Вспомнился вдруг давний визит в Москву. Полет по маршруту "Владивосток-Москва", грех не заметить, само по себе испытание: долгие часы в небе даже для юного организма стресс. Но не о полёте речь. А вот о чём. Прилетели, значит, мы с товарищем в столицу, бросили шмутки в гостинице на Дмитровской и решили первым делом посетить музей Цветаевой. Спустились в метро, доехали до станции Смоленская. Прошли до Нового Арбата, а куда идти дальше - не помним (дело было в ДОпланшетную эпоху). Ну что провинциалу в таких случаях приходит прежде всего на ум? Спросить прохожего. Кинулись к одному, в ответ: "не знаю я", кинулись к другому, третьему, пятому. Результат тот же. Уж не помню с какой попытки попался нам молодой мужчина, который почти уверенно махнул рукой в сторону Борисоглебского переулка.
Отыскали мы музей. Зашли. Ну и кто-то дернул меня за язык познакомиться с представителями администрации музея: мол, так и так, газетчики, мы, да и к литературе кой-какое отношение вроде бы имеем. Поговорили (в общем-то) тепло, я даже книги какие-то купил. И вот настало время побродить по цветаевскому дому. Поднимаемся мы с товарищем из полуподвала, в котором, как вы знаете, в Цветаевском музее гардероб, и... не то с усталости от перелета, не от взглядов в спину на последней ступеньке лестничного марша спотыкаюсь и, как в замедленном фильме, лечу на пол. А впереди меня летит мысль: только бы не разбить уже расчехленный для съемки фотоаппарат.
Не помню, каким чудом устоял на дрожащих ногах, но и фотокамера, и нос остались целыми.
Вот и вся, собственно, история. Почему вспомнил - сказать затрудняюсь. Скорее всего к тому, что надо любить поэзию.
Ну и, конечно же, к тому, что приятно понимать: только неизведанные маршруты в основе своей имеют приключенческое начало.
