***Фильм «Я, мама и Борис Пастернак» Ирина Чайковская
В своем юном возрасте Ирина участвовала в «семейном совете», на котором ее мама, младший брат Дмитрий, Кома Иванов и Ариадна Эфрон думали-гадали, как Борису Леонидовичу себя вести после присуждения ему Нобелевской премии и развязанной в связи с этим оголтелой травлей. Ирина многое помнит, ее «память сердца» хранит бесценные детали и черточки жизни гения. Ирина Емельянова – по счастливой задумке режиссера – стала протагонисткой этих четырех серий. Она ведет нас по биографии своей матери, рассказывает о ее знакомстве с Пастернаком, о «Голгофе» в виде восьми лет легерей, которую советская власть устроила Ольге Ивинской в расплату за эту любовь, о мести все той же власти по отношению уже к обеим - матери и дочери, - сразу после смерти Бориса Леонидовича отправленным в лагерь, и о своей жизни «парижской москвички», которую она ведет с 1985 года. Когда-то, очень давно, я видела фильм, снятый, кажется, в Германии, где Ольга Ивинская рассказывает о себе и Пастернаке. Была она уже немолода, да и жизнь ее не баловала, но при этом при взгляде на нее думалось: какая красивая женщина! Трагически красивая, как Настасья Филипповна у Достоевского. А в фильме, о котором пишу, дочка Ивинской говорит, что Пастернака привлекала тема «надломленности красоты». Надламывали Ольгу Всеволодовну многажды, но эта женщина, писавшая в письме к Шелепину: «Он (Пастернак, - И.Ч.) умер бы второй раз, если бы увидел, что вы со мной сделали, - не поддавалась, высоко держала голову. Ирина Емельянова в этом смысле – в мать. Прекрасно выглядит, держится, говорит – никогда не дашь ей ее возраста. Нужно сказать, что на протяжении всех четырех серий события комментировал мужской закадровый голос, который мне очень хотелось убрать, такие знакомые советские интонации в нем слышались. Я бы с удовольствием слышала беспримесный голос Ирины Емельяновой - живой, наполненный эмоцией, очень молодой. Вроде бы все мы знаем, все читали об этой «параллельной семье» Пастернака, вошедшей в его жизнь после войны. И все же. Вот некоторые мои выписки из Ирининого рассказаЛейт. Ольга Ивинская -(Об Ольге Ивинской в войну)Мальвина. Мама осталась с инвалидом-дедом и двумя маленькими детьми. Спасались, ездили по деревням. Арест бабушки, голод. Клетка закабаляющих обстоятельств. Надломленность красоты. - Они ( Пастернак и Ивинская, - И. Ч.) встретились после войны. Зощенко и Ахматова в 1946 г. исключены из Союза. Пастернак «ждал». У него был свой роман со Сталиным. Монстр, чудовище, но значительный. До процессов была иллюзия. И то же – после войны. Ожидание свободы носилось в воздухе. Не оправдавшееся. Их прогулки через пол-Москвы. -(Арест Ивинской в 1949) Я пришла домой. Пахнет сигаретами. Мамы нет. Дворник – понятой. Крученых пришел в гости. Его оставили до утра. - (Детей хотели взять в детдом) Бабушка отказалась отдавать детей. Она поехала к Ольге, привезла весть, что та беременна, пять месяцев. Пастернак поговорил с Зинаидой Николаевной. Они решили взять ребенка. Но Ольге сказали, что родился мертвый ребенок. Пастернак: «2-я часть «Фауста» вышла у меня по-настоящему, все было - и Гретхен в тюрьме, и мертвый ребенок...». - Все допросы сводились к Пастернаку. Ни одно слово не могло лечь против него. 8 лет лагерей. (Обвинение: антисоветская пропаганда и близость к лицам, подозреваемым в шпионаже). Я понимала: мы не пропадем. У нас есть защитник – Пастернак. Он столько переводил, что у него рука отнялась. Страдал от вида нашей «мизерабельности». 36 кв. м, три маленьких комнаты, одну бабушка сдавала. Не было денег купить место для дедушки на кладбище. - (Ольга Ивинская освободилась через 5 лет). Сталинская амнистия. Пастернак встретил Иру: «Зинаида Николаевна спасла меня. Я семью никогда не брошу». - Мама приехала в мае 1953 года. Летом 1953 Пастернаком написано 11 стихотворений. - Перехватывали письма, прослушки, магнитофоны... - Пришел итальянец Серджо д’ Анджело из коммунистического издательства Фельтринелли. Б.Л. вынес рукопись (романа). В ГБ решили давить на Фельтринелли, чтобы не издавал. У Фельтринелли роман вышел в 1958 году. Три семьи, в течение последнего года, существовали на деньги Фельтринелли. Евгению Владимировну (Евгения Лурье-Пастернак, первая жена с сыном Евгением, - И. Ч.) он тоже содержал. «Боря, почему ты не присылаешь мне денег? Я хочу еще на месяц остаться в Коктебеле». - Нобелевская премия. 24 октября 1958. Чуковский утром прибежал – поздравлять. Потом, когда понял, что и как, - заболел. - Мама все взяла на себя. Подвиг. Он (Пастернак) не хотел уезжать. Мама обратилась к царю – Хрущеву. Был ответ от Хрущева. Отвоеваны 1,5- 2 года спокойной жизни. Безумная слежка. Прослушки. -Жорж Нива (жених Иры) занимался Андреем Белым. Новый 1959 год вместе встречали. Был Борис Леонидович. Шампанское принес Жорж. Жорж заболевал, а Б.Л. был бодр. После Нового года состояние Жоржа ухудшилось. Кожная болезнь, болезнь крови, одно за другим. Попал в Боткинскую больницу. И я этой болезнью заболела. Не убить - так изуродовать. Борис Леонидович был здоров, сгорел буквально за месяц. У меня есть это подозрение (ввиду всех событий, которые случились в последнее время, подозрение Ирины Емельяновой кажется весьма обоснованным, - И.Ч). - Сначала арестовали маму. Первым человеком, который к нам пришел, была Ариадна Эфрон. Она была при всех обысках, при всех пертурбациях, готовила, вязала... Меня (Ирину Емельянову, третьекурсницу Литинститута, - И. Ч.) арестовали за несколько дней до брака с Жоржем (за два дня, - И. Ч.). В вину ставили, что не донесла на БЛ. (а вообще обвиняли в контрабанде валюты). Ольге – 8 лет, Ирине – 3 года. Самое страшное – это этапы. Кома Иванов: «Сразу после его кончины послали в лагерь двух его любимых женщин, Иру и ее маму. Это была месть Сатаны».
Но прежде два слова еще об одном человеке, чье имя не упоминается в фильме, - говорю о Руфи Борисовне Вальбе. «Руфка» была ученицей Елизаветы Яковлевны Эфрон, тетушки Ариадны, родной сестры ее отца. После освобождения Ирины Емельяновой из лагеря, одинокая Ариадна перенесла свою заботу и нерастраченные материнские чувства на «Руфку». Мне посчастливилось взять у Руфи Борисовны интервью («Вглядеться в поступь рока»), чрезвычайно ценное для тех, кто интересуется жизнью Ариадны Сергеевны Эфрон. Вот что Руфь Вальбе говорит об отношении Ариадны Эфрон к Ирине Емельяновой: «А когда арестовали Ирочку Емельянову — она ее очень любила и безумно переживала этот арест — у нее начались страшные гипертонические кризы. Она теряла сознание на улице».
Ирина Емельянова написала замечательные воспоминанияАлиса, и, прочитав их, мне было не трудно вообразить, как по мостовой Потаповского переулка, совсем близко расположенного к родной Покровке и Чистикам, ходили Борис Пастернак, Ольга Ивинская, вприпрыжку бежала беленькая девочка с задорным взглядом светлых глаз – Ирочка Емельянова. Если кому что написано в «книге судьбы» - не избежать. По-видимому, Ирине Емельяновой была суждена Франция. И что бы гэбисты ни делали, чтобы порушить ее судьбу, – не удалось. Ирина пробыла в мордовском лагере три года. И именно там нашла свою судьбу. Ее суженым, с которым первоначально у нее завязалась «активнейшая» лагерная переписка, стал Вадим Козовой, студент истфака МГУ, арестованный в 1957 году за участие в кружке «Союз патриотов России» и осужденный на 8 лет лагерей строгого режима. Двадцать лет ему исполнилось в тюрьме, там он начал писать стихи. На фотографии – красивый темноволосый юноша, скорей всего, еврей, родом из Харькова, бредивший Францией. В лагере Вадим начал изучать французский и овладел им так, что, когда после упорной борьбы с бюрократической машиной в 1981 году увез их с Ириной больного сына во Францию, языковых проблем для него не было: общался, переводил, писал книги. А встретились они в первый раз после освобождения из лагеря на Мясницкой, на Главпочтамте. Шли 1960-е, воздух был свеж, лица вокруг приветливы и исполнены надежд, и как легко представить этих двух юных, «влюбленных друг в друга по переписке», впервые увидевших друг друга. Мне кажется, ни он, ни она не ожидали, что «предмет» будет так хорош. Посаженой матерью на их свадьбе была Ариадна Эфрон. Ирина Емельянова с 1985 года живет во Франции, но часто приезжает в Россию. Наверное, скучает по людям, по родному Потаповскому. И однако как раздражает, когда закадровый голос произносит сакраментальное: «Горечь разлуки с родиной». Так и хочется на это сказать: « А родина не испытывает горечи от разлуки со столькими добрыми, честными, талантливыми?» И добавить: «А угрызений совести она не испытывает за те коту под хвост пущенные годы и искалеченные судьбы, что уготовала для миллионов своих детей? Впрочем, мои вопросы относятся не столько к родине, сколько к тем, кто ею правит. Очень интересный фильм показали нам по каналу «Культура» (автор Сергей Ховенко, режиссер Ирина Семашко, 2018 год). Спасибо Ирине Емельяновой за ее рассказ!
Мальвина У Лидии Чуковской можно прочитать много недоброго об Ольге Ивинской, даже внешность Ольги Всеволодовны не нравилась старшей дочери Чуковского. Ольга Ивинская была женщиной в полном смысле слова, ее личная жизнь была «путаной», как скажет дочь. В своем борении с властью за Пастернака она проявила воистину героические черты... Алиса Емельянова И. И. Легенды Потаповского переулка: Б.Пастернак, А.Эфрон, В.Шаламов: Воспоминания и письма. М. : Эллис Лак, 1997
Фильм: Я, мама и Борис Пастернак. © Copyright: Гал Аник, 2018.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
