В дом отчий возвратился через много лет.
По вечерам всё также на девятом плачет скрипка,
А на восьмом поёт подвыпивший сосед,
Чуть глуховатый баритон и детская улыбка.
Но ничего вокруг не изменилось, нет.
Всё, как и десять лет назад, и дверь скрипит, как прежде.
И тот же на стене со школьных лет портрет,
Глаза, которые глядят на мир с иной надеждой.
Там рядом сердца два, и буквы тоже есть.
Мы их в десятом классе вместе разом написали.
Тогда пришли домой поутру, часов в шесть.
Родители твои в волнении всю ночь не спали.
Я хулиганом был с соседнего двора.
И бабки на скамейках вечно про меня жужжали.
Смотрю в окно - всё было словно бы вчера,
И воробьи на ветках как в тот вечер верещали.
Сквозь плен прошедших лет легли былые дни.
Сны, поседевшие в них, безмятежно тянут руки.
Твой голос на десятом: "Господи, храни".
Нет ничего страшней ночей, дней тягостной разлуки.
Я постучусь. Ты охнешь, открывая дверь.
А рядом дочка, как две капли на меня похожа.
В прохладной тишине ворвётся к нам апрель.
Минутой недосказанной, виной, испитой тоже.