.
#школа_сонета_киммерийский_крымский_сонет
#система_оценки_поэтического_текста
Данная подборка – четвертый пример творческой работы на основе индивидуальной (коллективной) авторской стратегии с использованием «комплексной системы оценки поэтического текста». Если в первом цикле http://stihi.ru/2025/10/22/3764 решались вопросы сбалансированности текстов в диапазоне интегрального показателя качества (0.700+) и формировались различные стилево-жанровые профили; во втором цикле http://stihi.ru/2025/10/23/3941 осуществлена кординальная переработка «слабых» текстов и усиление их текстами (0.700+); в третьем цикле http://stihi.ru/2025/10/24/6685 расширено присутствие текстов других авторов «с наслоением» текстов-откликов, при ориентире ипк: 0.500+ (появилась очень любопытная тема для статьи), то теперь:
Четвертый цикл (далек до завершения):
- анализ и формализация текстов (сонетов в стиле ар-брют) «сырых» по определению самого стиля, с элементами поэтического вандализма;
- авторская стратегия в этой части имела задачу проверить СОПТ в работе со «слабыми» текстами в диапазоне (ипк: 0.500 – 0.200-);
- продолжен эксперимент с различными стилево-жанровыми профилями в негативных коннотациях для определения структурных компонентов жанра «ар-брют» и его возможных ответвлений.
Предполагаемый пяттый цикл – ? (определить сложно пока не завершены 2, 3 и 4 циклы)
Для авторов, которые хотят пройти тот же путь двери открыты и предложен формат оформления постов от 1 текста, подборки из 4 или 12-ти текстов, до полноценной книги.
==================================_sab_=======
ЦЕХ №14
Смена 1: http://stihi.ru/2025/10/26/3666
Смена 2: http://stihi.ru/2025/10/26/5274
Смена 3: http://stihi.ru/2025/10/27/3276
***
В квартире номер ноль бумажный рот
жуёт прокрученные в мясорубке
«прогресс» цитаты из работы Юнга
миф, архетип и символ, бернский фронт.
В квартире номер два нуля не лучше
бумажный рот обойной пахлавой
набит, но можно разглядеть рисунок
версальских роз и чёрных карт таро.
В квартире номер три ноля всё грустно
бумажный рот похожий на пятно
от чая липтон всасывает пустошь,
похожую на ангела крыло,
захлебываясь и давясь искусством
на букву «а» ар-брют, аншлюс, аборт.
(ипк: 0.229)
***
Разжёванного света хватит чтобы
в него вмешать Малевича квадрат
осенней комнаты и всех микробов,
и все квитанции за ЖКХ.
Представить этой массой жёлтый глобус
в руках семи дотошных мудрецов,
что ферментируют бумажный опыт
до состоянья кваса с двух концов
папье-маше… Двенадцать – время Блока,
газеты «Правда», членов из ЦК,
чьи маски сохнут годы на парадных
типичного хмельного городка,
над объявленьем «извините, ваша
реальность переехала вчера».
(ипк: 0.513)
***
Держу в руках египетский папирус
Осириса, в нём список важных дел –
купить продукты на неделю: хлеб,
сметану, молоко, консервы, спички,
смысл бытия, зубную пасту, хрен,
голландский сыр, картошку, мясо птицы,
для счастья время, банку для потерь.
Всё детской перечеркнуто рукой,
которая нарисовала солнце
с ушами, подписала «это папа»
задумчивый, сияющий, но мой.
То солнце всё еще висит на небе,
раздувшимся в веках лимоном спелым
над чёрным Нилом в небе голубом.
(ипк: 0.700)
***
Утюг. в чём смысл его существованья?
Когда в розетку вечности включен
он греется подобно игуане
на камне грёз в пустыне Атакама
и не желает сблизиться с бельём,
готовым слушать длинные цитаты,
которые разбрасывал Зенон
Элейский, словно конские каштаны.
В чём смысл стихов, что льются как дожди
из решета «театр у микрофона»,
но холодильник кухонный гудит
намного громче и понятней шорох
тяжелых штор и скрип оконных створок…
утюг и тот отчетистей молчит.
(ипк: 0.449)
***
По гнутой вилке можно добрести
до банки с килькой в розовом томате…
Но «с братскою могилой» говорить
мне не хватает Жана-Поля Сартра;
чей философский приютила дух
резиновая уточка под ванной,
но слив воды его готов вернуть
к граненным и наполненным стаканам.
Тень Лао Цзы пусть третьей приплывет,
вступив на плот из дохлых тараканов
и прочитает лекцию о дао
перекодируя в «Рубине» рот
ведущего программы на молчанье,
пред троицей, что скоро запоёт.
(ипк: 582)
***
В слепом окне – из ситца занавеска
с рисунком «огурцы»… почти что флаг,
анархиев района Ковент-Гарден,
расшитый нитями осенних кофт,
распущенных дородной тётей Клавой.
занятие внутри одной строфы,
когда и выбор знатен и не выбор,
хоть вписывай Мазая в бюллетень,
хоть занимайся целый божий день
приготовленьем холодца из мяса
часов с кукушкой или стиркой лиц
иерихонских с оспинами труб
и бледной обесточенностью губ
улыбкой, навсегда, а-ля Гагарин
(ипк: 504)
***
Окраина Мытищ. в подвале дома
четырнадцать дробь дважды семь «Героев
связистов» ли кот Шредингера ест
сметану, вспоминая теоремы
из квантовой механики, покуда,
он думает еще лет шесть прожить,
не зная бед, с хозяином Иудой.
Глухонемой телеграфист-гибрид
не любит своего кота, но ищет
его морзянкой арии из Верди,
и думает еще лет шесть прожить,
протянутым, как провода до смерти
от Эйфелевой башни в местном парке,
где он бывает пьёт и после спит.
(ипк: 0.479)
***
Так возвеличу ж я весь этот хлам
до ранга артефактовых реликвий
до хэлл-уиновой беззубой тыквы
пошедшей, грязной девкой, по рукам,
чтоб раздвигая воды не привыкнуть,
звать дважды реку к мутным праотцам,
макать, как хлеб, в морскую соль эпиграф
за чистый разум и за прочий спам.
Еще гудит цитатой Гераклита
всемирный Стикс, даруя берегам
волокна шерсти из груди пиита;
прозрачных, длинных писем волокиту;
фильтр для воды «барьер»; аншлаг в пять грамм
счастливой новой жизни виды-биты…
(ипк: 0.604)
***
Сбить пуговицу со стола на пол.
Пусть будет колесницей фараона
секунду, две закатываясь в ноль
дивано-честерфилдовской промзоны,
где кот-небытиё – босяк-король,
а пробка от шампанского – корона…
где летних мух сгубил не алкоголь –
засохшая головка шампиньона.
Шкаф платяной, устав терпеть нарыв
скелетов тайных знаков и намёков
открыл себя в большой вселенский взрыв
трицератопсом кофт, брюк-диплодоком
на мезозойские ссыпая строки
дней-близнецов вещественный архив.
(ипк: 0.510)
***
Глас вопиющего в пустыне быта –
кошмарный детский мяч и скок-поскок,
под батарею, где хомяк-носок
наелся пыли и молчит сердито.
Пытая энтропией скул и щёк
ночного телевизора корыто,
ища самозащиту от цистита,
канал «Культура» и Лолиту (впрок).
Не ту, а ту что яро злополучна,
с которой видеть сны не будет скучно
и не присохнет к дёснам царь-язык;
и разлетятся золотые рыбки,
как страдивари-гваданьини скрипки,
аквариумный восхищая взбрык.
(ипк: 0.322)
***
Звонок? Звонок в незапертую дверь
не умолкает сотни лет… А может,
то не звонок – сверчок, без задних ножек,
которого придумал инженер
Курчатов, перед тем, как этот зверь
прогрыз в механике пространства кожу
и время стало оттого дороже,
чем зимняя солярка, например,
Гнилой чеснок и шнур от ноутбука,
протершийся в двенадцати местах,
не проходив всю жизнь в учениках,
километраж накручивая звуков,
на хаоса раскаченные дуги,
запёкшиеся медью в проводах.
(ипк: 0.566 )
***
Являя циркуль, вычертить зенит
отчаянья на карте грустных комнат;
у двери млечный путь вздыхает томно,
вытягивая из розетки нить
всевидящего пылесоса, вид
его при этом – шар остывшей домны,
поставленный на стол к еде бездомной,
в которой, что ни ложка – алфавит.
От Альфы до Омеги – лук, капуста;
проверенные вдоль суставным хрустом
Рим без дорог, Мадрид без кастаньет.
и красное, забитое на ужин,
фламенко алюминиевых кружек
бросается на буковый паркет.
(ипк: 0.717)
.