Есть рыжеющие под
солнцем питерские коты,
вытянувшиеся по
Банковскому переулку.
Лезущие шерстистостью
до прямоты
в осень, в фургон,
разгружающий булки.
Они гуляют в нежности
ржавых аллей,
не берут аккорды
звонящих трубок
и октябрь тапают,
как прошедший апрель,
и лижут перепачканные
стихами губы.
Есть коты,
их даже котами
нельзя назвать...
В их пластмассовой
голове
лишь усатость небритая...
Они лезут в душу,
потом в кровать,
Чуть мешая таинству
и естеству события.
Ставят лапы на жизнь,
чуть давят на грудь,
Говорят: "Не траться,
не торопись, подумай"...
Коты тягучие,
проникающие,
как ртуть,
но от яркого солнца
щурятся
и чуть угрюмы...
Они грустят от
человеческой пустоты,
катются на невском
речном трамвайчике
и пугаются, когда
открывают зонты
какие-то полудевочки- полумальчики...
Метят болты
неразведенных мостов,
Чихают от
царскосельскости
пушкинских писем...
Вы когда-нибудь
знали таких котов?
Вы когда-то той лапностью
были зависимы?