***
Алабай
Дум-дум (29.07.2013)
Я там, где дерево Дум-дум
В пришельцев целится плодами,
Там, где шамана старый чум,
Я там, где быть мне нагадали
Тяжелые хмельные сны,
Где шестиноги скакуны,
Где псы, на вид обыкновенны,
Легко беседу заведут
О бесконечности Вселенной,
И убедят за пять минут,
Что свет - пока горит свеча,
Что это - время всё начать.
Но только лишь свеча потухнет,
Не зная, есть я или нет,
Пытаясь обнаружить свет,
Вдруг окажусь на старой кухне,
Где верный пёс мой, всё поняв,
Посмотрит мудро на меня.
Короткое замыкание (17.03.2013)
Нет электричества, и не осталось дел.
В окно сочится свет фонарный робкий,
Он знает, что перегорели пробки,
И я перегорел.
Рука не тянется уже к твоим ключам,
Нет надобности твой услышать голос,
Пускай шумит не спящий вечно город,
Сплю крепко по ночам.
Наверно, радости отпущенный лимит
Исчерпан, и остались лишь заботы.
Как будто бы закоротило что-то
И изредка искрит.
Я привыкаю постепенно при свечах
Существовать с заката до рассвета,
И то, что рядом нет тебя при этом,
Почти не замечать.
Зима
Зима весь снег просыпала в Сибири,
Ветрам его сюда не донести,
И улицы о нем почти забыли,
И габаритных фонарей пунктир
Трассирующе прошивает город,
Расстреливая вечный полумрак.
А снега нет, а если лед, то голый,
И ты не успокоишься никак,
Все вновь и вновь проветривая шубку,
Ни разу не надетую еще.
Зима с тобой сыграла злую шутку,
Проститься не дала тебе с плащом.
Ты от бесснежной этой, серой жизни
Придумала спасение одно -
И вырезаешь из фольги снежинки,
И сыплешь их в открытое окно.
Ревность
Ревность выключила свет,
в темноте пропали стены.
то ищу, чего здесь нет -
кошку чёрную измены.
И надеюсь, не найду,
шарю сослепу руками,
измеряя темноту
осторожными шагами.
Свет включить и всё понять
не могу решиться сразу.
Вдруг включу, а на меня
смотрит кошка хитрым глазом.
Плести венки, пускать их по воде,
И ждать… И ждать от снега и до снега.
То сани проскрипят, а то телега
Протарахтит по пыльной борозде.
И тишина, и больше ничего,
Дни тянутся, но месяцы мелькают.
В окно посмотришь – липа отцветает,
Ещё раз глянешь – скоро Рождество.
Сочельник, полночь, зеркало, свеча,
Сожжён листок, и пепел брошен в воду,
Вопрос один и тот же, год от года,
А зеркало не хочет отвечать.
И прячет в серебристой пустоте
Возможные измены и потери.
И остаётся только ждать и верить,
Плести венки, пускать их по воде…
Ночной страж (01.11.2009)
Ты искала принца, но не так и не там.
Он давным-давно шёл за тобой по пятам.
Не просил ни о чём - испугать не хотел,
Он научился быть незаметным, как тень.
Но эта тень всегда так пугала других,
Что почти никто твоей не просил руки,
А если просил, то сразу попадал в круг
Болезней и бед. Это случилось не вдруг,
Это длится давно, уже несколько лет.
Он исчезал, если ты выходила в свет.
Он не был героем, не хотел быть лжецом.
Он в жизни другой мог стать бы твоим отцом.
Но, обречённый стражником быть по ночам,
Всегда был в чёрном, всегда тянулся к свечам,
Становился в их свете смелей и сильней
И сладко бредил, касаясь твоих ступней.
Ловил дыханье, задёргивал шторы сна,
Надеясь втайне, что всё ты поймёшь сама.
Танцы
Это музыка наших спин нам диктует ритм,
Это сладостный блюз прелюдии при свечах.
И поэтому мы, встречаясь, не спим - горим
И легко переходим с блюза на ча-ча-ча.
И прерывистым станет дыханье и сладким пот,
Но не в силах прервать танцевальный свой марафон,
С ча-ча-ча перейдём мы на медленный шаг - фокстрот,
Ну, а если захочешь кружиться - на вальс-бостон.
И под утро, когда уже не хватает сил,
Мы в объятьях с тобой замрём на последнем па,
Как на танец в судьбу давно тебя пригласил,
Ты пришла, и теперь сама ты - моя судьба.
Фотофеникс
Я умею считать до трёх, я – редкая птица.
Как же мне надоел каждодневный унылый счёт,
И такие же ваши анемичные лица,
Без надежды, что чудо всё-таки произойдёт.
Вы увидите, как я горю для вас фотовспышкой,
Чтоб навек сохранить выраженье застывших лиц.
Фотофеникс – редкая птица, но так уж вышло,
Что не вью я гнёзд и не откладываю яиц.
Умираю я каждый раз, но только лишь дети
Замечают, что в пламени вспышки птица горит.
Я дарю всем не просто фото, дарю бессмертье.
Приготовьтесь, к вам вылетит птичка на раз-два-три.
Как хочется переступить через черту,
Которую ты провела не мелом,
Назвав по эту сторону всё белым,
И чёрным, страшным, ранящим по ту.
Но жутко строг устав моральный твой,
Псы-принципы не ведают пощады.
Всегда разделены «хочу» и «надо»
Контрольно-следовою полосой.
Я – нарушитель, чтоб запутать след,
Я надеваю конские копыта.
И каждая удачная попытка
В конце тоннеля зажигает свет.
Свободой надышавшись, я вернусь,
Чтоб вновь в твоих объятиях забыться.
Напрасно закрываешь ты границу,
Любой ценой я всё равно прорвусь.
Листву не сжигают, увы,
Мешками увозят на свалку,
Мне запаха осени жалко,
Не стало его у Москвы.
Остался лишь запах машин,
Пропитанный дождиком мелким,
Он, в площади Красной тарелке
Бензиновой пленкой лежит.
Я дым каждой осенью жду,
Такой горьковатый и сладкий,
В Останкинском парке, украдкой,
Костёр из листвы разведу.
Астрономическое (01.07.2008)
Мы – целый мир, мы – Млечный Путь,
Сиянье солнц, мерцанье свеч.
Стучит Вселенной вечный пульс
Согласно ритму наших встреч.
И он меняет ритм свой,
Когда ныряем поутру
Мы из туманности Тверской
В подъезда чёрную дыру.
Мы не идём - летим, бежим,
Нас не догонит лифт никак.
Мелькают мимо этажи
Созвездиями Лебедь, Рак…
И дверь, и поворот ключа...
Энштейн был прав, сомнений нет,
Забыв про время и про чай,
Легко мы обгоняем свет.
И замирает всё вокруг,
Одежда в воздухе – стоп-кадр.
Есть только лишь движенье рук
И два дыхания, пока
Всё не спрессуется в одно,
Сожмётся в точку, а затем
Сверхновой вспыхнет надо мной,
Тобой, Москвой, планетой, всем.
И снова дверь, и этажи,
Ты не забудь очки свои,
Чтоб телескопы глаз чужих
След этой вспышки не нашли.
Лучина
Прогони кручину, запали лучину,
И забудь мужчину, что твоим не стал.
Ночь сквозь щели ставень на пол оседает,
Время всё расставит на свои места.
Сказано, что будто мудренее утро,
Повезло кому-то всё решать с утра.
А с тобой иначе – все твои задачи
Ночь, в потёмках пряча, тянет из вчера.
Может быть, найдётся тот, который солнце
Зачерпнув в колодце, занесёт в твой дом.
Кто рассветный лучик с губ твоих получит,
Кто сиять научит и тебя потом.
Китай (06.05.2008)
Не отпускай свои сны, прочитай,
Ты удивишься – они про Китай.
За Великой Стеной вместо зари
Вновь зажигаются душ фонари.
Сквозь бумагу светят чьи-то слова,
Без суеты, так теплы и легки.
И по теченью Великой Реки
Они будут в память твою вплывать
И превращаться неспешно в стихи.
Не потеряй их, блокнот под кровать
Ты положи. Огоньки, огоньки,
Словно мерцанье далёких светил.
Там за Великой Стеной тишина,
В Город Запретный никто не входил.
Там ждут тебя, только ты, ты одна
Сможешь войти, несмотря на запрет.
И поплывёшь огоньком в фонаре.
Просто жизнь (20.01.2008)
Шлепает по лужам тёплый дождь,
И шального фонаря – в переулке свет.
Снова ты по городу бредёшь,
И стекает дождь со стен под ноги тебе,
И стекает этот день под ноги судьбе
В ручей ушедших лет.
Окна смотрят в море, все в слезах,
Бледным призраком плывет под дождем луна.
Вечность спит на солнечных часах.
И нельзя никак понять, что там впереди,
Только тихо где-то там о любви грустит
Скрипичная струна.
Где добро, где зло – не разберешь.
Дождь туманною стеной город окружил.
То смеясь, то плача, ты идешь,
И уже слились в одно суша и вода,
И давно слились в одно радость и беда,
И это просто жизнь.
Реквием (20.01.2008)
Вам останется после меня звон бокалов и дым сигарет,
И пустые следы на песке, и луч света в последнем трамвае.
Вам останется только понять, что меня в этом городе нет,
Что я просто кольцо на руке, и та песня, что Вы напевали.
Неразборчивый шепот волны, трепетанье стрекоз над прудом,
И нетронутый стынущий чай, и вещей, мной оставленных, бремя.
Вам останется чувство вины, и холодный безжизненный дом,
И такая густая печаль, и такое тягучее время.
Пара нот, пара слов, пара фраз, прозвучавших в ночной тишине,
И в камине ворчанье огня, два письма моих, ставших золою.
Вам останется милый романс, кружева хризантем на окне,
Вам останется жить без меня, вспоминая, как жили со мною.
Зеркало (05.12.2007)
Не отражусь я в зеркале твоем -
Не то чтоб отражаться перестану,
Но просто никогда уже не встану
Я в деревом отделанный проем.
Мне больше никогда не наблюдать
Там, в глубине, сквозь паутину трещин,
Как, самая желанная из женщин,
Ты застилаешь узкую кровать.
И в сумраке старинного стекла
Не видеть, как под кругом желтой лампы
Из тени ель высовывает лапы,
Чтоб шар разбить о краешек стола.
И в зазеркалье год не проводить,
И не найти подарок у камина,
И свет, что возвращается незримо,
На коже холодком не ощутить.
Тот, кто сегодня в зеркале твоем,
Лишь только в отражение вглядится,
Увидит: в глубине объятье длится,
Что мы с тобой никак не разорвем.
Другие статьи в литературном дневнике:
