"Поймать меня можно только убегая.."
Слова художника висели в сыром воздухе, как острые осколки льда. Остров чувствовал не ревность, не обиду, а странную, щемящую печаль. Художник говорил о женщинах, но на самом деле он говорил о себе. О том топливе, которое нужно его творческому огню. И Остров знал, что он не топливо, а очаг.
Он смотрел в темноту и видел это всё с фотографической ясностью. Художник – это пламя. А пламя должно дрожать, метаться, обжигать тех, кто подходит слишком близко, и требовать новой пищи: загадок, намёков, лёгкости воздуха.
А он – это каменное обрамление очага. И значит его предназначение в том, чтобы не давать огню расползтись и спалить всё дотла. Он не манит. Не убегает. Он просто есть. Его сила в его непоколебимости. И с кристальной ясностью он понимал, что в этом и состоит его незаменимость и вечное поражение. Таков закон природы. Пламя не виновато, что не может не гореть. Камень не виноват, что никогда не станет пламенем.
Он слышал, как за его спиной в мастерской открылась и закрылась дверь ванной, и сделал единственное, что он всегда умел делать. Он принял эту печаль и свою роль, как данность. Как плату за право стоять на этом балконе, слушать шум воды в ванной, быть рядом. Он развернулся и пошёл внутрь, прямой и молчаливый. Его любовь была лишена трепета. Но от этого она не становилась меньше. Она просто была другой. Прочной, вечной и обречённой оставаться невидимой, как фундамент уцелевшего дома.
Выйдя из душа, художник махнул Острову "Спокойной ночи". И скрылся за дверью своей комнаты. С наслаждением растянувшись на кровати, он уткнулся лицом в подушку и вдохнул запах чистого белья, высушенного на ветру, в котором смешались соль, солнце и свобода. Потянулся, чувствуя, как гладкая ткань приятно холодит кожу.
Дыхание выравнивалось, становясь глубже и медленнее. Мысли о красках, картах, последних событиях – всё это растворилось, уступив место ощущению безопасности. Оно исходило от свежих простыней, от тишины за стеной, где, он знал, стоит на страже его Остров, от тёплого комка у него в ногах.
Перед сном он решил заглянуть в почту. Пролистал последние письма, ответил галеристу, и машинально открыл письмо от неизвестного отправителя.
"Дорогой художник, отправляю вам обещанную переписку писательницей, надеюсь, вы цените добро, и запомните об оказанной вам услуге. Услуга за услугу. Шутка.. Но не совсем. "
После букета смайлов из цветочков и сердечек, шли выдержки сообщений писательницы из переписки с журналисткой. Всего 19 сообщений. Он начал читать с первого.
"3 сентября 2020 года в 17:06
Не обижайтесь на мои слова. Дело не в вас, и я не против разговаривать с вами, где угодно. Вы интересный собеседник, но наш с ним диалог – это наш диалог. Единственное место, где я могу общаться только с ним. Думаю, вы поймёте, я и так чувствую себя словно танцую голая посреди многолюдной улицы, у меня трудности общения."
"3 сентября 2020 года в 19:54
Вы мне импонируете, мне нравятся ваши стремления, энергия, вы ими фонтанируете. И у вас такой острый, пытливый ум. Но он со мной не разговаривает иначе, чем рецензиями.
Поэтому мне бы хотелось пусть такую видимость уединения и его ко мне заинтересованности, хотя я понимаю, что это иллюзия. Мне хочется пока говорить только о нём, я влюблена. Даже больше, все время думаю о нём. И не знаю, что с этим делать.
И мне хочется об этом говорить. Но не с кем. В обычной жизни я – закрытый человек и меня не поймут. Опять закроют в психоневрологическом диспансере."
Не особенно вдумываясь, он пролистал вниз – в конец письма. Глаза выхватили последние сообщения.
"26 августа 2022 года в 11:34
Привет, дорогая. Ты спрашивала мой электронный адрес – kz@mail.ru
Попыталась тебе с него письмо написать в почте, но система его как спам расценивает. Ничего не уходит. Об этой почте мало кто знает, как и о моём настоящем имени. Пусть это останется между нами, хорошо ? По поводу моего общения с подругой.. Сейчас мы не общаемся. Мне стало известно, что она передаёт одному человеку то, чем я делилась только с ней, о чём я даже думать не могу. Потому, что сразу хочется самой себя застрелить. Чтобы не мучиться всеми этими «ах, меня предали».
Какое может быть предательство в сети, правда ? Тем более между виртуальными людьми. Как это называет тот самый один человек – маленькая шалость. Никто никому ничего не должен.
На самом деле я себе вопрос задавала всё это время: чья ответственность больше, того, кто врёт или того, кто хочет верить. В общем – никто не виноват, сама я дура, надо аву с дурой вернуть."
"26 августа 2022 года в 11:41
И я хочу попросить, чтобы никто не знал о нашем общении. Если только тебя это не задевает. На самом деле я боюсь переходить на близкое общение, обычно ничем хорошим оно для меня не заканчивается. Так что, может быть и ты во мне разочаруешься, ведь и стихи я пишу так себе, если честно. Одни страдания, то да потому. Меня до сих пор удивляет, что ты меня хвалишь.
Увидела переписку и вспомнила, как мы с тобой два года назад здесь, на стихах переписывались, как ты мне тогда помогла, сама не подозревая, наверное.Только, представь, я тогда думала, что ты влюблена в того самого "одного человека". И я так тебе сочувствовала в этом, думала – не дай бог в такого влюбиться. А сама, видишь, влипла и не знаю теперь что с этим делать, как выбираться из всего этого.
Лучше бы всё так и продолжалось с художником. Он по крайней мере безопаснее был. "
На последних строках он хмыкнул. И открыл следующее письмо. В нём было десять сообщений. Он читал, не понимая зачем это делает. Всё это было уже так далеко от его настоящего. Тем более, что он поклялся себе, что больше никогда..
"5 сентября 2022 в 10:34
Я не очень понимаю про эту поэтессу, с которой у вас конфликт. Пошла, посмотрела и не увидела ничего, что бы могло тебя разозлить. У неё же нет ничего к твоему мужчине. Может быть ты, обжёгшись один раз, заранее ждёшь ожогов ? И дуешь на воду.
Но я могу и ошибаться. Я очень в этом плане мнительная и ранимая. Но возможно, что я совсем не в теме. Просто я знаю, как эти поэтессы относятся к флирту и ревностям в публичном доступе – как к моветону. Как к чему-то не очень приличному. И они имеют право на собственное мнение.
Что касается того одного человека, то нет, он не ревнует меня к тебе. И ему не нужны мои страдания, я уверена в этом. Но он считает, что выносить личное на всеобщее обозрение – это невкусно читать. То есть твои слова про материальную помощь своему мужчине и секс с ним. Он не понимает - зачем. Вроде как человек кичится всем этим.
Думаю, что он ещё опасается, что я с тобой чем-то поделюсь в личной переписке, про него в смысле поделюсь, а ты это вынесешь на всеобщее. Хотя я ему говорила, что мы переписывались и раньше и ты ничего нигде не озвучивала. Да мне и нечего говорить про него. Всё, что у меня есть - это тексты, а вирта - у нас не было. Ни обмена интимными фото, ни видео. Поэтому чем я могу быть опасна, не понимаю, мне кажется, что ты больше знаешь о его жизни. Вы же очень близко общались. Со мной он не особенно открывается. Скорее я ждала, что ты можешь подсказать, как себя вести, потому что ты умная. И тонко чувствующая все эти энергии.
А нежен со мной он не был. То что видно на площадке – это всё, что есть."
"6 сентября 2022 в 9:03
Я не пишу больше этому одному человеку. Я ему написала, а он не посчитал нужным ответить. Я думаю, что может быть мне писать на другой странице, той о которой никто не знает, чтобы совсем другие люди, окружение, стихи. Или ты считаешь, что это не поможет Может быть вообще не говорить о нём, ни слова, ни полслова. Потому что постепенно — это не мой случай, мне не помогает.
И ещё. Нет, я не хочу привлекать его внимание, не хочу возвращать, заинтересовывать. Конечно, моя душа и сердце и подсознание, они говорят — а вдруг, вот ты сейчас отойдёшь, оставишь его в покое. И он по тебе заскучает. Как это пишут всякие там психологи.
Но сознание говорит — нет, не утешай себя бесплотными надеждами. Рвать — значит рвать. Никаких доз. Ни капли. Ни завтра, ни через неделю, никогда. А про наркотики, я вчера только ему писала, что наркоманы со временем принимают дозу не для того, чтобы испытать кайф, а чтобы снять ломку. Потому что им требуется для кайфа всё больше и больше.
Есть ещё вариант принимать наркотик очень редко. Например раз в неделю. Но тогда этот наркотик приобретёт такой неповторимый, желанный вкус. Что всё это время, до его приёма, наркоман станет жить этим ожиданием и предвкушением. Так вот я не хочу никакого реже."
Какое-то мазохистское любопытство удерживало его, заставляя вновь погружаться в это безумие, которое он когда-то с таким трудом покинул.
"6 сентября 2022 в 13:42
Не знаю, что должно поменяться. Но я с тобой согласна. Насчёт закрыть. Но при том условии, что твой мужчина тебя отслеживает. И тоскует когда ты замолкаешь. Тогда вполне возможно он себя проявит. То есть начнёт искать с тобой общения. Хотя я сомневаюсь, прости пожалуйста.
Потому что это очень странно, если с июня человеку не нужно с тобой ничего. То есть он не пишет, не ищет встреч, не зовёт тебя в стихах. Либо это я опять ничего не поняла. Да ещё и игнор по такой причине, как помощь детям, пострадавшим от войны. Бред какой-то, божемой. А мне вот закрытие не помогает. Я начинаю метаться вокруг этой чёртовой страницы. Хотя тоже надо бы прекратить. Попробовать закрыть. Ты просила фото, не знаю понравится ли тебе. Это я домой шла через парк на районе. Такое себе."
Он не стал дочитывать. Суть была ему понятна. Проверив страницы в социальных сетях, он ответил на приятные комментарии, и отложил телефон подальше. Лежа в темноте, он слушал ночные звуки: убаюкивающее урчание Рэйна, свернувшегося калачиком, шум моря и далёкий гул ночного города, чувствуя лёгкие шаги сна.
Он не боролся со сном, а позволил себе утонуть в нём, как в чистой, прозрачной воде. Веки сомкнулись и грань реальности медленно и плавно стёрлась. Точно линия, проведённая тёмно-синим акварельным карандашом, на которую упала капля воды.
кадр назад:
http://stihi.ru/2025/09/14/67