Ника Невыразимова
***
Ложись в гамак, в верёвочные сети,
обмякни в нём, провисни до земли
и думай о дающем силы лете,
пока не затрубили журавли.
Смотри, как шмель взволнованно макает
в кувшин цветка и лапы, и усы.
А радуга, огромная такая,
вся уместилась в капельке росы.
***
Ему предложат сад и виллу в Пиренеях,
и денег миллион, и отдых, и гамак.
Он выберет меня, поскольку я важнее,
чем домик и ландшафт, и шелест всех бумаг.
Пусть все его друзья, все родственники, книги
начнут ему твердить: «Зачем судьбу менять?!»,
он выберет меня, а не свои вериги.
Он им отдаст ключи и выберет меня.
Он выберет меня в какой-то понедельник –
меня, а не долги, цейтнот, пожар, аврал!
Но шепчет мне зима: «Да что ты, в самом деле?
Ведь он уже сто раз тебя не выбирал».
И это так, увы. Всё правильно. И что же?
Когда подступит тьма и к горлу, и к глазам,
забудет он, что знал, что прожил, что итожил,
и выберет меня.
И выберется сам.
***
Все знают с детства: мальчики не плачут.
Они живут и терпят помаленьку.
Они не плачут, если неудача.
Не дуют на разбитую коленку.
Они спрягают сильные глаголы.
Они без страха думают о жабах.
Они болеют разве что футболом,
а прочие болезни – участь слабых.
Они мечтают о ракетах, домнах,
играют исключительно в войну,
а девочек при случае удобном
бросают в набежавшую волну.
Все мальчики с утра «на автомате»
пьют кофе, продвигаются по службе.
Они легко работают в команде,
форсируют колдобины и лужи,
болтают о политике, зарплате.
А девочек – в волну, так будет проще…
Они не плачут. Не о том же плакать,
что снова нужно ехать в гости к тёще.
Им мозговую кость дают со щами.
Они должны любить её – вот бред!
Но мальчикам заплакать запрещают
извечно доктор Спок и доктор Фрейд.
Однако есть какие-то другие,
всё время выходящие из строя,
хотя вокруг старухи-изергили
и сокол с буревестником в героях.
Есть мальчики, которые способны
увидеть в лужах солнечные блики.
Их, может быть, всего – один на сотню.
Они тайком от всех читают книги.
Они – из Красной Книги. Как драконы.
Слышней им звон капели, чем оков.
И я однажды встретила
такого.
И он заплакал
от моих стихов.
16 ноября 2010
***
Стояла ночь как ночь. Мерцала щёлка в шторах.
Две стрелки на часах слегка сбавляли бег.
Мне снился страшный сон, немыслимый, в котором
я кофе в семь утра варила не тебе –
кружила стрекозой над газовой горелкой,
чтоб пена в нужный срок красиво поднялась.
Крутилась в колесе замужней толстой белкой,
как будто надо мной чужой имеет власть.
Кофейный запах плыл – взволнованный и терпкий –
так пахнет поцелуй и самый ранний март…
Не знаю, кто там спал – за кухонною стенкой,
но это был не ты, и в этом был кошмар.
Но тут входная дверь вдруг рухнула всем телом,
и покачнулся дом, и зазвенели бра.
И грозный голос твой сказал: «Куда ты делась?!
Пойдём отсюда, всё. И кофе забирай!»
***
Это тащит меня, как лодку,
это крутит меня, как щепку…
Вымыть окна? Испечь шарлотку?
Перейти на шитьё и лепку –
со стихов, потому что мучат?
Вызвать скорую и цунами?
Что же сделать, чтоб стало лучше?
Это – с нами. Всё время с нами.
Есть, наверно, какой-то способ,
есть, наверно, какой-то метод.
Надо просто решить вопросы.
Надо только найти ответы.
То совсем утопило вроде,
то вытаскивает на берег…
Никуда оно не уходит,
Ни черта оно не слабеет.
***
Роковая женщина – это как?
Это если влюбишься, как дурак?
Или если влюбишься – навсегда?
Роковая женщина плачет: «Да!»,
обнимает, мучает, ждёт звонков
и держать пытается без оков.
Был бы с бабой ромовой – пил бы ром,
был бы с бабой снежною – пил бы бром,
ну, а с этой, бешеной, пьёшь коньяк,
только не пьянеется – ты и так
ходишь замороченный, чуть живой...
И зачем ты встретился – роковой?
На ладонь внимательно посмотри.
Что нам хиромантия? Всё внутри.
Там, на главной линии есть излом:
роковая женщина за углом!!!
Ладно, может, впишемся в поворот.
Роковая женщина морщит рот,
верит всем делам твоим, всем словам…
Что она умеет-то, псевдо-вамп?
Роковая слушает русский рок
и умеет яблочный печь пирог.
Но духовка сломана (много лет).
Пирога поэтому тоже нет.
Роковая женщина, Femme Fatalе,
валерьянку горькую льёт в хрусталь,
И в бокал с соломинкой бросив лёд,
выпьет, успокоится и заснёт.
Другие статьи в литературном дневнике:
