Амирам Григоров, как бы датское
***
Когда застынет шлак, иссякнут блёстки
И потускнеет, застывая, сталь
И золотое небо звёзд кремлёвских
Минуют клинья самолётных стай
И через мост автомобиль матёрый,
Трофейный, с рёвом выпуская дым,
Пойдёт с твоим портретом в стиле Мстёры -
У зеркала, стеклом за лобовым,
Тогда мы выпьем, чтобы не угасла
Радиоточка, что в ночи поёт
Чтоб было солнце сливочного масла -
Неслыханное лакомство твоё
И чтоб в стране, где бедные бараки,
Где тыщи вёрст истерзанной земли,
Не заржавели танковые траки,
Чтоб клапана в моторах не текли
Пусть темнота и выцветшие стены,
И твой паёк, твой серый рафинад,
Но не сгорят в ночи твои мартены,
Твои составы не пойдут назад,
За этот мир, не сдавшийся, упругий,
За первый стратостат, летящий ввысь,
За двух дедов, не знавших друг о друге,
Что в чёрном Ленинграде не сдались
За то, отец, что праздник состоится.
Когда сирены нам дадут отбой
И загорятся звёзды над столицей
Моей страны, придуманной тобой
***
Глядишь, глядишь - на улице устало
Одна «Победа» выхлопом коптит,
И нет движенья – улица пустая
Над ней стремят полёты наших птиц
И отдалённый гул парада слышен
И духовая музыка слышна
Полотна реют кровянее вишен
И наступает поздняя весна
Колосья света в воздухе висят и
Неистребимо брызжут тополя
Как будто у Москвы 50-х
Нетронутая временем земля
И над асфальтом чистым и политым
Портрет вождя, но истина в другом -
Что не было у нас иной молитвы
Чем та, что за победу над врагом,
Товарищ Сталин – разлетелось эхо
В тайгу и в степь, в моря на острова.
Мой юный дед на поезде приехал
Осколок из берцовой доставать
Вот он прошёл, пыхтя, держась за сердце
Он так ходил последние семь лет
Ты смотришь вслед, не можешь насмотреться
Хотя не появился на Земле
***
если б вышло, что в танкере ты не горел,
и в подводной лодке не шёл ко дну,
то отправился бы, комсомолец, красавец-карел,
ты домой, повидать родную страну.
(чемодан с тельняшкой и парой рубах
керосинка в купе, паровоз – полифем)
ты стоял бы в ночи, у окна, с Беломором в губах
сунув правую руку в карман галифе
и глядел бы на стрелки железных дорог
а над поездом молнии шли б, и гроза
бушевала бессильно кругом и трепал ветерок
твои волосы, зачёсанные назад.
но задремлешь – почудится, шланг пережат
или клапан вредителями разъят
и уходит в грозу наша гордость – серебряный дирижабль
а в нём экипаж самых лучших ребят
«эй, послушай, отчизны моей не тронь,
стать высоток, светящие их верха,
и покрытые мраморной крошкой своды метро,
и узорные башенки ВДНХ»
через жизнь, у фонтана, у самых наяд,
(что татарин с протянутой нитью в рай)
попросил бы тихонько: «единственная моя
красоты своей не теряй»
а затем, всех близких крепко обняв,
(ключ на старт пусть прогноз не будет плохим)
вместе с родиной станешь коротким куском огня
Словно "Осоавиахим"
***
Пьяна эта вишня красна эта площадь
Трофейны метро витражи
Пока наши флаги кренит и полощет
Про главную песню скажи
Скажи мне отчизна за боль и за стимул
За павшие в поле огни
За радиоголос, что шепчет: «прости мол
Закончились все трудодни»
За тех кто домой возвратились живыми
Не сдавшись земле и воде
За то что твои облака дрожжевые
Пропали неведомо где
Скажи о бурьяне над узкоколейкой
О лодке подводной в раю
И спой о прощанье славянки с еврейкой
Протяжную песню свою
Скажи мне про голод про рынок тишинский
И спутника краткий полёт
Про то как в тебе умирает дзержинский
Но только никак не умрёт
Д. Артису
Когда-никогда, на первой твоей доске,
У первой лунки, на своде, где звёзд немеряно,
Ты не понимаешь, уходишь куда и с кем
В такую темень, родная моя империя,
Как в стадном загуле, недоброй толпы среди,
Стесняясь глупости мамы, отца нетрезвого,
Махнёшь рюмашку, и скажешь себе — иди,
И не завоешь, не вспомнишь, будто отрезало
Не всё то вера слепая, не всё то ложь,
Когда — награды деда, награды прадеда.
Потом услышишь: «пойдём домой», и пойдёшь,
Как радиоволны идут над улицей Радио.
Григоров Амирам
Другие статьи в литературном дневнике:
