На голых ветках остывает грай.
Ноябрь и копоть, ржавчина и копоть.
То вспыхнет в черноте визгливый лай,
то вдруг задребезжит пустой трамвай,
то кто-то (дождь?) оставит дробный топот.
Ноябрь считает лица, голоса:
кому водить, кому остаться мёртвым,
чью душу нынче спрячут небеса
в мешке потёртом, ветхом и потёртом.
Тягучи сказки осени, страшны,
картины их источены луною.
Всю ночь с деревьев облетают сны.
И ждёшь покой, и не находишь места,
и облачная темь в лесах небесных…
+++
Роится снег, едва шуршит по окнам,
и день похож на матовый фарфор.
Из подворотни
пёс слепой выходит,
глядит в упор.
+++
Осенний день пропитан бурой кровью,
паденье листьев, медленная медь.
Туманами,
предзимним чернословьем
переболеть.
+++
И птица на ветру, и росчерк тени
не повторятся больше никогда.
Хранит меня замедленное время,
его вода.