приученные объяснить не в состоянии?


Я - Кундера. Кундера - Я?


"Счастье - это жажда повторения". Безумно, алогично, гениально. Не определение, но - больше определения. Потому что счастье неминуемо разрывает все СТА-. СТА-тичное, СТА-бильное. Именно поэтому оно - если и хочет повторения, никогда его не достигает - вживе. Достигнув - умирает. Догнав - падает. Обладание - смерть. Смерть - обладание. Маленькая смерть. Petit mort.


Любовь - это одиночество. Абсурд. Но поэтому - верно. Не менее верно,чем любое другое понятие, пытающееся определить неопределимое СЛОВО.


Объяснение начинается. Оно рождается там, где умирает любопытство. Где сгорело топливо - ЛЮБО-пытство. Любопытство-топливо. Топливо, двигатель прогресса, любого развития, развития вообще.


Я - не сумашедшая. Но - в эту минуту - почему - НЕ?


Сабина - Я. Невыносимая легкость бытия - невыносимая тяжесть - быта?! Сабина - НЕ я? Но понимаю ее лучше, проще, она ЖИВАЯ. Тереза - мертвая. Плачущая кукла. Будь я мужщиной, любила бы Сабину, творчески жаждала бы ее. Но - на край света - за Терезой. За мечтой быть. Быть Божеством, солнцем. Быть нужным. Абсолютно нужным. Быть. Душой, духом, жизнью Галатеи-Терезы.


Женщина, похожая на аиста. Ближе мне, чем любая - в блестках и - на обложку. С обложки.


Но - что значит быть красивой? Быть лучше любой из них, стоит только захотеть.


И - сейчас - быть - только женщиной-аистом.


Я - Сабина - хочу любить предательство, чтобы умереть... как Тереза - не потому, что она - я старомодна, но потому что - верна. Изнутри. Из генов еще.
Кроме самых близких - верна. Всем - кроме себя.


И я еще на шаг ближе к тому, чтобы п-о-н-я-т-ь.


Минута перед иконой дает больше, но - не подойти. Только если - НА ГЛАЗАХ. На глазах у... Третья категория людей. Четвертая в прошлом...


Иконы... Но...


Ищу редкости. Только их, исключительно их. Их и любовь к себе этих редкостей - тем сильнее, чем менее они на нее способны.


"Каренин родил два рогалика и одну пчелу". Терезин сон - самое смешное - самое печальное место в невыносимой легкости сюжета.


А 5 лет назад:


Тетрадь до дыр протертая,
И лампа на столе.
Январь, двадцать четвертое.
Разводы на стекле...


Зимний дождь. Первое стихотворение, опубликованное в "Юности". И первый - настоящий - зимний дождь.


И мне было 16. Почти.


До Эммануэля, до.., до.., до...


А в этом году - наоборот - 24-го зима началась. И почкам сирени - снова погибнуть. Но зато зиме - быть.


Весны бы...



Другие статьи в литературном дневнике: