Как слово наше отзовётся...

"Нам не дано предугадать,
Как слово наше отзовётся..."
Строки эти Фёдора Ивановича Тютчева - не просто одни из самых важных в мировой поэзии, а сама её суть. Не равняя, разумеется, себя с классиком, всё же не единожды убеждался в мудрости сей истины даже применительно к отдельным собственным виршам. И не только сам - друзья давно уже твердят: "Не пиши о своей смерти - накаркаешь!"
Самое потрясающее подтверждение, а может, и предупреждение было в мае 2014 года, когда я на своём творческом вечере прочитал новое своё стихотворение "Я хочу умереть на реке..."

"Я хочу умереть на реке
с золотою блесною в руке:
я забросить её не успею
и уйду по осеннему свею,
и исчезну, как лист вдалеке…
Я хочу умереть на реке.
Я хочу умереть на песке
с паутинкой живой на виске,
чтоб песчинки одна за одной
все следы заровняли за мной
и заплакал бы ветер в тоске…
Я хочу умереть на песке.
Но качнётся судьба на весах,
и песчинка в песочных часах
вдруг замрёт
и зависнет,
паря,
золотые мгновенья даря,
отдаляя последний мой час,
как бывало со мною не раз…
Я хочу умереть на реке.
Я хочу умереть на песке.
Я хочу умереть не сейчас."

Менее, чем через месяц - в начале июня, я попал в речной аварии под винт катера, истекал кровью на таёжном участке Вятки и чудом подвернувшейся проходящей мимо моторкой (движение моторных лодок запрещено до середины июня) был за несколько километров по реке и старице (с трудом сохраняя сознание, сам показывал заезжим рыбакам путь) эвакуирован к ближайшему населённому пункту, где имелась старая машина "Скорой помощи". Дальше лесной дорогой несколько часов на ней (я уже вырубился после укола) до ЦРБ, многочасовая ночная операция, проведённая хирургом, прилетевшим на вертолёте из областного центра, реанимация, перевод в травмбольницу, ещё четыре операции на ноге (сложили по кусочкам, но сохранили).
Инвалидность, костыли - но это уже детали...
"Я хочу умереть на реке.
Я хочу умереть на песке.
Я хочу умереть не сейчас."
Вспомнил всё намедни, когда усиливающая аритмия, из-за которой дальше усадьбы и пройти был не в силах, заставила снова складывать ненужные строчки, могущие обратиться реальностью. Однако с детства запомнил, как мужики в деревне говорили про своего родственника, уже списанного из больницы в связи с безнадёжностью лечения: "Пропарим его в баньке - не оклемается, так хоть помрёт с удовольствием". Оклемался! И жил ещё пару лет...
И я почти так же сказал своей боевой подруге: "Помоги мне дойти на рыбалку: не поможет, так хоть помру с удовольствием. Уж лучше на реке, чем в душной палате городской больницы". Поупиралась, попричитала, но помогла. А я километр с лишним с рюкзаком прошёл по лесной дороге на костылях (вышел с аритмичным пульсом 127 ударов в минуту).
Целый день просидел на плоту, который специально для меня мужики сколотили и поставили в дельте ручья, впадающего в Вятку. То лекарства приму, то глоток из чекушки. А как клёв начался, так и про всё позабыл. А после рыбалки проспал в сенях, хотя ночи уже прохладные, с вечера до полудня. Больше суток на свежем воздухе - на чистом кислороде! И проснулся здоровым, без аритмии, в радостном состоянии духа.
Надолго ли? Поглядим. Но помирать пока как-то расхотелось. Понравилась своеручно пойманная свежая жареная рыбка (в том числе лещ на полтора кг), а завтра ещё и уха будет.
Так что снасти готовлю.
"Я хочу умереть не сейчас..."

Другие статьи в литературном дневнике:

• 25.08.2020. Как слово наше отзовётся...