„БАЛАДА ЗА МРАЧНОТО КАФЕНЕ“ („НЕСКУЧНАЯ ИСТОРИЯ ПРО КАФЕ”)
Миряна Иванова Башева (1947-2020 г.)
Болгарские поэты
Перевод: Лаура Пехливанова
Миряна Башева
БАЛАДА ЗА МРАЧНОТО КАФЕНЕ
Земята тежко се въртеше.
Валяха слепи дъждове.
Незнаен облак се косеше
по стихналите ветрове.
Не беше зима, нито есен,
а дявол знае кой сезон –
дошъл безсрочен, безадресен,
и той отчаян ветрогон.
Сновяха мокри минувачи,
ревяха спънати коли...
Въпрос от левите мигачи:
„И в дясно ли така вали?“
И нямаше да има слънце,
ни нищо мило на света.
А щастие и рози? Грънци.
Измислица и суета.
Тогава, точно в пет без десет,
едно чевръсто цигане
домъкна вечерната преса
в разкиснатото кафене,
намигна с дяволска зеница,
разнесе дъх на влажен звяр,
а сервитьорката-чистница
го погна с крясък и шамар.
И то се втурна към вратите,
разсипа вестници и смях.
За миг му мернахме петите
през ситния дъждовен прах.
На мене впрочем ми се стори
(през мировата ми тъга),
че то се спря и се престори
на малка шарена дъга.
Във всеки случай – духна вятър
и под дъгата се провря.
И стана ясно, че е лято,
и облакът си отлетя.
И слънцето дъжда метеше
с разперените си метли...
А кафенето се косеше:
„Тъй светло е, та чак боли!“
Миряна Башева
НЕСКУЧНАЯ ИСТОРИЯ ПРО КАФЕ (перевод с болгарского языка на русский язык: Лаура Пехливанова)
Земля тогда так медленно вертелась.
Шел дождь слепой и облако косилось
на ветер – тот стихал от лени.
То было осенью или зимой, а может
в другой какой-нибудь сезон.
(Лишь дьявол знал какой был он.)
Такой бессрочный и безадресный,
отчаянно гонимый временем своим.
А там прохожие снуют, промокшие до нитки,
ревут автомобили, сбившиеся в пробки.
Там задают вопрос мигалки левые:
„А справа тоже дождь идет?“ Тоска...
Не видно солнца и ничего красивого.
А розы? Счастье? На тебе! Вот так.
Все вымысел и суета.
И вот тогда, без четверти десятого,
подросток – маленький гаврош, –
взьерошенный и с запахом животного,
нам прессу притащил в кафе одно.
А чистенькая официантка
его прогнала с криком и шлепками.
Метнулся он и пятки голые
в пыли, чрез мелкий дождь там засверкали.
И мне внезапно показалось
(когда я в мировой тоске была),
что в радугу он превратился,
ой, простите, под ней он пробежал и скрылся.
Тогда мне стало ясно – лето!
И скрылись облака, а солнце
как-будто бы метлой-лучами
прогнало дождь...
Кафешка наша там сияя, косилась весело,
до боли – так светло все было.