К. М. Фофанов После Голгофы
Вселенная во мне, и я в душе вселенной.
Сроднило с ней меня рождение мое.
В душе моей горит огонь ее священный,
А в ней всегда мое разлито бытие.
Благословляет нас великая природа,
Раскидывая свой узорчатый покров,
Приветствуя от вод до шири небосвода
Сияньем алых зорь, дыханием цветов.
Покуда я живу, вселенная сияет,
Умру – со мной умрет бестрепетно она;
Мой дух ее живит, живит и согревает,
И без него она ничтожна и темна.
Апрель 1880
ПОСЛЕ ГОЛГОФЫ
Вместо посвящения.
Тебе, Источник живого Слова,
Свидетель правды, Творец земли!
Я прибегаю. Душа готова
Тебе молиться - и ей внемли!
Душа готова, душа раскрыта
И в страхе жаждет Твоих чудес.
Горит обидой моя ланита,
А грудь пылает огнем небес!
Земля ничтожна, земля минутна;
И крест Голгофы - ея маяк...
Но сердце любит и верит смутно,-
Что жизнь - безсмертье и смерть - не мрак.
Тебе молюсь, Источник Света,
Господь терпенья, святой любви,
Благослови мечты поэта
И струны арфы благослови.
После Голгофы.
(Мистерия).
I. Христос и Разбойник.
Христос с Разбойником седым
Шел в Царствии Своем,
С тем, кто пред часом роковым
Благословлен Христом.
По райским шли Они садам,
Плыл алый свет кругом,
И свет мерцал по Их главам
Не тающим венцом.
И стал Разбойник полн любви,
Дрожат слова от слез:
- Христос, люблю сады Твои,
Люблю Тебя, Христос.
- Зачем же там ты людям мстил?
Христос ему сказал.
- Затем, что там я не любил,
Когда Тебя не знал!
И дальше шли Они,- и вот
Вошли под сень долин,
Где золотится райский плод,
И дышет райский крин.
Разбойник смотрит, как блестя
Ручей бежит из кущ...
- Христос, я счастлив, как дитя,
Хоть слаб и неимущ!
Христос в ответ: - не Я-ль вещал,
Со мною будут те,
Кто, как дитя, забот не знал
И верен был мечте.
И дальше путники идут
По склонам мягких гор,
Где птицы райския поют,
Звучит небесный хор.
В сияньи горы по утру,-
Разбойник взор вознес:
- Христос, от счастья я умру,-
Мне страшно здесь, Христос!
- Не бойся! Смерти больше нет!
Сказал Христос ему в ответ.
II. Иуда и Вельзевул.
В печальном Тартаре, где ад,
Скрежещет Вельзевул;
Огонь страшней, мрачнее чад,
Ужасный адский гул.
Одни, сквозь пламень и золу,
Рвут цепи, рвутся в твердь,
Поют безсмертию хвалу,
Другие - просят смерть!
И вот в смятенья адских сил
Ворвался новый Дух,
И мрачный голос возопил:
"Он жив, наш агнц-пастух!"
Глотая кровь, сквозь влагу слёз
Ответил Вельзевул:
- Иуда, смраден ты, как пес,
Ты землю обманул!
- Есть тигр - огонь, есть гад, что лед,
Есть звери на земле,
Есть псы,- их душ здесь нет, а вот
Один ты в адской мгле!
"Псов злые коршуны клюют,
Зверь зверя в мире ест!
Уйди! Тебе здесь не приют,
Хоть многим много мест!"
Дрожит Дух мрачный Сатаны,
Как слабый лист осин;
В Иуде чувства смущены,-
Как прежде он один.
И отвечает он в тоске,
В безсильи злобных дум:
- Вот терн Его в моей руке,
Вот пальмы дальний шум!
"Хотел над миром он царить
И в Царствии Твоем...
О, Вельзевул, позволь мне жить!-
Он - там, Ты - здесь царем!"
И слышит он ответ царя:
"Я слепну!- там встает заря!"
III. У врат Искупления.
Идет с Разбойником Христос,
Незрим их вещий след;
Идут с утеса на утес,-
Усталости им нет.
И вот пред ними бездна,- там
Смятение и гул,
А рай подобен небесам,-
Разбойник вновь вздохнул.
- Христос, мы здесь теперь одни,
А где же дети тут?-
Как Ты учил в былые дни,-
Зачем к нам не идут?
- Их много здесь! сказал Христос,-
Но ты не видишь их...
И Он к заре Свой взор вознес
И с горечью затих.
И от незримых опахал
Колеблется эфир,
И свет во Свете засиял
И в мире - новый мир.
Как облака в весенний день,
За тенью тень плывет,
И каждая прекрасна тень,
Как лилия у вод.
- Они! - Разбойник произнес,
- Здесь только рождены!-
"А там,- сказал ему Христос,-
Там в бездну свержены!"
И указал на бездну Он,
А в бездне стон гудел,
Как в бездне плакал легион,
Так в небе новый пел.
- И там есть дети у Меня!-
С тоской сказал Христос,-
"И тех возьму Я из огня,
Как этих в огнь принес!"
И к бездне Он пошел во тьму,-
И пели ангелы Ему.
IV. В Геене.
"Христос воскрес! Христос воскрес!"
Слышно из дальних сфер.
Смутился ад. За бесом бес.
Выходят из пещер.
Их очи гневны, их черты
Тоской искажены;
Им жизнь страшна, им страшен Ты,
Рожденный от Жены!
Он здесь, Он близок, Он идет...
Трещит за сводом свод;
Затворы падают с ворот,-
Он близок, Он идет!
Геена, полная огня,
Затрепетала вдруг;
Как грива сернаго коня
Развился дым вокруг.
И опаленныя тела
Подъяли длани, с них
Течет горячая смола
Меж пальцев костяных.
И вот пронесся дальний гром,
Блеснул огонь зарниц;
Вот Он с сияющим лицом -
И все упали ниц.
Во мглу десную Он простер -
Настал блаженный час;
И вельзевуловский костер
Метнулся и погас!
И все к Нему, теснясь, бегут,-
И слышно в чадной мгле,
Как в небе ангелы поют
О Боге и земле!
И все к Нему, и все к Нему!
Один Иуда глух,
И глубже прячется во тьму -
В нем ропщет адский Дух.
"Страшусь Христа,- останусь здесь!"
И он остался там поднесь...
V. В Царствии Небесном.
Ползет Эдемская змея,-
Глава ея стерта!
И открывает Илия
Небесныя врата.
За легионом легион
Измученных теней
Плывет в румяный небосклон,
В прохладный свет аллей.
На лоне праведных, где вздох
Не омрачает сны,
Где возлежит святой Енох
И все его сыны.
Где делят в грезах полумрак,
Где каждый Бога зрит,
И Авраам, как Исаак,
Иаков как Давид.-
Туда плывет толпа теней,
Над ними блещет крест,
И ореолами лучей
Все вспыхнуло окрест.
И Он идет; Его лицо
Сияет, как заря;
Над Ним из радуги кольцо
Короною Царя.
У ног из облака туман...
И вслед Его поплыл
Небесных ликов караван,
Шумя размахом крыл.
Какия светлыя места,-
Все в блеске голубом.
Какая жизнь и красота
Нетленная кругом!
Как много солнц и райских птиц,
И лилий у реки,-
И, в вспышках пламенных зарниц,
Как дали далеки!
Здесь ночи нет и нет здесь дня,
Но небо радостней огня!
VI. Муки Иуды.
Все пусто в Тартаре немом;
Замолкла в нем гроза,
И Вельзевул седым крылом
Закрыл в тоске глаза.
Иуда бродит между стен
Холодных, как змея...
"Ужели вечен будет плен
И пытка бытия?"
- Скорей бы жертв, побольше жертв!
Скрежещет каждый бес.
"Ведь Он был распят, Он был мертв,
Зачем же Он воскрес?"
Иуда стонет, просит слез,
Но не находит их;
Зачем входил сюда Христос
И взял рабов своих?
Зачем к Христу он не припал,
Прощенья не молил?!
Ведь Он бы взял, ведь Он бы взял,
Как всех взял из могил!
Зачем он только здесь один,
Один - и никого,
Лишь духи зла среди руин
Хохочут на него.
Ужель Он больше не придет?!
Иуда весь в огне...
А дальше сырость, дальше лед
И мгла на вышине.
Иуда мечется в тоске
И в жажде роковой
Звенит мешок в его руке
С заветною казной.
Иуда жалобно вопит:
"О, Вельзевул,- ключи,
Ключи от ада: и твой щит,
И стрелы и мечи!
И словно цепью, он в тоске
Звенит монетами в мешке.
VII. Магдалина.
А на земле, как прежде зло;
Страдают и грешат,-
И Вельзевул подъял чело,
И вновь ликует ад.
В нем снова пляски и костры,
В нем жертва не одна...
С земли шли люди как с горы
Весной идет волна.
Рождался в мире человек
И снова умирал...
И наконец скончала век
Мария из Магдал.
И вот она нисходит в ад
Покорна и грустна;
С волос чуть веет аромат,
В них роза вплетена.
Смущенный ад захохотал,
Хохочет Вельзевул:
"И ты здесь, дева из Магдал!"
Иуды взор сверкнул.
"И ты здесь, падшая жена?!"
Иуда говорит,
И тихо шлет ответ она,
Согнав слезу с ланит:
"Зачем смеешься надо мной?
Я замолю Христа,-
И Он, быть может, в час благой
Отворит нам врата!"
И только молвила она,-
Вдруг Свет всех ослепил:
Вошла Пречистая Жена
С Ней хоры райских Сил!
И говорит святая Мать
Марии из Магдал:
"Мой Сын велел тебя позвать,-
Тебя давно Он ждал!"-
И вместе, как на пелене,
Умчались в облаке оне.
VIII. Святой Ключарь.
Опять Иуда в муках; ад
По прежнему угрюм,-
Глядит вперед, глядит назад:
Все хохот, плеск и шум!
И стало тягостней ему,
Предателю Христа,-
Давно ли, кажется, в тюрьму
Его прошла и Та,
Кого он в мире упрекнул,
И упрекнул вновь здесь!..
И он в отчаяньи вздохнул:
В нем стыд, и злость, и спесь.
Она, быть может, и спасла,
Как спас бы и Христос,
И рвется с уст его хула,
Но нет, как прежде слез.
И вдруг он видит,- где навис,
Как туча, серный дым,-
Идет старик угрюм и лыс,
И свет плывет за ним.
Идет спокойно меж костров
До адовых дверей,-
То Савл, приявший свет Христов,
Апостол новых дней.
В одной руке он держит крест,
В другой сверкает ключ,-
То ключ святой от злачных мест,
Где блещет райский луч.
Иуда мыслит: Он из тех,
Кого избрал Христос!
Быть может, он простит мой грех?
И тихо произнес:
- Я знал Христа!.. и он поник,
Замолкли вдруг уста.
- Пойдем со мной, сказал старик,-
Когда ты знал Христа.
"Пойдем со мною, падший брат!"-
И пал замок от адских врат.
IX. Петр и Павел.
И свет, и тишь, и аромат...
И вот они пришли
На гору, где небесный сад
Цвел пышно без земли.
Весь сад стеною окружен,
Как золотым щитом.
Ключарь, облекшийся в виссон,
У врат его с ключом.
И на Иуду он взглянул,-
Был горд его осмотр.
Иуда вздрогнул и вздохнул,
Он видит: это Петр!
И Савла Петр благословил,
Молитву сотворя.
Иуда в страхе отступил
От взора рыбаря.
В ногах шатается гора;
Воспоминанья жгут,-
И слышит возглас он Петра:
"Тебе не место тут!"
Иуда длань вперед простер,
А Петр отвел назад...
И, о мученье! О, позор!-
Иуда свергнут в ад!
И Савл узнал, что перед ним
Предатель был Христа,-
И он волнением томим,
Дрожат его уста:
- Прости меня, святой отец!
И Петр ему в ответ:
- Всем оправданья дал Творец,
Но для Иуды - нет!
И два святые ключаря
У райских врат с тех пор;
Над ними вечная заря,
Под ними грани гор.
И, как огнистые мечи,
Сверкают в их руках ключи.
X. На земле.
Идут года... прошли года...
Еще, опять и вновь
Идут, покорны, как стада,
Пролить слезу и кровь.
И Пастырь водит счет годам,
А нам не знать число:
И сколько их осталось там?
И сколько здесь прошло?
И крест Голгофы стал святым,
И, как маяк для всех,
Над миром грешным и больным
Он искупает грех.
И весть благая разнеслась
По всем краям земли,-
И, с небом обретая связь,
За Бога люди шли.
Они страдали на крестах
И с пеньем шли в огонь,-
И покорял восторг их страх,
Как змея борзый конь.
И под тиарами злых пап
Христос был оскорблен:
Железо пыток, когти лап
На братьях видел Он!
Христос скорбел в своем раю;
Иуда ликовал,-
И дух его парил в бою,
И отравлял бокал!
Иуда, золотом брянча,
Пугал из бездны высь,
И люди, точно саранча,
На зов его неслись.
А свет учения Христа
Тлел искрой небольшой,
И дверь к спасенью заперта
Была перед толпой.
И это видел Саваоф
Меж возродившихся Голгоф.
XI. Одесную Отца.
Как паутину ткет паук,-
Так мирозданье ткут
Святыя Силы - вечных рук
Велик безсмертный труд.
И нет начала, нет конца
Желанью и труду!
И жизнь в раю есть у Творца,
Как в мире и в аду.
И выше звезд, и выше сфер,
Где узел всех времен,
Где схема сил, родник химер;
Творца воздвигнут трон.
То мир рождающихся снов,
Созвездий и пучин,-
И возлежит там Саваоф,
С Ним Одесную Сын.
Горят светильники чудес
У Них пред алтарем,-
Печатей семь семи небес
Покоятся на нем.
Отец безсмертный видит всё:
Миры пред Ним ковыль,
Где мирозданье колесо
Развеивает пыль.
Сын говорит Ему: "Отец!
Грущу Я по земле;
Там смят терновый Мой венец,
Там стонет зло во зле!"
"Там гонят Слово, как и встарь;
Казнят и жгут любовь...
Пусти Меня,- пойду, как Царь,-
Пойду туда Я вновь!.."
- Пора, Мой Сын! сказал Отец,-
Пора назрела рожь!
Иди туда, как добрый жнец,-
И вырви зло и ложь,-
Сожги гнилыя семена!..
Скоси весь мир и времена!..
XII. Печати вскрываются.
Раздался трижды трубный звук,
Пронесся тяжкий гром,
Над Саваофом звездный круг
Встал радужным кольцом.
И сонмы ангелов сошлись,
И крылья их, как снег,-
И огласило пенье высь
Исполненную нег.
И Агнц возложен на алтарь,
А вкруг его - топаз,
Смарагд, рубин, оникс, янтарь,-
Как взоры добрых глаз.
Снял Ангел первую печать
Со свитка алтаря:
И обратились реки вспять,
И кровь вошла в моря.
И снял печать вторую Он,-
И тучи пронеслись,
И птиц несметный легион
Наполнил криком высь.
И третью снял печать: кругом
Раздался вой зверей.
И снял четвертую потом,
И пятую за ней.
И бледный Всадник на коне
Встал, разсекая твердь,-
Он был во прахе и огне,-
И этот всадник - Смерть.
И снял шестую Он печать:
И потряслась земля,
И звезды стали упадать,
Как смоквы от стебля!
И обратилась в кровь луна,
И стала кровь - роса;
Как свиток, несший письмена,
Свернулись небеса.
И лишь седьмую снял печать:
Погасло,- стало всё молчать!
XIII. Апофеоз.
И в небе звезды все прошли,
И скрылся неба лик;
И солнца нет, и нет земли,-
И новый мир возник!
И всё, что было и прошло,
Как сон мерцает там;
От прежних солнц еще светло,-
И мир, как некий храм.
Там льется сладкий аромат,
Но нет былых цветов.
Там каждый взгляд - знакомый взгляд,
И верить нам готов.
В заре там вечная лазурь,
Без бури шопот струй,-
И не грозит бедою бурь
Отрадный поцелуй.
Там не измучает болезнь,
Не истерзает торг,
И если песнь поют, та песнь -
Блаженство и восторг!
Там много чувств, но все они
В гармонии одной;
Там много дней, но эти дни
Без смерти роковой.
Там время есть, когда душа
Сливается с другой,
Так непорочна, хороша,
Как Бог с Самим собой.
Там нет усталости и мук,
Пространства и границ...
Та много нежных, братских рук,
И много милых лиц.
Погибший мир там снится нам,-
Он дышет в нас, но мертв!..
И все вкруг нас, и мы все - храм,
Без плоти и без жертв.
Там нет богов, и нет богинь,
Но все в любви живут! Аминь.
1908 г. Гатчино,
февраль-июль.
Другие статьи в литературном дневнике:
- 23.04.2020. К. М. Фофанов После Голгофы
- 14.04.2020. ***