Осень вползла, словно рыжий дракон,
ветви у кленов, как крылья жар-птицы,
ткут из листвы расписной балахон
грустным бульварам промокшей столицы.
Город встречает дождливый рассвет
утренним выводком малолитражек.
Тучный автобус с конечной ползет
между проснувшихся пятиэтажек.
Старый троллейбус, любимчик машин,
с юрким такси поиграл в обнимашки,
смял поцелуем резиновых шин,
танго танцуя в обнимку с "букашкой".
Дряхлый трамвай разбудил светофор,
искры рассыпал рогатым затылком,
с рельсами начал стальной разговор,
скерцо колес простучав по старинке.
Грузный бульдозер ползет не спеша,
двигает хлам, разгребая завалы.
Брат-экскаватор клыками ковша
горб из песка навалил самосвалу.
Скоро деревья уснут в неглиже,
ветер затянет промозглые песни,
даже во сне им не видеть уже
солнечный диск в голубом поднебесье.
Лето исчезло, как сахар-песок,
в утреннем чае на заспанной кухне.
Солнце укрыло своё колесо,
кутаясь в шаль из небесного пуха,
смотрит лукаво на пестрый проспект
вынырнув вдруг из простуженной лужи.
Листья пожухлые ветром несет
к туфлям моим на асфальтовой суше.
Грустно в природе - светло на душе…
Я в ожидании манны небесной.
Только июль ворожит в мираже,
ищет под сердцем райское место.